Часть надписей изгрызло время и смыли бури. Это были фигуры величиной до пятидесяти сантиметров: изображения людей, из которых часть стреляла из лука в животных, птиц, похожих на лебедей, оленей.
Тошка нашел нерп.
– А вон лошади!
– Собака!
– Медведь!
– Всего тридцать людей, часть всадников, – подсчитал Аполлошка, – семнадцать животных, рогатый скот, двенадцать птиц.
Тошка тщательно срисовал надписи в тетрадь, а профессор определил точно географическое положение места, где расположена скала.
– Смотрите, у шести людей почему-то маленькие рожки.
– Не шаманы ли это?
– Вероятно, это означает власть. Какие-нибудь вожди. А самая картина изображает какое-нибудь важное историческое событие в жизни племени.
– Свезем рисунок в Иркутск. Пусть наши археологи разгадывают загадку.
– На скалах священного моря есть изображения, сделанные не только рукой человека, но и рукой бурхана (бога), – сообщил бурят. – Притом они сделаны не только в древние времена, но даже сейчас появляются вновь.
– Как сейчас?
– Если посидеть час-другой, понаблюдать за скалой, то появятся на утесах новые изображения, которых до того не было и которые уже при вас начертила божественная рука бурхана. Такие изображения называются зурак.
Это сообщение всех заинтересовало. Майдера попросили, чтобы он показал такие изображения, как только встретит.
Через несколько дней пути Майдер начал делать приготовления к жертвоприношению.
– Зурак, – кратко сказал он Попрядухину.
Путешественники, сгорая от любопытства, всматривались в ближайшие скалы, но на них ничего не было видно.
Бурят на этот раз делал особую церемонию.
Разводя костер, он бросал в него пучки богородской травы и, поднимая ноги над костром, дымом окуривал их, произнося молитвы.
Профессор предположил, что он совершает обряд очищения, прежде чем приблизиться к божеству, которое занимается художественной росписью диких скал.
Потом бурят взял у путешественников водки, налил ее в маленькую деревянную чашку, подошел к утесу, брызнул ею три раза на гранит, попросил несколько монет и, шепча молитву, положил их на камень утеса.
К своему изумлению, ребята увидали, что там уже лежит мелочи рубля на три-четыре.
После этого бурят знаком пригласил их за собой.
Сделав несколько шагов по утесу, они заметили тропинку в скалах.
Поднявшись по ней, путешественники увидели на высоте более двадцати метров над водой скалу, покрытую рисунками.
– Зурак, – тихо, с почтением произнес бурят.
Путешественники с любопытством всматривались в фигуры. Это были какие-то странные изображения, настолько неотчетливые, что фантазия могла видеть в них все, что хотела.
И чем дольше всматривались в них зрители, тем больше им казалось фигур. Они, действительно, точно прибавлялись, увеличиваясь числом.
Конечно, это объяснялось тем, что множество неотчетливых фигур сразу трудно было все рассмотреть. А, приглядываясь, рассматривали постепенно все новые начертания.
– Во многих ли местах есть такие изображения?
– В бухте Ая, – ответил бурят, – и еще в нескольких местах на Байкале.

Часть вторая
I. Вампилун
Булыгин обследовал на северном берегу несколько лагун, называемых здесь «сорами», и, закончив намеченную работу, с богатой добычей повернул к Верхнеангарску.
Мысль его была теперь занята не столько обработкой коллекций, сколько поездкой в зимовье.
Они почти не отдыхали и подошли уже довольно близко к берегу, когда неожиданно натолкнулись на засаду.
– Стой! – раздался вдруг грозный оклик.
Из кустов показались всадники в крестьянской одежде. Они держали ружья наготове.
Экспедиция в недоумении остановилась. С кем она имеет дело – с бандитами, или перед ними какая-нибудь местная вооруженная охрана от банд?
Разъезд, состоявший из бурят и русских, смотрел на вооруженных путешественников так подозрительно, готовый каждую минуту пустить свое оружие в ход, что профессор, не затягивая, пояснил, кто они.
Начальник разъезда, молодой бурят, улыбнулся.
– Теперь признаю вас. Мы ехали вместе на «Мысовой».
Тут и они вспомнили молодого бурята-комсомольца, ушедшего вместе с отрядом капитана с полуострова Святой Нос в Баргузин.
Он предложил проводить их, так как одним ехать, по его словам, было небезопасно. Разъезд кстати возвращался в Верхнеангарск.
– Разве у вас здесь война? – удивился профессор.
– Ловим бандитов, – коротко ответил бурят.
И рассказал, что бродячей шайкой сожжено несколько селений, захвачен в тайге и разгромлен богатый кооперативный обоз и едва не взят Верхнеангарск. Он удивился, что экспедиция не встретилась с бандитами, так как они ушли в этом направлении берегом Байкала. А впрочем, они могли где-нибудь сесть в лодки, чтобы скорее скрыться с награбленным.
– Чья это шайка? – спросил Попрядухин.
– Помните, ехал на «Мысовой» толстый князь Урбужан? Его. Наша тайга – такие дебри, что здесь, как в Америке, время от времени собирается шайка таких головорезов из белых – русских, бурят, какой-нибудь бывший князь, как Урбужан, или пробравшийся из Харбина или Китая эмигрант станет во главе, и грабят, покуда их не выловят или сами не скроются опять в Харбин или Китай. А в хребтах или лесах их не сразу поймаешь.
Комсомолец-бурят отлично говорил по-русски. Из разговора выяснилось, что он кончил школу второй ступени в Верхнеудинске, зовут его Вампилун.
Удовлетворив их любопытство, он в свою очередь поинтересовался, к кому собственно они едут в Верхнеангарск.
– Мы не в город, а километров за семьдесят на зимовье, – ответил Попрядухин.
– Не в Кузнецкое? – вдруг спросил он, быстро вскидывая на них черные косые глаза, и какая-то тень прошла по его лицу.
– Да, – с тревогой ответил профессор. – А что?
Бурят повернул к нему голову и вопросительно, с любопытством посмотрел на него.
– А там к кому? – с какой-то необычайной серьезностью задал он вопрос.
– Мы должны взять с собой из зимовья женщину, жену смотрителя маяка, чтобы доставить ее на Ушканьи острова.
– Вам не придется этого сделать, – мрачно сказал молодой бурят.
– Почему? – вскричал профессор.
Все столпились вокруг Вампилуна, глядя на него с тревогой и чуя что-то недоброе.
– Потому что зимовье... сожжено. Сам хозяин убит. Женщина, которую вы ищете, была в Верхнеангарске и уцелела. Она уже уехала на Ушканьи.
– А девушка? – вскричал профессор.
– Алла? – мрачно ответил бурят. – Ее не нашли.
Крик испуга вырвался у всех.
– Я рос около зимовья, – сказал Вампилун. – Алла – друг детства. – Он нервно рванул поводья, чтобы скрыть свое волнение. – Это была удивительная девушка.
– Ради бога! – вскричал Созерцатель скал. – Значит, они увезли ее?
– Да.
– За ними послана погоня?
– В Верхнеангарске есть небольшой гарнизон, но он не может оставить селение для погони.
Все молча, точно по команде, переглянулись. Загоревшиеся мрачным огнем глаза, руки, невольно схватившиеся за винтовки, говорили, что они думают. «Неужели оставить?» – с негодованием спрашивали эти взгляды.
– Как велика шайка? – быстро задал вопрос Созерцатель скал.
– Около полсотни. Половина бурят из бывшей дикой дивизии. С ними два пулемета.
– Откуда же у них оружие?
– Привезли из Китая.
– Давно это случилось?
– Дней десять назад.
Профессор схватился за голову.
– Что за личность Урбужан?
– Это известный бандит из бывших князей. В виду изъявления им покорности Советская власть оставила его в покое, а он, как видите, опять принялся за прежнее. Конечно, он только орудие в чужих руках. Но сам по себе это жестокий зверь.
– Что вы думаете о девушке? – воскликнул профессор. – Жива она?
– Если она сама не убьет себя, ее не убьют, – мрачным тоном ответил бурят. – Вы понимаете?
Легкая дрожь пробежала у всех по лицам.
– Ей грозит нечто худшее, чем смерть. Урбужан не отдаст ее русским. Он свезет ее к себе в юрту.
– Зачем мы едем в Верхнеангарск? – воскликнул вдруг Созерцатель скал. – Ведь до него еще пятьдесят километров.
– Да! – вскричал профессор, понявший его мысль. – Нас шестеро вооруженных, неужели мы не сделаем попытки вмешаться в судьбу Аллы? Может быть, мы соблазним Урбужана выкупом или поможем ей бежать. В крайнем случае...
Он не договорил.
Взгляд Созерцателя скал горел таким гневом, что ответа не требовалось.
– Мальчика и багаж разъезд отвезет в Верхнеангарск. Правда? – обратился он к Вампилуну.
– Я буду с тобой, дед! – схватился Аполлошка за Попрядухина.
– Отстань, клещ!
– Сколько вас? – спросил вдруг Вампилун.
Лицо его светилось решимостью.
– Шесть.
– Нет. Я советую вам мальчика взять с собой. Он силен и крепок. Семь человек. А я буду восьмой. Обождите минутку.
Он соскочил с коня.
Написав краткое донесение обо всем происшедшем в Верхнеангарск, Вампилун передал командование другому буряту, велел отряду взять тюки экспедиции с коллекциями и дать всем лошадей.
Потом он вскочил на коня.
– Ну, в поход!
Все с удивлением глядели на смелого юношу.
– Сначала военный совет, – предложил Созерцатель скал. – Первое – куда идти? Дорога каждая минута. Надо действовать решительно, быстро и в тоже время осторожно, чтобы не попасть бандитам в лапы.
Среди общего молчания заговорил Майдер. Он заявил, что Урбужан имеет юрту на Ольхоне и его же стадо пасется к северу от Ольхона, на берегу Байкала. Возможно, что он направился туда в надежде поднять своих сородичей, а в случае неудачи захватить свое имущество и скрыться в Китай. Поэтому он советовал отряду разделиться. Часть отправится на Ольхон, часть будет искать шайку на берегу.
Совет был признан разумным.
Решили: тот, кто первый найдет девушку, должен обратиться к ближайшим властям, телеграфировать в Иркутск и в один, данный профессором частный адрес, который будет служить отрядам для справок друг о друге. Нападать на Урбужана с такими силами нечего бы то и думать. По крайней мере они хоть узнают, где девушка.
Отряды разделились. Один должен был идти берегом Байкала. В него входили: профессор, вузовцы и Майдер. Другой, в составе Попрядухина, Созерцателя скал, Аполлошки и Вампилуна, отправлялся морем на Ольхон. Таким образом в каждом отряде было по буряту-проводнику для разведок среди местного населения.
Окончив совещание, они вскочили на лошадей и двинулись: одни под руководством профессора в дебри тайги, из которых только что вышли; другие под начальством Созерцателя скал повернули в сторону Верхнеангарска, где остался баркас.
II. Бой над бездной
Отряд профессора выискивал кратчайший путь для погони. Надо сказать, что к этому времени Майдер уже неплохо объяснялся с ребятами и профессором – на смешанном тунгусско-русском языке.
– Я знаю здесь одну дорожку, которая сильно сократит наш путь, но только достаточно ли вы мужественны? – спросил Майдер. – Это очень опасная дорога. Не всякий может ею пройти.
– Нам выбирать не из чего, – ответил профессор. – Если она действительно сокращает путь...
– Да, на несколько часов.
– Тогда едем.
– Хорошо, – серьезно оказал Майдер. – Осмотрите лошадей. Разнуздайте. Так они пойдут лучше.
Удивляясь приказанию, путешественники тем не менее беспрекословно его исполнили.
– Видите те утесы? – указал Майдер на огромные скалы, страшной кручей вздымавшиеся над Байкалом и прилегавшим диким ущельем. – Я поведу вас туда. Мы должны подняться через них на вершину хребта.
– На эти горы? – воскликнул пораженный Тошка. – Но ведь у нас нет крыльев.
– С лошадьми? – остановился и профессор и поглядел на бурята.
– Конечно. Иначе нам нельзя продолжать погони.
Все оторопело смотрели на Майдера.
– Но ведь это...
– Если согласны, то скорей! – нетерпеливо перебил Майдер, видимо, забывший о своих обетах. – Нельзя опоздать. Беда, если ночь или непогода застанут нас на этом переходе! Там есть тропинка, по которой пройдут лошади и с ними мы. Горцы называют ее «дорога в небо». Едем!
Не дожидаясь ответа, Майдер тронул лошадь. Отряд последовал за ним.
Через несколько минут езды они достигли густых зарослей кедрового сланца и даурского рододендрона. Продравшись сквозь чащу кустарника, они очутились у подножия почти отвесного утеса. И здесь увидали между скал начало дорожки, винтообразно поднимавшейся вверх среди камней.
Бурят соскочил с лошади и принялся рвать траву.
Всадники спешились.
Нарвав большую охапку, проводник двинулся вперед. Лошадь привычно пошла за ним. Как все здешние бурятские лошади, она шла по скалам необыкновенно цепко. С невольным страхом путешественники следовали за ним.
Дорожка поднималась вверх почти отвесно, лепясь сбоку выступа, как карниз, прямо над бездной.
– Скорее, скорее! – кричал бурят сверху. – Моя лошадь не останавливается. Она будет тянуться за травой, пока я не доведу ее до места. Остальные кони пойдут за ней, только не надо давать им останавливаться и раздумывать.
Действительно, лошади следовали за передней. За каждым конем, держась за него, шел спешившийся всадник.
Передняя двигалась, боком прижимаясь к утесу, и все-таки не отставала от своего хозяина, почти бежавшего впереди с пучком травы. Профессор был несказанно удивлен той осторожностью, с которой ступали лошади.
Через несколько минут бурят, взглянув вниз, передал приказание, чтобы те, кто боится головокружения, не смотрели вниз, а самое лучшее – завязали бы себе глаза и крепко держались за лошадь.
Федька на ходу завязал себе глаза. Профессор осмотрелся, и невольный приступ страха охватил его. Может быть, лучше было медленней двигаться отряду, чем подвергаться такому риску.
Они находились на карнизе, шириной местами не более полуметра. Вверх он не мог посмотреть, так как стена спускалась отвесно. Внизу... Внизу... Он взглянул. Закрыл глаза и постарался влипнуть в гранитную стену позади себя.
Внизу... Прямо отвесно, метрах в четырехстах под ними, с глухим воем неслась горная река. Один неосторожный шаг, малейшее неловкое движение – и все кончено.
– Не задерживайтесь! – кричал то и дело впереди проводник. – Иначе остановятся лошади, и тогда беда!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28