– Есть, сэр!
Голый Зулу с развевающимся полотенцем на бедрах вытянулся в воздухе по стойке “смирно” и начал медленно поворачиваться против часовой стрелки. Затем он оттолкнулся ногой от стены и как заправский купальщик поплыл за удаляющимся шаром горячей воды.
"Интересно, – подумал капитан, с улыбкой глядя ему вслед, – сколько еще воды точно так же дрейфует по кораблю? И сколько у нас будет из-за всего этого проблем? Думай, Джим, думай. Не зря же тебе доверили этот пост и одели в расшитый золотом мундир капитана”.
Кирк оттолкнулся и направился к турболифту. Однако уже на полпути он заметил, что двери лифта открыты и кабина пуста. “Наверное, Чехов прислал, – подумал он. – Расторопный малый”. Изрядно помахав в воздухе руками, Кирку удалось остановиться и забраться в кабину.
– Обратно! – отдал он команду, решив не менять первоначальный маршрут. Но компьютер похоже, продолжал игнорировать приказы корабля.
– Командный пункт! – уточнил Кирк.
Опять никакой реакции. Выругавшись, он повернулся к панели ручного управления и взялся за рукоять. Двери турболифта бесшумно сомкнулись, и капитан, наконец, отправился в нужном направлении.

***
Добравшись до капитанского мостика, Кирк заглянул в помещение. Представшая его взору картина вызвала невольную ассоциацию с аквариумом, в котором плавают одетые в форму лягушки.
Спок был, можно сказать, на своем посту. Он безмятежно парил в воздухе недалеко от центрального пульта, поджав ноги и обхватив колени руками. Со стороны можно было подумать, что Спок находится в состоянии медитации. Однако Кирк хорошо знал вулканца и понимал, что его главный консультант по научной работе не витает где-то в потусторонних мирах. Скорее всего, его мысли занимали неполадки в компьютере.
В отличие от Спока лейтенант Ухура находилась в своем кресле, привязав себя к нему куском белой кружевной материи.
"Похоже на ночную сорочку, – подумал Кирк; – Хм, надо будет распорядиться на счет пристяжных ремней для кресел. На всякий случай”.
Отдав должное находчивости связистки, Кирк заметил, что в рубке присутствует еще одна женщина – медицинская сестра Констанция Изихари. В данный момент она осматривала подбитый глаз Чехова, но выглядело это так, будто они танцуют в воздухе какой-то странный вальс из фантастического фильма.
Штурман ночной смены лейтенант Питер Сидеракис сумел замкнуть в единую цепь навигационный пульт и пульт рулевого управления и теперь, порхая как бабочка, управлял обоими постами. Он где-то раздобыл настоящий вязаный свитер и теперь совершенно не обращал внимания на все усиливавшуюся прохладу. Капитан даже позавидовал обладателю этой цветастой старомодной вещицы.
На спине Сидеракиса красовалась нелепая вышитая надпись: “Все деньги я оставил в Сан-Франциско!”, но его это ничуть не смущало, поскольку в свитере было действительно тепло.
– Лейтенант Сидеракис, на каком мы сейчас курсе? – спросил Кирк.
– Курс прежний, капитан: три – сорок пять и пять десятых. Сбоев в системах управления и навигации не отмечено. Пока.
– Хорошо. Держитесь этого направления. Лейтенант Ухура, в порядке ли связь?
– С нижних палуб поступают аудиосообщения, сэр, но видеосвязь до сих пор не налажена, – сообщила девушка, сосредоточенно колдуя над панелью компьютера. – Никак не могу вызвать подачу достаточно сильного сигнала.
– Благодарю вас, продолжайте работу, – сказал Кирк, осматривая помещение командного пункта.
Слева от него на посту управления силовыми установками находился Чиф Алек Макферсон. Это был самый могучий из всех шотландцев, которых Кирк когда-либо встречал. Если бы специалистам по генной инженерии было дано задание создать наиболее совершенный и оптимальный вариант шотландца, то в итоге у них наверняка получилось бы нечто подобное Макферсону: невероятно широкоплечий, с могучей грудью, двухметровый гигант с роскошной рыжей шевелюрой и огненной бородой. Кирк подозревал, что в его жилах течет кровь кельтских королей. Однако имея такую внушительную фигуру и грозную внешность, Макферсон обладал нежной и легко ранимой душой поэта. В то же время его тактичность и мягкость имела весьма строгие пределы и заканчивалась там, где начиналась чья-то назойливая тупость или неприкрытое хамство. И, надо признать, в гневе шотландец был действительно страшен. Хотя Кирк сильно сомневался, ударил ли он за всю жизнь хоть кого-нибудь.
На “Энтерпрайзе” Макферсон был человеком новым. До того, как сюда попасть, они со Скоттом несколько лет вместе летали на разведывательном корабле “Гагарин”. Потом Скотта перевели на “Энтерпрайз”, где он очень скоро занял пост старшего офицера группы обеспечения силовых установок. А Макферсон так же быстро делал карьеру на “Гагарине”.
Однако чуть больше месяца назад “Гагарин” был списан по возрасту, а экипаж переведен в резерв Звездного Флота. Шотландец тут же послал своему другу Монтгомери Скотту срочную телеграмму: “Остался без работы. Можешь ли помочь? Привет. Мак”. И Скотт без промедлений принялся уговаривать Кирка послать запрос.
– Кэп, – уверял он, – это единственный человек, которому я могу доверить контроль за двигателями и спать спокойно! Классный специалист, поверьте моему слову!
Капитан легко поддался уговорам и взял Макферсона вторым офицером в группу силовых установок. Кирк прислушивался к мнению Скотта, так как знал, что к работе он относится весьма ревностно и считает, что во всей Федерации не найдется достаточно квалифицированного специалиста, которому можно доверить отвинтить на “Энтерпрайзе” хотя бы гайку без его личного контроля. Поэтому хлопоты Скотта по поводу трудоустройства Макферсона удивили и заинтересовали капитана, и он послал запрос с пометкой “особо необходимый специалист”. И не прогадал.
Последние несколько недель двигатели работали без малейших сбоев, и не обнаружилось ни одной неполадки. Эти двое работали действительно как единый организм, и в команде их почти сразу в шутку окрестили “близнецами”. Кирк часто умилялся тому, как Скотт называет Макферсона “сынком” или “парнишкой”, хотя могучий шотландец был моложе своего патрона всего на три года. И тем не менее, оба они полностью друг другу доверяли и могли заранее предсказать, что предпримет каждый из них в любой ситуации. Когда требовалось решить какую-то проблему и имелось не менее пятнадцати способов достичь желаемого результата, и Макферсон, и Скотт независимо друг от друга приходили к одному и тому же решению. На борту крейсера скоро привыкли к такому положению дел и перестали удивляться.
– Работа как работа, – пожимал обычно плечами Скотт и непременно добавлял, – правда, хорошо сделанная.
Макферсону тоже нравилось работать в паре. “Энтерпрайз” был многофункциональным кораблем и в Звездном Флоте находился на хорошем счету. Его экипаж во главе с Кирком участвовал в самых разнообразных и опасных экспедициях и всякий раз благополучно возвращался на базу. Так что служить на нем было интересно и даже престижно. Для Макферсона стать вторым офицером на крейсере “Энтерпрайз” после того, как он занимал пост главного инженера на небольшом сравнительно корабле-разведчике, являлось весьма значительным продвижением по службе и возможностью полностью себя проявить. Кроме того, работать со Скоттом было для него чистым удовольствием.
"Похоже, он неважно себя чувствует”, – подумал Кирк, взглянув на Макферсона. В отличие от остальных членов экипажа, которые в большинстве своем летали в воздухе, шотландец, как-то неестественно выпрямившись, стоял на полу возле пульта управления силовыми установками. Только присмотревшись повнимательнее, капитан понял, что шотландец зацепился носками ботинок за выступ у основания пульта. Одной рукой он держался за край панели управления, а в другой был персональный коммуникатор. Почти прижав его к губам, Макферсон яростно на кого-то рычал.
– Ну да! А потом ты мне скажешь, что у стабилизаторов гравитации вовсе не было причин для того, чтобы ломаться. Просто мы тут все решили немного полетать ради удовольствия! Идиот! Я-то ладно, а вот Скотт уже в бешенстве!
Макферсон собрался было сказать еще что-то, но тут, хотя и с опозданием, заметил Кирка.
– Капитан на мостике! – гаркнул шотландец и, повернувшись, вежливо поздоровался. – Доброе утро, сэр.
Кирк кивнул в ответ, наметил направление и, оттолкнувшись ногами от дверей лифта, направился в сторону командирского кресла. Пролетев через всю рубку, он схватился рукой за спинку и мягко опустился в кресло.
– Ну, класс, капитан! Отличная посадка, – с улыбкой заметил Макферсон.
– Как у тебя дела, Чиф? – спросил Кирк; устраиваясь в кресле.
– О, пока еще все в тумане. Мистер Скотт взял с собой помощника, и они отправились в отсек двигателей. Первым делом было решено заняться системой воздухообеспечения.
– А почему он не взял с собой своего лучшего специалиста?
– Но, сэр! Я же сегодня на вахте.
– Да, действительно, я заметил, – с иронией произнес Кирк. – И все же, что у нас происходит с гравитацией? Когда она опять появится?
– Скоро, сэр… Уверяю вас. Надо всего лишь выяснить причину неисправности и устранить ее. Загвоздка в том, что на генераторах сработали предохранители и включился нулевой режим. Они почему-то начали усиленно набирать мощность, поэтому предохранители и среагировали. Понимаете, сэр, дело тут не в самих генераторах, а в регуляторах мощности. Каким-то образом режим подачи…
– Ладно, Чиф, остановись.
– Как будет угодно, сэр.
Из коммуникатора послышался писк, и Макферсон поднес его к уху.
– А, Скотт, ты уже внизу? Пока нормально…
Кирк развернул кресло, чтобы видеть компьютер, ответственный за обработку текущей информации, возле которого по-прежнему отрешенно парил Спок.
"То ли у меня цветовые галлюцинации, – подумал он, – то ли Спок сегодня действительно выглядит…, несколько зеленее, чем обычно”. Капитан решил рассмотреть поближе и спланировал к рабочему месту ученого.
– Мистер Спок, у вас все в порядке?
Тот искоса посмотрел на капитана и как-то странно ответил:
– Я еще вполне способен функционировать.
"По- моему, он действительно не в себе”, –решил капитан и, немного помедлив, произнес:
– Спок, я не собираюсь требовать объяснений, но если ты себя плохо чувствуешь, мне необходимо это знать.
"Надо бы с ним поделикатнее, а то эти ребята с Вулкана – народ скрытный и обидчивый”.
Спок втянул носом воздух и, как-то запинаясь, заговорил:
– Капитан…, все нормально. Уверяю, что мое состояние…, вполне приемлемо.
Кирк начал догадываться, что происходит с его научным консультантом.
– Прошу прощения, Спок, но у тебя, кажется, приступ морской болезни. Вернее, приступ непереносимости невесомости?
Ученый сморщился, видимо, решая, сознаться или нет, и после некоторой паузы кивнул головой.
– Кажется, да, капитан. Я очень редко бывал там, где нет гравитации, и мне это всегда не нравилось. Я привык ходить по твердой поверхности, и теперешнее мое состояние вызвано скорее боязнью высоты.
– Ну и что теперь делать?
– Я справлюсь, капитан. Мой организм способен приспосабливаться, хотя с большим удовольствием я бы вернулся к прежней гравитации и температурному режиму. Но свою работу я выполнять могу.
– Да уж, – Кирк слабо улыбнулся, – мне тоже уже надоедает это подвешенное состояние. Впрочем, мистер Спок, не буду вас больше беспокоить. Спасибо за откровенность.
– Не стоит, капитан.
Вулканец снова сжался в комок и вернулся к мыслям об испорченном компьютере, а Кирк направился к своему креслу. “Надо же, я ведь совершенно забыл о возможности развития космической болезни, – упрекал он себя. – Надо будет провести медосмотр команды, а то, неровен час, – придется половину экипажа списать из-за этой напасти”.
Еще более чем за сто лет до рождения Кирка все космические корабли, станции и огромные орбитальные комплексы были оснащены генераторами искусственной гравитации в качестве стандартного оборудования. С тех пор нормальная сила тяжести и инерционный контроль стали на кораблях обычным явлением. И почти одновременно с этим гениальный ученый Зефрем Кохрейн подарил миру величайшее открытие – способ движения тел в искривленном пространстве или, так называемую, “скорость ворп”. Все астронавты Федерации, участвующие в легальных полетах, должны были пройти испытание невесомостью. Но в последнее время к этому стали прибегать все реже, и установки нулевой гравитации использовались в основном для медицинских исследований, научных экспериментов и в профессиональном спорте. Никому уже не приходилось длительно работать в состоянии невесомости, и лишь Военная Академия Звездного Флота по-прежнему неукоснительно требовала, чтобы ее кадеты-выпускники владели искусством пилотирования корабля в отсутствии гравитации. Еще их обучали таким древним искусствам, как вождение парусника, управление безмоторным планером, рукопашному бою и многому другому.
Теперь же на борту “Энтерпрайза” для многих членов экипажа состояние невесомости было лишь полузабытым воспоминанием о золотых временах кадетской юности. Кирк представил себе все происшествия, которые могли и еще могут случиться из-за этого на корабле, и невольно поежился.
"Так- так, видимо, тот невинный пузырек горячей воды –это только “цветочки”, – размышлял капитан. – К нему следует приложить еще десятки таких же шаров самой разнообразной природы и бесчисленные кучи мусора, что дрейфуют сейчас по всем отсекам”.
Он с беспокойством окинул взглядом помещение командного пункта, где помимо людей в воздухе плавала масса всяческих бумаг, обрывков лент, авторучки, а под самым потолком повисла пустая кофейная чашка и тут же рядом ее бывшее содержимое.
Кроме того, становилось все холоднее, и только теперь Кирк до конца осознал всю серьезность положения.
– Ну что ж, давайте, давайте, надо что-то делать! – сказал он скорее самому себе, чем всем остальным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32