Под расписку. День - ги-то, тьфу, небольшие. Просто не хотелось давать, чтоб неповад - но было, а то станут тянуть! Но тут - дело "на сто миллионов".
Танюха! Танюха! - крикнула Марина, открывая дверь из кухни.
Иди сюда! - а Саньку сказала. - Ради твоей Танюхи даю, тебе б никогда не дала.
Вошла зареванная Танюха. Марина посмотрела на неё внимательно: ничего баба, только живот уже на нос лезет и ведь молодая, а ро - жа будто пеплом присыпали - серая, в угрях. Откуда ей обихожен - ной быть! На ферме, среди навоза да крыс? Маринка знает, что это такое! Сама девчонкой ходила матери помогать, - ноги в ботах, по щиколотку в дерьме.
Марина улыбнулась Танюхе, пригласила сесть, налила ей чаю, пододвинула конфеты, печенье, пряники.
Слушай, Татьян, деньги я дам. (Вот, вот, Танюха знала, что Маринка добрая, а что орет, так ведь заорешь иной раз! И с Танюхой бывает!) Но дам тебе, а не ему, он пропьет, это точно. А ты сразу отдай следователю. Это я не в долг, а так, по-родственному, понятно? Только, Санька, если в следующий раз попадешься, даже не сообщай, гроша ломаного не дам, понял? Санек кивнул. Все таки Маринка раскололась! С чего бы? Сначала в шты-ки. Танюху пожалела, точно! Вон сидит его Танюха, лицо заплакан-ное, животина на двойню, как не пожалеть!
Маринка сходила в комнату, достала из сумки деньги, отсчитала сумму, сверху положила двадцать пять рублей, детям на сладости.
Выложила на стол деньги, сказав, что двадцать пять - для детей,
А сама решила, что днями к ним приедет и там с Саньком и перего ворит. Пока трезвый. Сразу его и прихватит с собой!
Настроение у неё стало отличное, вот так бывает: кажется, ни - какого выхода не видно, и вдруг - случай, мысль забрезжит и на - те, - решение! А уж как она голову ломала!
Танюха, дети, Санек уселись в электричку, в дороге жевали пряники, печенье, которыми их снабдила Марина, а Санек тосковал: вспоминал все историю с Наташкой, сына, которого никогда не ви - дел и расстраивался. Ему в жизни не везет, не то, что Маринке.
Она из себя вся модная, а Танюха его все в одном платье ходит да в кофте, а он как женился, как влез в дедовы штаны, да в ре - зиновые сапоги, так и не вылезает, ноги аж преть стали, болеть.
Танька ему маслом постным мажет каждый вечер. Жизнь у них - хреновая, не то, что в городе...
Наташка-то дите бросила, а сама прохлаждается. Стерва она. Не то, что Танюха! И он ласково посмотрел на жену, она ответила ему радостной улыбкой.
Санек подумал, что хорошо бы выпить сегодня... Самогону у не - го с гулькин нос, капля... Может, попросить Танюху эти двадцать пять дать ему? он заработает, вон, Нонка с дачи просила траву покосить, так он покосит и не бутылку, а деньги возьмет. Еще дачники просили печь им замазать и побелить - безрукие какие-то!
Сами не могут, что ли? Таньку сегодня надо хорошо уделать, а то скоро родит, то да се, пока ещё он на неё залезет, а хотеться будет... А под рюмку это так пойдет, только держи брюхо!
Санек рассмеялся и посмотрел загоревшимися глазами на Танюху.
Она поняла и тоже обрадовалась, хоть и тяжело ей будет, а все равно удовольствие! - Танюх, а Танюх, - начал Санек, - слушь, дай мне двадцать пять, эти, на сладости которые. Я в Волоке во - дочки куплю, надо такое дело отметить? А? А потом с тобой поиг - раемся. Когда ещё придется, вон, ты не сегодня-завтра родишь! А,
Танюх?
Танюшка сначала испугалась, - как это ему детские деньги от - дать? А дети? Но потом подумала, что двадцать-то пять она и у матери выпросит, и зеленухи продаст тем же дачникам. А сегодня и вправду надо отметить! Ведь он теперь в тюрьму не сядет, дома будет при родах. И поиграются они, так с Саньком бывало хоро - шо!..
Она порылась в лифчике, достала отдельно лежавшую двадцатипя - терку и отдала Саньку, с улыбкой снисхождения. - На уж, бери.
Достанем как-нибудь двадцатьто пять, небольшие деньги.
Санек был счастлив - они уже подъезжали к Волоку. Там он за - бежал в магазин, купил две бутылки, колбасы, хлеба и они взгромоздились на автобус. Приехали в Супонево уже затемно. У квартиры их ждал Витек, содельник (квартира-то, квартира! В до - мике деревянном, в один этаж. Две комнаты, маленькая кухня, те - раска. Туалет на улице).
Витек сидел грустный.. Денег он не достал, ездил к брату ку - да-то в Конаково, брат сказал, что все отдал на машину, хорошо, сучок, зарабатывает на лодочной станции. Короче - не дал он
Витьку ничего. И придется Витьку садиться..
... Что тут скажешь? Что Маринка им не дала? Санек будет чис теньким, а Витек посидит и за себя, и за него? А ведь друзья с детства! Санек смотрел на Витька, думал эту думу, и надумал он выпить с Витьком и поговорить. Они сели за стол, убрали две пол-литры быстро, Танька не успела горячего сварганить, так, под пряничек.
А потом Санек пошел к Таньке на кухню и заявил, чтобы деньги она отдала ему, потому как он не сволочь и за чужой спиной отси - живаться не будет. Витьку не бросит. Отсидит свое и выйдет. А она пусть к Маринке едет, как хочет его костерит, но деньги выпросит. Маринка ей даст. Для проживания, а Танька их отдаст
Михаилу Иванычу, в залог, и у матери своей возьмет, - залог дать за Витька... Вот такое дело. Санек переживает, что Витек садит - ся, а он вроде бы чистый, ребята супоневские ему этого не прос - тят!..
А хотелось ему выпить еще, просто-напросто. Татьяна заревела белугой, когда он про деньги сказал, завопила: - Не дам, - и руки к груди прижала. Сейчас к мамане убегу!
Санек прикрыл собой дверь:
Я с тобой, беременной, драться не стану, а была б в нормале, наподдал бы, чего в мужские дела лезешь? Не могу я говном перед ребятами выступать! Сейчас и пропьем их, эти деньги поганые, вместе! Ты что, хочешь, чтобы меня в деревне и в округе фраером считали? Никогда этого не будет. Давай деньги.
Татьяна побелела, как мел, и прошептала:
Не дам.
Не дашь? - грозно спросил Санек. - Я сам возьму. И, подойдя к ней, одну руку ей вывернул, но не сильно, не как мужику, но она завопила и другой стала его отталкивать, он её прижал телом к стене и рванул лифчик. Лифчик был ветхий, лопнул, оттуда выва-лился платочек, и на свет показалась полная, большая, надутая, как шар, грудь. Он её потискал, стал Таньку целовать, - она под-вывала, - и говорить. - Да пошел бы ты, пьяница беспутный! Ал-каш! Не трожь меня! - сейчас у Татьяны никакого чувства не воз-никло от его тисканий - раньше бы затряслась вся. Только одна злость обокрал, ограбил!
На крики вышел из комнаты Витек, увидел сцену: Санек стоит с пачкой денег в руке, у Татьяны разорвано платье и висит голая здоровенная сиська.
Витек уставился на нее, чуть слюна не побежала, Татьяна уви - дела его взгляд, испугалась, орать перестала, сиську быстро заправила в порванное платье. Витек опомнился.
Ну, Санек, у тебя и хозяйка, такую б мне... Я б ей показал!
Ладно. Витек, давай дуй в Куренево. возьми у Сашки велик и дуй. А мы тут разберемся, - и дал ему денег, не все, правда. На завтра ещё надо оставить. Витек долго не думал, схватил деньги и умчался.
Они с Витьком просидели до утра, а утром приехал следователь и спросил. - Ты вчера нарушил подписку о невыезде. Где шлялся?
Деньги искал? Ладно. Нашел? Если нашел, сейчас пойдем с тобой к дачникам и ты там заполнишь документ, они подпишут и - гуляй до следующего раза. Да ты пьяный! Где набрался? В комнату зашел Ви - тек - ходил в туалет. Следователь посмотрел на него. - Хорош!
Смотрю, подельники - высший пилотаж. Давайте, идем. Ты-то тоже деньги нашел? - Спросил он Витька.
Танька была на кухне и замерла, - сейчас её Санька уведут!
Чуть не завыла, но сдержалась.
Нету у нас денег, Михаил Иваныч, - сказал Санек, повеся голо-ву. Подождите малек, достанем!
Но следователь разозлился.
Я так понимаю, что деньги кто-то из вас достал, и вы эти день-ги пропили. Надоели вы мне, алкаши! Хотел тебе, Санька, дураку, помочь, вон у тебя - мал-мала меньше. Витька-то один! Так ты сам себя топишь. Нехай. Иди, посиди. Может, поумнеешь. Танюш, - крикнул следователь, - иди, собирай своего благоверного. Посажу я его. - Танька вышла из кухни, быстро собрала вещи.
Санек сидел, опустив голову: дурак он все-таки, - как пьянь в голову ударит, так соображения - нуль. Отдать бы вчера Михал
Иванычу. Прямо в Волоке зайти к дежурному и оставить под распис ку... Так нет, попала зараза в глотку, тут - трава не расти. А теперь вот Таньку бросает одну, и сам будет смотреть на небо в клеточку! Дурак, он и везде дурак! Он сказал, подходя к Таньке:
Тань, вот деньги, остаток, хватит на время. Матери скажи, что я дал, пусть не думает. Когда родишь - сообщи.
* * *
А Марина, ничего, не подозревая, вскоре получила телеграмму, что Танюха родила мальчика, очень большого, пять ки - лограммов и что её ждут на крестины. Она - крестная. Марина за - собиралась. Очень ей не хотелось Шамана оставлять одного, но на её предложение поехать в Супонево вместе он ответил отказом, мол, дел здесь по горло.
А как приехала, узнала все: что денег её - нету, Санька про - пил. Что Саньке дали три года, что Танюшка после родов болеет, лежит в больнице... Думали, выйдет, ан - нет.
Выпила Марина водки, которую сама привезла, матернулась про себя, и уехала. Вечером уже была в Москве и встретила Шамана в дверях своей квартиры. С намазанной шлюхой и бутылками.
Она их вышибла обоих и от злости чуть не завыла волком.
... Ну не везет ей и все тут! Кто-то сглазил, иначе так бы не было везде прокол. Только она радовалась, что устроит веселую жизнь
Марье и денег - себе.
Ну никак ей не достать Марью эту и Сандрика гребаного, как будто их кто хранит!
... Ладно, подумала Марина, ещё не вечер. Будет и на моей улице праздник!
ПРОБЛЕМЫ...
Умер очередной Генсек. Посольства затряслись: каждый думал - усижу ли?..
Пришел новый: молодой, многие ушли в тень, кое-кто и куда подальше... Игорь позвонил Алеку о чем они там говорили, На - таша не узнала, но Алек сказал. - Как ты к тому, чтобы уехать в
Союз? Наташа совершенно честно ответила, что это - её мечта.
Он устроится в МИД, а не в МИД, так куда-нибудь еще, с языками возьмут, куда угодно, а она будет с Гариком, мамой и папой си - деть на даче, станет послушной женой, хорошей матерью и доброй хозяйкой. Так что для неё проблем нет. Алек вздохнул с облегче - нием, поцеловал её и сказал. - А я просто мечтаю отсюда уехать, потому что здесь все же ты - другая...
Затихли. Игорь сказал, что тип этот с сильно завиральными идеями и что скоро это скажется на всех.
И вскоре пошло-поехало. Что ни день, то - новость. То одно, то другое... Подобрался Новый и к посольствам. Тихо "ушли" Иго - ря.
Он прилетел к ним, по дороге в Москву, вместе с Алисой, вещи шли багажом. Долго сидели, почти до утра. Игорь ругательски ру - гал Нового, говорил, что такого чудака на букву "м" он ещё не видывал. Игорь уходил в резерв.
... Значит, в никуда, подумала Наташа, вспомнив отца, его школь - ную работу, о том, как его напрочь забыли, и если бы не мама...
А Игорь, Алек и Алиса беседовали. Алек сказал, что его не волну - ют эти перестановки, что он готов работать в Союзе. Игорь накри - чал на него.
Ты - дурак, ты не понимаешь, что твоя карьера тогда кончена.
На тебя плюнут в МИДе, ты - пешка, тобой пожертвуют не глядя.
Тем более, что детей у всех нынешних - полно, и родных, и дру - зей, и знакомых, но уже не из нашего клана. Я лично знаю, что я
- отработанный материал. Но ты должен держаться, притихнуть, не высказываться ни о чем, но работать, как зверь, напоказ. Думаю, и твой хозяин не удержится, но здесь есть, как и везде, - чело - век Нового, то есть перекрасившийся. И он будет докладывать но - вому послу, кто есть кто. - Игорь посмотрел на Наташу: - Наташка тебя может спасти Она - классный специалист, таких сейчас днем с огнем. Пока-то они своих таких подготовят. Красивая, лицо по - сольства. Так что, Алька, держись за жену, - выплывешь. Может быть, - добавил он.
Алиса все время пыталась плакать, но Игорь на неё цыкал, и она обижалась, замолкала.
Они уехали, оставив гнетущее впечатление: потерянные, почти старые люди, оказавшиеся в волнах океанских без руля и ветрил.
Вскоре к ним в страну приехал новый посол, интеллектуал. На - чались постепенные перестановки, пенсионные дела, выплыл всемо - гущий резерв.
Алек отношение посла к себе не понимал. Тот смотрел на него доброжелательно, но к себе на приватную беседу не звал. Алек раздраженно говорил Наташе, что если в ближайшее время посол его не позовет, то Алек пойдет сам и, - будь что будет. Нельзя же си - деть на вилке вон уже сколько времени.
Но наконец беседа состоялась и какая-то неопределенная. Новый посол говорил, что знает Алекова отца, знаком с ним, правда, не близко, но что отец - прекрасный специалист и это скоро там, - посол посмотрел по давней всехней привычке на потолок, - поймут.
Закончится свистопляска и неразбериха.
Посол был очень свободен в своих высказываниях и вроде бы ему было наплевать на то, что о нем будут думать и наушничать. Силь - ный человек. Немного татароватый, с узкими, будто и неподвижными глазами, в глубине которых зажигались вдруг искорки довольно ди - кие. Про Алека он сказал, что претензий к нему не имеет, но по - ка, к сожалению, более высокую должность дать не сможет, и Алеку стоило бы поехать в Москву и какое-то время поработать в МИДе и наработать там звание.
В общем - не изгоняет, но предлагает отъезд, с перспективой.
Даже присовокупил, что все зависящее от него сделает, напишет в
МИД представление...
Алек пришел домой встрепанный, не знал, что подумать и что решить. Наташу посол тоже не вызывал, но она в обслуге и ею занимались другие лица. Если она не, как говорится, по сердцу, то ей, может быть, особо и говорить не будут. Муж уедет, и она, естественно, с ним. С нею - просто.
А на следующий день к послу вызвали неожиданно Наташу. Она, очень удивленная, решила, что Динар Николаевич (так звали посла) станет что-то говорить об Алеке. Но нет. Он говорил о ней самой.
Предложил ей остаться работать у него референтом и переводчи - ком, сказал, что знает её как прекрасного работника на все руки.
Именно такой ему нужен личный референт. Что он понимает, что как бы разбивает семью, но через некоторое время вернется её муж сюда, он уверен в этом, так что их разлука - ненадолго.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41