А что такое? - чуть не с испугом спросил он.
Да ничего страшного. - успокоила она его, видя, как он вздер-нулся и в глазах его появился чуть ли не ужас, - просто у меня появилась идея. Давай никуда не поедем. - Она увидела, что глаза у него полезли на лоб и в них уже был не испуг, а начиналась ярость. Я сегодня готовила и думала: чего мы ищем в этих дальних краях? В чужой стране? Чего? Чего нам не хватает? Ты можешь ра-ботать в МИДе, мы будем жить на даче, здесь все есть. - Она умоля-юще взглянула на него. - Я буду готовить, стирать, вести дом, садом займусь и все у нас будет цвести и расцветать... И все будет за-мечательно, вот увидишь! И... - тут она немного замялась, - ре-бенок же родится когда-нибудь? Ему здесь будет прекрасно! А карьера? Да ты сделаешь здесь карьеру! И поедешь, пусть через несколько лет, - но ведь мы же ещё молодые! Алек? Подумай! Я не бред говорю, честное слово...
Но он слушал, слушал очень внимательно и не было в его лице ни злобы, ни ярости, которые на миг в начале разговора исказили его лицо. Он понял ее!
Он молчал недолго и сказал:
Я тебе отвечу, Наташа, вполне серьезно. Ты говорила вовсе не бред, и я тебя понимаю. Я сам этого хочу... Мы с тобой вдвоем, здесь, ребенок, - что может быть лучше! Мне, по крайней мере, больше ничего и не надо! Но есть обстоятельства, которые выше нас. Уже все сделано, по просьбе отца! Ты понимаешь, он просил за меня! Пусть своего товарища близкого, но все-таки просил. А я теперь пошлю его и его просьбу? Потому что мне или нам внезап-но захотелось переиграть и остаться здесь? Он на секунду замол-чал, закурил. - Конечно, меня оставят здесь и с радостью, потому что желающих не пруд пруди, а океан! Да мне самому не так уж это все и хочется... Карьера. Но если я сейчас не поеду, то уже не поеду никуда и никогда. Карьера моя будет закончена, дипломати-ческая, я имею в виду. Чиновником в МИДе я буду, мне с радостью дадут место. Но это такая рутина! Я не имею права. По-человечес-ки.
Он подошел к ней и, обняв её, прижался щекой к её щеке:
Нам там будет хорошо. Я уверен. Но мне очень радостно, что ты полюбила наш дом, меня, наверное, раз отказываешься от такой перспективы. Другая бы на твоем месте уже чемодан собрала!
... Какой же он добрый, чуткий и как к ней относится!
А она не может дать ему самую малость - спать с ним, как нор - мальная женщина, и тогда, когда он хочет, а не прибегать ко вся - ким уловкам. Больше она этого делать не будет.
Милый, - сказала она нежно, - пойдем наверх, я что-то устала немного. Отдохнем... - и улыбнулась лукаво.
Он вспыхнул, как мальчишка. До чего же прекрасна эта юная женщина! Она делает все всегда, как надо. А он часто лезет к ней не вовремя. Надо ждать, пока она сама позовет, ведь он должен помнить, что она ещё не привыкла к мужчине!
Он спросил: - Ты хочешь? - И она закрыла утвердительно глаза.
Он был так счастлив, что она сама захотела! Нес её на руках на - верх, раздевал, гладил, обцеловывал... А она, приняв его уже в себя, думала: "он такой хороший, такой красивый, такой нежный...
Я его люблю, люблю, люблю..." Она убеждала себя так и возбужда - ла, по крайней мере, старалась возбудить, и чуточку получалось.
На следующий день, когда Алек снова умчался в Москву, она вдруг решила, что позвонит Марине! К телефону очень быстро по - дошла Марина, как будто ждала звонка.
Наташа несколько помедлила, может, не надо? Не буди лихо, по - ка тихо?
Марина даже повторила удивленно:
Говорите, я слушаю! Наташа сказала:
Здравствуй, это Наташа! - И хотела было сразу начать рассказ, чтобы не нарваться на грубость.
Но никакой грубости не было. Марина замечательно рассмеялась:
Ну, ты даешь, подруга! Исчезла, потом, оказывается, она где: в Африке! Ну, ты даешь... Сейчас-то не из Африки звонишь (и опять по-доброму рассмеялась)? Странно, но Наташе приятно было с ней разговаривать, она как-то все позабыла плохое и осталось только общее прошлое, которое завязало их, наверное, навеки... - Не из Африки - из Подмосковья... Мы в санатории "Березки", знаешь?
Как же! - вскрикнула Марина. - Ты там с родителями?
Нет, с мужем, я замуж вышла. Марина задохнулась: вышла-таки!
Но спросила насмешливо:
За негра, что ли?
Наташа подумала: сказать, что за сына посла? Ни в коем слу - чае.
Потянуло на разговор с Мариной, ну, вот теперь - держись!
Нет, не за негра, а за азербайджанца.
Ну, даешь! - завопила Марина. - Ты что, его там отыскала?
Нет. Здесь, - продолжала импровизировать Наташа (зачем, зачем позвонила!), - в "Березках", мы уже второй месяц отдыхаем.
В Москве расписывались и не могли ко мне с мужем заехать? Уж про свадьбу не говорю. Не пригласила! Гадючка ты. Наташка, - рассмеялась Марина, давая понять, что, конечно же, Наташа не га-дючка, это любя, но что Марина обижается, хотя и немного. - Ну, ну и когда же тебя ждать? спросила Марина. Наташа сказала:
Да знаешь, завтра снова в Африку!
Как? - вскрикнула Марина. - Что ж, мы и не повидаемся?
В этот раз - нет, Марин, но я скоро приеду, совсем скоро. Муж не велит мне там оставаться! - обнадежила подругу Наташа. - И я не хочу там без него. Так что скоро увидимся! Я звонила, кстати, те-бе много раз, - врала вдохновенно Наташа.
Марина вздохнула:
Так я из деревни недавно, сама в Москве три дня! Бабушка наша, Пелагея Власьевна, померла. Хоронить ездила. (Наташа громко вздохнула, выражая этим соболезнование). - Ну, Мариш, меня зо-вут! Приеду, все расскажу, и так далее и тому подобное. Привезу тебе цацки, там их навалом, и все настоящее!
Марина хотела что-то ещё спросить, но разговор подошел к кон - цу и она только успела сказать: - Привези побольше, я тебе день - ги отдам! - Но Наташа уже повесила трубку и теперь сидела в каком-то раздрызге. То ли настроение испортилось (сама винова - та!), то ли наоборот, какое-то удовлетворение... Скорее, и то, и другое. Но оценить свой поступок она не смогла, - правилен он или нет... Пусть теперь Мариша подождет её приезда из Африки, с цацками! Никогда она Наташу не найдет!
Марина пребывала в отвратительном настроении. Надо же, объявилась! И как ни в чем не бывало. Милые разговоры, будто не она орала тогда по телефону и чуть Санька не убила! И тут, - нате вам, - здрасьте!
Зачем? Чтобы сообщить, что замуж вышла? - похоже. Только заму - жество какое-то хилое. Не верит Марина в него, вот - не верит!
Откуда азербайджанец, почему? Чушь какая-то. Наврала она все!
Чтобы Марину позлить. Чуть-чуть добилась, но сейчас Марина го - това смеяться: никакой женитьбы там нет! Вранье! А вот откуда
Наташка звонила? От себя? Нет... Хотя, если они завтра действи тельно уезжают, - улетают, а это, скорее всего так - то она до - ма. И не ждет, что Марина позвонит. Конечно, не у себя, а у ма - ман! Но Марина тот телефончик уже имеет. Марина не лыком шита, не пальцем стебана! Сейчас все узнает! Марина набрала номер телефо - на матери Наташи. Гудки. Тишина. Она держала трубку долго и зво - нила не один раз, - если бы в доме кто-то был, подошли бы, не стали терпеть такой трезвон. Марина повесила трубку. Нет. Там её нет и никого нет. Вот дрянь эта Наташка! Научилась врать. Может, действительно в "Березках"? Можно ведь и там достать их...
И потом, сейчас они ничего узнать не сможет. - поздно, а завт - ра, наверняка, это правда! - они уезжают-улетают. Да, ненавидит её эта паскудина, это точно. По звонку можно судить, - и вранье, и правда, - все смешалось. Может, и замуж вышла. За какого-ни - будь дипломата. Боится сказать правду, конечно! Марина обоз - лилась вдруг страшенно, - всегда эта тваренка сухой выходила! И ребенка бросила, и за границу удула, и замуж вышла! И, наверное, неплохо. Может, от мужа и звонит! Завтра-то Марина узнает - были ли они в "Березках"! Если нет - значит, точно, - замужем, и зво - нила из его квартиры! Ну, сучонка! Ничего! Марина все в памятную книжечку записывает, память у неё - каждому на зависть! Найдет она Наташку. Не сейчас, конечно, и не завтра, может, через ме - сяц, может, и больше, но найдет. Потому что с Мариной так не поступают, тем более, что жизнь у неё никак не складывается и за что ей такое?
Наутро, на телеке, по своим каналам она узнала, что в "Берез - ках" никаких Сафоновых не было, ни старых, ни молодых. Вот так!
Но, конечно, если правда, что Наташка вышла замуж, - за азера или нет, не суть, - и поменяла фамилию, то Марине и не дознать - ся, была та в "Березках" или нет. Скорее всего - нет. Ладно, один прокол есть. Теперь надо, чтобы второй не случился.
Она поехала в один из своих более-менее свободных дней на квар - тиру к Наташкиным родителям, конечно, там никто не открыл, но опять приоткрылась соседняя дверь и та же любопытная девчонка вылезла носом из щели: - А они уехали, тетя. - Потом, видно, уз - нала Марину (ох, востра девчонка!) и сказала: - Они и не приезжа - ли, никто. Там все живут!
Та-ак. Значит, Наташка действительно вышла замуж и приезжала сюда расписываться. А звонить она могла откуда угодно. Да прос - то-напросто из аэропорта! Для сладости мести! Марина была взбе - шена! Она поманила девчонку из двери: - Как тебя зовут?
Таня.
Короче, Таня, я подруга их, - Марина кивнула на дверь. - Пони-маешь, я жила в другом месте, когда приезжала, - звонила. Приез-жала ненадолго. Я знала, что они уедут, но когда и как, и что, - не знала, просто по роду своих поездок не могла ни позвонить, ни написать (разведчица, мать её так!). Но у меня к ним дело: день-ги я должна им большие отдать, долг. Дай мне твой телефончик, я тебе, как приеду, позвоню, чтобы мне их захватить! Ладно?
А Таня смотрела на неё и оценивала: одета хорошо, модно. На - верноое, за границу ездит. Подумаешь, скажет ей Таня, когда со - седи приедут, а тетка может какой-нибудь подарок привезет.
Ладно, - сказала уже по-другому девчонка, с чувством собственной
Значимости, - вот мой номер телефона, я к телефону днем всегда под хожу.
Через несколько дней позвонила Лерка и сказала, что она все знает, Надюшку выследила. Марина спросила адрес, Лерка замялась и просительно заявила: - Я с тобой поеду...
Марина с минуту подумала и согласилась: вдвоем не так заметно.
Ладно. - сказала она, - я тебе днями позвоню, поедем вместе. Но не с первого раза налет, надо разузнать все стороной, у тех же бабок из дома, в общем, тут легенда нужна, но не боись, я приду-маю! На том расстались.
ЗАГРАНИЦА. ЕВРОПА.
Теперь Наташа летела за границу не с чувством облегчения, а с чувством грусти. Ей казалось, что она оставила в Союзе что-то кровное, родное, а всего-навсего, - чужая дача... Нет, что-то еще. Чувство близости, родственности Алека, жалость к нему, ко-торая сродни любви. Что-то будет там? Ей казалось - ничего хоро-шего. Почему? Она не могла этого объяснить.
Страна действительно была маленькая, но прекрасная! Как иг - рушка, елочная игрушка. Посольство стояло на тихой улице, глубо - ко в парке, чудном парке с подстриженными в линеечку кустами, симметрично растущими деревьями и необыкновенными цветами, но не на клумбах, как у нас, в Союзе, привыкли, а вдоль дорожек, вок - руг дома, где-то в стриженой траве, поодаль. А так сама по себе трава была украшением.
И стали они жить и поживать. Наташа тоже работала, и ею были довольны, Алек передавал ей это с радостью. Но она и сама чувс - твовала, что школа Клары даром не прошла, и она действительно превратилась в крепкого профессионала. Они быстро купили машину, не самую новую, но в хорошем состоянии, - пока пусть такая, ска - зал Алек, Наташа не возражала. Она научилась водить и теперь ле - тала, как говорил Алек, как маленький самолетик. Особенно она любила ездить одна. Забираться к самым краям страны по широким шоссе - аллеям, вдоль которых росли старые, раскидистые, но ухо - женные деревья. Все было здесь игрушечным, и Наташа не знала: нравится ей это или нет. Но все думы, мысли, воспоминания враз закончились, когда она точно узнала, что беременна. Это её сра - зило. Не обрадовало, нет! Именно-сразило, хотя она понимала, что это произойдет и уже настроила себя на то, что будет ребенок и как бы уже даже хотела его. Чтобы забыть ТОГО.
Она сказала Алеку, он был счастлив, как ребенок. Он носился по квартире, кричал, что сейчас они поедут в ресторан ужинать и вообще... Родители тоже были счастливы. Испарилось у Алековых родителей недоверие к Наташе, как только молодые сообщили им но - вость. Время пробежало быстро, ничем особенным не отмеченное.
Наташа переносила беременность физически легко, работала чуть не до последнего дня, играла с Алеком в пинг-понг, когда начались схватки. Она закричала так, что Алек чуть с ума не сошел. Но так как с докторами уже была договоренность в клинике, то и проблем не было, - Алек сам её туда отвез, и она родила моментально и легко, - на удивление, - потому что все знали, что роды первые, а Наташа такая хрупкая!
Ей сразу показали сына (это был сын, как она и думала), Он был не такой, как ТОТ. Тот был с черным мокрым хохолком на го - ловке, Этот был рыженький, мордочка толстенькая, совсем ДРУГОЙ.
Алек примчался сразу. Он сидел и смотрел на сына, не отрыва - ясь. Наташу легонько поцеловал, но столько было в его глазах любви и благодарности, что она неожиданно заплакала - и он успо - коил ее: - Ну, ну, все позади! Что, тебе было очень больно?
Наташа помотала головой.
Вот видишь, я же говорил, что все будет в порядке!
Наташа очень быстро пришла в себя, и Алек отвез её домой. К ней хотели прикрепить патронажную сестру, но она отказалась, сказав, что справится сама. Она хотела ЭТОМУ ребенку отдать все свое время и саму себя. если уж она не смогла сделать это для перво - го. Но не утешало её это, она последнее время все думала о ТОМ, как только этот начинал плакать. Она вздрагивала и вспоминала того, - как же ему-то было? У чужих людей, которые, конечно, и не знали, как обращаться с недоношенным, крошечным, чужим маль - чиком! Это терзало её неимоверно и опять начались напряженные отношения с Алеком. Он вида не показывал, но ждал, когда она по - зовет его к себе, а она так этого не хотела! Тем более, что она слышала, что после родов многие женщины беременеют очень легко.
Она сказала об этом Алеку, который хоть ни о чем не просил, но явно ждал. Наташа сказала, что пока она не обезопасит себя, ни - чего не будет. Аллек облегченно вздохнул, - ему уже начало ка - заться, что вернулись первые дни, когда она вообще старалась из - бегать его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41