» – недоумевала она сквозь оцепенение.
– Расскажите нам, как он сделал вам предложение, – выкрикнул кто-то из толпы.
– О, это было очень романтично. – Несмотря на крайнюю взвинченность, Мэгги почуяла возможность отомстить. – Стояла дивная лунная ночь, он опустился на одно колено и преподнес мне букет алых роз.
– Ты забыла про шампанское, любовь моя, – нежно проворковал Джей, в то время как его рука предупреждающе стиснула ее талию.
– И ты пил его из ее туфельки? – расхохотался репортер.
– Это давно устарело, – тотчас среагировал Джей. – К тому же, джентльмены, мы не намерены посвящать вас во все подробности наших отношений. – Он послал Мэгги обворожительную улыбку, но ледяной взгляд синих глаз ясно приказывал ей впредь не разыгрывать подобных шуток.
Мэгги слегка покраснела, стараясь не задумываться над истинным содержанием его слов.
– Последний вопрос, мисс Карлайл. – Снова Элкотт. – Как вы отнеслись к известию, что ваш романтический возлюбленный обвинен в изнасиловании?
– Естественно, я была шокирована и оскорблена.
Мэгги почувствовала, как стоявший рядом Джей оцепенел, увидела, как Себастиан резко вскинул голову.
– И вам не приходило в голову расторгнуть помолвку?
– Никогда, – тряхнула головой Мэгги. – Оскорбление, мистер Элкотт, было нанесено не мне, но Джею. – Мэгги набрала побольше воздуха. – Потому что Джей никогда в жизни никого не насиловал, я твердо знаю это. Он просто не способен на такое зверство. МакГайр жесток, но он всего лишь одна из ролей Джея на телевидении. Я же знаю истинного человека, и он совершенно другой.
– Вы бы хотели, чтобы он оставил этот сериал?
Мэгги заколебалась, но потом вздернула подбородок.
– Да, – сказала она. – Думаю, что буду просить его об этом.
Джей рассмеялся.
– А знаешь что? Для тебя, дорогая, я пойду даже на это.
Он привлек ее к себе, посмотрел ей в глаза долгим взглядом и нашел губами ее рот.
В покорном оцепенении Мэгги замерла в его объятиях. «Я не должна думать об этом. Нужно притвориться, что ничего не происходит, вспомни, ведь он просто играет роль», – думала она.
Но это было не так легко. Иначе и быть не могло, ибо самое мимолетное прикосновение его прохладных губ к ее губам заставляло сладко трепетать все ее существо.
Это сближение ни к чему не обязывало, оно было лишь имитацией страсти. Но ее вдруг охватил безудержный, необъяснимый порыв.
Я хочу стать желанной, изумленно поняла она. Хочу быть нужной ему, чтобы больше не вспоминать о Лесли Форестере и о том, что произошло, когда мне было семнадцать. Я больше не хочу мучиться от страха.
Она прижалась к нему еще крепче, с легким покорным вздохом разомкнула губы и закрыла глаза.
И вдруг ощутила ответный импульс, пробежавший по его худощавому телу; его рот вобрал ее губы, желая познать их вкус, смакуя их во все более глубоком поцелуе. Она чувствовала, как поднимается в нем жаркая волна; его язык скользнул по ее мягкой нижней губе и проник глубже, во внутренние тайники ее рта. Повинуясь слепому инстинкту, Мэгги обвила руками его шею и ответила на его поцелуй.
Джей утопил пальцы в сияющей массе ее волос; другая рука скользнула вниз и легла на ее бедро, хищно, собственнически познавая его очертания; тела их слились. Она почувствовала, как ее нетронутая женственность воспламеняется, и с ее губ слетел тихий стон неутоленного желания.
В толпе репортеров послышалось насмешливое хихиканье, и чары тотчас исчезли. Почти сердито Джей оторвался от ее губ. Он прерывисто дышал, на скулах играл неяркий румянец.
– Надеюсь, джентльмены, вы получили все, что хотели, – тихо сказал он, – потому что нам пора уезжать. И если впоследствии мы сможем свободнее располагать собой, мы будем вам очень признательны.
– Хотелось бы надеяться, – пробурчал Себ.
Мэгги чувствовала на себе взгляд Джея, смущенный и слегка тревожный. Она не винила его. Она и сама смешалась. Она подчинилась влечению, которое оказалось слишком сильным, чтобы им пренебречь, и, скорее всего, еще долго будет сожалеть об этом – возможно, всю жизнь.
Лицо Джея стало непроницаемым, загадочным. Но ей не хотелось знать, о чем он думает.
Себ проводил их к своему «ягуару», и они уселись на заднее сиденье. Джей обнял ее за плечи, и она напряженно оцепенела, сердце ее бешено колотилось.
– Улыбайтесь, – коротко скомандовал Джей. – И было бы неплохо, если б вы нашли силы помахать из окна этим подонкам.
Машина набрала скорость, дорога круто ушла в сторону, и он с оскорбительной поспешностью убрал руку.
– Вот и все, – мрачно сказал он, отодвинулся и уставился в окно непроницаемым, отсутствующим взглядом.
Мэгги забилась в другой угол, обуреваемая своими мыслями. Она так боялась, что тот долгий, гибельный поцелуй выдал ее, выдал все ее смятение, однако на Джея он, кажется, не произвел ни малейшего впечатления. Наверное, он привык, что женщины в его объятиях именно так себя и ведут. Не говоря о его частной жизни, о которой ей ни на секунду не хотелось задумываться, каждую неделю в сериале он ласкал ослепительных актрис. Он научился выглядеть совершенно естественно, имитируя чувства, но она так не могла, осознала Мэгги, пряча руки в карманы, чтобы скрыть их дрожь.
Поцелуй потряс ее до глубины души, сокрушил, растревожил в ней призрак физической близости. А для Джея он ничего не значил. Джей играл роль. И об этом следовало помнить, если она хотела сохранить хотя бы крупицу здравого рассудка.
Наконец она решилась нарушить молчание:
– Как по-вашему, долго ли нам придется… притворяться?
– Спросите Себастиана, – ухмыльнулся Джей. – Это его идея.
– Вы правы, – еле слышно отозвалась она.
– Думаю, здесь приходится говорить о месяцах, даже не о неделях. – В зеркальце Мэгги заметила, что Себ нахмурился. – И разумеется, мы должны дождаться полного провала Дебби Бэрроуз на процессе, прежде чем заикнемся о вашем разрыве. – Он помолчал. – Ты молодец, Мэг, ты очень хорошо говорила в пользу Джея. Очень убедительно.
– Удивляюсь, как у нее язык не отсох, – протянул Джей. – С момента нашего знакомства я уже успел наслушаться о моей безнравственности.
Мэгги прикусила губу.
– А вдруг я изменила мнение?
– Прошу вас, мисс Карлайл, – холодно и безразлично сказал Джей, – не отягощайте изза меня свою совесть. Это теперь не имеет никакого значения. – Он немного подумал. – Боюсь, что этот фарс, наша помолвка, обяжет нас иногда появляться в обществе вместе, но я обещаю сократить наши выходы до минимума.
– Благодарю, – выдавила она.
– О, это я вас должен благодарить, – нарочито любезно произнес он. – Как Себ уже заметил, ваше выступление было великолепным.
Мэгги проглотила комок в горле.
– Надеюсь, мне не придется снова терпеть такое.
– Весьма сожалею, – он сухо, одними губами, улыбнулся и подчеркнуто перевел взгляд на окрестный пейзаж.
В дороге беседа не клеилась; Себастиан то и дело заговаривал о разрушениях, оставленных ураганом. Дороги, по которым они проезжали, были завалены обломками сучьев и веток, а в поле они заметили несколько поваленных набок и покинутых обитателями домиковфургонов. Мэгги поразило, сколько деревьев вывернуто с корнем. Можно было проследить путь, по которому шла буря, – словно некий великан с мечом в руке прошагал по полям и лесам, сокрушая все на своем пути.
Мэгги вздохнула. Она и сама была уничтожена – захвачена вихрем, а после выброшена из его стихии. Но, если быть до конца откровенной, чего еще она могла ожидать?
Их с Джеем дороги пересеклись по случайному стечению обстоятельств. Она убедилась, что ее предубеждения относительно него были ложны. Например, она выяснила, что он способен на добрый поступок.
На миг у нее защемило сердце: она вспомнила, как хорошо и спокойно ей было минувшей ночью в его объятиях, с какой нежностью его губы покрывали поцелуями ее лицо.
Теперь же он был холодным и чужим, и расстояние между ними было безмерным и непреодолимым, как пустыня. Он, конечно же, хотел как можно скорее изгнать из памяти, из жизни все, что произошло между ними на краю Света, его злило, что они все еще связаны этой символической, несуществующей помолвкой.
Ее пальцы туго переплелись на коленях. Напрасно гнала она мысль, что, не постучись тогда пресса к ним в дверь, не разрушь их уединение, все могло бы сложиться совсем подругому.
«Не уходи», – сказала она ему вчера ночью.
Что, если бы он произнес те же слова нынче утром? Что, если бы он сказал: «Не покидай меня»? Достало бы у нее сил воспротивиться?
Вместо этого, с горечью думала она, я захотела чуда. Только явилось это чудо не совсем так, как я ожидала.
Она сделала верный шаг, единственно благоразумный, уговаривала она себя. Она слишком неопытна, несведуща в страсти и ее законах, чтобы стать игрушкой такого мужчины, как Джей Делани. В ней не было хитрости, которая научила бы ее сорвать наслаждение и отойти в сторону. А большего он от нее и не хотел – ему была нужна женщина, которая развеяла бы скуку его вынужденного затворничества. Как бы его развлекло – соблазнить ее после всех ее протестов, увидеть, как она сдастся! Но ей это разбило бы жизнь.
Можно было только благодарить судьбу, что поездка с Робином не состоялась: теперь Мэгги поняла, что она обернулась бы полной катастрофой. Раньше она считала его именно тем человеком, который был ей нужен, надеялась, что их отношения могли сложиться счастливо. Но она ошибалась. Возможно, с ним она чувствовала бы себя спокойно и уверенно, но его объятия никогда не воспламенили бы ее. Она вдруг поняла, что могла бы жестоко оскорбить его за это, и вздрогнула.
– Вам холодно?
Внезапный вопрос смутил ее, и она залилась краской.
– Нет. Я буду только рада, когда все это кончится.
– Справедливо для нас обоих. – Он помолчал. – Вам нелегко будет читать завтрашние газеты, но поделать ничего нельзя.
– Вы правы, – не глядя на него, ответила Мэгги.
– Вам придется продолжить игру. Не поддавайтесь желанию рассказать правду кому бы то ни было – подруге, начальнику. – Снова молчание. – Даже Робину.
– Но ведь я должна же объяснить ему, – испугалась Мэгги. – Мы долго встречались, и…
Джей пожал плечами.
– Скажите ему, что это любовь с первого взгляда. Что я вскружил вам голову и увлек в пучину безудержной страсти. Так нам скорее поверят, когда через несколько недель мы сообщим миру, что совершили ошибку. Может статься, если, конечно, маменька позволит, он все еще будет рядом, чтобы собрать по кусочкам ваше сердце.
– Остается лишь надеяться, – безразлично ответила она. – Себ, высади меня, пожалуйста, первой.
– А разве ты не хочешь, чтобы я тебя проводил? – спросил зять. – Тебе могут звонить репортеры.
– Я включу автоответчик. Все будет хорошо, обещаю.
– И кроме того, – тихо и насмешливо вставил Джей, – вы же предпочитаете лишь собственное общество, не так ли, мисс Карлайл?
Сегодня ночью я хочу быть одна, с тяжелым сердцем подумала Мэгги. Мне необходимо истребить тебя в моей памяти, в моей душе. Во что бы то ни стало снова стать самой собой.
Вслух же она произнесла:
– Я рада, что вы наконец все поняли, мистер Делани.
Между ними снова наступило молчание.
Стоя на пронизывающем ветру у подъезда своего дома, она ждала, когда Себ извлечет из багажника чемодан. Джей приблизился к ней.
– До свидания, Мэгги. – По его губам скользнула улыбка, столь же небрежная, сколь и пожатие его руки. – На следующей неделе я позвоню Себу, чтобы он устроил нам обязательное свидание. Можно поужинать вместе или сходить в театр.
– Если так надо, – утомленно сказала она.
– У нас нет выбора, – резко ответил он. – Мы рассказали байку и должны следовать сюжету.
Джей обошел машину и сел на переднее сиденье рядом с Себастианом. Машина тронулась с места, но он даже не обернулся.
Мэгги подняла чемодан и на миг застыла, глядя в грозно нависшее небо.
Как часто она рассуждала о своем драгоценном одиночестве, подумала она и горько усмехнулась. И теперь, впервые в жизни, поняла, что значит остаться совершенно одной. Одиночество обернулось болью, вынести которую было почти невозможно.
Глава седьмая
– Ничего не понимаю, – тряс головой Филип, – еще неделю назад ты стояла здесь, в этом кабинете, и уверяла, что отбываешь к Индийскому океану с этим твоим, как там его… Ты же была несокрушима, как скала, – горячился он. – И вот вчера, как только я сел завтракать, началась эта адская свистопляска. Все мне звонят и спрашивают, читал ли я газеты, которые я и в доме держать не стану. – Он развел руками. – И кого, ты думаешь, я вижу на первой странице? Тебя в обнимку с каким-то телегероем. Нет, не с «каким-то», конечно, – поспешил исправиться Филип, – а с «тем самым», по выражению Дженни и Клер, которые с тех пор сидят каждая в своей комнате и льют слезы. И ты с ним обручена!
Мэгги подавила стон.
– Я не знаю, как тебе все это объяснить, – запинаясь, пробормотала она. – Такое… иногда случается.
– В самом деле. – Филип угрюмо ткнул пальцем в газетную вырезку, лежащую перед ним на столе. – "Рыжая малышка Мэгги губит свои дни в бумажной пыли редакторских кабинетов, вылизывая писанину прославленных авторш типа разрывательницы лифчиков Кили Сен-Джон. – Он возвел очи горе. – Что ты им наговорила? Какая муха тебя укусила? Она наверняка это прочитала.
– Ничего я им не наговорила, – жалобно запротестовала Мэгги. – Это, скорее всего, миссис Грайс, фермерша, это она им сказала, что я работаю в издательстве. Она без ума от Сен-Джон, и я даже просила Кили написать для нее дарственную на последнем романе.
– Ну что ж, через пару часов будешь иметь удовольствие объясняться с этой дамой. Она приедет сюда. – Филип помолчал. – А работать, надеюсь, ты собираешься? Или явилась освободить стол, потому что твой возлюбленный увозит тебя на Флориду или еще куда-нибудь?
Мэгги беззвучно вздохнула.
– Нет, я остаюсь.
Возвращаясь домой, Мэгги думала, что это воскресенье – самое ужасное в ее жизни. Газетчики поработали на славу, раскопав о ней за короткое время столько подробностей, сколько она и представить не могла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18