https://wodolei.ru/catalog/dushevie_kabini/Erlit/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Пол безалаберный, но добрый. Лора на самом деле талантливая художница, у нее есть вкус и чувство прекрасного. Когда она не играет в свои сексуальные игры, ей действительно есть что предложить.
— И ваш молодой человек, Тэд, — их сын?
Она напряженно и коротко кивнула.
— Вы сказали «ушел, исчез, пропал». Его родителей это не беспокоит? Его трехмесячное отсутствие?
— Они знают, где он, — с горечью сказала Пенни.
— И не говорят вам?
— «Уважают его желание», как они заявили.
— Дорогая моя Пенни, если Тэд не любит вас…
— Любит, всем сердцем!
— Тогда в чем дело?
— Я вам сказала в точности так, как он сказал. «Мы больше никогда не увидимся, никогда в жизни». Извлеките из этого что-нибудь разумное, если сможете, Дэйв. Мы с десяти лет знали, что всегда будем вместе. И вдруг такое. Что-то связанное с Эдом Броком? С отцом? Помогите мне это выяснить, Дэйв! Пожалуйста!
Было трудно представить, чтобы дитя, произведенное на свет Полом и Лорой Фэннинг, оказалось незаменимым мужчиной для этой пламенной девушки.
— Конечно, — согласился я. — Если смогу.
Вернулся Трэш:
— Капитан Келли здесь, Геррик. Он хочет поговорить с вами. Я уступил ему свой кабинет. Прямо через вестибюль, вон там. — Он взял Пенни за руку. — Пойдем-ка к бару, куколка, и я куплю тебе выпить и расскажу историю своей жизни, пока ты будешь дожидаться Геррика.
Глава 2
Тимоти Келли принадлежал к тому типу людей, который я хорошо знал. Он всю жизнь был полицейским, делал свою работу, продвигался по службе. Он был чистокровным ирландцем и, должно быть, довольно красивым в молодости, когда двадцать пять лет назад впервые надел форму патрульного полиции штата. Теперь челюсть его стала квадратной, рот — жестким; морщинки в уголках глаз, обычные для людей, много работающих на воздухе, здесь говорили еще и о том, что эти глаза часто прищуривались при малоприятных зрелищах сотен автокатастроф и других происшествий.
Кабинет Трэша был элегантно обставлен в стиле первых поселенцев. Огонь пылал в камине, обложенном валунами. Едва я вошел, официант подал поднос с кофейником, чашками и двумя большими стаканами бренди.
Келли не выказал мне особого дружелюбия. Он был настроен подозрительно, и ему вовсе не нравилось, что я вмешиваюсь в его дела. Он задал мне стандартные вопросы о моей машине и о том, что я делал в театре наверху. Мне нужно было сломать его недоверие, поэтому я подробно рассказал ему о своей работе. По крайней мере, теперь он знал, что перед ним не любитель.
— Миссис Брок — мой старый друг, — объяснил я ему, — и она далеко не глупа, капитан. Ее муж приехал сюда в июне, чтобы заняться расследованием дела Уилларда, располагая лишь той информацией, которую мог получить от Пенни Уиллард, а ей было три месяца, когда убили ее отца. То, что знает Пенни, известно каждому жителю городка. Но этого оказалось достаточно, чтобы Эд нашел разгадку или подобрался настолько близко к ней, стал опасен, всего лишь за три недели! Миссис Брок вынуждена была задать себе некий вопрос, капитан. Эд не был гением. Как он смог за три недели найти разгадку тайны, которую здесь не могли разгадать в течение двадцати лет? Это заставило ее задуматься, кому она может тут доверять. Вот почему она позвала меня.
Я выложил ему все начистоту, и Келли, похоже, это задело, но он не подал виду.
— В любом расследовании присутствует элемент везения, мистер Геррик, — пояснил он, опуская глаза и разглядывая кончики своих квадратных пальцев. Мы расположились в двух виндзорских креслах по обе стороны кофейного столика перед камином. Он сидел ко мне в профиль, и я наблюдал за ним. — Иногда может не везти довольно долго. Вы в свое время охотились на крупную дичь, которая так и не попалась в силки, так ведь? Знание местной ситуации не всегда на пользу. Вы спотыкаетесь на деталях, которые чужак просто не заметит.
— Это верно, — сказал я. — Но теперь у вас было два месяца, чтобы проследить, как и что делал Брок, и понять, где ему повезло. Однако, похоже, вы так ничего и не нашли.
— Да.
— Никаких ниточек?
— Ни единой. Брок был в лесном театре один. На него напали сзади. Его не могли найти тридцать шесть часов. У человека, который это сделал, было полтора суток, чтобы замести следы.
— И двадцать один год после убийства Уилларда.
— Да, — спокойно ответил Келли. — Если это тот же человек.
— Если? — Это было настоящей неожиданностью.
Келли уселся поудобнее, не отрывая взгляда от своих пальцев.
— Вы торопитесь, Геррик. О, мы тоже торопились. Мы сразу решили, что на Брока напали, потому что он раскопал правду о деле Уилларда. Ведь именно для этого он сюда приехал. Но факт состоит в том, что нет никаких доказательств, что он что-то обнаружил. Он сказал своей жене, что у него «ощущение», будто он близок к разгадке. Это не доказательство. На него мог напасть бродяга, какой-нибудь маньяк, кто-то, у кого были свои причины.
— Например?
— Нью-Маверик — странное место, Геррик. Непохожее на другие. Это было первое, что мне сказали, когда меня сюда прикомандировали. Мораль здесь значительно свободнее, чем в большинстве подобных городков. «Богемный» — это слово употребил капитан Лариган, говоря со мной по приезде. В колонии множество людей, считающихся «мистером и миссис», хотя никогда не были женаты. Есть семейные пары, которые не делают особой тайны из того, что обмениваются мужьями и женами. Каждый здесь готов поиграть со всеми остальными.
Это подтверждало рассказ Гарви.
— Пожалуй, единственное правонарушение, с которым мы имеем дело в Нью-Маверике, — продолжал Келли, — когда какой-нибудь малый избивает другого за то, что тот подкатывался не к той женщине. И далеко не всегда это муж или общепризнанный любовник дамы. Нам такое безумие не понять.
— Забавно, но какое отношение это имеет к Броку? — спросил я.
Келли повернулся ко мне:
— Парень приезжает в город и может очень здорово заинтересоваться тем, что здесь увидит. Почти любая дамочка, которую он захочет, будет его, стоит только попросить.
Я почувствовал горечь во рту. Я знал Эда. Он бы очень даже заинтересовался.
— Вы предполагаете, что Брок погуливал с какой-нибудь девицей и ее дружок попытался убить его? И к делу Уилларда это отношения не имеет?
— Вы знаете Брока. — Келли продолжал смотреть на меня. — Могло так случиться?
— Могло. Но вы-то сами верите в это, капитан?
Он колебался. Я чуть ли не слышал его мысли. Ответить утвердительно значило бы избавиться от меня и от необходимости отвечать на вопрос, который, как он наверняка понимал, должен возникнуть.
Капитан вздохнул.
— Я смотрю на это дело без предубеждения, — заявил он. — Мне хотелось бы прийти с вами к взаимопониманию, Геррик. Все, что я расскажу вам сегодня вечером, будет строго между нами — если только не выяснится, что это как-то связано с теми двумя преступлениями, которые мы оба хотели бы раскрыть.
— Хорошо, — согласился я.
Келли достал сигарету из кармана кителя и закурил.
— Я видел, как вы говорили с Лорой и Полом Фэннингом, когда зашел сюда некоторое время назад. Что вы о них думаете?
— Ну, это далеко не образец нравственности, — сказал я.
— Лоре было двадцать лет в то лето, когда я приехал сюда, — проговорил Келли, и его лицо посуровело. — Она уже была замужем пару лет и имела ребенка. В то время я был довольно симпатичным парнем. Я не прослужил здесь и месяца, а уже отклонил массу предложений и от замужних, и от одиноких женщин. Это превратилось в своего рода игру. Кто-нибудь звонил в участок и заявлял, что у них около дома кто-то рыскает. Мне передавали сообщение в патрульную машину, и я отправлялся по вызову. Там никогда никого не оказывалось. Лариган предупреждал меня об этом. Полдюжины молодых патрульных до меня быстро вылетели отсюда, потому что не могли устоять. Лора — она уже была Лорой Фэннинг — хотела получить то, что мог предложить ей большой, сильный ирландский парнишка. К счастью — я думаю, — я хотел делать карьеру. Я умудрился не влипнуть в это. Но, Геррик, это было трудно. В те дни Лора была чертовски хороша. В ту ночь, когда убили Джона, ее валял на фестивале какой-то малый. Те первые фестивали проходили довольно-таки разнузданно.
— Какой-то малый? — спросил я.
Пламя отбрасывало на лицо Келли причудливые тени. Воспоминания все еще тревожили его. Он облизал губы.
— Костюмы, маски, Геррик. Одного человека от другого не отличить. Я знаю, что чуть не сорвался в тот вечер. Я впервые оказался на фестивале, и можно было получить так много — только руку протяни. Я так и не узнал, что за малый развлекался с Лорой. На нем была черная монашеская ряса и черная маска. На маскараде играли во времена короля Артура. — Келли коротко рассмеялся. — Лора изображала Лилейную Деву из Астолата. Я… я упоминаю об этом только потому, что она совсем не изменилась за все эти годы. Пол Фэннинг — всего лишь нечто вроде публичного символа респектабельности. Он не мог быть Черным Монахом той ночи: тот гораздо ниже его и тоньше, грациозный, как балетный танцор. Да, Лора все эти двадцать лет сохраняла страсть к любовным приключениям, и Брок — один из последних ее фаворитов. Не знаю, заполучила она его или нет, но он проводил достаточно времени в доме Марча и Фэннингов. Внешне это казалось вполне логичным — говорить с Лорой, Полом и старым Роджером.
Я подумал о Гарриет и почувствовал, как во мне нарастает холодная ярость.
— Значит, вы думаете, что Пол Фэннинг мог наброситься на Эда за то, что тот волочился за его женой?
— Пол? Господи, да нет же, Геррик. Он давно перестал обращать внимание на похождения Лоры. Но отправленный в отставку любовник вполне мог отнестись к ситуации иначе.
— И по-вашему, именно так и произошло?
Келли боролся с собой. Наконец он принял решение.
— Нет, — заявил он. — Я несколько раз встречался с Броком — и узнал его довольно неплохо.
— Он вам нравился? — спросил я. Большинству людей Эд нравится.
— Нет! — взвился Келли и сам был явно поражен собственной резкостью. — Мне не по душе, что посторонний человек взялся расследовать это дело. И Брок мне не нравился, потому что я считал, что он просто хочет сорвать хороший куш. Я считал, что он собирается доить Пенни Уиллард столько, сколько сможет. Он, не колеблясь, переспал бы с Лорой или с кем угодно, чтобы получить нужные сведения. Некоторые парни так и работают. Мне это не нравится. Мне это не нравилось и в Броке, тем более что у него славная жена и малыш. Но справедливости ради надо вот что сказать. Невозможно иметь дело с Лорой так, чтобы об этом не знала вся округа. Она не умеет хранить секреты. И сразу вешается на шею мужчине, если между ними что-то было. Пенни сразу же заметила бы это, а она из другого теста, Геррик. Она выросла в этой семейке, но никогда не была ее частью. Узнай она, что Брок связался с Лорой, она бы уволила его. У Брока хватало ума понимать это. Пенни ему платила.
— Может быть, в конце концов он узнал достаточно, чтобы подоить убийцу, — предположил я.
Келли бросил на меня быстрый взгляд:
— Вы сами додумались?
— С помощью Гарриет Брок. И это тоже между нами.
Келли выглядел по-настоящему озадаченным:
— Она так считает?
— Это вполне в духе Эда.
— Почему же она об этом не сказала? Почему она не сказала мне?
— На то есть причина, — ответил я, в упор глядя на Келли. — Она боится, что, если расскажет хоть что-нибудь, убийца может узнать об этом; он может подумать, что Брок открыл ей гораздо больше, чем на самом деле, и попробует использовать ребенка, чтобы заставить ее молчать. Она в панике, Келли.
— Тем не менее она рассказала вам. О да, я знаю, вы ее старый друг.
— И это подводит меня к следующему вопросу, — сказал я.
Келли кивнул, снова отводя глаза. Он знал, какой это будет вопрос. Этот вопрос задал бы любой, кто продумал ситуацию столь же тщательно, как это сделал я.
— Посмотрим, сумею ли я угадать, Геррик, — проговорил капитан. — В тот день, когда Джона Уилларда убили, его состояние перешло в руки его распорядителей. Это были Роджер Марч и некий банк в Нью-Йорке. Банк занимался в первую очередь денежными делами, инвестициями и тому подобным. Роджер Марч проводил в жизнь планы Джона Уилларда относительно Нью-Маверика и колонии, и делал это на протяжении двадцати одного года, пока в прошлом июне Пенни не стала совершеннолетней, после чего распорядители сложили с себя полномочия. Если бы Роджер Марч и банк решили лишить Нью-Маверик поддержки, колония погибла бы на корню. И город тоже — магазины, рынки, бары, гостиницы, все источники доходов. Это означало бы полный крах. Так что у старика Марча была власть: власть, позволявшая ему соперничать с местным городским правлением, чиновниками округа и — мне неприятно это говорить, — возможно, даже оказывать давление на полицию. В этом и заключается ваш вопрос, да? Не хотел ли Марч по каким-то причинам скрыть личность убийцы и не помогали ли ему в этом местные власти и, возможно, полиция?
На свете не так много людей, у которых хватило бы мужества задать самому себе подобный вопрос. Это мне понравилось. Я так и сказал капитану.
Келли швырнул окурок в камин и усмехнулся.
— Я задал этот вопрос вместо вас, чтобы не рассвирепеть, когда это сделаете вы, — объяснил он. — Но если подобная мысль возникает у вас, если она возникает у миссис Брок, я не могу спустить все на тормозах, не так ли? В Нью-Йорке у вас хватает приятелей, и, если вы поделитесь с ними своими подозрениями, все официальные власти на меня набросятся.
— Вы задали вопрос, но не ответили на него, — заметил я.
— Ответ таков, — медленно проговорил Келли. — Я не знаю, но строил догадки на эту тему. Как я уже говорил вам, когда Уилларда убили, я был здесь новичком. Когда происходит нечто подобное, любой молодой полицейский в любом отделении мечтает раскрыть дело и покрыть себя славой. Я — не исключение. Черт, я ведь был на фестивале, когда это произошло. Все наши сотрудники там были, кроме дежурного дорожного патруля, да и тот держался поблизости. Уиллард был знаменитым человеком. Если сообразительный молодой патрульный раскроет дело, он прославится на всю страну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22


А-П

П-Я