Технику процесса я знаю. Но ведь сама по себе она... мало интересна.
Но такой подлянки от собственной сестры я не ожидал. И тем более не понимал, зачем было затеяно то, что произошло. Доставить мне удовольствие? Сомнительно. Развлечь за мой счет знакомую? Глупо. Мэг слишком хорошо меня знает, чтобы так поступать. Но тогда...
Я мог бы гадать бесконечно, однако мои версии провидению не требовались: из соседней комнаты раздались голоса. Оба прекрасно узнаваемые, хотя с обладательницей одного из них я был знаком лишь со вчерашнего вечера, а другую знал... почти всю жизнь. И все сразу стало на свои места, но злиться было слишком поздно: более разумным решением мне показалось просто присоединиться к дамскому обществу, расположившемуся на мягких диванах гостиной.
— Итак, ваш вердикт, доктор?
Барбара узрела мое хмурое лицо в дверном проеме и жестом велела сесть на любое свободное место, что я и сделал, с некоторым любопытством изучая третью особу — мисс (миссис?) Бартон. Доктор, значит? Ну-ну...
Синие глаза — чуть светлее, чем у моей тетушки, — устало сощурились. Хелен задумчиво перевернула лист блокнота, лежащего на коленях, поставила несколько пометок и отложила карандаш в сторону:
— Вам действительно нужно его знать?
— Лично мне нет, но для блага службы... Придется выслушать.
— Хорошо... — Блондинка немного помолчала. — Я выскажусь, хотя ничего нового вы не услышите. В общем и целом, ничего хорошего.
— Совсем-совсем? — уточнила Барбара.
— Из позитивных моментов — наличие способности к анализу. Довольно развитой, но... не имеющей вектора. Проще говоря, думать может, но не знает, о чем именно. Это несмертельно, разумеется, однако вряд ли приемлемо на оперативной работе. Впрочем, в определенных условиях... Так, что дальше? Мыслит достаточно стереотипно, но составляет из привычных образов совершенно нелепые логические цепочки. Тоже не особая беда. А вот с этим хуже: фрагментарные реакции вполне нормальные, но их совокупность приводит к удручающему результату. Признаю, что немного «пережала», зато это помогло ярко выявить очень своеобразную особенность тестируемой психики. При резком возрастании напряженности внешнего эмоционального фона внутренний крайне быстро теряет равновесие, которое и так предельно шатко. А по достижении пика напряжения происходит смена личностного фокуса.
— Вы имеете в виду состояние аффекта?
— Отнюдь. Он прекрасно себя контролирует, просто... На некоторое время уступает место своему второму «я».
— И как же оно выглядит, это «я»?
Хелен окинула меня критическим взглядом.
— Довольно бесцеремонное. Но эффективное. Жесткое. С пониженным уровнем эмоционального восприятия. Сухое. Экономичное. Рациональное.
— Но ведь это то, что надо! — довольно резюмировала Барбара.
— Возможно... — Блондинка кивнула, но как-то неуверенно. — Если вам требуется механическое и бесстрастное исполнение чего-либо. Только необходимо помнить, что длительность такого «аффекта» достаточно кратковременна, а время выхода совершенно непропорционально времени входа. То есть сам он не в состоянии варьировать временные периоды.
— Вы хотите сказать... — Глаза Барбары заинтересованно блеснули.
— Я хочу сказать — индивидуальная работа ему противопоказана. По крайней мере, пока он не научится хотя бы частично справляться со своими эмоциональными срывами.
Я тупел с каждой услышанной фразой. С каждой минутой. Значит, меня официально объявляют психом? Новость, можно подумать... Припадочный? Совсем здорово. Может, добиться выдачи справки на этот счет? Буду получать пособие по инвалидности. Как же! Размечтался. Тетушка от нетерпения вся уже извертелась: прекрасно знаю этот ее взгляд. Взгляд ребенка, дорвавшегося до желанной игрушки. До меня то есть. А еще мне необходим присмотр, как выяснилось. Вот только не понимаю, для чего: то ли доводить меня до состояния белого каления, то ли удерживать в нем, то ли скоренько приводить в чувство. Хотя, скорее всего, и для первого, и для второго, и для третьего. И будет у Барбары дрессированная собачка по имени Морган, которая будет в нужное время тявкать и драть глотки нехорошим дядям. Тьфу. Любопытно, она уже знает, кому поручить неблагодарную роль дрессировщика?
— Какие-то специфические требования к напарнику? — Барбара задает последний вопрос.
— Специфические? — Хелен пожала плечами. — Пожалуй, нет. Психологическая совместимость будет целиком и полностью зависеть от доброй воли этого молодого человека: если он не захочет, он не сработается ни с одним напарником во Вселенной. Если захочет... Что-то может получиться. Но лично я не взялась бы за это дело.
— Почему же? — встреваю в разговор я.
— Потому что во мне слишком сильно желание перекраивать мир по своему образу и подобию, — подмигнула Хелен. — А в вашем случае подобный подход будет обречен на провал. Очень громкий.
— Боитесь трудностей?
— Нет. Не хочу тратить время на бесполезное и опасное занятие.
— Опасное для кого?
— Для всех, кто примет в нем участие... Официальный рапорт я подам на следующей неделе, полковник. Разрешите идти?
— Разумеется, доктор!
Хелен покинула гостиную, на прощание подарив мне сожалеющий взгляд.
Я вздохнул и спросил у тетушки:
— На кой черт ты заставила меня все это слушать? Из склонности к садизму?
— Не люблю, когда ты становишься таким букой! — Она подошла ко мне и щелкнула по носу. Больно, кстати. — Просто не хочу скрывать от тебя истинное положение дел.
— Истинное положение? То, что я неуравновешенный псих? Открою страшную тайну: я это знаю.
— Шут ты гороховый, — хмыкнула тетушка. — Tboe душевное здоровье меня, конечно, волнует, но, в отличие от доктора, я знаю, что свести тебя с ума не так-то просто. Если уж выдержал своих сестер, то выдержишь и все остальное!
— Неужели?
— Меня куда больше заботит работоспособное состояние твоего напарника... — загадочно улыбнулась Барбара. — Тем более что... ваша первая встреча закончилась весьма занятно для вас обоих.
— Что ты имеешь в виду?
— Скоро узнаешь!

Планета Серенгети, зоологический парк им. проф. Селезнева, 31 сентября 2103 г., 12.30.
Узнал. И в самом деле, скоро.
И он еще спрашивает, почему я его «так не люблю»! Дурак. Как можно любить надсмотрщика? При всем моем уважении и восхищении Амано в первую очередь приставлен ко мне для дела, а не для дружбы. Это очень грустно. Для меня. Он-то, похоже, вполне доволен своей жизнью.
Можно, конечно, рассказать, но... Зачем? Пусть и дальше остается в счастливом неведении. Как относительно личности того, кто перекрасил ему глаза, так и... Относительно распределения ролей. Чтобы хоть один из нас мог чувствовать себя совершенно счастливым.
Хм. И когда он успел сменить собеседницу? Стоило лишь на минутку погрузиться в воспоминания — и на тебе... Герои на сцене другие. То есть герой-любовник остался прежним, только изменился объект ухаживаний. А куда делась предыдущая?
Жаль, что мороженое всегда слишком быстро заканчивается.
Эпизод 10
«И ЛЕЖИТ У МЕНЯ НА ЛАДОНИ НЕЗНАКОМАЯ ВАША РУКА...»
Амано Сэна.

Следственное Управление Службы Безопасности Федерации, тренировочный зал Третьего Корпуса, 28 октября 2103 г., 16.30.
— Стой, стрелять буду!
— Сакраментально, Мо-тян... Просто дрожь берет!
Я подхожу сзади и поправляю руку Моргана на станнере. Ну что за безобразие?! Кисть напряжена, плечи сведены сильнее, чем необходимо, поза внушает уверенность... потенциальной мишени. Это притом, что теоретически умеет пользоваться большим ассортиментом вооружения, нежели ваш покорный слуга. Теоретически. Только и остается, что отработать навыки. По настоятельной просьбе Барбары. Говорит, может, хоть так дури у нас поубавится. Не думал, что шефу свойственна такая наивность...
— Ты что, заснул?
Недовольное шевеление. Осознаю, что все еще стою позади своего напарника, недвусмысленно обхватив его за плечи. Вот так и возникают нездоровые сенсации.
— Угу, и буду продолжать спать, пока руку не расслабишь. Ну нетяжелый он для тебя, нечего придуриваться!
— А я и не говорю, что тяжелый. Просто рукоятку можно было спроектировать и по-другому!
— Ну да, всем удобно, одному Моргану Кейну не угодили. Плечи расправь! Да не так сильно, ты ж не танцы на бис исполняешь в гей-клубе! Ну, зачем так выгибаться?
Увернувшись от заслуженного тычка под ребра, отхожу в сторону. Следующий заряд уже ложится ближе к красному сектору. Может же, когда хочет! И поза загляденье, просто обводи — и в учебник для начинающих снайперов!
Следующие заряды ложатся кучно в цель.
— Хватит. А то загордишься.
— А что, нечем? — косится на меня Мо. Довольный, как кот после бочки сметаны. Хитрый прищур — застопоренное оружие летит на ковер, и я едва успеваю перехватить выпад в свою сторону. Конечно, не блокировать полностью, а только дать ноге нападающего скользнуть по внешней стороне бедра. — А это тебе за гей-клуб!
— Ах, так?!
Локтем захватываю шею Мо и роняю его на пол — вместе с собой, естественно. Некоторое время, пыхтя, катаемся по татами — кстати, гораздо более продолжительное время, нежели раньше. Кое-кто если и не стал сильнее после всех наших потасовок, то в изворотливости и выносливости определенно прибавил. Наконец мне удается «стреножить» противника, зафиксировав одну из рук его же собственным телом, а вторую — своей рукой.
— Можно подумать, ты бываешь в подобных заведениях! Ведь не был же? Не был?
— И не собираюсь! — выдыхает он.
— Ну, зачем ты так? Очень поучительно!
— Мальчики, мальчики, куда это вы намылились в рабочее время? Детектив Сэна, не совращайте мне племянника! Если уже, конечно, не...
Ну, разумеется, мурлыкающий голос Барбары. Кто бы сомневался! Вон лениво прислонилась к косяку двери в тренировочный зал. Интересно, как давно она там стоит? Не помню, чтобы хоть одна ситуация, способная быть неверно истолкованной, не прервалась при ее участии. Может, мы сами чересчур их затягиваем, эти ситуации?
— Да ладно тебе, тетушка! Твой племянник уже взрослый мальчик и может сам о себе позаботиться. — Судя по пинку в лодыжку, Морган жаждет, чтобы я с него встал. Вечное нежелание моей второй половины оправдываться плюс моя любовь к эпатированию общественности — замечательное сочетание, правда?
— Так что, — добавляю я, приподнимаясь с пола и начиная непростой процесс приведения одежды в порядок, — парень себя в обиду не даст, а если что, рядом я. Мы ж пойдем, милый? — Ну ничего не могу с собой поделать! Особенно в присутствии Джея, ревниво выглядывающего из-за плеча шефа.
— Да пошел ты... — Тихий шепот.
— Только с тобой!
— Только в нерабочее время! А сейчас вот вам за это!
Примерно в нашем направлении летит пакет с чем-то... неприятным внутри. Мягко шлепается между нами. Поднимать его пришлось мне: Морган у нас натура чувствительная, и при виде отрезанных человеческих конечностей может занервничать. А это и впрямь не что иное, как рука. Женская. Фу. Ну, просто фу. Со стороны Барбары швырнуть нам такое без предупреждения — истинный верх гуманизма. Впрочем...
— Расслабься, Мо, она ненастоящая. Шеф, это что шутка дня? Ничего так...
— Это наказание для нерадивых сотрудников. Или тест на внимательность: какой вариант вам больше нравится?
— А серьезно? — Мо знает свою тетушку даже лучше, чем я.
— А если серьезно, то это уже пятая. Точнее, пятая из тех, что попали к нам. Первые две нам принесли из «Короны Севера» — мой любимый бутик, кстати. Правда, для вас, молодые люди, это неактуально. Наверное. — Барбара с наигранным сомнением озирает меня, затем своего протеже.
— Ах, женское белье, мое любимое, — жеманно начинаю я. Мо толкает меня локтем:
— Уж в этом никто не сомневается, Казанова! А три другие, тетушка?
— Две другие, — отчеканивает шеф, — родом из небольшого магазинчика на набережной, «Stars» называется.
— Так они что, парные? От одного манекена?
— Именно, Джей. Между прочим, лично вы можете быть свободны. Или у вас есть намерение потренироваться? Не могу препятствовать.
Зная «страстную любовь» Джея к тренировкам, не стоило удивляться почти молниеносному исчезновению последнего с нашего горизонта. Единственной тучей на котором оставалась Барбара.
— Ну что стоите? Идемте в кабинет, что ли...

Следственное Управление Службы Безопасности Федерации, кабинет полковника Барбары фон Хайст, 17.10.
Резиденция шефа отнюдь не является святая святых. Сколько раз я бывал в ней до партнерства с Морганом, сколько раз уже во время оного... Обычная комната, светлая, но с темными шторами на окнах, — наверное, на случай если Барбаре вздумается чуток соснуть. Другой необходимости в них никогда не видел. Голограммы прекрасно смотрятся и при ярком освещении.
Стол длинный, овальный — полагаю, Барбара не преследовала цель уравнять всех сидящих, а просто не захотела биться об углы. Несколько шкафов, сейф, ковер в шотландскую клетку на полу. Впрочем, сейчас строгий интерьер весьма облагораживали два обнаженных тела, с Дизайнерским вкусом расставленные по углам. Отсутствие кистей рук усугубляло сходство женских манекенов с древнегреческими статуями.
— Еще бы головы откоцал, Фидий несчастный! — Видимо, мой напарник мыслит в сходном направлении.
— Ага, тогда начальница наверняка бы в нас не промахнулась, — ворчу я, подбираясь к одной из фигур для более чувственного восприятия.
Что меня не перестает поражать, это насколько близко изобретатель данного вещества смог подойти к структуре человеческой кожи. Волосков, конечно, нет, но поры, ощущение при соприкосновении... Как живое тело, разве что не теплое. Материал — сверхгибкая и суперпрочная разновидность пенополиуретана с добавками то ли силикона, то ли чистого кремния — был разработан не так давно. Я еще помню уродливые глянцево-блестящие конечности фигур в витринах моего детства. Их потрогать не хотелось никогда, а эти...
— Да ты и впрямь извращенец, Амано! — Шипение где-то под ухом. Морган. — Найди себе нормальную девчонку и трогай, маньяк!
— Зачем, когда у меня есть ты?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47