д., воплощаете все это в жизнь, некоторое время пребывая в полной уверенности, что все идет как по маслу, а потом, в самый последний момент, когда, казалось, все трудности уже позади, вмешивается нечто... — Стоун пожевал губами, подбирая подходящее определение, — ... так и хочется сказать — сверхъестественное, нечто такое, чего вы не понимаете и не учитывали в своих планах и... ваша затея проваливается, мало того, вы получаете результат, прямо противоположный тому, что ожидали...
— Довольно путаное разъяснение, но я понял, куда вы клоните. Со мной такое постоянно происходит, — иронично улыбнулся Романцев. — Особенно за годы работы в ГУБОП. Сколько раз уже так было: мы собираем информацию о преступных группах и их ближайших планах, тщательно ее анализируем, затем планируем свои операции и что? Пшик. Пустышка. Зачастую нам не удается даже добраться до оперативной стадии. Либо на нас давят с огромной силой, либо происходит утечка и преступники успевают спрятать концы. А если дело доходит до стадии операции, то приходится в первую очередь опасаться своих же коллег, как это было месяц назад в Нижнем.
— Я же говорил, Романцев, это — другое, — укоризненно сказал Стоун. — Я допускаю, что вам уже приходилось сталкиваться с теми вещами, о которых я пытаюсь вам растолковать, но вы не обратили на них внимания. Впрочем, в этом нет ничего удивительного. В вас накопилось много злости, а она, как известно, плохой помощник, когда требуется точный и взвешенный подход к тем или иным событиям. В вашем случае, я говорю о последней вашей поездке в Нижний, нет ничего необычного, ничего такого, что нельзя было бы рационально объяснить. Я в курсе всех ваших дел, включая последнее, самое нашумевшее. Я внимательно следил за вами все эти годы и не раз оказывал вам услуги, о которых вы даже не подозреваете.
— Как, например, в случае с женой и детьми, — подал реплику Романцев.
— Да, и в этом случае, — согласился Стоун. — Если бы не ваш покорный слуга, вернее, если бы не Феликс Ураев, которому я поручил заботиться о безопасности вашей семьи, все могло закончиться большими неприятностями. Угрожали ведь не только вам, но и вашим близким. Но вам, похоже, было на это наплевать.
Черты лица Романцева на какое-то время исказились гримасой боли, но он сумел удержать себя в руках.
— Я не могу поставить возле жены и детей вооруженную охрану, — мрачно заметил Романцев. — Какое я имею на это право, если не в силах обеспечить безопасность других семей, а именно этим мне и положено заниматься по роду службы? А на то, чтобы воспользоваться услугами Ураева, у меня нет достаточных средств.
— Но вы все же поручили двум своим сотрудникам приглядывать за ними на время вашей последней поездки? То есть вы понимали, что их жизнь находится в опасности.
Увидев, что Романцев нахмурился, Стоун укоризненно покачал головой.
— Ваша жена мне сама позвонила.
— Как ей удалось вас разыскать? — Романцев стал мрачным как туча. — Я же запретил ей обращаться к Ураеву, а тем более к вам.
— Ей пришлось нарушить ваш запрет, — хмыкнул Стоун. — И произошло это довольно давно, года полтора назад. Она держала это от вас в секрете, оберегая вашу гордость. Вы ведь когда-то были очень дружны с Ураевым?
— До тех пор, пока он не взялся охранять крестных отцов мафии.
— И здесь не все так просто, — заметил Стоун. — Бог с ним. Скоро вы сами во всем разберетесь. Итак, хотите вы этого или нет, но Феликс присматривал за вашей семьей. Последняя поездка была особенно опасная в этом отношении, вы ведь это знали?
Романцев предпочел отмолчаться.
— Ваш старший сын неделями не посещает школу, а младший не может выйти на прогулку в собственный двор. Да, у Феликса обширные связи в преступном мире, и он настоятельно рекомендовал своим подопечным оставить вашу семью в покое. Но влияние Ураева имеет свои границы, и оно не распространяется на множество мелких группировок и банд, на которые частенько обрушивались ваши удары.
— Подопечные Ураева мне не по зубам, — горько улыбнулся Романцев.
— Вот и я о том же говорю, — согласился Стоун. — Так долго не могло продолжаться. Ваша жена нервничала и опасалась не только за вас, но и за жизнь детей. Феликс также нервничал, эта работа отнимала у него много времени и сил. Он не мог гарантировать стопроцентную безопасность вашей семьи, пока вы сами не подключитесь к решению этой проблемы. В конце концов это всем надоело. Ураев, предварительно переговорив со мной, посоветовал вашей жене сменить на время место жительства. Ну а я помог реализовать эту идею. Сейчас ваша семья в безопасности, за пределами нашей бедной страны, а ваши дети наконец имеют возможность жить полнокровной жизнью.
— Выходит, она меня не бросила? — полувопросительно сказал Романцев.
— Не знаю, — пожал плечами Стоун. — Мне ваша жена ничего об этом не доложила. Она была на грани нервного срыва. Да что там говорить, у нее была настоящая истерика. Нет, не знаю. Она вам не оставила записку?
— Все-таки она меня бросила.
У Романцева вспыхнуло лицо, когда он вспомнил записку жены, обнаруженную им в пустой квартире, куда он вернулся после бесславной поездки в Нижний.
— Да, она меня бросила...
Он поднял сухие воспаленные глаза и с удивлением посмотрел на Стоуна.
— Спасибо, Стоун. Оказывается, я вас плохо изучил. Вы иногда способны на благородные поступки.
На лице Стоуна промелькнула легкая улыбка.
— Не стоит благодарности. Теперь у меня есть ниточка, за которую я могу вас дергать.
— Какая уж там ниточка, — отмахнулся Романцев. — Это настоящий стальной трос. Даже в этом случае вы остались верны себе.
— Что остается делать, если вы так быстро забываете старых друзей, — безмятежно улыбнулся Стоун. — В последнее время вы наделали кучу ошибок. Всегда можно добиться большего, если только не пытаться расшибить лоб о первое попавшееся на пути препятствие. Но вы не знаете кружных путей, вы вообще умеете ходить только по прямой.
— Что делать, таким меня воспитали, — иронично заметил Романцев. — Иногда мне хотелось бросить к чертовой матери эти крысиные гонки, называющиеся у нас борьбой с преступностью, и заняться каким-нибудь другим делом. Например, податься в бизнес. Как вы думаете, Стоун, у меня получилось бы?
— Я в этом не сомневаюсь, — кивнул Стоун, — но при одном условии, что бизнесом вы будете заниматься не в нашей стране. Собственно, это и есть ваше призвание, жаль, что в наше время талантливым людям зачастую приходится заниматься не своим делом. Вы могли бы стать очень богатым человеком. Вас искушали?
— И неоднократно, — признался Романцев. — Предложения были самые заманчивые. Я ведь хорошо знаю Запад изнутри, слава Богу, поездил. И связи кое-какие, несмотря на все ваши усилия, остались. Но последние полгода мне уже никто ничего не предлагает. Устали от моей тупости. Так что там у вас за сверхъестественные вещи?
Стоун тяжело вздохнул и мрачно посмотрел на Романцева.
— Я не стал бы употреблять этот термин, хотя временами он мне кажется наиболее подходящим. Давайте для начала проанализируем вашу поездку в Нижний, это поможет вам лучше понять разницу между вещами естественными и сверхъестественными. В Нижнем у вас было мало шансов на успех. Полгода вы охотились за боевиками из «эскадрона смерти» и наконец накрыли их в Москве. Это было весной, так?
— Не совсем, — уточнил Романцев. — Четверо ушли. То есть все главари.
— Правильно, — кивнул Стоун. — Так все и было. Ушли самые отпетые. В Москву им обратного хода не было, поэтому они вынырнули в Нижнем. У них остались кое-какие связи с мафией в Поволжье, и они решили пустить здесь корни. Очень скоро они принялись за прежнее, да так успешно, что подмяли под себя самарскую группу ликвидаторов. Одним словом, способные парни.
— Они терроризировали все Поволжье, — хмуро заметил Романцев.
— И вы подготовили операцию по захвату этой группы. На этот раз вы действовали очень осторожно. Вы привлекли к участию в операции минимальное количество людей и надеялись на успех. Вы даже не проинформировали о готовящейся операции начальника Управления. Нижегородский РУОП вы тем более не сочли нужным поставить в известность, опасаясь утечки информации. Вы не доверяли никому, но в этом вас трудно упрекнуть. Всего задействовано было десять человек, не считая вас и двоих ваших людей, которых вы внедрили в один из местных преступных кланов. Эти двое и должны были вывести вас на ликвидаторов. Они подготовили соответствующий заказ для группы, и вы собирались взять их с поличным. В роли живца выступало сразу трое ваших сотрудников. Вы надеялись, что удастся втянуть в это дело всю преступную группировку.
— До сих пор не могу понять, где я прокололся, — мрачно заметил Романцев.
— Все очень просто, — пожал плечами Стоун. — Вы не учли в своих планах самой малости. Эти двое местных уже давно были на примете у ваших нижегородских коллег. В свою очередь, верхушка РУОП, включая начальника, тесно связаны с местной организованной преступностью, ну а те периодически нуждались в услугах квалифицированных ликвидаторов. Они быстро разобрались что к чему и решили вам эту группу не отдавать. Сами понимаете, кому понравится, когда чужой охотник забредет на его территорию? Предсказать ход дальнейших событий не так уж трудно. Сотрудники РУОП сделали все, чтобы посадить своих московских коллег в лужу. Машину, в которой находились двое местных, работающих на вас, встретила засада из омоновцев. Они устроили пальбу прямо в центре города, изрешетив машину пулями и ухлопав при этом ваших людей. Заодно эффектно продемонстрировали обывателям, что с преступностью у нас разговор короткий. Ваши люди были сосредоточены в условленном месте, оберегая сотрудников, изображающих из себя живца. За двумя квартирами, где сидели «торпеды», наблюдало всего по одному человеку. Тем временем кто-то, а мы с вами знаем, кто это был, шепнул пару слов ликвидаторам, и те испарились. Вы узнали об этом от своих наблюдателей и приказали им даже и не пытаться их остановить. И правильно сделали. После драки кулаками не машут. Ну а потом вы и вовсе занялись глупостями. Зачем вы ворвались в Управление и захватили начальника? Извините, арестом я это не могу назвать. Какой в этом был смысл?
— Я был вне себя от ярости, — признался Романцев. — Даже если не считать этой акции, у меня на полковника Стасова давно имеется зуб, но его опекает начальник Управления. Да что там зуб, у меня на Стасова тонна компромата, вот я и решил его повязать.
— Глупо, — пожал плечами Стоун. — Хорошо, хоть нижегородцы оказались умнее, чем вы, и не стали устраивать с вами перестрелку из-за своего начальника.
— Он сам их попросил об этом, — хмыкнул Романцев.
— В Москве вы вообще учудили нечто из ряда вон выходящее, — продолжил Стоун. — Во всяком случае, мне не приходилось слышать о подобных вещах. Зачем вы избили этого человека? Да еще сделали это в кабинете министра.
— Они хотели отпустить его, — раздраженно ответил Романцев.
— Поэтому вы взяли на себя роль верховного судьи, — стараясь скрыть улыбку, заметил Стоун. — После этого меня нисколько не удивляет решение министра отстранить вас от должности.
— Что вы ко мне пристали, Стоун? — вспылил Романцев. — Я же сказал, эти негодяи терроризировали все Поволжье. Я бы их взял, если бы не эта сволочь Стасов.
— Они лишь выполняли работу, за которую им хорошо платили. Но эти люди не работали на Авторитета, во всяком случае, мы не можем утверждать этого наверняка. Вам приходилось слышать об Авторитете?
«Вот оно», — екнуло сердце у Романцева. Он давно уже догадался, к чему клонит Стоун. Наконец это имя прозвучало, и его худшие опасения подтвердились.
— Еще сравнительно недавно я считал Авторитета легендой, — признался Романцев. — В преступной среде есть большие мастера придумывать подобные байки.
— Когда вы услышали о нем в первый раз?
— Год назад, — вспомнил Романцев. — Признаюсь, я не поверил. Я посчитал это... за фантастические домыслы. В рассказах об Авторитете содержится слишком много такого, во что здравому рассудку невозможно поверить.
— Но постепенно ваше отношение к этим рассказам стало меняться? — спросил Стоун.
— Да, — Романцев не смог скрыть удивления. — Откуда вы это знаете? Впрочем, можете не отвечать. Вы были правы, утверждая, что мафия буквально озверела в последнее время и вместе с тем крестные отцы напуганы до смерти. Должна же существовать некая причина, объясняющая такое их поведение. Кто-то их здорово напугал. А ведь эти люди не из робкого десятка. Я вообще слабо себе представляю, чем можно напугать нашу мафию. Неужели все это правда, и Авторитет не легенда, а реально существующий человек?
— Мы пришли к однозначному выводу, что это правда, — обреченно вздохнул Стоун. — Эти знания нам дорого стоили. Цена явно не соответствует тому количеству информации, которой мы располагаем на сегодняшний день. Мы даже не можем точно сказать, идет ли речь об одном человеке или группе лиц. Но этих знаний оказалось достаточно, чтобы прийти к неприятному для нас выводу: с подобным противником нам еще не приходилось сталкиваться.
— Вы говорили, что занимаетесь этой проблемой третий год.
— Да, примерно с середины девяносто пятого. Вы должны помнить, что ситуация в стране начиная с девяносто четвертого стала постепенно улучшаться. Проблемы существовали, но мы начали выходить из тупика.
— На чем вы это основываете? — спросил Романцев, не скрывая своего недоверия.
— На голых фактах, дорогой Романцев. Закончился передел собственности, естественный отбор шел полным ходом. В стране появились люди, кровно заинтересованные, чтобы их деньги не лежали на счетах, а работали, принося доходы. Не нужно думать, что все деловые люди, или «новые русские», как вы их называете, сплошь отпетые подлецы и мошенники. Пришло время, когда большинство этих людей осознали простую истину — дальше так продолжаться не может, нужно возрождать страну и цивилизованное общество, а самим становиться законопослушными гражданами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10