Короткие гудки. Занято. Не он один лазает по сайтам кладоискателей. Интересно, почему эта Бланка предпочитает телефон, а не Интернет? Возможно, телефон создает ощущение большей конфиденциальности. Хотя какая разница...Он вновь набрал номер. И опять было занято. Ну и черт с ней. Дурочка какая-нибудь бессмысленная...Компьютер был выключен, зато включен телевизор. На экране заскакали бойкие тетки в неглиже, и вальяжный красавец с тыквообразной головой запел: «...дайте медный грошик, господин хороший. Вам вернется рубль золотой».«Ага, – подумал Жора, – и тут подначивают. Но все только обещают...» Он вздохнул, выключил телевизор и, несмотря на относительно ранний час, решил лечь спать. Пока стелил постель, мурлыкал себе под нос нечто вроде: «О, Бланка! Твои зеленые глаза...» Откуда пришел этот мотивчик, а особенно слова, он и сам не знал. Возможно, они родились только что. Имя Бланка явно взволновало Жору. Он улегся, но сон не шел. Поворочавшись с боку на бок, наш герой поднялся и некоторое время топтался возле окна, вдыхая вливающиеся через приотворенную створку весенние запахи. Душу сладко щемило, словно в предвкушении чего-то весьма приятного. Он взглянул на часы. Начало двенадцатого. Для звонка поздновато, хотя, с другой стороны, какая ему разница. Написано: звонить вечером, а вечер еще не кончился. И он вновь взял трубку.На этот раз довольно долго звучали длинные гудки, потом на том конце провода мужской голос недовольно произнес: «Алло».– Пожалуйста, Бланку, – осторожно произнес Жора. – Не время для частных разговоров, – не особенно любезно отозвался мужик.В трубке раздалось шуршание, легкий скрежет, и Жора услышал женский голос: – Да?– Я звоню по объявлению. Прочитал вот...– Девятый, – констатировал голос. В нем слышалась легкая тоска.– Тогда извините.– А вы кто?– Да как вам сказать... В общем-то, специалист.– Все так говорят.– Я – не все! – неожиданно разозлился Жора и хотел было повесить трубку, но голос с интересом спросил:– Вы действительно разбираетесь в данном вопросе?– Допустим.– А кто вы вообще?– Историк.– Уже веселее. Студент?– Кандидат наук. Вас это устраивает?– Вполне. Если, конечно, так обстоит на самом деле.Неожиданно Жоре пришло в голову, что он общается с ребенком. Голос у собеседницы был довольно высок, если не сказать пискляв. «Школьница? – предположил он. – Просто развлекается. И объявление ее – туфта. Предлог для знакомства».– Послушайте, – предложил он. – Давайте перейдем к делу. Время довольно позднее. К тому же человек, который снял трубку, ваш отец, должно быть, явно не выразил восторга от моего звонка.– Верно, – подтвердила девушка, – папе не нравятся эти ночные перезвоны. А что касается дела... По телефону толком не расскажешь. Может быть, встретимся?Ага. Напрашивается на свидание. Бойкая, видать, девка. He послать ли ее подальше? Впрочем, это всегда успеется. Процентов на девяносто она морочит голову. Но, возможно, и не морочит. От встречи его не убудет.– Я не возражаю, – сообщил Жора.– Когда и где?– Да хоть завтра. Знаете что, приходите ко мне в музей.Он назвал, в какой именно.– А кем вы там трудитесь? Директором? – предположение было высказано вполне серьезно.– Нет, научным сотрудником, – так же серьезно ответствовал наш герой.– О! Звучит солидно. Во сколько?– Скажем, часов в одиннадцать. Подойдете к вахтеру и спросите... – он запнулся. А стоит ли называть фамилию?– Кого?– Лескова Георгия Михайловича.– Как писателя?– Да. Именно. Как писателя. – Упоминание о знаменитом однофамильце в связи с собой всегда несколько раздражало, а временами и злило Жору. Сейчас последует вопрос: а не является ли он потомком означенного Николая Семеновича? Но вопрос, к счастью, не прозвучал.– Хорошо. Завтра ждите.Георгий лежал в постели и перебирал в памяти перипетии разговора. Казалось бы, ничего особенного, и все же молодого человека не оставляло чувство, что его мистифицируют. Но с какой целью? Познакомиться желает? Но ведь она даже не знает, кто с ней говорит. Ладно. Завтра разберемся.В музее, где трудился Георгий Лесков, его столь ценили, что даже отвели отдельный кабинет. Небольшая эта комнатушка была обставлена весьма живописно, если не причудливо, и производила определенное впечатление на редких посетителей. Впрочем, Жора старался без особой необходимости не общаться здесь с посторонними. Пригласив в гости неведомую Бланку, он просто захотел произвести на нее впечатление.На стенах висело несколько сабель, изодранная кольчуга и древнерусский шлем-шишак. Между оружием красовались складни и иконы, выполненные в технике перегородчатой эмали. На стеллаже расставлены древние фолианты вперемежку с современными внушительными томами исторических светил. Тут же приткнулось несколько коричнево-желтых человеческих черепов, а также незаконченная скульптурная реконструкция одного из них. Кроме древнего железа, на стенах висели копия картины Васнецова «После побоища с половцами», на которой две хищные птицы бьются насмерть над телами павших витязей, и карта России, испещренная понятными одному Жоре значками и пометами. В кабинете также имелись компьютер, микроскоп и прочие хитрые штуковины, необходимые современному ученому.Поглядывая на часы, Жора закурил (вообще-то курил он редко), достал со стеллажа здоровенный нумизматический каталог «Краузе» и принялся его листать. Минутная стрелка «Бреге» приближалась к одиннадцати. Ровно в назначенный час в кабинет осторожно постучали. «Войдите», – солидно произнес научный сотрудник. Дверь отворилась, и на пороге возникло довольно миленькое существо. На вид субтильной, скромного росточка девчушке можно было дать не больше шестнадцати. Белая синтетическая куртка, полосатые «футбольные» гетры, тяжелые «солдатские» ботинки. За спиной декоративный, хотя и плотно набитый, рюкзачок. Личико круглое, смугловатое, очень живое, на вздернутом носике очки. Две косицы переброшены на грудь. Школьница!– Вы... э-э... Георгий Михайлович? – поздоровавшись, спросила девушка.Жора с достоинством кивнул.– А я – Бланка, – девушка протянула маленькую узкую ладошку, которую Жора очень осторожно пожал. – Можно присесть?– Конечно.– А если я сначала куртку сниму?– Да ради бога. Не стесняйтесь.– А я и не стесняюсь.Бланка сняла рюкзак, сбросила куртку, оставшись в пестром свитерке из грубой шерсти с высоким, под горло, воротом и юбке из коричнево-желтой шотландки. Она уселась в кресло, повозилась в нем несколько секунд, устраиваясь поудобнее, и взглянула на Жору. Лицо ее было серьезным, однако в глазах прыгали чертенята.– Значит, это вы мне вчера звонили, – утвердительно произнесла Бланка и строго взглянула на Жору. Тот промолчал, лишь чуть заметно усмехнулся. Однако девушка уловила насмешку и тут же насупилась.– Думаете, пургу мету? – сердито спросила она.Тут уж Жора не выдержал и по-настоящему рассмеялся. Жаргонное выражение, слетевшее с пухлых розовых губок, звучало весьма нелепо. Девушка вскочила с кресла и схватила курточку.– Вы куда? – изумился Жора.– Вы меня всерьез не принимаете. Думаете, если большой и ученый, то можно издеваться?!– Да я и слова еще не сказал. Чего вы дергаетесь. Никто не собирается над вами издеваться. Хотя, конечно, если я вам не нравлюсь, можете катиться... Насильно вас сюда никто не тянул.Бланка в раздумье вертела в руках свою куртку. С одной стороны, ей, как видно, хотелось остаться, с другой – сохранить лицо.Жора ждал. Девчонка весьма занимала его. Жалко будет, если она уйдет.Наконец Бланка, поджав губы, оставила в покое верхнюю одежду и вновь опустилась в кресло. Потом она спросила разрешения закурить, достала из сумочки сигарету и пустила клуб дыма в сторону Жоры.– Хорошо, – после нескольких затяжек изрекла Бланка, – я останусь... пока.– Нет, милая, так дело не пойдет, – с нажимом произнес Жора. – Останусь, не останусь... Вы пришли, насколько я понимаю, с серьезным вопросом, значит, и вести себя нужно серьезно. Я трачу на вас время, оторвавшись от весьма срочной работы (тут он приврал), давайте ближе к делу.Строгий тон, видимо, произвел должное впечатление. Бланка потупила глазки, потом сняла очки и стала протирать их батистовым платочком.– Вы правда специалист по кладам? – близоруко щурясь, спросила она.– Правда!– Но как бы лучше выразиться?.. Вы – работник музея, значит, человек подневольный. Допустим, найдете что-то ценное с исторической точки зрения. Как поступаете тогда? Сдаете в музей?– Конечно. Особенно если участвую в археологической экспедиции.– А клад?– Если он содержит золото, драгоценности и прочее, сдаю государству и получаю двадцать пять процентов от стоимости. Хотя подобные находки случаются крайне редко. И вообще, занимаюсь поисками не с целью разбогатеть, а, так сказать, для души.– А вот мне хочется именно разбогатеть. Двадцать пять процентов – это не особенно много.– Смотря что найдешь. Иной раз набегает очень приличная сумма. Во всяком случае, для школьницы.– Опять насмехаетесь? Я – не школьница!– А кто же?– Студентка госуниверситета.– Тоже неплохо. Так о чем все-таки речь? Девушка замолчала, достала новую сигарету... Она напряженно думала.– Значит, вы готовы сотрудничать со мной? – наконец спросила она.– Допустим.– И если мы находим что-нибудь серьезное и получаем эти самые проценты, сколько я должна вам отдать?– Как минимум половину от прибыли.– Так дело не пойдет!– Почему же?– Слишком много! Жора хмыкнул:– Я пока даже не знаю, о чем идет речь, а вы затеваете торговлю.– Поверьте, дело стоящее!– Ну так расскажите?..– А если вы меня обманете? Кинете, как последнюю лохушку.– Вы мне не верите?– Я вас не знаю.Жора поднялся и, сделав каменно лицо, направился к выходу.– Тогда прошу прощения, – холодно произнес он, распахивая дверь. – И не смею задерживать. Мне нужно работать.Сцена произвела соответствующее впечатление, на что он и рассчитывал. Девушка завертелась в кресле, не зная, как вести себя дальше.– Погодите, не выгоняйте, – жалобно произнесла она. – Я согласна.– На что согласны?– Ну... эти проценты... И вообще. Я расскажу...– А может, не стоит? – решил еще немного поломаться Жора. – Найдете себе другого помощника. Сами же вчера говорили: мой звонок восьмой... Или девятый? Сейчас кладоискателей – пруд пруди. Каждый выдает себя за специалиста экстра-класса. Может быть, и процент будет поменьше. Торговаться нужно. Торговаться! Ребята попадаются крутые. С ног до головы в коже. Харлеи, косухи, банданы, металлоискатели последних моделей... А я что... Простой кандидат наук. Так сказать, научный червь. К тому же условия ставлю довольно жесткие...Бланка потерянно молчала.Жора прикрыл дверь и вернулся на свое место. Он с треском захлопнул каталог «Краузе», отчего со стола вспорхнуло облачко пыли, потом снисходительно взглянул на девушку:– Так что у вас?– Можете обращаться ко мне на «ты», – печально произнесла Бланка. – Как к будущему партнеру...– Ого! Мы уже партнеры?!– Ну не нужно так, – в голосе девушки прозвучала едва прикрытая мольба.– Ладно, давай рассказывай, – смилостивился Жора.Бланка извлекла из своего рюкзачка весьма потрепанную канцелярскую папку, положила ее себе на колени и пристально взглянула на нашего героя:– Вот.– Что «вот»?– Документы.Жора, перегнувшись через стол, протянул руку к папке, но девушка отодвинулась подальше, вне пределов его досягаемости.– Вначале несколько слов...– Ну давай...– Эту папку я нашла у себя дома. Как-то делала генеральную уборку и обнаружила ее в самом дальнем углу книжного шкафа, под старыми «Огоньками». Развязала тесемки, гляжу, в ней какие-то допотопные документы. Ну я, даже не глядя, бросила ее в кучу предназначенного для выброса разного хлама. Папку углядел отец. Подобрал. Повертел в руках... «Ее не выкидывай», – говорит. «А что это?» – спрашиваю. «И сам толком не знаю, бумаги старинные, нашел в детстве в куче макулатуры». – «Ну и зачем они?» – «Может, когда-нибудь пригодятся. Ты, если любопытствуешь, можешь проглядеть. Весьма занятное чтение».Короче, я забрала папку себе и бросила на письменный стол. На нем она и валялась пару недель. Все руки не доходили. Наконец однажды раскрыла... Там лежал обрывок старинного пергамента, а может, бумаги, свернутый вчетверо, и общая тетрадь. Пергамент написан старинной вязью, ее я плохо разбираю, а общая тетрадь заполнена записями фиолетовыми чернилами, похоже, допотопной, перьевой ручкой. Ну, стала я тетрадку просматривать... И вот обнаружила... – Бланка запнулась.– Клад?– Типа того. Не сам, конечно, а рассказ о нем. Где находится, кем закопан...– А мне посмотреть можно?– Для этого и принесла. Вот только...– Что?– Если я вам папку отдам, а вы потом ее не вернете? Скажете: потеряли, или что вообще я вам ее не давала.– Ты опять?– Но ведь я вас совсем не знаю, только, пожалуйста, не обижайтесь.– Хорошо, я тебе расписку напишу.– Расписку? И она будет иметь юридическую силу?– Заверим музейной печатью и подписью свидетеля. Все, как полагается.– Тогда можно. И как долго вы будете изучать ее содержимое? – Ну, не знаю... Сначала нужно посмотреть.Бланка протянула Жоре папку. Тот развязал тесемки, и из папки выпал сложенный вчетверо лист потемневшей бумаги и старая, рассыпающаяся общая тетрадь. Жора осторожно развернул лист. Пересохшая от времени бумага (а это была именно бумага) затрещала на сгибах, готовая развалиться. Да, собственно, она и так кое-где треснула, и лист почти распался. К тому же он обгорел с одного края. Так что текст, похоже, шел не сначала. Он был написан старославянской скорописной вязью, и при беглом взгляде удалось вычленить лишь отдельные слова. С этим придется повозиться. Общую тетрадь он даже не стал перелистывать. Нужно было сначала разобраться с девушкой.– Так, значит, тебе нужно расписку? – спросил Жора.– Хотелось бы.– Ладно, получишь. – Жора сдвинул документы в сторону и достал чистый лист. «Расписка, – вывел он сверху. – Дана сотрудником исторического музея Георгием Михайловичем Лесковым Бланке...» Твое отчество?.. Константиновне... Фамилия?
1 2 3 4 5 6 7 8