Никто больше не будет так страшно умирать, потому что Она обрела то, что желала получить.«Да, – думал я, – кошмар закончился».В десять утра вместительный автобус, битком набитый возвращающимися с кладбища людьми, привез меня в город.Я снова ощутил вкус большого города. Мне надо было проехать еще несколько станций на метро. Я спустился под землю. Подошедший поезд был переполнен.Из открывшихся дверей вышло множество людей. И вдруг среди мужских и женских лиц, которые мелькали передо мной в круговороте толпы, я увидел знакомое.Неописуемо прекрасное, ни с кем не сравнимое лицо.Императрица!Это ее голову я откопал в старом дворе. Прекраснейшая женская головка прочно сидела на плечах. Никакого рубца или шрама не было на нежной шее.Ее имя – Алутэ Сяочжи.Она увидела меня и радостно улыбнулась.Я неподвижно стоял в толпе. Меня толкали со всех сторон, а я стоял и смотрел на нее.«Осторожно, двери закрываются!» Поезд тронулся и, набирая скорость, скрылся в туннеле. Постепенно платформа опустела. Вокруг никого.Только она и я.– Здравствуй, – сказала она мне.На ней было красивое белое платье. Именно такие можно увидеть в витринах модных магазинов на авеню Хуайхайлу. Она была точно такой же, как и многие двадцатилетние девушки на шанхайских улицах. Только очень красивая.От смущения я, как всегда, не мог произнести ни слова. Я даже не знал, как мне следует обращаться к ней. Императрица или Сяочжи?Единственное, что я сумел выдавить из себя, это:– Как тесен мир. Ужасная банальность.– Да. Ты в порядке?– Все хорошо. А ты?– Я же говорила тебе, что сейчас работаю в фирме информационных технологий, – сказала она с улыбкой.– О, все может наладиться, – выдал я в ответ. Я и сам не понял, что я такое сказал.В это время подошел следующий поезд. Я решил, что мне лучше уйти, и попрощался:– До свидания.– Мы еще непременно увидимся, – сказала она.В битком набитом вагоне я протиснулся к дверям и прилип лицом к стеклу, чтобы еще раз увидеть ее, оставшуюся стоять на платформе.Она была прекрасна.Она помахала мне рукой на прощание.Я помахал ей в ответ. Поезд медленно тронулся и, постепенно набирая скорость, окунул меня в темноту тоннеля.Расширившимися глазами я смотрел в темное окно.Я больше не боялся темноты. ОТГОЛОСКИ Моя жизнь похожа на стакан кипятка: Китайская поговорка. В данном случае означает, что жизнь стала пресной и обыденной. Сравнение не просто со стаканом воды, а именно с кипятком объясняется тем, что китайцы пьют исключительно кипяченую воду. (Прим. перев.)

я снова живу скучно и тихо.Мой роман так и не сдвинулся с места. Все, что тогда – еще в той, безмятежной жизни – виделось мне важным и интересным, оказалось глупым и пустым. У меня родилась мысль: написать обо всем, что произошло со мной за эти три месяца. Этот роман будет памятником тем, кто покинул меня и ушел навсегда.Я включил компьютер и набрал:
«ВИРУС»
Долго я смотрел на открытую передо мной чистую страницу, не зная, что писать дальше. Я робел, будто начинающий каллиграф, не решающийся взмахнуть кистью.От раздумий меня отвлек звонок в дверь. Я открыл. Передо мной стоял незнакомый мужчина лет пятидесяти.– Здравствуйте. Вы ко мне?– Да.– Кто вы? – спросил я его.– Меня зовут Хуан Дунхай.Хуан Дунхай? Откуда он? Я так долго искал его. Я так хотел его встретить, а теперь от изумления лишился дара речи. Я попятился и неловко пригласил его войти.Он был худощав, скуласт, глаза его ярко блестели. А лицо было все так же печально. Да, это Хуан Дунхай. Как я мог не узнать его? То же лицо, что и на фотографии в альбоме его родителей и на фотографии, стоящей на тумбочке в доме его покойной дочери. Только много седины в волосах, и кожа задубела, она намного темнее, чем на снимке. Мой гость вручил мне визитку, на которой было написано: «сотрудник Научно-исследовательского института биологии Хуан Дунхай».– Заранее прошу прощения за беспокойство. Молодой человек, я только что возвратился после долгого отсутствия. Однако мне известно все, что случилось здесь за последние несколько месяцев.У него был грубый хрипловатый голос, слова он выговаривал медленно.– Нет, ничего, – как всегда невпопад сказал я.– Мне известно, что вы были знакомы с моей дочерью Хуан Юнь. Она умерла. Ее смерть – это возмездие. Это кара за мое злодеяние, – печально сказал он.– Почему вы бросили жену и ребенка? – дерзко спросил я.– В то время я не знал, что у меня должна родиться дочь. Я уехал из Шанхая. Мне казалось, что тому есть очень веская причина.– Вы скрывались?– Нет, от кого мне скрываться? От себя не уйдешь.Он вдруг заговорил быстро, громко и бессвязно:– Исследования… Двадцать лет я потратил на исследования… Исследование одной тайны… Этого вам не понять!..– Напротив, я понимаю.– Нет, молодой человек, вы ничего не можете понять. Вы вообразили, что все закончилось?Я кивнул.– Вы ошибаетесь. Вы совершили ошибку. Очень страшную ошибку.При этом он посмотрел на меня таким странным взглядом, что ко мне вновь вернулся страх.Страх и ужас.– Ошибку? – растеряно переспросил я.– Зачем вы вернули ей ее голову? Зачем?!!– Ради спасения жизни множества людей.– Нет, все наоборот! Вы не должны были исполнять ее желание. Вы совершили ошибку, большую ошибку. Рано или поздно вы это поймете, – торжественно заявил он.– Я не верю. Она всего лишь слабая женщина, обыкновенная женщина со странной судьбой. Ей выпало пережить величайшую трагедию. Она ни в чем не виновата. Она только жертва. Истинные виновники – человеческие злоба и алчность. Это они принесли ей страдания, а потом довели ее до мести всему человечеству. В конечном счете, люди сами накликали на себя беду. Теперь она обрела то, что ей было нужно; она может мирно и спокойно жить среди людей и никому не будет причинять зло.– М-да, раньше я тоже так думал. Но за долгие годы скитаний я понял, что это не так. Я знаю, что она очень красива, а красота всегда привлекает людей. Молодой человек, вам надо опомниться.– Почему вы считаете себя вправе давать мне советы? Почему?Хуан Дунхай медленно и очень четко произнес:– Перед отъездом из Шанхая я взял с собой образцы ее волос, потому что я уже тогда знал, что настанет день, и я раскрою ее тайну. Я узнаю, кто она, каково ее подлинное обличье.– И теперь вы знаете, каково ее подлинное обличье? – Я скептически поджал губы.У него на лице опять появилось странное выражение.– Да, в течение нескольких лет я в своем институте проводил анализ ее ДНК.– ДНК? – Я ничего не понимал.– Да. Благодаря исследованию образцов, взятых двадцать лет назад, я получил ошеломляющий результат. Ее хромосомный набор совершенно иной, нежели у любого обычного человека.– Вы хотите сказать, что она – не человек? Вот уж чудо небес и ночной тьмы! – усмехнулся я.Он пропустил мимо ушей мой возглас и продолжил:– Все эти годы я непрерывно изучал исторические документы и несколько месяцев назад наткнулся на архивные записи одного из княжеских домов Пекина. Согласно документальному свидетельству одного из астрономов цинской династии, в четвертый год правления императора Сяньфэна, в ночь на восемнадцатое число десятого месяца по лунному календарю, в ночном небе над Пекином появился загадочный объект.– Вы хотите сказать, НЛО? – удивленно переспросил я.Хуан Дунхай кивнул.– Вот прочитайте, что сказано в материалах того времени. – Он протянул мне несколько листков.
«Ночью 18-го дня 10-й луны 4-го года правления Сяньфэна в северной стороне неба над столицей внезапно явился светящийся предмет, пролетел с запада на восток, по форме он как огромное яйцо красного цвета. Он пересек половину небосвода, двигаясь очень медленно. На короткое время этот светящийся шар остановился над резиденцией Чун Ци, знаменного человека из войск монгольского чисто-голубого знамени. Спустя время, достаточное для приготовления пищи, он ушел в сторону востока и более был невидим…»
– Этот знаменный человек Чун Ци из войск монгольского чисто-голубого знамени был отцом Алутэ – будущей императрицы императора Тунчжи. Согласно материалам, которыми я располагаю, госпожа Алутэ императрица Тунчжи родилась на пятый год правления Сяньфэна, то есть в тысяча восемьсот пятьдесят пятом году, по лунному календарю – на тридцатый день седьмой луны, – пояснил он.Мысленно сосчитав, я переспросил:– Значит, вы хотите сказать, что более чем через девять месяцев после того, как неопознанный летающий объект был замечен в небе над домом Чун Ци, родилась госпожа Алутэ?– Правильно. А теперь скажите, только честно, о чем вы подумали сейчас? – потребовал от меня ответа Хуан Дунхай.Я недоверчиво покачал головой и, запинаясь, сказал:– Неужели она инопланетянка? Нет, не могу даже представить себе такого!– Почему же? Разве не странно все, что вокруг нее происходит? А если принять за исходную точку рассуждений, что это просто иная форма жизни, абсолютно отличная от человека, тогда все встанет на свои места. Вот поэтому я и говорю, что вы совершили непростительную ошибку, возвратив ее к жизни.Хуан Дунхай встал и сказал напоследок:– Я ухожу, а вы сами решайте, что делать дальше.Тут я опомнился и закричал ему вслед:– Нет, прошу вас, не уходите! Однако он уже подошел к двери. Перед тем как уйти, Хуан Дунхай сжал своей сильной рукой мое плечо и тихо прошептал мне на ухо:– Кошмар еще не кончился. Запомни, кошмар только начинается.Он быстро сбежал вниз по лестнице.Я закрыл за ним дверь. Холодный ветер дул из щелей в оконных рамах. Я вдруг почувствовал, что очень замерз. Замерз настолько, что меня била сильная дрожь.Чтобы отвлечься, я опять сел за компьютер, уставился на заглавие будущего романа – «Вирус» – и постарался спокойно припомнить все, что мне только что сказал Хуан Дунхай.Я почувствовал, что ко мне снова вернулся ужас. Тот ужас, от которого, как мне казалось, я избавился навсегда. Оказывается, нет, этот страх пребудет с человеком вечно.Страх и ужас.Отключив компьютер, я завалился спать.Мне приснилась женщина.Лицо ее было прекрасным, кожа – белоснежной. Обнаженная, она шла во мраке, и я ясно увидел тоненький светло-розовый шрам на ее животе. А еще, не знаю как, я отчетливо увидел, что у нее в животе зародилась новая жизнь. Свернувшийся улиткой зародыш сладко спал.Это была императрица Алутэ Сяочжи.«Кошмар только начинается…» ПОСЛЕСЛОВИЕ «Вирус» – мойпервый роман. Точнее, мойпервый роман, получившийизвестность. Я написал егоочень быстро – в общейсложности яработал над нимчуть больше двухмесяцев, исключительнов свободное отработы, а потому весьмаограниченноевремя. За первый месяця написал тольконачало – тысячдесятьиероглифов, не больше. То ли потому, что мне не нравилось начало, то ли непонятно почему, но потом я стал писать лучше. За две недели я одним духом написал сразу шестьдесят тысяч иероглифов и закончил свой труд в сто с лишним тысяч иероглифов.Когда заходит речь о мотивации писательского труда, многие авторы в своих ответах избегают ясности. Я поступлю точно так же. Хотя бы потому, что, честно говоря, я сам не знаю, почему взялся за это. Просто одна знакомая как-то сказала мне, что у меня хороший слог, и посоветовала писать статьи для модных журналов. А я нахально ответил, что статьи – это ерунда, я пишу романы в духе Стивена Кинга. Это было вранье. На самом деле ничего я не писал, но ее слова запали мне в душу. Как говорится, сел на тигра – так просто не слезешь. Оставалось сесть и написать этот роман ужасов.Что же касается самого названия «Вирус», то идеей послужила ставшая необычайно популярной в рождественские дни 2000 года виртуальная женщина-оборотень. Сначала я думал развивать тему запущенного в Интернет компьютерного вируса, но затем полностью отказался от мысли изобразить вирус в образе женщины-оборотня.Теперь поясню, почему в романе идет речь об императрице. Я где-то прочитал, что в 1945 году вскрыли гробницу императора Тунчжи. Тело императрицы было нетленным. Затем грабители в поисках золота распороли ей живот.Я прочитал об этом года два назад и с тех пор постоянно вспоминал об этом удивительном явлении. Ничего подобного я и представить себе не мог, это был замечательный материал для романа. Поэтому я и начал писать роман о древних гробницах.В основу романа я положил факты, почерпнутые мною из научного труда историка Юэ Наня «Закат восточных гробниц». Вероятно, это истинный факт: останки императрицы не подверглись влиянию времени, а остались нетленными.Но у меня получался роман в стиле Ляо Чжая Ляо Чжай – творческий псевдоним китайского писателя Пу Сунлина (1640–1715), написавшего множество новелл и небольших рассказов, сюжеты которых он почерпнул из народного фольклора. Его сборник «Рассказы о чудесах из кабинета Ляо» включает около 500 новелл. (Прим. перев.)

об истории любви человека и оборотня, а вовсе не роман ужасов.Конечно, в моем «Вирусе» все, начиная с переноса останков императрицы в Шанхай, – чистый вымысел. Сейчас, если моя гипотеза верна, останки императрицы госпожи Алутэ должны покоиться в подземном дворце гробницы Тунчжи в Цинских восточных гробницах. Поэтому слова: «Она в подземном дворце» – соответствуют истине, но только мне неизвестно, сохранились ли сейчас ее останки нетленными или нет.Что касается странной концовки романа «Вирус», то это финал без финала. Интересно, что же может случиться дальше? Честно говоря, я уже в общих чертах продумал продолжение.Всегда надо оставлять маленькую сюжетную зацепку – «хвостик», чтобы каждый мог додумывать сам. Такой прием в китайской живописи в стиле гохуа называется «оставлять место для белого нетронутым кистью». Это значит, что художник сознательно оставляет часть бумаги белой, чтобы зрители могли мысленно дорисовать картину в собственном воображении.Роман начинается с зимнего солнцестояния и завершается в день праздника Цинмин, все перипетии происходят на фоне традиционных китайских и некоторых европейских праздников. Если начать писать продолжение, то, боюсь, дело дойдет до второго зимнего солнцестояния. Вообще-то, если вдруг вы обнаружите, что человек, который вам нравится или с которым вы даже близки, оказался оборотнем, вы непременно испытаете неподдельный ужас;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28