— удивленно спросила она.
— Я не знаю, — ответил Мэллоу. — Думаю, что было бы интересно нам самим это выяснить. К черту эти паршивые десять тысяч долларов, которые тебе всучили в аэропорту! Понимаешь, я постоянно работаю на заграничных рейсах, поэтому даже один звонок из ЦРУ для меня будет равносилен катастрофе. Мне уже никогда не доверят самолет, и все мои планы заняться опрыскиванием полей ядохимикатами полетят ко всем чертям.
— А что относительно тех пятнадцати детей, которых я должна буду тебе родить? Помнишь, что ты говорил мне этим утром? Если бы ты был серьезен, то мог бы прислать мне хоть маленький букетик цветов.
Джек Мэллоу указал пальцем на вазу с бутоном розы.
— А что, по-твоему, это? — возмущенно спросил он. — Сегодня утром, выйдя из твоего номера, я зашел в цветочный киоск, что стоит в вестибюле гостиницы. Продавец заверил меня, что одна ветка с нераспустившимся бутоном розы в вазе является символом вечной любви. Он взял с меня за цветок два доллара и еще двадцать за эту резную вазочку.
— Прости, а я-то думала, что это от администрации гостиницы, — извинилась Кара и протянула Джеку письмо от человека, назвавшегося Порфиро Родригесом. — Посмотри, что я еще сегодня получила.
Девушка подождала, когда пилот закончит читать, а потом спросила:
— Джек, как ты думаешь, что мне теперь предпринять?
— Полагаю, что нам следует поговорить с этим малым, — ответил Мэллоу. — Ты уже положила деньги в гостиничный сейф?
— Да.
— Я считаю, что после того, как мы поговорим с этим Родригесом и выясним, что ему от тебя нужно, нам разумнее всего будет забрать деньги из сейфа, затем поехать в Майами к тем детективам, которые задержали меня, и все им подробно рассказать.
— А ты им не упомянул про конверт с деньгами?
— Нет, но сейчас, как сказал морж муравью или улитке в том анекдоте, я точно не помню, самое подходящее время. Получив от тебя деньги, они, скорее всего, передадут их цэрэушникам, и те оставят тебя в покое.
— Да, Джек, но… — запротестовала Кара.
— Знаю, — прервал ее Мэллоу, — деньги для тебя многое значат, а десять тысяч — сумма огромная. Однако моя лицензия на управление самолетом значит для меня еще больше. От нее, очень даже возможно, зависит наша с тобой судьба.
— Хорошо, я не возражаю, — согласилась Кара. Девушка отыскала в шкафу табличку с надписью “Обед” и повесила ее на стеклянную дверь офиса.
— Я жуть как хочу поговорить с мистером Родригесом. Просто сгораю от любопытства! И просто умру, если не выясню, чего он от меня хочет. Вот только давай договоримся: сначала поговорим с Родригесом, а потом решим, отдавать деньги в полицию или нет, — неизвестно, что он скажет.
Выходя с Мэллоу из конторы, Кара опустила на замке предохранитель и захлопнула за собой дверь. Подхватив пилота под руку, девушка стала спускаться с ним по широкой лестнице, ведущей в вестибюль гостиницы. У высоченного пилота был очень широкий шаг, и Кара едва поспевала за ним. Чтобы не отстать, девушка быстро семенила ногами.
На последней ступеньке у нее неожиданно подвернулся каблук, и она, споткнувшись, выпустила руку Мэллоу, почувствовав, что теряет равновесие. И непременно бы упала на пол, но чьи-то сильные руки успели поддержать ее. Подняв глаза, Кара увидела перед собой лицо того самого мужчины, которого утром встретила с ребенком возле бассейна.
На этот раз на мужчине был дорогой белый шелковый костюм, из-под пиджака виднелась спортивная рубашка того же цвета и темно-бордовый, с широкими концами галстук. Рядом с ним стояла черноволосая девушка в шикарной шляпке из перьев и в простеньком белом платье от одного из самых известных кутюрье. Ее пальцы были усыпаны превосходящими их по размеру бриллиантами, однако самый огромный сверкал у нее в левой ноздре.
Только теперь Кара ощутила, что руки мужчины все еще плотно прижаты к ее груди.
— Спасибо! — поблагодарила она его. — Огромное спасибо, если бы не вы, я точно бы упала! Теперь можете отпустить меня, я уверена, что уже не упаду.
— Да-да, мистер, отпустите ее. Если что — я ее поддержу! — поспешно произнес Джек Мэллоу.
Мужчина с посеребренными висками убрал руки.
— Да, конечно, — сказал незнакомец. — Не стоит благодарностей, мисс О'Хара. Был рад оказать вам эту маленькую услугу.
Затем мужчина с улыбкой на лице предложил руку черноволосой девушке, и они вышли из вестибюля гостиницы. Следом за ними проследовал эскорт из четырех охранников в белых тюрбанах и прислуги, которая пару часов назад обтирала вышедшую из бассейна черноволосую девушку.
Глядя вслед этой процессии, Мэллоу скривил рот, а потом опять посмотрел на Кару.
— Могу ли я знать, что это все значит? Кто он? Один из твоих европейских любовников? — резко спросил пилот у Кары. Та с трудом сдержала гнев.
— Не глупи, Джек! Я никогда его раньше и в глаза не видела! — обиделась девушка. — Нет, прости, один раз все-таки видела: сегодня утром с балкона своего номера.
— Тогда почему он так поспешил тебя облапить? И откуда он знает твою фамилию? — не успокоившись, продолжал Мэллоу и, подражая британскому акценту мужчины, произнес: — Не стоит благодарностей, мисс О'Хара. Был рад оказать вам эту маленькую услугу.
Девушка была готова пнуть Мэллоу ногой, но удержалась. “Нет, с меня довольно. Только ревнивого любовника мне еще не хватало”, — подумала она.
Глава 10
Во всех точках земного шара, где довелось побывать Каре, за исключением, пожалуй, стран. Востока, она имела возможность видеть самые известные ипподромы мира. Однако шикарнее того, который оказался в Гольфстрим-парке, девушка еще не видела.
Здесь, в живописном месте, было столько удивительных вещей, что она даже не могла решить, какая из них произвела на нее большее впечатление. По всему парку тянулись длинные ряды огромных пальм, живые изгороди из цветущих деревьев и декоративных кустарников. На большом озере с лазурной водой стояла целая флотилия прогулочных лодок и один белый речной пароход еще старинной постройки. Повсюду зеленели аккуратно подстриженные лужайки. Здание клуба, огромные трибуны ипподрома и сиденья на нем — все было самых разнообразных, радующих глаз расцветок.
В довершение ко всему место вывода скакунов на дорожку было огорожено перилами тех же цветов, что и загоны известных конюшен, чьи лошади участвовали в бегах. Неподалеку от загонов находился так называемый “Сад чемпионов”, где посетители парка могли увидеть большие бронзовые медали, завоеванные такими известными скакунами, как Каунтерпоинт, Крафти Адмирал, Нашуа и Свэпс.
Если мистер Родригес, назначая Каре встречу, именно здесь хотел ее приятно удивить, то эта затея ему вполне удалась. Кроме того, посещение такого живописного места было по карману любому из отдыхающих в Майами-Бич, а не только тем, кто привык останавливаться в таких фешенебельных гостиницах, как “Отель Интернэшнл”. Здесь, несмотря на огромное скопище людей, можно было легко уединиться и переговорить с глазу на глаз.
Рядом с окошком, где принимались ставки по сто долларов, стояла толпа, гораздо больше той, которую видела Кара в Эскоте или Эпсоме, где разыгрывался Гран-при Парижа и Пуль д'Эссе.
Девушка поправила огромные солнцезащитные очки, которые настоятельно посоветовал ей купить Мэллоу, когда они еще были в вестибюле “Отель Интернэшнл”, и посмотрела сквозь темные стекла на пилота. Если Джек Мэллоу думал, что он полностью завладел ее сердцем, то он глубоко заблуждался. Джек был с ней мил, но только когда он этого хотел. В отношении к Каре он порой становился таким внимательным, добрым и чутким, что не могло ей не нравиться. Взять хотя бы тот случай с бутоном розы и хрустальной вазочкой, которые он послал в ее контору. Что и говорить, пилот девушке нравился все больше и больше. Ей он теперь уже более симпатичен, чем кто-либо из ее бывших любовников. Однако Кара испытывала к нему нежные чувства только до той степени, до которой могла себе это позволить, и ничуть не больше. Все, что было между ними до этого момента, никак не могло повлиять на ее будущие планы. Девушка твердо решила — если она снова выйдет замуж, то только за очень богатого.
— Все еще дуешься на меня? — спросил Мэллоу.
— Скажем так, я не очень довольна твоим поведением, — ответила Кара. — И считаю, что ты себя вел отвратительно.
— О, да будет тебе! — игриво произнес пилот. — Не побывай ты замужем за чопорным англичанином, ты бы не была такой придирчивой. А что, по-твоему, я должен был чувствовать, когда этот мужлан обеими лапами тискал твои сиськи?
— А он мои, как ты называешь, сиськи совсем не тискал. Он просто удержал меня, иначе бы я упала, — ответила девушка.
— Может быть, и так, но он точно хотел с ними поиграть, — возразил Мэллоу.
— Так ты умеешь читать чужие мысли?
— Совсем нет. Просто я хорошо знаю, чего хотят все мужчины, — сказал снедаемый ревностью пилот и тут же решил разрядить ситуацию. — Ну хорошо, возможно, я немного переборщил. Так сказать, сорвался. Извини. А теперь, пока этот Гонсалес еще не подошел, не купить ли тебе что-нибудь поесть?
После завтрака в гостинице прошло уже несколько часов, и Кара начала испытывать чувство легкого голода. Более того, аппетитные запахи, доносившиеся из ближайшего киоска, приятно щекотали ей ноздри. Кара давно чувствовала, что вот-вот, и у нее потекут слюни.
— Отлично, — согласилась она. — Но мне только один хот-дог и, может быть, пиво.
— Ты уверена, что хочешь именно хот-дог? — спросил Джек.
— О нем я мечтала долгие пять лет, — ответила девушка. — О таком, который обычно покупала в киоске на Голливуд-бульвар, учась в школе секретарей-машинисток. Да-да, с соусом чили, кружочками репчатого лука и тертым сыром!
— А ты на меня больше не сердишься? — с надеждой в голосе спросил ее Мэллоу.
— Совсем нет.
Пилот, осмелев, похлопал ее по бедру.
— Вот какая у меня умная девочка! — улыбаясь, произнес он. — Две бутылки пива и два хот-дога с соусом чили, кружочками репчатого лука и тертым сыром будут через минуту. А тебе лучше всего оставаться здесь и ждать Гонсалеса. Если мы оба отойдем, то можем его не заметить.
— Поэтому не двинусь отсюда ни на дюйм! — заверила пилота девушка.
Оставшись одна, Кара с еще большим любопытством принялась разглядывать проходивших мимо нее людей, толпу играющих, желавших сделать ставки. Те из них, кто находился у самого окошечка, протягивали букмекеру стодолларовые банкноты, получали от него жетоны и с горящими от волнения глазами отходили от прилавка. Букмекер, получив банкнот, тщательно рассматривал его, опасаясь подделки, а потом бросал настороженный взгляд на клиента, словно у того была старая тетушка, чей двоюродный брат держал в доме повара, которому один из жокеев на ипподроме доводился племянником. Девушка смотрела на них и поражалась тому, как много в ее стране граждан, которые могут так легко расстаться с огромной по ее меркам суммой денег.
В толпе стояли худые и толстые мужчины, солидные дамы, девицы, похожие на балерин, певиц или же просто на проституток, старики и молодежь. Среди них Каре попались на глаза даже те, чьи лица она видела в “Отель Интернэшнл”, включая и черноволосую девушку.
Восточная красавица стояла в очереди, держа в руке, усыпанной бриллиантами, сто долларов. Люди в толпе, заметив в ее левой ноздре серьгу с огромным драгоценным камнем, раз за разом с нескрываемым интересом поглядывали на нее. Та явно чувствовала на себе любопытные взгляды, но держалась очень спокойно.
Кара поискала глазами красивого мужчину с седеющими висками — постоянного спутника загадочной брюнетки, но так и не нашла его. “Наверное, он со своими охранниками в тюрбанах уже сидит в королевской ложе, а девушка сама решила сделать ставки на понравившуюся ей лошадь”, — подумала Кара.
Ей захотелось узнать, кто они такие, эти двое, и она решила навести о них справки у кого-нибудь из служащих гостиницы. Мужчина наверняка был богачом, а черноволосая красотка, учитывая ее молодость, могла оказаться его дочерью. Тем не менее у Кары, видевшей, с какой материнской заботой та приняла из его рук спящего ребенка, на этот счет возникли большие сомнения. Девушка с бриллиантом в ноздре могла быть и магарани. Несколько таких магарани, бегум и вторых жен очень богатых мусульман она встречала на Французской Ривьере, и все они, как одна, были такими же молодыми. Мужчины на Востоке любят обзаводиться очень молодыми женами, и чем они моложе, тем больше мужья гордятся ими.
В парке оказалось значительно теплее, чем на Коллинз-авеню, и разомлевшая от жары Кара принялась обмахивать лицо программкой бегов, которую в аэропорту для нее купил Мэллоу. Для девушки стало ясно одно: если мистер Родригес будет одет так же, как и прошлой ночью, то она его ни за что не пропустит. Большинство же пришедших на ипподром мужчин ходили без головных уборов или же в кепках-бейсболках, которые так любят туристы, поэтому жгучий брюнет в белой широкополой панаме должен был выделяться среди остальных точно так же, как затянутый в смокинг официант на пляже нудистов.
Тем не менее Кара не заметила, как тот подошел к ней сзади и встал за ее спиной.
— Не вздрагивайте и не оборачивайтесь! — произнес он на урду те же слова, что и при первой их встрече в международном аэропорту Майами. — Сделайте вид, что читаете программку! Хочу предупредить, что встречаться с вами для меня далеко не безопасно. Однако я вынужден это делать, потому что так угодно Аллаху.
— Но, мистер Родригес… — запротестовала было Кара, однако загадочный брюнет тотчас прервал ее., — Пожалуйста, мисс О'Хара, ничего не говорите, — резко оборвал он ее. — Как я намекал в письме, наше с вами сотрудничество может оказаться для вас весьма прибыльным делом. Единственное, что от вас требуется, — это прийти к дверям публичной библиотеки Майами сегодня в одиннадцать часов вечера. Сядете в автомобиль, который к вам подъедет, сообщите Хассану имя, которое теперь носит тот парень, и в каком отеле он работает, а также передадите ему все, что вам рассказала о нем Анжелика Бревар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31