Должен сказать, несколько раз они нас здорово удивили. Их страна может находиться в жалком состоянии, но они по-прежнему чертовски хороши в некоторых областях разведывательной работы. Впрочем, в других они ужасны. Их войсковая разведка на грани полного развала. На стратегическом уровне мы обладаем более полной картиной ситуации, чем они сами. Через несколько минут мисс Фитцджеральд осветит данную тему. Но хорошей новостью является то, что Советы, похоже, не проводят против нас серьезных, всеобъемлющих разведывательных операций. Нам известно, что генерал Иванов, их командующий в Средней Азии и Западной Сибири, получил приказ добыть, по возможности, обломки одного из наших «М-100». Но подобные шаги мы могли предвидеть. Они иногда привирают с целью сохранить лицо, но в общем и целом они ведут с нами на редкость честную игру. Или, по крайней мере, у нас складывается, такое впечатление. - Боукветт оглядел собравшихся за столом.
- Они в отчаянном положении, - заявил председатель Комитета начальников штабов. - Но я по-прежнему против того, чтобы мы слишком уж им доверялись. Стоит им снова встать на ноги, как они тут же опять вцепятся нам в глотку.
- Если только они когда-нибудь встанут на ноги, - вставил госсекретарь. - Они пытаются сделать это уже не один десяток лет. Не забывайте, что вы говорите о сломленной, разрушенной стране, отчаянно борющейся за жизнь.
- Между государствами, - заметил советник по национальной безопасности, - доверие есть не более чем отражение совпадения интересов. Если в данный момент Советы строят отношения с нами на доверительной основе, то только потому, что такая политика отвечает их целям. Когда такое поведение перестанет быть выгодным для них, уверяю вас, оно прекратится. - Советник по национальной безопасности высказывался редко, но всегда в лаконичной, доходчивой и поучительной манере. Именно он определял основные направления президентской внешней политики, и Уотерс стал полагаться на него больше, чем сам того хотел бы. - Сегодня Соединенные Штаты разделяют стремление Советского Союза не допустить Японию в Сибирь. Завтра Советы могут начать задаваться вопросом: а зачем они нас-то пустили в Сибирь? Ибо, хочу напомнить вам, джентльмены, наша помощь СССР направлена не на сохранение этого государства как такового, а на сохранение баланса сил в регионе. И мы находимся там не затем, чтобы помочь Советам одержать победу, а затем, чтобы предотвратить их поражение. Открытие Сибири для мировой экономики неизбежно. Мы только должны обеспечить, чтобы Соединенные Штаты получили равные, а в идеальном случае - предпочтительные стартовые условия проникновения в кладовые Сибири и чтобы японская позиция оказалась как можно менее выгодной. Нам надлежит оставаться честными перед собой и ясно формулировать свои цели. Наша главная задача - не помогать Советам, а мешать японцам.
- И все равно, бедняги должны быть нам благодарны, - заметил председатель Комитета начальников штабов.
- Господин президент, если позволите… - произнес Боукветт.
- Прошу вас, Клифф.
- Существует один вопрос, очень беспокоящий Советы, и мы не можем сказать ничего определенного относительно его важности - поскольку они, похоже, не говорят нам всего, что знают. Ну… все это очень туманно… но мы перехватили переговоры очень высокопоставленных русских, в которых упоминалось о каком-то «Скрэмблере» ‹От английского «Scramble» - взбивать, перемешивать›. Судя по контексту, речь шла о некой японской операции или боевой системе. В любом случае, они говорили с большим беспокойством.
- Так почему бы нам просто не спросить их, что это за штука? - спросил председатель Комитета начальников штабов.
Боукветт широко развел руками, словно удерживая большой мяч.
- В таком случае нам пришлось бы признаться, что мы прослушиваем переговоры по их самой секретной линии связи. Мы не можем позволить себе подобного шага по целому ряду причин, как вы все, конечно, понимаете.
- Но, - не унимался председатель, - когда единственное полностью модернизированное подразделение армии США со дня на день вступит в бой, я хотел бы знать, что именно его ожидает.
- О, я полагаю, нам нечего опасаться. По крайней мере, на данный момент, - отозвался Боукветт. - Я хочу предъявить вам текст перехвата переговоров японцев, полученного нами сегодня. Интригующее совпадение: у них возникли неполадки на линии связи, и нам удалось сделать качественную запись. Чистое везение. Они не знали, насколько сильно шла утечка сигнала, и благодаря компьютерному усилению и совершенному методу дешифровки мы записали переговоры длительностью примерно в полтора часа. - Боукветт уверенным взглядом обвел комнату, наконец-то чувствуя себя на коне. - То была личная линия связи генерала Нобуру Кабата с Токио. Вы все знаете, что генерал Кабата является старшим японским офицером в том регионе. Его командный пункт находится в Баку. Официально он, конечно, всего лишь работает по контракту с Исламским Союзом. Но это для виду, на самом деле Кабата заправляет там всем. Так вот, мы выяснили, что он не очень доволен своими арабскими и иранскими союзниками - не говоря уж о повстанцах из советской Средней Азии. Впрочем, вы знаете японцев. Они ненавидят беспорядок, а у Кабаты в подчинении беспорядочная толпа. Но взгляните-ка на это… - Он указал на ближайший монитор. На черном фоне зажглись желтые буквы:
«Ток. Ген. Штб./Внеш.отд. Токуру хочет знать, что вы решили по второму вопросу. Яп.
Ком./Сред.Аз. Пока в нем нет нужды. Все идет хорошо, и, на мой взгляд, использование «Скрэмблеров» может вызвать нежелательные последствия. Ток. Ген. Штб/Внеш.отд. Токуру хочет быть уверенным, что «Скрэмблеры» готовы. Яп. Ком./Сред.Аз. Конечно, они готовы. Но нам они не понадобятся».
- Так вот, джентльмены, - сказал Боукветт. - Запросы поступали от внешнего отдела японского Генерального штаба в Токио. Отвечало японское командование в Средней Азии - название не совсем точное, ибо оно располагается в Баку, на Западном побережье Каспийского моря, - а именно, лично генерал Кабата.
- Прекрасно, Клифф, - произнес министр обороны. - Но что нам это дает? Вы показали нам сырой разведывательный материал, а не конечный продукт.
Боукветт вздохнул:
- К сожалению, больше у нас ничего нет. Конечно, мы сделали «Скрэмблер» разведывательным объектом номер один. Но, по крайней мере, из перехвата видно, что чем бы он ни был, сейчас о нем беспокоиться рано.
Президент Уотерс не чувствовал себя убежденным. Возник еще один неожиданный элемент в ситуации, сложность которой уже начинала действовать ему на нервы. Он снова бросил взгляд на председателя Комитета начальников штабов, надеясь, что тот развеет его опасения. Председатель обладал твердостью старого вояки, которая в последнее время начала все больше импонировать Уотерсу. Но генерал уже говорил:
- Черт побери, раз вы разведчики, так давайте выясняйте, что там происходит. Мы не можем играть в угадайку, когда сильнейшее соединение в стране вот-вот начнет бой. Вы нас уверили - цитирую: «Мы обладаем наиболее полной информацией о районе боевых действий, какую когда-либо имела любая армия в истории». - Председатель сердито стукнул ручкой о крышку стола.
- Так оно и есть, - парировал Боукветт. - Мы говорили сейчас только об одном элементе. Когда Седьмой начнет бой, их бортовые компьютеры будут знать даже, сколько топлива в баках противника.
- Господин президент! - подал голос офицер связи из-за пульта в глубине комнаты. - Сейчас на связь выйдет полковник Тейлор, командир Седьмого полка. Он только что закончил совещание с русскими. Вы говорили, что хотели переговорить с ним по его возвращении.
Тейлор? О да, президент Уотерс помнил - полковник с лицом, похожим на маскарадную маску. Он забыл, о чем именно хотел поговорить с ним. Наверное, надеялся проникнуться новой уверенностью. «Вы готовы? В самом деле? Вы ведь меня не подведете, правда?» - Уотерс вряд ли объяснил бы свои чувства словами, но при их коротких встречах он получал от страшнолицего, немногословного полковника больший заряд уверенности, чем от сотни боукветтов.
- Господин президент, - прошептал председатель Комитета начальников штабов, доверительно наклонившись к нему, как будто лицо Тейлора уже появилось на мониторах, как будто далекий солдат уже мог их слышать. - Я думаю, нам не следует упоминать в разговоре с полковником Тейлором о «Скрэмблерах» до тех пор, пока мы не получим более полную информацию. У него и так забот хватает.
Президент Уотерс минуту раздумывал, потом согласно кивнул. Конечно же, генералы лучше знают, что нужно для полковников.
- Хорошо, - произнес он. - Подключайте полковника Тейлора.

***

Тейлор не хотел говорить с президентом. В равной степени он не хотел говорить с председателем Комитета начальников штабов, при всей его симпатии к старику. Он вообще не хотел сейчас никаких разговоров с теми, кто мог вмешаться в оперативный план, который уже спешно превращался в боевой приказ для всех подразделений его полка. Кроме того, он безумно устал. Он еще не принял «бодрячков» - таблеток, могущих поддерживать человека в бодром и боеспособном состоянии на протяжении пяти дней, не нанося необратимого ущерба его здоровью. Он надеялся улучить несколько часов сна перед приемом таблеток, чтобы потом быть в наилучшей форме и протянуть как можно дольше. Но тем не менее он устало сидел в узле связи в глубине заброшенного русского цеха и ждал.
«Только не мешайте мне драться, черт вас чочьми, - думал Тейлор. - Большего сделать уже невозможно».
О сне теперь не могло быть и речи. Когда вся эта ерунда окончится, настанет пора для последнего сбора полевых и штабных офицеров и ключевых сержантов полка. А потом придет очередь бесчисленных проблем, всегда возникающих в последнюю минуту. И так - пока не оторвется от земли первый «М-100».
- Полковник Тейлор, - услышал он голос в наушниках. - Сейчас с вами будет говорить президент.
Центральный монитор на коммуникационной панели подернулся дымкой, а затем на экране возникло идеально четкое изображение. Президент Соединенных Штатов сидел, опершись локтями о массивный стол.
«Бедняга выглядит уставшим», - отметил Тейлор и тут же подобрался. Предыдущие встречи с президентом научили его ожидать самых неожиданных вопросов, и порой непросто было сдержать раздражение от президентской наивности. «Ради Бога, - подумал Тейлор, - перед тобой президент Соединенных Штатов. Не забывай об этом».
- Доброе утро, господин президент.
На мгновение тот выглядел растерянным. Потом посветлел лицом и сказал:
- Добрый вечер, полковник Тейлор. Я почти забыл о разнице во времени. Как дела?
- Прекрасно, господин президент.
- С русскими проблем не возникает?
- Все идет настолько хорошо, насколько можно ожидать, сэр.
- А ваше совещание? Насколько я понимаю, оно тоже прошло хорошо?
- Отлично, господин президент.
- Значит, вы выработали хороший план?
«Начинается», - подумал Тейлор.
- Да, сэр. Полагаю, в данных обстоятельствах наш план - лучший из всех возможных.
Президент помолчал в раздумье.
- Вы собираетесь атаковать противника?
- Да, господин президент.
- И вам план нравится? - Что-то в его голосе, а возможно, его усталый вид вдруг прояснили ситуацию для Тейлора. Президент Соединенных Штатов и не думал вмешиваться. Он просто хотел услышать слова утешения. Очевидность происходящего, равно как и его неожиданность, застала Тейлора врасплох.
- Господин президент, не существует идеальных планов. И любой план начинает меняться, как только люди начинают претворять его в жизнь. Но у меня не возникает сомнений - абсолютно никаких - относительно того плана, который мы только что приняли совместно с русскими. Как боевой командир и его непосредственный исполнитель, я не хотел бы оказаться вынужденным хоть что-нибудь в нем корректировать.
С другого конца Земли до Тейлора донесся смешок, но он исходил неизвестно от кого. Лицо президента оставалось серьезным и слишком усталым для смеха. Потом Тейлор услышал где-то в глубине характерный голос председателя Комитета начальников штабов.
- Господин президент, полковник Тейлор предупреждает вас, чтобы вы не вмешивались в его план. Когда он вернется домой, мы преподадим ему урок хороших манер, но пока, я считаю, нам лучше последовать его совету. - Председатель снова хохотнул, словно хрюкнул. - Я знаю полковника Тейлора, и он, скорее всего, все равно нас просто не послушает. Верно, Джордж?
«Спасибо, - подумал Тейлор, отлично понимая, на какой риск только что пошел старый вояка ради него и какую надежную защиту он ему предоставил. - Я твой должник».
- Ну, я не очень-то люблю, когда меня не слушают, - произнес президент серьезно, но без злобы. - Как бы то ни было, я не имею намерения вмешиваться в план полковника. Мне кажется, я знаю пределы своих возможностей.
«Если я доживу до дня выборов, - подумал Тейлор, - я, пожалуй, проголосую за беднягу».
- Полковник Тейлор, - продолжал президент. - Я изо всех сил стараюсь понять происходящее. Я не солдат и очень часто путаюсь во всем этом. Например, ваши замечательные машины, ваше чудо-оружие. Никому пока еще не удавалось вразумительно объяснить мне, что они из себя представляют, как они действуют. Не нашли бы вы пару минут, чтобы просветить меня?
«Ну как, - пронеслось в голове у Тейлора, - можно объяснить президенту, что у меня нет времени, что у меня есть все, кроме времени?»
- Вы имеете в виду «М-100», господин президент?
- Да, все те штучки, которые вам купили налогоплательщики. Что они получат за свои деньги?
Тейлор глубоко вздохнул, лихорадочно соображая, с чего начать.
- Господин президент, первое, что вам приходит на ум при виде «М-100», - это то, что они - возможно, самые уродливые боевые машины, когда-либо существовавшие в истории. - До ушей Тейлора донесся далекий голос, приказывающий кому-то дать картинку с изображением «М-100». - В войсках их зовут «летающими лягушками». Но когда вы летите на них, когда вы узнаете, как они воюют, они становятся в ваших глазах прекрасными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46