Она красивая, уже состоявшаяся женщина. Пойдемте, поздравим ее.Франсуаза Бриджеман напряженно всмотрелась в лицо Байта, словно преодолевая себя. Доктор взял ее за руку, и она поднялась. Невыразимые чувства волновали ее, она крепко сжала руку Байта, воскликнув:— Доктор!— Да, — нежно сказал он. — Я вижу, вы успокоились, это сейчас очень важно. Все будет хорошо. Идемте!..Рита Бриджеман, находилась в своей комнате, она наслаждалась триумфом.Джордж Кивер горячо выражал свой восторг, Арди Легрелл забыл о своих бинтах и прочих неприятностях, он, улыбаясь, склонился над сияющей Ритой, которая царицей сидела на стуле, как на троне, и принимала поздравления. Мужчины и дамы теснились в маленьком помещении, наполняя комнату вежливым говором. В зеркале над туалетным столиком отражалась фигура Клива Поллока, который стоял у приоткрытой двери, выжидая удобный момент, чтобы войти.— Прекрасно!— Никогда не видел ничего подобного!— Дорогая, вы пробудете здесь всю неделю? Мистер Кивер! Не давайте ей отсюда уехать!— Это был тот самый сюрприз!— Вы не были в «Фантазии»?— Она очень хороша, Джордж! Вы должны сказать оркестру, чтобы он немного отдохнул на воздухе. Мне кажется, что...Внезапно болтовня на момент прервалась. Рита увидела перед собой мать с доктором Вайтом, вошедших в комнату.— Прелесть!-воскликнула Франсуаза с сияющим лицом, которое бывает у женщины, когда она радуется за своего ребенка. — Это блестяще! Сколько, же ты должна была работать над этим, моя девочка! О, это грандиозно! Я так горжусь тобой!Легрелл попятился. Ватни Вайт протянул Рите руку. Джордж Кивер, нахмурившись, удалился. Франсуаза обняла дочь, слова радости перемешивались с ее слезами.Поверх плеча матери Рита благодарно взглянула на доктора:— Как я рада, что вы познакомились с моей матерью!— Я тоже рад за вас, — приветливо сказал Вайт. — Вы — человек будущего. Я думаю, что у постановщика вполне современный взгляд на музыку. Этот оригинальный танец требует такой же своеобразной музыки. Кстати, возможно, что мы увидим еще что-нибудь интересное. Полагаю, что завтра вечером электрики мистера Кивера приготовят какую-нибудь иллюминацию, к примеру, вспышку света в момент кульминации, зеленую или зелено-фиолетовую, как молния, когда Карпентер кончает самоубийством. Не знаю, какой цвет больше подошел бы к такому моменту?— Не просите меня об этом! — засмеялся Джордж Кивер. — А то мне придется сверкать молнией всякий раз, когда кто-нибудь проиграет кучу, денег!Франсуаза слегка улыбнулась шутке своего шефа. Легрелл держался подальше от боксера, который поклялся про себя отделать метрдотеля, как только представится возможность. Но сейчас Клив Поллок был в хорошем настроении после представления и не собирался драться. Шериф Хаскелл стоял между противниками, и Ватни Вайт заметил, какое неприятное выражение лица у этого человека.— Я вынужден попросить разойтись это собрание, — сказал шериф. — Мне совершенно необходимо поговорить с вами, миссис Бриджеман.Он произнес фразу как приказ, зловеще дернув головой.Вайт услышал глубокий вздох Франсуазы и увидел, как она, продолжая улыбаться, смотрела на свою дочь. Затем, спохватившись, вышла вслед за шерифом... и Ватни Вайт последовал за ними.Шериф Хаскелл привел Франсуазу в маленькую комнату около бара, которую Кивер использовал как кабинет. Доктору показалось странным, что Кивер не высказал никакого любопытства по поводу этих действий шерифа.Хаскелл повернулся и спросил Франсуазу:— Кто этот человек? — он указал на Вайта большим пальцем.— Мой врач, — ответила она.— Это правда? Он не ваш адвокат? — вопрошал Хаскелл.— Это доктор Ватни Вайт, — спокойно сказала Франсуаза. — С какой стати мне вдруг понадобился адвокат?— Хорошо, — проворчал шериф. — Но я думаю, что вы также не нуждаетесь и во враче.Не обратив внимания на замечание Хаскелла, Ватни Вайт вошел с Франсуазой в маленький кабинет. Шериф закрыл за ними дверь. Вайт подумал о том, что бы сказала Рита, увидев, как тот положил руку на плечо ее матери.— Нам сейчас многое известно, — сказал шериф, — и я хочу, чтобы вы рассказали правду, Франсуаза. Садитесь. Это очень важно. Следователь неопровержимо установил, что Джейс был убит ударом в затылок тяжелым гибким предметом, таким, например, как резиновая дубинка. Раны и потеря крови были уже потом.Губы доктора Байта непроизвольно приоткрылись, чтобы что-то сказать, но он сдержался, и Хаскелл продолжал:— Дубинка принадлежит Легреллу, побывала она также в руках Поллока, этого парня-боксера. Показания обоих достаточно точно сходятся. Они были там как раз тогда, когда все это произошло, в последнюю ночь. У них вышла драка, во время которой Легрелл выхватил дубинку, а Поллок, ведь он профессионал, выдернул дубинку у Легрелла и выбросил в аллею; об этом факте они оба говорят правду. Теперь допустим, что Джейс через несколько минут был сбит и упал там. Почему его не могли ударить той дубинкой? Кстати, Франсуаза, ведь вы не имеете на это время алиби? Напоминаем вам, что от официантов мы знаем: Джон Коннерли тогда был у вас! Мы достаточно много делаем для Джона, но пока мы тут ломаем голову, он даже не хочет признать, что его отец был с вами. Но Джейс не мог не знать, что его сын находится за дверью. Это его настолько сильно задело, что он решил напиться. Вы не можете этого отрицать. Вы заставили Джейса подозревать его собственного сына. Переплелись различные ситуации, вот Джейс и забеспокоился.— Подождите немного, — продолжал он, обращаясь к Франсуазе, — вы не можете сбежать от груды накопившихся проблем. Джейс застраховал свою жизнь на двадцать тысяч долларов, и в случае его смерти деньги переходили к вам, не так ли? В его карманах было две тысячи наличными, вы с ним поссорились, он был пьян, вышел из помещения... А вы? Никто не может засвидетельствовать, куда вы пошли. Женщине довольно просто управиться с резиновой дубинкой, а Джейс не был в состоянии защищаться, он не думал, что у вас во время ссоры окажется оружие. Но это оружие было под рукой, оно лежало на земле. Хороший удар такой дубинкой, и двадцать тысяч долларов ваши. Почему бы вам непоберечь себя, свои нервы и не признаться, что тем человеком, кто его ударил, были вы.Франсуаза лишилась дара речи.— Но это же...Она хотела многое сказать, но не могла и повернулась к Ватни Вайту, отчаянно закричав:— Ради бога! Избавьте меня от этой пытки!— Все ясно!-сказал шериф Хаскелл с видом победителя. — Она сказала, что не нуждается в адвокате. Я лично сильно сомневаюсь, впрочем, у вас достаточно денег, чтобы заплатить защитнику. Вы сможете сделать доброе дело, доктор. Вы же так хорошо знакомы со своей пациенткой.— Мистер шериф! — сказал Ватни Вайт таким резким тоном, что лицо Хаскелла передернулось. — Мы с вами так сможем договориться до бог знает каких гипотез, их ведь пруд пруди. Вы достаточно умны, чтобы догадаться, чего они все стоят. А я просто не знаю никого, кто бы смог их все с толком разобрать и доказать. Если хотите арестовать миссис Бриджеман, я ей посоветую не сопротивляться, пусть у Вас потом будут крупные неприятности по поводу незаконного ареста. Мне не нравится ваша система и ваш тон, и я уверен, что вы делаете неправильный ход. Для меня очевидно, что за эти двадцать четыре часа после, убийства вы совсем не продвинулись в расследовании. И вот еще что: заведение работает — это серьезное обвинение вам как представителю закона. Здесь открыто играют в азартные игры, что запрещено, а всем известно, что вы и прокурор округа это разрешаете. И я еще добавлю — Кивер заплатил вам, чтобы вы закрыли глаза на различные нарушения закона здесь в ночное время. Вы прекрасно знаете, как трудно пренебрегать своим долгом и одновременно говорить об его исполнении! Все это только прикрытие! Ваше положение двусмысленно... если не сказать больше. И я протестую, чтобы вы разговаривали с миссис Бриджеман в таком тоне. Мы хотим сейчас же выслушать ваши извинения.Шериф Хаскелл остался стоять с раскрытым ртом, как будто он увидел привидение.— Как?! Вы не имеете... Вам не поручено... Да кто вы?..Он онемел. Ватни Вайт ожидал с безмятежным выражением лица. Побледнев, Франсуаза Бриджеман присела на край стула. Наконец Хаскелл смог заговорить.— Вам кажется, что мне больше нечего спросить? — его голос срывался. — Вы же должны понять, что я не могу приписать это ужасное злодеяние какому-нибудь случайному подозрительному человеку. Я могу ошибиться, но если я не буду спрашивать, никто сам не придет рассказывать мне правду. Поэтому я думаю, что ваше вмешательство не является вмешательством врача. А ведь вы, как мне кажется, тот самый человек, которого не раз вызывали в близлежащие районы для раскрытия убийств. Ну, а сейчас я приношу свои личные извинения миссис Бриджеман и напоминаю, что мы с Франсуазой всегда находились в хороших отношениях, я всегда верил, что она порядочная женщина. Надеюсь, что вы не нашли ничего личного и предосудительного в вопросах, которые я задаю сейчас.Хаскелл сделал паузу, чтобы набрать воздуха.— Хорошо, — сказал Вайт. — Спрашивайте, что хотите, но оставьте, пожалуйста, ненужную подозрительность. Не надо ничего высасывать из пальца.— Как?! Мне показалось, что это слово... — начал шериф в поисках удачной фразы.Он опять застыл с полуоткрытым ртом. Машинально взглянул на свою правую руку, которую в замешательстве извлек из кармана жилета. Его глаза тут же вылезли из орбит, когда он увидел в своей руке... Клочок бумаги, пористой бумаги, а на ней написано... Ватни Вайт тоже увидел ее.— Но... как? — сказал шериф испуганно, зачарованно глядя на клочок бумаги. — Это же расписка Эвана Табора о его фабрике. Откуда она у меня? Кто знал, что сейчас?.. — Он с треском рванулся со стула, бросился к двери, схватился за ручку. Внезапно силы оставили его. Подойдя к Байту, глядя умоляющим взором — в его глазах мелькало безумие, он пробормотал: — Что за чертовщина! — и, споткнувшись, выбежал из комнаты....Второе представление Риты уже не было сюрпризом. Это был большой успех, и Арди Легрелл просто за голову схватился. Казалось, весь мир собрался в «Голубом Джеке», все приходили посмотреть на ее танец. Улучив момент, Легрелл опять вышел, чтобы поискать свою дубинку. Он достал фонарик, которым осветил землю, быстро подошел к машине и внезапно вздрогнул от неожиданного приступа тревоги. Все же он продолжал поиски и даже забыл о своих бинтах, закрывавших щеки.Он так и не нашел дубинку, похоже, она была окончательно потеряна.Он взглянул на часы — прошло семь минут. Возвратившись к своей машине, спрятал фонарик под перчатки и в темноте ощупал чемодан, лежавший на заднем сиденье.Быстрая музыка, сопровождавшая танец Риты, доносилась до него. Он потратил еще несколько минут, чтобы проверить содержимое чемодана. На этот раз его ничто не задержит!Внезапно за его спиной раздался голос. Это был голос Джорджа Кивера, который говорил из полутьмы.— Ты под подозрением!— Я не хотел ничего плохого! — пролепетал Легрелл. — Но посмотрите, что она сделала с моим лицом! И то же самое она проделала с Джейсом! Вы не сможете остановить меня!— Не смогу? — саркастически спросил владелец казино. — Ты совершил убийство, вот почему ты хочешь сейчас уехать! Эд решил повесить это дело на тебя. Все же ты можешь остаться. Оставь Франсуазу, и тогда все будет в порядке.Легрелл стоял, вздрагивая от ненависти и страха.— Уходи! — приказал хозяин. — Я дам тебе другую дубинку.Этим же вечером намного позже детектив расположился в своей комнате на втором этаже «Голубого Джека». Он работал над своими записками, из которых следовало, что его теория потеряла весь свой блеск. За стенкой люди спускались, играли, смеялись, теряя и обретая деньги. Найти среди них убийцу Джейса Коннерли представлялось трудным и долгим делом.Дэвис записал неразборчивым почерком такое количество своих наблюдений, что их хватило бы на сотню страниц. В течение этого часа он пытался привести их в порядок.Сыщик задержался около имени Томаса Лонга. Его не покидало подозрение, что Том выходил на улицу за Джейсом Коннерли, чтобы присвоить себе бумаги. До того как выгодно жениться, Лонг зарабатывал на жизнь в страховой конторе. Дэвис отрицательно относился к Лонгу, потому что тот гнусно обошелся со своей женой, наняв перед тем, как судиться, сыщика для поисков доказательств ее неверности. После того как Лонг упустил такую великолепную добычу в виде богатой жены, он снова был вынужден работать страховым агентом. Позднее Лонг устроил Джейсу Коннерли страховой полис на 20 тысяч долларов. А этим вечером Лонг попросту шантажировал миссис Бриджеман, чтобы выудить у нее деньги, и добился своего. Дэвису казалось странным поведение Лонга — тот не хотел ничего признавать. Ломая себе над этим голову, сыщик лег и уже собирался уснуть, как вдруг услышал сильный стук внизу, у окна.Дэвис включил свет, проклиная все нa свете, но сразу же погасил его. Он был один в спальне. Нащупав свой револьвер, он выскочил из кровати и тайком, стараясь не шуметь, приблизился к окну. Высунул голову из-за шторы, но ничего не увидел. Его сердце учащенно билось: грохот раздавался как будто у него в комнате.С тысячью предосторожностей он приподнял штору и отскочил. Он ничего не увидел, кроме темноты.Он услышал шуршание и скрежет, словно внизу осторожно двигали переносную лестницу. Видимо, кто-то намеревался проникнуть к нему через окно.«Какой — то преступник пытается пролезть ко мне среди ночи. Их должно быть двое, второй держит лестницу снизу», — подумал Флетчер.Сдерживая дыхание, Дэвис отважно продвинулся вперед, его очки запотели и почти прилипли к носу, но он никого не увидел ни справа, ни слева. Он не улавливал никаких звуков. Шум не возобновлялся. Возможно, они убрали лестницу.Дэвис надел легкие домашние туфли, сунул руку в пиджак — проверить готовность револьвера, включил фонарик и, быстро проскочив в гостиную, вбежал в пустой и темный бар. Он мягко передвинул задвижку замка, чтобы потом без лишнего шума попасть обратно, и вышел на улицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20