Оперативник шел за ней до ближайшего продовольственного магазина, где она купила продукты — скорее всего, для ужина вдвоем. Затем она снова вернулась домой. Но оперативники не имели ни малейшего представления, что происходило внутри квартиры и кто там еще находился. Шторы на окнах были закрыты целый день.
Это означало, что Дэвид Вандемарк мог быть там, внутри. А мог и не быть.
В квартире был установлен высокочувствительный направленный микрофон. Но все, что пока можно было услышать, — это классическая музыка, звучавшая со стереопроигрывателя. А вопрос по-прежнему оставался открытым: там Вандемарк или нет? То, что они не слышали никаких разговоров, вовсе не означало, что Анжела Кинонес была одна. Отчеты, из которых Кемден узнал о вчерашнем покушении на жизнь Вандемарка, показывали, что ему не удалось уйти без царапин. Вполне возможно, что он сейчас лежит в квартире и зализывает раны или спит.
Чарльз Кемден сидел за своим письменным столом, размышляя над возникшей дилеммой. Если Вандемарк все-таки находится в квартире, то все будет в порядке. Вандемарк и девица будут уничтожены, и все проблемы решатся сами собой. Потребуется лишь некая маленькая аккуратная упаковочка. Но если Вандемарка там нет, убийство девушки лишь предупредит его об опасности. Вандемарк уйдет в подполье. Возможно, пройдут годы, прежде чем удастся найти его снова, и нельзя наверняка сказать, чего следует ожидать от этого психопата. Проект «Джек» придется свернуть.
Наконец Кемден решил, что ничегонеделание — самое большое из зол. Ударной бригаде придется все-таки проникнуть в квартиру. Если этого типа там нет, они смогут спрятать тело Кинонес в кладовку и ждать возвращения Вандемарка.
Кто знает, может быть, Кемдену повезет и Вандемарк снова покажется возле их заведения? Здесь с ним расправятся так же легко, как и в квартире.
В любом случае Дэвид Вандемарк к завтрашнему утру будет мертв. А Чарльз Кемден сможет отдохнуть. Проект «Джек» будет продолжаться дальше без задержек. Все пойдет как по маслу.
На его стороне все шансы на успех. Он не мог проиграть!
Чарльз Кемден посмотрел на часы. Было четверть девятого вечера.
Глава 3
Уже четверть девятого, а Дэвида все еще нет. Анжела подошла к окну и выглянула из-за занавески на улицу. Ничего нового. Все точно так же, как и две минуты назад. Анжела пообещала себе, что больше не будет подходить к окну. Она уже в тысячный раз убеждала себя, что беспокоиться не о чем.
Дэвид сказал, что допоздна не придет домой. Анжела упрекала себя за то, что не обговорила с ним точное время его возвращения. Они с Дэвидом не так уж хорошо знали друг друга, чтобы она могла вести себя как его жена.
Как жена? Да, все определенно идет к этому. Дэвид Де Карло и Анжела Кинонес стремились к совместной жизни. Она чувствовала это всем сердцем, видела это в его глазах. Но является ли это именно тем, чего она хотела?
Анжела обвела взором свою пустую квартиру с задернутыми занавесками, словно отделенную от всего остального мира. Жить с Дэвидом Де Карло — значит смириться со множеством подобных моментов. Сидеть в одиночестве, ждать и сомневаться: вернется ли он домой живым. Так, должно быть, чувствуют себя жены полицейских. Наверняка она найдет, чем заняться в его отсутствие, будет что-нибудь делать и вряд ли даже станет думать об опасностях, которые ждут его на работе. Затем он вернется и станет уверять ее, что все прошло гладко. А потом они будут наслаждаться обществом друг друга. Но это будет порочный круг прекрасных встреч и стоических разлук. И ожидания чего-то бесконечно долгого, болезненного, неопределенного. Анжеле очень хотелось точно знать, сможет ли она вести такую жизнь.
Но затем она мысленно представила себе улыбающееся лицо Дэвида, и все ее переживания и сомнения показались ей напрасной тратой времени. О каком выборе может идти речь? Как она может жить без этого человека?
Анжела снова пошла на кухню, чтобы убедиться, что все готово к обеду, когда Дэвид вернется. Да, рыбе надо еще постоять минут пятнадцать в духовке, овощам — тоже минут пятнадцать на плите, и их «банкет» будет готов. Она налила себе вина в фужер и вернулась в комнату.
Отпивая мелкими глотками вино, она села, и ее взгляд упал на фотографию Джеффри Паркера, ее бывшего жениха. Вместо того чтобы пройти мимо, как она это часто делала, Анжела взяла ее в руки и принялась рассматривать. Конечно, ей было нелегко признать это, но глядя на фото, Анжела поняла, что смерть Джеффри обернулась большой удачей для нее. Этот брак никогда не был бы счастливым. Мистер Паркер был этаким милым шалуном, вечным ребенком. Его бесшабашный стиль жизни сбил Анжелу с ног. Каждая минута ее жизни, проведенная с Джеффри, была наполнена возбуждением. Следовало признать, что к Дэвиду ее сильно тянуло по той же причине. Но с Дэвидом все было по-другому.
Как бы то ни было, когда Джеффри Паркер еще только начинал ухаживать за ней, он уже тогда нередко проявлял свою необязательность и безответственность. Он постоянно опаздывал. Джеффри как-то даже забыл о ее дне рождения, ей тогда исполнилось двадцать шесть лет. Он принес ей подарок только на следующий день. А к тому времени они встречались уже два года. А все ее незначительные просьбы, которые он никогда не выполнял?! Если она не успевала вовремя выстирать белье или забывала выполнить какую-нибудь другую его просьбу, он заставлял ее думать, что она подвела его, а если не успевала что-то сделать вовремя, то он воспринимал это как личное оскорбление.
Анжела уже тогда знала, что ей следует бросить его. Но она не торопилась, потому что когда все приходило в норму, общаться с ним было так радостно. Когда он прилично вел себя, то увозил ее в мир шампанского и ярких огней. Джеффри открыл ей такие уголки Нью-Йорка, о существовании которых она даже никогда не подозревала. Они частенько летали на Карибские острова, чтобы провести там уик-энд. Она особенно любила вспоминать о том, как Джеффри однажды затащил ее на Саут-Ферри в три часа ночи, чтобы посмотреть, как прекрасна Статуя Свободы в лунном свете.
Но в конце концов Джеффри всегда показывал свое истинное лицо. Анжела понимала, что сам он ни за что не сможет измениться. Его с самого детства баловали состоятельные родители, и он ждал от нее того же самого. В награду за все ей доставалась лишь жизнь под одной крышей с Джеффри Паркером.
В конце концов Анжела решила, что с нее довольно. Она ждала лишь подходящего момента, считая, что легко сможет бросить Джеффри. Впрочем, ненависти к нему она не испытывала. Анжела хотела лишь одного — чтобы он навсегда ушел из ее жизни. Но тут вмешалась сама судьба.
Джеффри нашли лежащим на унитазе в мужском туалете конторы, в которой он работал. В одной руке он сжимал ложечку с небольшой порцией кокаина. Именно таким образом Джеффри ушел из жизни Анжелы. Впервые за всю свою жизнь он действительно сделал для нее нечто стоящее, о чем не надо было просить по крайней мере пять-шесть раз.
Она вспоминала о Джеффри без раздражения, но было в этих воспоминаниях что-то такое, что вызывало у нее неприязнь.
С Дэвидом все будет иначе, думала она. Конечно, будут долгие часы ожидания, но она сердцем чувствовала, что если ей нужна будет помощь, Дэвид всегда поможет.
Дэвид, возможно, даже откажется от своей работы, если она этого пожелает. Хотя это было не в ее стиле. Анжела вовсе не увлекалась перевоспитанием мужчин. Смягчения острых углов часто бывает достаточно. Мужчин она воспринимала такими, какие они есть, или не воспринимала вообще.
Анжела встала со стула и подошла к окну. В последний момент она еле удержала себя от того, чтобы выглянуть из-за занавесок. Она подошла к книжной полке, вытащила толстую книгу и приказала себе: «Читай! Это на время отвлечет тебя».
Она с большим трудом прочитала две страницы и поняв, что это не помогает, поставила книгу на прежнее место. Затем включила телевизор и пробежалась по дюжине телеканалов нью-йоркского кабельного телевидения, которые предлагали ей разнообразный выбор развлечений, наконец остановилась на старых мультиках по Диснеевскому телеканалу. Выбор оказался подходящим: Дональд, Гуффи и Микки наверняка отвлекут ее от дум. Жаль, что теперь подобное уже не создают. Действительно, это великие произведения.
Анжеле никак не удавалось не смотреть на часы. В девять мультфильмы кончились. Анжела переключилась на фильм, транслировавшийся по другому каналу. Как-нибудь она все-таки скоротает эту ночь.
Глава 4
Айра долго надевал свой водолазный костюм. Одному с этой работой трудно справиться! Сначала ему показалось, что тот безнадежно мал. При этом Айра постоянно сетовал:
— Продавец уверял меня, что он подойдет. Это самый большой костюм, который у них был.
Но в конце концов, после долгих мучений, сопровождаемых потоком ругательств, им удалось надеть его и застегнуть. Айра сразу стал похож на большого синего кита с ногами. Костюм Дэвида был черного цвета. Скоро они оба исчезнут под темными водами Гудзона.
Пока Айра спускался с пристани, он проникся решимостью сбавить вес по меньшей мере килограммов на двенадцать, после того как они закончат дело. Человек его размера не подходит для опасной работы. Дэвид покачал головой. Если Айра считает такую работу трудной, то что будет, когда они приблизятся к конторе Кемдена? А почему Айра не скооперировался с Видой? Она выглядит очень тренированной физически.
Первого взгляда в мозг Виды Дэвиду было достаточно, чтобы понять: она никогда не будет подвержена таким сумасшедшим идеям. Это слишком опасно. Кроме того, она никогда не станет нарушать закон. Дэвид точно знал почему — ответственность и боязнь слишком многое потерять.
Поэтому выбора не было — или Айра, или никто. Ну да ладно, все как-нибудь наладится.
Дэвид показал Айре, как нырять и подниматься на поверхность в их «субмарине». Это позволит ему дышать без маски во время их путешествия вниз по реке, по направлению к заведению Кемдена. В этом кошмарном сооружении из плавающей древесины и всякого хлама голос Айры звучал как из пустоты.
— Но я тут ни хрена не вижу!
— И не надо. Я займусь навигацией сам, со стороны носа нашей прекрасной подводной лодки. В моем «купе» есть дырочка, через которую можно смотреть.
Дэвид услышал, как Айра шлепнулся в воду, и тут же Левитт выскочил на поверхность рядом с ним.
— А для чего нам нужна эта фигня? Почему бы нам просто не поплыть? — поинтересовался Айра.
— Потому что я не знаю, что за оборудование установлено для слежки за рекой. Там может быть обычная видеокамера с ночными линзами, а может, и с инфракрасными. Если они инфракрасные, вода замаскирует большую часть тепла от наших тел. А «субмарина» спрячет тепло, излучаемое нашими головами. Знаю, что все сделано грубо, топорно, но это может сработать.
— А если нет?
— Вы быстро плаваете, Айра?
Дэвид достал связку подготовленных заранее туго завязанных черных полиэтиленовых пакетов, которые обычно используются для сбора мусора, и привязал их к «субмарине» ниже ватерлинии. Затем он взглянул на часы — стрелки показывали восемь минут десятого.
— Время отчаливать. Айра, вы идете?
Айра окинул взглядом плавучий хлам.
— Конечно, почему нет. Каждому нужна встряска время от времени. Но прежде чем мы отправимся, ответьте мне на один вопрос. Этот Проект «Джек», само его название, имеет отношение к легендарному Джеку Потрошителю?
Вопрос остался без ответа.
— Вдохните глубоко, — сказал Дэвид и исчез под водой. Через несколько мгновений Айра услышал, как Вандемарк подплыл к «субмарине». Затем раздался его голос:
— У нас не возникнет никаких проблем, если мы поплывем вниз по течению. Прилива не будет еще час.
Айра подумал немного, а затем раздраженно спросил:
— Какого дьявола тут быть приливу? Это же река, а не океан!
Голос ответил:
— Это река Гудзон, не забывайте. Река с большими причудами. На большей части длины она расположена немного ниже уровня моря. Через час будет прилив. Морская вода из залива Гудзон хлынет в реку со скоростью примерно пятьдесят миль в час или что-то около того. Это единственная река в мире, насколько я знаю, с которой происходит подобное. Поэтому, если нам придется бежать после десяти вечера, помните, что это будет движение вверх по течению, о'кей?
— Вы дурите мне голову?
— Нет. Отнюдь. Забирайтесь сюда, пожалуйста! Нам пора двигаться!
Айра уцепился за деревянный кол, пытаясь что-нибудь разглядеть в кромешной тьме «субмарины». Даже реки здесь ведут себя неправильно. Попытка проникнуть в сверхсекретное государственное учреждение вместе с убийцей-маньяком, охота на представителя верховной власти... Не кажется ли тебе, Левитт, что ты уже влип по самое некуда? Что будет дальше?
Айра растворился в чернильно-черной глубине Гудзона и спрятался внутри своей «личной каюты» размером сорок пять на сорок пять сантиметров, размещавшейся на борту «субмарины».
— Ладно. Надо делать дело.
Голос с дальнего конца «субмарины» нараспев ответил ему:
— Убрать якоря! Полный вперед! В атаку!
И они отчалили.
* * *
Честер Пиньон сегодня дежурил вторую смену, шестнадцать часов подряд. Первые восемь пролетели на одном дыхании. Но сейчас время тянулось бесконечно долго. Ровно в полночь Джерри Стиллсон должен сменить его. Честер поменялся сменами с другими охранниками на послеобеденное время в субботу. Теперь у него будет свободен весь конец недели. На Лонг-Айленде открывалась галерея, которую он хотел посетить. Может быть, ему удастся уговорить владельца выставить и некоторые его шедевры.
Честер находился в начальном периоде становления своей карьеры в качестве художника, и поэтому его экспозиции критиковались. Темные неграмотные массы никогда не оценят его гениальность, если он не будет выставлять свои творения публике. А этого было чрезвычайно трудно добиться. Эти высоколобые владельцы галерей говорили ему, что ему пока еще рано выставляться, может быть, через год-два. Но Честер знал, в чем заключается их игра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48