– Пора переходить к активным действиям, – с места в карьер начал Зигфрид.
На этот раз всегда осторожный Юра не выразил скепсиса.
– Господа, а что вы понимаете под активными действиями? Кого запугивать и мочить? Я считаю, что это несвоевременно. Власть сейчас и так парализована и дезориентирована. Она не блокирует жестко нарастание протеста.
В этой ситуации начинать давить на ее отдельных представителей силами ваших мальчиков просто бессмысленно. Эти представители и так сидят тише воды, ниже травы. А если начать давить на них, станут огрызаться, как загнанная в угол крыса.
– Что же ты предлагаешь? – спросил Юра. – Мы наготовили кучу боевиков. И по достаточно солидной, и по сокращенной программе. Их теперь надо использовать. Говорю как профессионал. Иначе они просто разбредутся. Или займутся уголовщиной. Благо там много бывших коллег, – он хихикнул, – «брата Зигфрида».
Так они иногда стали называть друг друга полушутя после последнего посещения карпатского лагеря.
– Боевики не обязательно должны стрелять и взрывать. Они могут и просто подраться и поучаствовать в беспорядках. Охранять, наконец, наши массовые мероприятия.
– Расконспирируются, – сказал Юра.
– А мы и не собираемся вести долгую партизанскую войну. Мы выйдем из тени только на пике событий. А там как покатит. Или победа. Или тотальное отступление. Благо есть куда. На ту же Украину. Следующая попытка подобной революции наверняка будет сделана уже другими.
– Согласен, – сказал Юра. И после небольшой паузы продолжал, – Но что-то ты стал более осторожным и не таким яростным после разговора с бельгийцем. Или я ошибаюсь?
– И да, и нет. Просто на финише, а дело идет к тому, надо быть предельно аккуратным.
– Но тогда, какая сейчас главная задача?
– Создание массовой неоязыческой конфессии. И здесь надо задействовать в том числе ваших орлов. Чтобы показать силу новой организации. И дать по рукам возможным конкурентам.
– Ну, это нам запросто! – уверенно сказал Зигфрид.
– Привет тебе, брат Петр, рыцарь дома Меровингов, – Виталий был весел как никогда.
Они встретились у Виталия по его просьбе.
Петр так и ахнул. Вот это осведомленность! Но не растерялся и ответил:
– Привет тебе, брат Виталий.
– Не удивляйся, дружище. Когда я работал в разведке, я со многими познакомился в этом мире. Но могу тебя успокоить. Враги пока ничего конкретного о тебе не знают.
– А не конкретного?
– Знаешь, ты или по рассеянности, или в силу некой гениальности поразительно верно себя ведешь. Нынешняя продажная мразь, – всегда корректный Виталий впервые за все время их знакомства применил столь энергические выражения, – даже помыслить не может, что серьезную опасность может представлять человек, живущий в коммуналке.
– А инцидент в Башкирии?
– Мусульмане запутали все до предела. Да и организовали вы все классно. Дилетанты в данных вопросах показывают блестящие результаты. Так что вы вне подозрений.
– Как идет наш литературный бизнес?
– Да, кстати, вот твои гонорары.
Виталий протянул объемный пакет с деньгами. Петр, не считая, попытался положить их во внутренний карман пиджака. Это у него не получилось, и он кинул пакет в кейс. Виталий наблюдал за ним с откровенной улыбкой.
– С налоговой все улажено? Мне не хотелось бы толкаться у этих чинуш, – спросил Чугунов.
– Все нормально. Мои юристы свой хлеб отрабатывают. Но, я, собственно, не только по этому поводу побеспокоил тебя. Как там дела с конфессией?
– Сегодня хотел узнать у соратника, отвечающего за это.
– Узнай. И вот, кстати, телефон, – он протянул визитку, – человека из администрации, который вам посодействует скорее организоваться.
– С чего вдруг такая любовь к нам?
– Это не любовь, а расчет. Им надо, во что бы то ни стало отвлечь народ хоть чем-нибудь. А вы, зарегистрировавшись на Украине и в Европе, все равно могли бы продавить оформление своей религиозной общины здесь.
Так что удалось кого надо убедить, что вам необходимо помочь.
– Но ведь «гусударственники» все сплошь православные.
Чугунов любил таким уничижительным образом, заменяя «о» на «у», называть «патриотов-государственников».
– А они, то есть имперские «гусударственники», – Виталий повторил произношение Чугунова, – сейчас сами не в фаворе. Они, можно сказать, почти оппозиция. А на самом верху игру сдают. Но для этого надо мягко снизить накал страстей. Вы с вашим неоязыческим проектом для этого подходите. Тем более, денег не просите. А на два хода вперед они не думают.
– Но мы же в связи с неоязыческим проектом уже запустили несколько весьма неприятных для них лозунгов.
– Им сейчас не до них. Это типичный случай принятия решения в условиях недостатка времени и информации.
В течение недели новая конфессия была зарегистрирована. И объявлена дата всероссийского схода представителей общин новой веры.
Чугунов избрал оригинальный метод публичного представления новой конфессии. Был собран сход, на который были приглашены все неоязычники. Вернее, их представители. Был снят один из самых больших залов в Москве. Но мест всем все равно не хватило бы. Поэтому желающие должны были сами уже в Москве, если не успели сделать этого заранее, снова «структурироваться» и послать на сход одного из нескольких желающих. Получилось нечто вроде многоступенчатых выборов.
Разумеется, окончательный состав схода контролировался людьми Чугунова. Но примерно четверть участников составляли те, кого намерено пропустили в качестве непримиримых оппонентов. А еще чуть меньше четверти было откровенного болота.
Это было сделано для того, чтобы продемонстрировать на сходе некую заранее предопределенную победу над потенциальными «еретиками». А заодно сделать мероприятие «естественным», почти «стихийным». Что было немаловажно, ибо существовало много других попыток создать неоязыческие общины. Эти попытки делались либо явными провокаторами, либо амбициозными дураками. Которым хватало ума только на одно – смутно понять перспективность неоязыческой идеи.
После дежурных торжественных заявлений и импровизированных восхвалений Сварогу, Перуну и прочим Русским Богам, мероприятие пошло по стандартному сценарию некоего скорее общественно-политического, а не конфессионального действа.
И в это время на трибуну как раз и полезли дураки и провокаторы из «еретического меньшинства».
Они были дружно освистываемы залом и с позором изгонялись боевиками Зигфрида. Большинство начинало все больше чувствовать некое единение, демонстрируемое столь наглядно.
В это время слово взял один из самых известных конкурентов проекта Чугунова. Бывший спортсмен, создавший некую смесь из спортивной школы единоборств и мафиозной структуры, он, тем не менее, всегда хотел смотреться чем-то большим, чем вульгарным спортивным мафиози, которых в России как собак не резанных. На деньги, которые у него водились, он издал серию совершенно дебильных, по мнению не только Чугунова, но и очень многих умных людей, книжонок якобы неоязыческого толка. В которых не было и грана понимания Божьего замысла, но зато взахлеб восхвалялись имперские идеи.
«Этому кретину даже невдомек, что империя и любой вариант язычества – вещи несовместимые. Империя быстро скатится к авторитарному единобожию. Это же очевидно даже из школьного курса истории», – часто думал о нем Чугунов, листая опусы этого мафиозного «язычника». Религия любой империи – семитское единобожие в одном из трех давно известных вариантов.
Весьма показательно, кстати, было то, что при всей своей экстравагантности и неких намеках на оппозиционность, этот деятель весьма хорошо ладил с властями. И ни в одной по-настоящему острой акции сопротивления не участвовал. Как, впрочем, и не острой.
Надо сказать, что выглядел он импозантно. Его светлые глаза выделялись на длинном лошадином лице, густо изрезанном морщинами. А длинные светлые волосы развевались как у древнего волхва.
Да, поработали в свое время имиджмейкеры, – подумал Чугунов, глядя на него. Хотя, как и все деятели подобного рода, этот мордобоец к концу 1990-х стал не нужен властям в качестве провокатора. И его выкинули ко всем чертям. Лишив и дотаций, и имиджмейкеров, и ментовской крыши.
Но теперь, видимо почувствовав возможность присосаться к перспективному проекту, а может, просто получив от старых хозяев такой заказ, этот «воин» снова проявил активность.
На всех мероприятиях оппозиции, он никогда не говорил ничего нового. Он просто оскорблял зал, называя всех собравшихся болтунами и трусами. И не получив отпора, гордо покидал трибуну, лишний раз демонстрировав свою «крутизну».
В целом он даже был прав. Ибо раньше действительно вещал перед болтунами и трусами. Но на этот раз «воин» что называется, налетел на встречный удар.
Как только он начал нести свое обычное дежурное хамство, Чугунов резко встал с председательского места.
Не вступая в дискуссию, он громко сказал:
– Зигфрид, выкинь этого хама, оскорбляющего наше достойное собрание.
«Воин» был не из слабых. Да и в зале были его сторонники. Но мальчики Зигфрида тоже были не лыком шиты. А кроме того, в зале уже было подавляющее большинство своих. После короткой потасовки, заснятой всеми телекамерами, «воин» и его сторонники были с позором выкинуты из зала под улюлюкание собравшихся.
Небольшое число колеблющихся, став свидетелями всех этих перипетий, уедут убежденными сторонниками победившей стороны. И разнесут весть о силе и сплоченности сынов Сварога по всей стране.
Что поделаешь. На войне, как на войне. Прости пращур за эти не совсем благородные экспромты. Но их надо уметь делать. Ибо как раз из-за неумения пользоваться такими методами проиграли когда то семитам твои наивные дети. И даже вы, арийские Боги не смогли им помочь. Ничего, мы в этом плане более подкованы, – думал про себя Чугунов.
– Братья и соратники! – обратился Петр к залу после того, как спортивно-мафиозный «воин» был с позором выкинут боевиками Зигфрида. – Я не знаю от кого сейчас получает деньги этот ублюдок, который пытался оскорбить наше достойное собрание. По моим данным он кормился и у ментов, и у эфэсбэшников, и у вояк. Сейчас, видимо поиздержался и вот решил присосаться к нам.
В зале раздался смех. А Чугунов продолжал
– Ту ахинею, которую он нес всегда и которую пытался нести сейчас, не стоит принимать во внимание. Но!
Он сделал многозначительную паузу.
– Но, братья и соратники, есть один момент, в котором этот слуга многих господ может оказаться правым.
Зал напряженно замер.
– К сожалению, многие понимают веру в древних Богов примитивно. Как возможность вдоволь повеселиться, не ограничивая себя христианской моралью. Да, наши Боги любят свободное веселье своих потомков. Но чем тогда мы отличаемся от вульгарных прожигателей жизни, если в нашей вере нет ничего кроме веселья? И не будем ли мы в этом случае примитивными ничтожествами, которых справедливо сможет укорить этакий вот крутой «воин»? Вопрос риторический.
Безудержное веселье, языческая любовь лишь награда за труды и подвиги. Или аванс, если хотите. Без понимания того, что наша вера это прежде всего труд и борьба нет постижения Божьего замысла.
Да, наш труд свободен, наше творчество расковано, наша борьба не ограничена средствами и правилами. И сам труд, борьба и творчество радостные по самой своей сути.
Но от этого они не становятся чем-то другим. И радостный труд требует пота, и радостное творчество требует сжигать свое сердце, чтобы осветить мир, и радостная борьба требует самопожертвования.
И готовность ко всему этому мы должны проявлять, давая клятву верности нашим родным древним Богам.
Клятву не только на словах. Клятву, подтвержденную огнем и страданием. Какова эта клятва?
Мы, взявшие на себя бремя возрождения древней веры, продемонстрируем ее на собственном примере.
Мы не побоимся принять огненное клеймо, которое не позволит нам потом никогда отступить, уйти в тень и отказаться от самих себя.
Все, кто хочет, смогут присутствовать на церемонии этой клятвы.
Требуем ли мы ото всех, кто принял нашу веру, сразу пройти этот обряд?
Нет. Можно верить как мы, можно быть активным членом нашей общины, но не проходить обряда посвящения. Каждый должен прийти к этому обряду сам.
Но те, кто провозгласил свое право идти впереди, борясь за возвращение наших Богов на землю их потомков, должны доказать перед всеми вами это свое право. И их огненная клятва будет принесена за всех.
Сейчас конец мая, время, когда природа бурлит жизнью. И сейчас самое время слиться с нашими Богами и продемонстрировать им нашу верность. Поэтому через неделю мы приглашаем всех присутствующих стать свидетелями того, как первые жрецы нашей веры принесут свою огненную клятву.
Первым ее принесу я сам.
Зал замер в восхищении и любопытстве.
Идея делом подтвердить верность древним Богам родилась довольно давно. Почти сразу после того, как Чугунов задумал заняться строительством языческой конфессии.
Поразительно, но она сразу вызвала просто бешенный энтузиазм у потенциальных адептов. В компании студентов-националистов, где впервые была озвучена эта мысль сразу начала выстраиваться очередь на право провести этот обряд.
«Бог то Бог, но и сам не будь плох», – говорит народная мудрость. С другой стороны «Заставь дурака Богу молиться, он и лоб расшибет». И Чугунов стал продумывать, как «не расшибить лоб», проходя через этот обряд.
Общий смысл его был понятен сразу. Надо было самому себе, подтверждая свою стойкость и верность Богам, поставить некое клеймо горячим железом.
Форма клейма была тоже очевидна – Сварогов квадрат. Конечно же весьма эффектно смотрелся бы он, четко проявленный, на левой стороне груди.
Однако знакомы врачи сразу охладили энтузиазм Чугунова. По левой стороне груди проходят многие нервы. Можно просто покалечить себя, повредив их. Так что лучше всего будет левое плечо.
Потом, никакого «красивого знака» не получится, если раскаленный Сварогов квадрат приложить к коже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32