Это стоило ему наследства. Однако бабушка не могла забрать у него дом — по праву майората он переходил Дамиану и его наследникам. Строптивость Дамиана дорого ему обошлась, все состояние оказалось в руках Клео. Тогда он занялся торговлей и преуспел, но это еще больше обострило его отношения с Клео. В доме Ставросов торговлю считали постыдным занятием.
С появлением Катрины, которая в свои двадцать шесть лет была одной из самых богатых невест на Корфу, Клео предложила Дамиану вернуть ему наследство, если он женится на кузине. Но Дамиан ответил, что он не только женится на девушке, которую выберет сам, но и позаботится о том, чтобы его избранница ни с какой стороны не понравилась Клео. Он поступил слишком опрометчиво, подумала Геро, когда узнала об этом. Несомненно, Дамиан сказал это в гневе, стараясь посильнее досадить бабушке. И все же он не отказался от своего, иначе никогда не выбрал бы Геро, чтобы представить ее в качестве своей «жены».
В тот день вся семья собралась в гостиной. Женщины, за исключением Кристины, смотрели на Геро с нескрываемым презрением, а мужчины лишь качали головами, как бы осуждая Дамиана, но одновременно осторожно бросали на него завистливые взгляды, в которых сквозило восхищение.
Геро стояла перед грозной старой дамой, бледная, но спокойная.
Гневный взгляд Клео, казалось, готов был испепелить девушку, но тут Геро, к всеобщему удивлению и к своему тоже, гордо вздернула подбородок и сжала губы. Один Дамиан не заметил ее решительного поведения, потому что его взгляд был прикован к лицу Клео.
— Какое у нее состояние? — скрипучим голосом задала бабушка совершенно излишний вопрос.
— Никакого.
— А семья?
— Геро сирота.
— И англичанка, — со вздохом произнесла Клео.
Всем своим видом старая дама старалась показать неприязнь к англичанам. Геро почувствовала это и подняла голову еще выше.
— Да, моя жена — англичанка. — Гордым взглядом нераскаявшегося грешника Дамиан окинул онемевших родственников, потом взглянул на бабушку. — Какими бы недостатками я ни обладал, я во всяком случае последователен. — Насмешливые нотки в его голосе только подлили масла в огонь; глаза Клео гневно сверкнули.
— Я не потерплю ее в моем доме!
— Твоем доме?
— Да! Пока я жива, — хотя все вы, конечно, только и ждете моей смерти, — этот дом мой! И мое слово в нем — закон!
Дамиан закусил губу. Он изо всех сил старался одолеть ярость, готовую вырваться наружу.
— У тебя нет права выгнать меня…
— Я говорила о ней!
— И моя жена, естественно, останется со мной. — Дамиан ждал отповеди, но Клео почувствовала свое поражение — впервые в жизни. — Я часто предупреждал тебя, но ты была уверена, что это только слова.
— Я ищу и не нахожу оправдания твоему поведению. Если ты не хотел жениться на девушке, которую выбрала для тебя я, ты бы мог остаться холостым.
По ходу разговора Геро поняла, что никто не считает их «брак» с Дамианом браком по любви. Такие откровенные высказывания в ее присутствии поразили девушку; Но все это имело и другие последствия. К собственному удивлению Геро обнаружила, что после этого она уже не только не может относиться к Клео с уважением, но заодно и перестала бояться ее. Клео с самого начала выбрала ошибочную линию поведения, но остановиться уже не могла.
— Да, ты мог бы остаться холостым. Тогда не было бы необходимости вот в этом. — Скрюченным пальцем она указала в сторону Геро, давая понять, что держит ее за вещь, не более. К удивлению девушки Дамиан шагнул вперед, как будто хотел броситься на защиту своей избранницы. Все замерли.
— Геро — моя жена, и я требую от всех вас уважения к ней! — Он обвел взглядом семью. — Понятно?
Никто не ответил. Все смотрели на Клео, не решаясь заговорить. Лишь затянувшееся молчание было ответом на вопрос Дамиана.
— И эта нищенка без роду без племени займет мое место? — Клео говорила тихо, почти про себя. Она уже не злилась, но ее разочарование было глубоким и горьким. — Могу себе представить, как быстро наша семья растеряет былую славу и уважение.
— Наша семья растеряет лишь нелепые обычаи, — последовал ответ Дамиана. — Ты будешь последним диктатором в нашей семье, Клео, обещаю тебе!
Дамиан прервал размышления Геро.
— Очнись! Я спросил тебя о Клео.
— Я ей не нравлюсь, — грустно сказала Геро.
— Естественно, не нравишься. Ведь не она выбрала тебя мне в жены.
— И я не принесла ни гроша в сокровищницу Ставросов, — с легким сарказмом добавила девушка.
Дамиан удивленно посмотрел на нее.
— Разве ты не боишься Клео? Все прочие боятся.
— Наверное, это потому, что я не настоящая твоя жена. Я чувствую себя независимой, и это придает мне уверенности.
— Не настоящая… Смотри не проболтайся, иначе тебе не поздоровится!
— Я буду очень осторожна. Я уже научена горьким опытом с Петросом, новой ошибки не будет. Тогда я испугалась, что ты оставишь меня. — Геро осторожно взглянула на Дамиана из-под опущенных ресниц и добавила: — А теперь я уверена, что ты меня все равно бы не бросил… ты добрый.
— Я уже говорил тебе, — устало произнес Дамиан, — что ты приписываешь мне достоинства, которыми я не обладаю.
Геро переменила тему разговора:
— Я полагаю, что я останусь здесь лишь до тех пор, пока… с Клео не случится что-нибудь?
— Да, именно так я и задумал. Но Клео, пожалуй, переживет нас всех.
Геро звонко рассмеялась.
— А Маркос говорил, что у нее больное сердце.
— Эта болезнь длится уже многие годы.
— Но ей же восемьдесят три года!
— Она может дожить и до ста.
Взгляд девушки красноречиво говорил, что она в это не верит.
— Мне кажется, ей не много осталось. Она слишком часто сердится, а это вредно для больного сердца.
Дамиан зевнул, ему явно наскучил разговор о бабушке.
— Расскажи мне об остальных, Геро. Как Кристина? Вы, кажется, поладили?
— Кристина хорошая. Мы с ней подружились.
— А Пеппо?
— Она твоя сестра… — начала Геро, стараясь быть тактичной, но ее уклончивость не ускользнула от Дамиана. Он насмешливо улыбнулся.
— Не надо щадить мои родственные чувства. Я знаю, как Пеппо умеет отравлять другим жизнь, и ее доченька тоже не подарок. Так что же она тебе сказала?
Геро покачала головой. Она не хотела жаловаться на Пеппо, но Дамиан был настойчив, и девушка не решилась ему противоречить.
— Она… делала намеки.
— Какие?
— Ну, ты им сказал, будто мы познакомились в кофейне. А Пеппо уверена, что это неправда. Мне кажется, она догадывается, что у нас есть какая-то тайна, и связана она с нашим знакомством.
— Но никакой тайны нет.
— Ты знаешь, что я имею в виду. Пеппо не верит, что мы познакомились просто так, случайно.
— Жаль. Это было так романтично: я увидел тебя — и сразу женился. Ну ладно, теперь у Пеппо будет над чем поразмышлять. — Дамиан помолчал, прислушиваясь к голосам внизу. — А кто-нибудь из них намекал на причину, по которой я… женился на тебе?
— Маркос говорил что-то. Он часто бывает несдержан.
— Импульсивность молодости. Он не умеет ничего скрывать, все сразу разбалтывает.
— Это он сказал мне, что Клео сама устраивает личную жизнь своих внуков, хотя я догадалась об этом при первой же встрече с ней. Маркос сказал, что даже для Евгении мужа выбрала Клео.
— Так оно и было.
Геро помолчала, потом все же решилась спросить Дамиана, почему он сразу не объяснил ей, зачем ему нужен фиктивный брак.
Дамиан нахмурился, как будто счел ее вопрос неуместным, и сухо ответил:
— Учитывая тот случай с Петросом, когда ты подвела меня, я решил, что чем меньше ты знаешь, тем лучше. Но ты отлично сыграла свою роль. Я тобой доволен.
Геро покраснела от удовольствия, но в то же время от неожиданной похвалы Дамиана почувствовала странное смущение.
— А если что-нибудь случится с Клео, как ты будешь объяснять… что мы не женаты?
— Кому я должен буду это объяснять? — Дамиан произнес эти слова таким тоном, что Геро пожалела о своем вопросе.
— Твоей семье…
— Я не намерен никому и ничего объяснять.
Девушка смутилась, услышав в его тоне явное осуждение. Дамиан сам решит, как ему поступить. К тому времени она уже вернется в Англию, и дела семьи Ставросов не будут волновать ее.
Женится ли Дамиан на Катрине? Маркос проболтался, что она нравилась Дамиану, и, возможно, у него возникло бы к ней настоящее глубокое чувство, если бы не Клео. Рассказ Маркоса озадачил Геро. Она знала, что Дамиан всегда противился воле Клео, но зачем из-за глупого упрямства и гордости разрушать собственное счастье. Этого Геро понять не могла. Возможно, Дамиан женится на Катрине потом, когда Клео не будет в живых, решила девушка. Но сейчас Катрина, наверное, очень страдает от того, что Дамиан женат на другой. И, конечно, ненавидит Геро.
— Маркос сказал, что завидует твоему мужеству, — продолжала Геро, стараясь рассеять мрачное настроение Дамиана. — Мне кажется, он не хочет жениться на девушке, которую выбрала для него Клео, но говорит, что придется подчиниться, иначе бабушка лишит его наследства, как тебя…
Девушка замолчала, испуганно глядя на Дамиана. Практически все сведения о семье Ставросов она почерпнула из рассказов Маркоса. Но Дамиан не рассердился, а лишь заметил:
— Я вижу, вы с Маркосом посплетничали от души…
— О нет, — запротестовала Геро. — Просто Маркос рассказал мне кое-что, но это вовсе не сплетни…
— Я знаю своего брата. Кстати, — строго сказал Дамиан, — тебя все считают моей женой. Если тебе захочется пофлиртовать с Маркосом, не делай этого на глазах у всей семьи.
Геро густо покраснела. Однако с тех пор, как она избавилась от страха перед Петросом, к ней вернулась ее природная уверенность в себе, воспитанная в детские годы в счастливой дружной семье, и девушка с негодованием тряхнула головой.
— Это Маркос все время пытается флиртовать со мной. Он, кажется, не придает значения тому, что я замужем… то есть считается, что я замужем… ну, ты понимаешь, что я имею в виду.
— Я поговорю с братом. Что еще он тебе рассказал?
— Больше ничего. — Геро не хотела повторять всего, что рассказывал ей Маркос.
К счастью, Дамиан не настаивал. Вскоре Геро осталась на террасе одна. Она лишь увидела огни исчезающего за поворотом «мерседеса» Дамиана. Не стоило и спрашивать, кто был рядом с ним…
Его отъезд оставил в душе Геро незнакомую прежде странную пустоту, но она все равно чувствовала себя счастливой. За тот месяц, что она была «женой» Дамиана, он всегда был внимателен к ней в присутствии посторонних, хотя за этим не скрывалось ни любви, ни нежности. В редкие моменты, когда они оставались наедине, Дамиан бывал равнодушным и неприступным, как в первый день их знакомства. Но сегодня, во время этого короткого разговора, он немного смягчился, стал ближе и проще, и у Геро стало так радостно на душе, как не было уже давно.
Вскоре на террасу поднялся Маркос и сел в кресло, которое только что покинул Дамиан. Молодой человек смотрел на Геро с восхищением и удивлением.
— Твой муж уехал на прогулку с Катриной, — спокойным тоном сообщил он.
— Я знаю. — Геро »се еще стояла прислонившись к колонне. — Они часто проводят время вместе.
— И ты не возражаешь?
Геро спокойно встретила взгляд Маркоса. Хотя у нее и не было образования, ей нельзя было отказать в остром уме и сообразительности.
— Ты же знаешь, почему Дамиан женился на мне; к тому же ты сам намекал, что он любит Катрину. Зачем же мне притворяться?
— Геро, ты так поразительно прямодушна… и все же в тебе есть какая-то загадка. Иногда мне кажется, будто тебе известно что-то такое, чего мы не знаем, и ты тайком посмеиваешься над нами.
— Ничего подобного. — Геро покачала головой. — Почему это я должна посмеиваться над вами?
— Возможно, — задумчиво произнес Маркос, — когда-нибудь ты расскажешь это и мне.
— Я же сказала, что никакой тайны нет.
— Но ты ничего не возразила, когда я сказал, что тебе известно нечто такое, чего не знаем мы.
— Ты говоришь загадками, — уклончиво ответила Геро, и Маркос переменил тему разговора:
— Скажи-ка, что ты думаешь о нашей бабушке, которая постоянно дергает за веревочки, чтобы ее марионетки танцевали повеселее?
Этот вопрос не удивил девушку. Маркос часто говорил о своей бабушке в таком тоне. Это приносило ему какое-то удовлетворение, служило своего рода компенсацией за необходимость подчиняться Клео. Если не считать Дамиана, Маркос был единственным из внуков, кто смел сопротивляться воле Клео, но это сопротивление было пассивным и поэтому не приносило результатов.
— Если хочешь знать, — откровенно ответила Геро, — я считаю вас всех совершенно безвольными, раз вы позволяете ей так обращаться с вами.
Маркос засмеялся и предложил девушке сесть рядом.
— Я уже говорил, что ты поразительно прямодушна, — сказал он, когда Геро села в кресло напротив. — Ты хочешь сказать, что ты намерена в открытую возражать Клео?
— Во всяком случае, помыкать мною не позволю.
Глаза Маркоса как-то странно сверкнули, и Геро насторожилась. Молодой человек был весьма наблюдательным, к тому же поведение девушки озадачивало его. Ей следовало быть очень осмотрительной.
— Она уже отдавала тебе какие-нибудь приказы?
— Клео приказала мне не попадаться ей на глаза, что я и делаю.
— Значит, ты все-таки подчиняешься ей? — усмехнулся Маркос, а Геро нахмурилась.
— Только если это устраивает и меня.
— Все равно ты подчиняешься. Клео всегда добивается своего.
— Просто на этот раз наши желания совпали, но если она прикажет мне сделать то, чего я не захочу делать, я прямо скажу ей, что поступлю по-своему.
Маркос на мгновение задумался.
— Посмотрим… — пробормотал он.
Столкновение характеров, которого ждал Маркос, произошло через неделю. Семья собралась за обеденным столом, когда Клео, указав на Геро, сказала:
— Это платье… я терпеть не могу этот цвет… В моем присутствии никто не носит зеленого. Иди и переоденься!
Все за столом замерли, а Геро лишь гордо вскинула голову. Дамиан застыл с ложкой в руке, с любопытством глядя на свою «жену».
— А я люблю зеленый цвет. — Голос Геро звучал твердо, она держалась уверенно и спокойно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21