— Их лица и имена припомнить можешь?
Презрение Ричарда больно ранило и разозлило Мэг. Ну и ханжа! Сам затащил меня в постель, а теперь, как моралист, разглагольствует о том, чем я, как ему чудится, занимаюсь с другими!
— Прекрати! — закричала Мэг хриплым от злости голосом. — Я не собираюсь это терпеть.
— Почему же я должен прекратить? — грубо спросил Ричард.
Быстрым движением он сбросил свой пиджак прямо на пол и подошел к Мэг.
— Когда-то нам было хорошо вместе, Мэг. — Ричард схватил ее за плечи и спустил бретельки платья.
Глаза Мэг в ужасе расширились.
— Нет! — закричала она, пытаясь освободиться от него. — Нет, я не желаю…
— Зато я хочу, — проговорил Ричард охрипшим голосом — и если не сделаю этого, то тихо сойду с ума.
Он был необычайно силен. Мэг никуда не могла деться от его рук и губ, когда он начал грубо целовать ее, как бы утверждая себя ее полновластным хозяином.
И вдруг, словно во время этого жестокого поцелуя из него излилась вся долгая злость, он несколько отступил от Мэг. В полутьме они пристально посмотрели друг другу в глаза. Их взгляды выражали вопрос и желание, противиться которому они уже не могли.
Ричард нежно провел пальцем по шее Мэг и ниже, по возвышению ее груди.
— Мэг! — хрипло пробормотал он, приникая головой к ее плечу. — О боже! Как ты прекрасна! Мэг задрожала. Начавшиеся было рыдания оборвались. Она не могла больше противиться неизбежному. Не сопротивляясь рукам, расстегивающим молнию на спине и снимавшим нижнее белье, Мэг сама стала спешно расстегивать пуговицы на его рубашке. Безмолвно они помогли друг другу раздеться. Подняв обнаженную Мэг на руки, Ричард отнес ее в спальню и бережно уложил на кровать. Какое-то мгновение он стоял не двигаясь, а затем опустился рядом.
Ричард целовал ее волосы, виски, сомкнутые веки, нос, постепенно продвигаясь к припухшим губам, которые мгновенно затрепетали от его легкого прикосновения. От его злобы не осталось и следа. Сейчас, обнимая ее, лаская, он приглашал разделить с ним удовольствие. Она не сопротивлялась. В ту самую минуту, когда Мэг ощутила тепло его рук, пальцы ее сами собой скользнули вверх по плечам Ричарда, обхватили шею и наконец утонули в волосах. Не в силах больше бороться с собственными эмоциями, Мэг потянулась к нему. Тихий стон вырвался из груди Ричарда, и он впился в ее губы. Он прижал к себе ее маленькое гибкое тело, целовал то крепко, то нежно, но никак не мог насытиться. Волна сладостного, неудержимого желания затопила Мэг. Ее бедра раздвинулись.
— О-о-о! — Ричард со стоном опустился на нее, чтобы слиться воедино.
Карие глаза Мэг широко распахнулись. Оказывается, она успела забыть это пленительное, непередаваемое ощущение. Ритмичные движения Ричарда лишили Мэг чувства реальности. Их обоих сжигала любовная лихорадка. Влажная, нежная кожа Мэг приникала ко влажной коже Ричарда, сладкий пот струился по их телам. Они не переставали ласкать друг друга, их губы не размыкались, их дыхание слилось в одно. Ни прошлого, ни будущего уже не существовало, был только вот этот миг. Мэг ощущала сказочный подъем на беспредельную высоту, с которой ей уже не хотелось спускаться…
Она спокойно лежала в его объятиях, словно выброшенная приливом на мирный берег, которого уже и не надеялась достичь. Незаметно она скатилась в глубокий, самый великолепный сон ее жизни.
Мэг представления не имела, сколько времени проспала, но, когда открыла глаза, солнце уже встало. Вначале она не могла понять, где находится, но потом память ожила, принеся с собой жгучий стыд и раскаяние. Она опять прошла с ним все, до самого конца.
Чувство умиротворенности и успокоенности исчезло, как мираж. Все было таким естественным, пока они занимались любовью.
Мэг вспомнила злость Ричарда, его презрение, отвращение, с каким он смотрел на нее в посольстве. Он решил проучить ее. Он очень опытный мужчина и прекрасно знал не только, как получить удовольствие самому, но и как доставить его женщине. Он сделал все, чтобы она на всю жизнь запомнила его. Никакой будущий любовник не сможет стереть из памяти его ласки. Даже если она попытается полюбить другого мужчину, тень этой ночи всегда будет стоять перед ней. Ричарда же она не интересовала ни капли. Лишь краткое удовольствие обладания ее телом было для него главным.
Мэг лежала неподвижно. Ясно было одно: она не может здесь дольше оставаться. Лежать и думать о том, как он проснется и с презрением посмотрит на нее. Нет, второй раз она этого не вынесет!
Потихоньку, с величайшими предосторожностями Мэг освободилась из объятий Ричарда и села на край кровати.
Солнце только встало, и его неокрепшие лучи едва пробивались сквозь молочные занавески. Ричард улыбался во сне, это была улыбка победителя.
Стараясь тихо ступать по предательски скрипящим половицам, Мэг подошла к окну и выглянула на улицу. Действительность оправдала ее самые мрачные предчувствия. Дом Ричарда находился на Бошан-плейс, в одном из самых престижных мест Лондона. Следовало поторопиться — еще немного, и появление Мэг в вечернем платье привлечет нежелательное внимание.
На цыпочках Мэг проследовала в ванную. Наскоро умывшись, она надела висевший на вешалке коричневый махровый халат Ричарда и отправилась на поиски своей одежды. У двери она бросила последний взгляд на спящего мужчину. Невероятная нежность затопила ее. На секунду Мэг заколебалась — снова захотелось оказаться в страстных объятиях Ричарда, прижаться и ощутить охотный отклик его горячего тела.
Мэг сделала несколько неуверенных шагов к кровати, но резко остановилась. Нет, она должна сохранить остатки гордости. Спи, мой милый, когда ты проснешься, меня уже здесь не будет. Мэг печально улыбнулась. А это тебе на память о еще одной одержанной победе. Она сняла с себя тонкую золотую цепочку и надела ее на шею маленькой скульптуре девушки, стоящей на столике у кровати.
Мэг осторожно прикрыла дверь и оказалась в гардеробной — кабинете с французским трюмо девятнадцатого века. Она взглянула на себя в зеркало. Несмотря на бурно проведенную ночь, Мэг выглядела совсем неплохо. Глаза сияли, рот был соблазнительно свеж.
Мэг приподняла волосы над головой. А повезло тебе, Ричард Стоун, с грустной бравадой подумала она, вглядываясь в свое отражение.
— Нет, я все-таки довольно хороша, — сказала она просто для того, чтобы подбодрить себя. — Конечно, я не красавица, как Бланш, но у меня красивые глаза и стройные ноги…
Со вздохом отчаяния Мэг опустила руки и отвернулась от зеркала. Что толку притворяться? Она не может соперничать с Бланш. И пытаться не стоит. Она ведет себя как девчонка. Нет, только не задерживаться, срочно отыскать свои вещи и бежать отсюда.
Плутая по комнатам, Мэг наконец вышла в гостиную, где на полу валялась их скомканная одежда, изогнувшись, достала из-под кресла серебристый шелковый комок платья и спешно натянула его. Где-то недалеко должен быть выход, подумала она и повернула налево. Пройдя через несколько комнат, она совершенно запуталась и неожиданно оказалась в великолепно оборудованной кухне, застекленные двери которой выходили на террасу. Мэг смертельно захотелось есть. Схватив со стола яблоко, она торопливо двинулась дальше. Наконец после пятиминутных поисков Мэг достигла просторного холла.
Перед дверью, занимая весь проем, стоял Ричард Стоун. Одетый лишь в темно-синие джинсы и зеленый свитер, он почему-то еще больше волновал Мэг. Черные волосы, накануне причесанные, теперь взлохматились и на макушке торчал смешной хохолок. Мэг сглотнула. Ну почему смотреть на этого небрежно одетого мужчину так приятно? Ее единственным желанием сейчас было броситься к Ричарду и поправить этот непослушный хохолок, снова ощутить кончиками пальцев жесткость его волос…
— Ну и куда же вы собрались, леди? — вкрадчиво процедил он.
Мэг смутилась, но собралась с духом и спокойно ответила:
— Все это было ужасной ошибкой. Мне надо спешить домой. Бренда наверняка страшно волнуется. Ты вчера вел себя как безумный. Не удивлюсь, если она уже объявила розыск и сообщает в полицейский участок твои приметы. Будь добр, пропусти меня, пожалуйста. — Мэг попыталась протиснуться между Ричардом и стеной.
У Ричарда заходили желваки на скулах.
— Ах так, значит, девочка получила все, что хотела, и торопится уйти. О, Мэг, как же быстро ты превратилась из наивного ребенка в настоящую шлюху!
Эти слова, как пощечина, больно ударили Мэг, но опровергать их у нее не было сил.
— Не будем продолжать, Ричард, — устало произнесла она. — Какое тебе дело, в кого я превратилась. Каждый из нас получил удовольствие, нам было хорошо вчера, и забудем об этом.
— Ну уж нет. — Ричард схватил Мэг за плечи и с силой тряхнул. — Отпустить тебя сейчас к этому проклятому нуворишу и сходить с ума снова… Не знаю, чем уж так хорош твой Дэвид, но я тебя ему не отдам. Ты останешься здесь.
— Ты прикуешь меня цепью? — Мэг сама уже почти верила в существование мифического жениха.
— Можно рассмотреть как вариант. Но я предлагаю остаться здесь добровольно.
— И какое же место ты мне отводишь в этом доме?
— Жены, если ты, конечно, не возражаешь, — отчетливо выговаривая каждое слово, проговорил Ричард.
— Ж-жены? К-какой жены? — от изумления Мэг начала заикаться. — Седьмой жены Синей Бороды?
Ричард не обращал внимания на ее бессвязный лепет.
— Я прошу тебя выйти за меня замуж и сделаю все, чтобы ты никогда не пожалела об этом.
Мэг, оцепенев от неожиданности, с изумлением смотрела на него. За одну секунду в ней все перевернулось от ликования. Она никогда не надеялась услышать от него эти слова.
— А как же Бланш? Ты женишься на ней…
Ричард недоуменно посмотрел на Мэг.
— На Бланш Лигонье, — на всякий случай уточнила Мэг. — Она сама мне рассказала о вашей помолвке и даже показала брошку, которую ты подарил ей после объяснения в любви.
Мэг начала подробно описывать брошку. Когда она дошла до глаз из изумрудов, ладонь Ричарда плотно закрыла ей рот.
— Ты можешь помолчать, Мэг, хоть секунду?
Мэг отрицательно замотала головой.
— Я никогда не собирался жениться на Бланш Лигонье. А брошь я действительно купил ей, но я ее проспорил! Ах, чертовка, — продолжал он, как показалось Мэг, даже с восхищением. — Эти Лигонье всегда были авантюристами и лгунами. Какого-то даже сослали в девятнадцатом веке в Австралию за подлог. Впрочем, отец Бланш — вполне приличный человек.
Мэг с широко раскрытыми глазами слушала его. Ладонь Ричарда по-прежнему лежала у нее на губах, не давая ей проронить ни слова.
— Потерпи, Мэг, я еще не все сказал. Во-первых, забудь о Дэвиде. — Мэг замычала. — Дурочка! Я так люблю тебя, что моей любви хватит на двоих! Я полюбил тебя с того самого момента, когда увидел, как ты выскочила, рискуя жизнью, за этим рыжим чудовищем.
Мэг снова безуспешно попыталась возмутиться.
— Я сразу же полюбил тебя — такую ранимую и храбрую девочку.
При слове «девочка» Мэг привычно вздернула подбородок.
— Храбрую и невероятно красивую, — поспешно добавил Ричард. — Тогда же я решил, что ты будешь моей, чего бы мне это ни стоило. Но я так боялся вспугнуть тебя! А какой выдержки потребовала от меня эта дурацкая ночь в ожидании Розового мальчика! Я ни на минуту не сомкнул глаз.
Мэг с некоторым чувством вины вспомнила, что ей, хоть и не сразу, удалось уснуть.
— Боже, как я ревновал тебя! Я ревновал тебя даже к Пирату. А уж к Генри!..
Мэг не дала ему закончить. От желания высказать все, что у нее накопилось, она укусила Ричарда за ладонь и дала волю переполнявшим ее чувствам.
— Ты любил? Ты ревновал? Почему же тогда у меня в квартире вел себя так, словно я для тебя не существую? Ты ведь злился на меня и ненавидел! — Мэг с размаху ткнула его кулаком в грудь.
— Да, я действительно злился. Только на себя! Мне предстояло рассказать об обмане Генри. Я уже тогда подозревал его. Я знал, что это причинит тебе боль, боялся этого, а сам хитростью заманил тебя в постель и чувствовал себя последним негодяем.
— Хитростью? А тебе не приходило в голову, что если бы я не хотела, то никуда бы ты меня не заманил. А если бы ты действительно любил меня, ты не бежал бы тогда из Окридж-холла.
— Но ты же тогда сама выбрала Генри!
— Я не выбирала его, мне просто было жалко.
— Как ты могла простить ему этот гнусный обман!
— Генри слабый человек, увязший в своей страсти к живописи.
— И к тебе, — упрямо добавил Ричард.
— Но я не люблю его, во всяком случае так, как ты это понимаешь.
— А кого же ты любишь? Дэвида? Я навел справки о всех магнатах по имени Дэвид, но не нашел никого достойного ни в Англии, ни в Америке. Все они или уже женаты, или в возрасте, не предполагающем женитьбу.
— Почему именно в этих странах? — спросила Мэг. — Ты не пытался искать его в Австралии? Или Канаде? — Мэг уже откровенно смеялась.
Ричард внимательно посмотрел на нее.
— Никакого Дэвида не существует? Да, Мэг? Мэг кивнула.
— О, Мэг! Ты, как солнечный свет, сияешь, искришься. А когда улыбаешься, у меня начинает кружиться голова. Я сходил с ума, представляя, что ты так же улыбаешься и другим мужчинам. Я готов был убить этого слащавого мексиканца!
— Я тоже не в восторге от того, что у тебя было с другими женщинами, — выдав свою ревность, призналась Мэг. — Ты до сих пор скучаешь о какой-то Арабелле.
Глаза Ричарда расширились, в них мелькнула улыбка.
— Вот как? — тихо произнес он, не сводя с нее взгляда. — Я сомневался, волнует ли это тебя. А Арабелла… Я действительно скучаю по ней — она сдохла четыре года назад.
— Сдохла?
— Арабелла — моя любимая собака, она часто сопровождала меня в путешествиях и даже однажды спасла жизнь.
Мэг отвела глаза в сторону, пытаясь уклониться от его пронзительного взгляда, и услышала судорожный стон, вырвавшийся у Ричарда.
— Пора нам уже перестать играть в эти игры, — твердо проговорил он. — Больше никакой лжи, никакой полуправды, никаких мифических Дэвидов, никаких фантазий о Бланш. Я люблю тебя, Мэг! Девочка моя, никогда не убегай от меня, я не переживу!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21