Я не переставала думать о Моне. Если не Робби, то кто ? Из спальни доносились обрывки новостей: по Куинсу разгуливает маньяк-насильник, в Манхэттене такси съехало в кювет. И вдруг диктор заговорил о Моне. «Скандальный, широко известный редактор журнала „Базз“ убита в своем кабинете, — сообщил он. — Пострадала еще одна женщина, но травма несерьезная. Никто не задержан».Перед тем как лечь, я попыталась связаться с Робби, узнать, нашел ли он адвоката. Опять автоответчик. Оставила сообщение, чтобы он в случае чего позвонил.Спала я очень неспокойно, странные сны сменяли друг друга. Утром проглотила полрогалика с кофе, листая свежий выпуск «Нью-Йорк таймс». Статья о Моне заняла уголок первой страницы и разместилась далее в разделе «Метро». Там косвенно упоминалась даже я: «…еще живую обнаружила одна из сотрудниц». В конце напечатали некролог с историей о заслугах Моны в области увеличения тиража журнала до небывалых размеров. Журналист упомянул, что она слыла требовательным начальником. Правда, не сказал, какой она была стервой.По дороге в метро я купила «Дейли ньюс» и «Нью-Йорк пост». Фото Моны поместили на первую страницу вместе со всеми шокирующими подробностями, что удалось раздобыть. Сообщалось, что ее ударили по голове, но полиция не говорит, как и чем. Там были также снимки приглашенных, включая Еву Андерсон на выходе из здания. У всех негодование на лицах.Около офиса набилось люду не меньше, чем вчера: фотографы, журналисты, телевизионщики и любопытные граждане. Среди последних немало туристов, которые направлялись потратить деньги в магазинчике Диснея, и получили убийство Моны в качестве приза. Полицейские выстроились в ряд, чтобы держать толпу на расстоянии, и мне на входе пришлось достать пропуск.На этаже редакции «Базза» творилось почти такое же сумасшествие. В приемной стояли не только охранники, но и прохлаждался полицейский. У девушки на ресепшене было такое выражение, словно из Нью-Йоркского залива вылез Годзилла и направляется к Шестой авеню.Настроение вокруг колебалось от мрачного до восторженного. Люди собирались группками, разговаривали, очевидно, обсуждая подробности, и размышляли вслух. Некоторые казались расстроенными, потрясенными событием, а другие едва сдерживали радость, как в тот день, когда жена Нэша ворвалась к нему в стеклянный кабинет, назвала «лживым кобелем» и запустила сумкой в голову. Как только я приблизилась к одной из группировок, заместитель редактора предложил отменить ежедневную планерку.Приемная у кабинета Моны была по-прежнему огорожена желтой лентой, и через приоткрытую дверь я разглядела, что там как минимум два человека создают видимость работы — полицейские довершают дела до конца. Детективы Тейт и Маккарти беседовали с Нэшем в его кабинете, а Томас Ликер ходил по комнате, как тигр в клетке.Ни Джесси, ни Райана не оказалось на месте, Лео висел на телефоне, а на мониторе у него светились фотографии Дженнифер Лопес в коралловом бикини. Как видно, жизнь в «Баззе» со смертью Моны не совсем заглохла.Я бросила сумочку под стол и проверила голосовую почту. К моему ужасу, помимо двух личных сообщений, там скопилось около десяти звонков от журналистов и телевизионщиков, которые надеялись взять у меня интервью. Значит, всем уже известно, что я обнаружила потерпевшую. В ближайшее время мне вряд ли удастся остаться в тени. Знакомые тоже проявляли любопытство: Кэт хотела знать подробности — здрасте вам! — и сосед Лэндон сгорал от нетерпения поболтать о происшествии. Я оставила сообщение на автоответчике, что свяжусь с ним позже.Затем я направилась в столовую. Увидела там всего несколько знакомых лиц, они разговаривали тихими голосами. Когда я вошла, все замолчали и вопросительно уставились на меня. Взяв кофе, я юркнула в один из коридоров с целью проверить проход, соединяющий сзади «Трек» и «Базз». Я узнала о его существовании, когда зашла в хранилище со старыми номерами журнала. Именно тогда из тайной двери вынырнул сотрудник «Трека», хотя сама я ни разу не пользовалась ею.Дверь была тяжелая, металлическая. Я оглянулась вокруг, убедиться, не ошивается ли кто сзади, и опустила ручку. Несмотря на встроенный замок, дверь оказалась незапертой. Внутри — пустой темный коридор, почти такой же, как тут, только принадлежащий уже «Треку». Вдоль стены плакаты в рамках с изображением альбомов шестидесятых, включая «Фриуиллин» Боба Дилана. Любой может пройти из одной редакции в другую.Вот потеха, подумала я. Чтобы попасть в «Базз» или «Трек» с улицы или с ресепшена, нужно чуть ли не обыск пройти, а как только ты на территории одного из журналов, при желании можешь незаметно прокрасться в редакцию другого. Скорее всего вчера убийца воспользовался этим ходом — покинул вечеринку, чтобы напасть на Мону, а затем вернулся обратно. В итоге никто не видел, как он выходит из центральной двери «Базза». С другой стороны, не исключено, что преступник — сотрудник «Базза», засидевшийся на рабочем месте. Зачем идти на вечеринку, когда можно ускользнуть, спустившись по лестнице. Конечно, это мог сделать и Робби.На обратном пути я встретила Нэша, который кивком пригласил меня к себе в кабинет. Там не оказалось детективов, как, впрочем, и Дикера.— Присаживайся, — с деловым видом произнес он.Я опустилась напротив него в кресло из хромовой кожи. Нэш — дородный, вполне привлекательный мужчина за сорок. Черные волосы с серебристой сединой обычно зачесаны назад, на кончике носа неизменно сидят очки. Он выглядел слегка усталым, но полностью владел ситуацией. На нем были черный галстук, черная рубашка и пиджак.— Ты слышала о Робби ? — спросил он, пристально посмотрев на меня поверх очков.— А что с ним? — осторожно поинтересовалась я.— Прошлым вечером он пробрался в здание. Говорит, искал какие-то письма у себя в столе. Ты его не видела вчера?Все-таки обнаружили. Значит, Робби в заднице. Остается надеяться, что он нашел хорошего адвоката.— Нет, когда я приехала, тут никого не было, — ответила я. — Полиция подозревает Робби?— Насколько мне известно, его допрашивали сегодня утром. К нам приходили детективы, разведывали об увольнении, интересовались, в каком он был эмоциональном состоянии, высказывал ли угрозы.У меня душа ушла в пятки.— А вы не знаете, с ним был адвокат? — спросила я.— Не знаю. Он твой приятель, да? Как сама считаешь, это мог быть он?— Робби — замечательный человек. Не думаю, что он способен на такой поступок.— Ну, полицейские явно держат его под подозрением. Я пригласил тебя потому, что мы должны осветить это происшествие, а это твоя работа.— Статья выйдет в «Баззе»?— Да, в «Баззе». Мона не была лауреатом «Оскара», и все же она — знаменитость, ее имя известно даже в Ошкоше. К тому же она издавала наш журнал. Мы не можем сделать вид, что ничего не произошло.— Конечно… — Я задумалась.— В чем дело? Ты ведь не настолько опечалена, чтобы быть не в состоянии писать?— Нет. Но я лично вовлечена в эту историю и потому не могу быть до конца объективной.— Послушай, Бейли, если ты не заметила, спешу намекнуть, что мы не «Нью-Йорк таймс». Просто освети преступление, как ты делаешь это с любой другой знаменитостью, и запланируй продолжение в последующих номерах.— Хорошо, но есть еще одна проблема. Не исключено, что убийца работает среди нас. Вы действительно хотите выставить на общее обозрение наше грязное белье?— У нас нет выбора. Мы просто обязаны опубликовать очерк. К тому же… — Он прервался в середине слова. — Я сам побеспокоюсь о последствиях.Наверное, на самом деле Нэш хотел сказать: «К тому же тираж журнала взлетит до небес».— Ладно, — ответила я. — Спасибо, что доверили мне это задание. Вы ведь знакомы с сотрудниками «Трека»? Не достанете мне список всех приглашенных на вечеринку?Я уже работаю в этом направлении. Мы собираемся сделать статью и про само мероприятие: обо всех очень важных персонах, которые пили за здоровье Евы буквально через стенку от нападения на Мону. Считаешь, это сделал кто-то из гостей?— Не исключено. Они все имеют доступ в нашу редакцию. Мне надо будет поговорить с ними.— Нет проблем. Только держи меня в курсе каждого своего шага, — предупредил Нэш, глядя на меня поверх очков. — Как ты сама сказала, убийца, возможно, среди нас. Я должен узнавать все мгновенно. Понятно?— Да. А где, кстати, Бетти с Эмми? — спросила я, ссылаясь на помощниц Моны. Вдруг одна из них прольет свет на то, почему Мона пошла в кабинет прошлым вечером.— Бетти со вчерашнего дня в отпуске. Эмми пока помогает Карлу, но скоро вернется. Сегодня утром пара детективов ввалились к ней в квартиру в Грейт-Нек, где она живет с матерью. Бедняжка напуталась до смерти. Подумала, что попала в список подозреваемых из-за инцидента с поиском сока «Джамба джус».— А ее подозревают?— Вряд ли. Эта девушка не способна на убийство. К тому же в момент убийства она находилась в поезде на Лонг-Айленд.— Что сказали вам полицейские? — спросила я.— Ровным счетом ничего. Ликер пытался выпытать у них информацию, но они как воды в рот набрали.— Какие задавали вопросы? Наверное, расспрашивали о конфликтах, которые возникали у Моны с подчиненными?— Да. В итоге всплыло имя Робби. А еще, ты должна знать, меня попросили осмотреть кабинет Моны, все ли там на месте. Вряд ли что украли. Потом до меня дошло: их интересует предмет, который мог послужить орудием убийства. Я зашел туда и сразу заметил, что на столе недостает пресс-папье, которое ей вручили в подарок при номинации лучшим редактором года.— Правда? — Так, значит, Джесси права насчет пресс-папье. — Похоже, убийца забрал или забрала его с собой.— Ну да. И еще одно. Я попросил Райана написать отдельную статью о Моне. Некий биографический очерк, чтобы отдать дань уважения. Он ох как хочет поучаствовать.— Но ведь может получиться накладка?— Если только небольшая. Постараюсь устранить ее при редактировании.— Что касается редактирования, кто возглавит журнал? — спросила я.— Пока официального решения нет. Послушай, у меня много дел. Полицейские и так украли у меня пол-утра. Если тебе что понадобится, обращайся. И держи меня в курсе, ладно?— Ладно, но когда у вас будет свободное время, уделите полчаса на разговор со мной.Нэш нахмурился:— Разговор о чем?— Мне необходимы некоторые подробности для статьи. Информация о вечеринке.— Хорошо, но попозже.— И еще. Где мне найти Катю?— Кого?— Катю Витальеву, уборщицу.— Насколько мне известно, она провела ночь в больнице под наблюдением врачей, а утром ее отпустили.— А вы не можете узнать ее телефон?— Конечно, — рассеянно сказал он и начал просматривать телефонные номера на столе. — Посмотрю, что смогу сделать.По дороге на рабочее место я заметила там двух мужчин. Подойдя ближе, узнала в них Тейта и Маккарти. Прекрасно.— Мы хотели бы поговорить с вами, мисс Уэггинс, — сказал Тейт, приближаясь ко мне.Он выглядел недовольным, и мне стало не по себе, когда меня повели вдоль коридора в глубь этажа. Каждый сотрудник провожал нас взглядом. Мы добрались до небольшого конференц-зала, и Тейт велел мне зайти. Он закрыл дверь, едва ступив внутрь, и предложил присесть. На столе стояло около пяти пустых бутылок из-под минералки и валялся скомканный пакет чипсов. Бедная Катя не добралась до этого помещения из-за травмы.Маккарти остался у двери со скрещенными на груди руками, а Тейт сел напротив. С полминуты он пристально смотрел на меня. Я старалась изо всех Сил не съежиться, как нашкодивший ребенок.— Расскажите нам, мисс Уэггинс, — наконец произнес он суровым голосом, — почему вчера вечером вы ввели нас в заблуждение? 5 — Ввела в заблуждение? — переспросила я. — Что вы имеете в виду?По груди прошла нервная дрожь, неумолимая, как марш к морю генерала Шермана. Я молилась, чтобы она затихла, не дойдя до губ.— Вы не понимаете, о чем речь?— Нет, к сожалению, не понимаю. Я в точности описала все, что видела на месте преступления.— Дело не в этом, — сказал Тейт, и его реплика повисла в воздухе.Надо же, а у него мастерски получается создать момент, преисполненный ожидания. Я чуть не призналась в сожжении нескольких кварталов или в убийстве Джеймса Хоффа, но все же старалась спокойно сидеть с выражением невинной озадаченности или озадаченной невинности.— Я говорю об истинной причине вашего вчерашнего визита в редакцию, — наконец-то выдал Тейт полным разочарования голосом. — Вы ведь не за бумагами пришли?Неужели Робби выдал меня? Невероятно. Зачем он это сделал? Нужно оправдываться, пока мне не пришили все грехи мира.— Видимо, Робби Харт сказал вам, что я обещала забрать его письма. Но это только одна из причин моего прихода. Также я взяла и личные бумаги. Я весь день работала над статьей вне стен редакции и зашла в офис, чтобы не приходить на следующий день. Думала убить двух зайцев сразу.Выпалив сию тираду, я поняла, насколько глупо она звучит в свете произошедшего.— Вы не могли послать курьера? — спросил Тейт.Я пожала плечами с беспомощным видом.— По штату фрилансерам не полагается помощник, — ответила я.— Почему вы не сказали об этом вчера?Дальше пришлось тщательно подбирать слова:— Робби очень щепетильно относится к усыновлению, поэтому я не хотела упоминать данный факт без надобности. Если б это имело хоть какое-то отношение к делу, я не преминула бы вас уведомить. Как мне представляется, я оказалась здесь волей случая, услышала стон и затем обнаружила, что на двух женщин напали. Причина, по которой я сюда пришла, видится мне маловажной.Тейт приподнял один уголок рта, его саркастическая улыбка ясно говорила, что я сморозила крайне наивную нелепость, нечто вроде: «Чрезмерное пристрастие к изюму в детстве развивает склонность к насилию».— Маловажной? — повторил он. — Речь идет о просьбе человека, которого в тот день уволили. Он был в ярости из-за миссис Ходжес, а вы считаете, это маловажно?Но его… — Я собиралась уточнить свою позицию, однако остановилась. Если бы Робби умолял меня пришить Мону, я б насторожилась, а тут совсем другое дело — что возьмешь с невинного поручения?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40