Возможно, Райан намекнул ему, какой информацией обладал. Согласно резюме, он работал в «Пипл» и в «Энтертейнмент уикли». Я связалась со знакомыми в обоих изданиях и вышла через них на других сотрудников. Пара человек знали его, но никто не считал своим другом.В какой-то момент я решила прогуляться к стеллажу с бесплатными книгами, чтобы взглянуть на Нэша. Он стучал по клавиатуре, очевидно, редактировал статью. От одного его вида я пришла в замешательство.После двух прогремел гром и полил дождь, окутав все мраком. Редакторы брели с ленча в вымокшей одежде. Меня клонило в сон после жуткой ночи, настроение было угрюмым. Мона мертва, Райан тоже. Высокий худощавый мужчина с лысой головой ходит за мной по пятам, и пусть я знаю, кого остерегаться, мне не известно, кто его нанял.Тоску наводил даже Боу. Я вышла из кафе, торжествуя, как победитель. Боу сожалеет о том, что смутил меня, и хочет увидеться снова. Но вот в чем проблема: он даже не попытался объяснить, почему рядом с ним находилась та наглая блондинка, и не пообещал впредь с ней не появляться. Я была с этим мужчиной всего два раза. Никакой надежды, что он предложит встречаться постоянно. Однако мне так хотелось, чтобы он сказал: «Бейли, я действительно пригласил на свидание другую женщину и собирался затащить ее в постель, но после недели общения с тобой понял, что мне, кроме тебя, никто не нужен». Да, именно так.Размышляя о Боу, я вспомнила о его совете сделать шаг назад и проверить последовательность кадров. Открыла блокнот на той странице, где Райана осенило. В столовой у меня не получилось записать все слово в слово, однако суть я отразила. На вопрос, видел ли он кого-нибудь, Райан ответил, что после разговора с Моной направился по коридору, прошел мимо Кати, никого вокруг не было. Затем хотел что-то добавить, и тут у него загорелись глаза.Не ожидая особых открытий, я встала из-за стола и медленно зашагала по коридору, пытаясь подключить воображение. Должно быть, Райан что-то заметил, но не смог оценить важность этой детали. Неужели в одном из дальних кабинетов засиделся какой-нибудь редактор? Передо мной уже появилась дверь в «Трек», а новых идей так и не возникло.С опущенными глазами я возвращалась обратно и не сразу увидела, что Нэш машет мне рукой, подзывая к себе. Он крутил кистью так, словно помогал мне парковать машину задним ходом, стоя снаружи. О Господи!..— Прослушал твое вчерашнее сообщение на автоответчике, — — сказал главный редактор, закрывая за мной дверь. — О Райане. И полицейские все подтвердили сегодня утром.— И каково твое мнение ? — поинтересовалась я.— О том, что его могли убить?— О том, что это сделал кто-то из твоих подчиненных.— С чего ты взяла? — грубо спросил он.— Райан хранил наркотики… на рабочем месте, — нерешительно произнесла я. — Полицейские нашли в его ящике полиэтиленовый пакет. Следует предположить, что кто-то знал о его пагубной привычке и подложил чистый героин, скажем, в понедельник, чтобы убить его.Нэш смотрел на меня с каменным выражением лица.— Кому-то не понравилось, как он написал передовицу? — спросил он с сарказмом.— Нет, Райан догадался, что этот кто-то убил Мону.— Ого, любопытная гипотеза, — сказал он, проведя ладонью по лбу. — Дальше я должен спросить, есть ли у тебя конкретные подозреваемые?— Нет, — тихо ответила я. — А у тебя?Я вытянула шею, изображая из себя преданного служащего, которому не терпится услышать мудрое слово начальника. На самом же деле я, затаив дыхание, наблюдала за его реакцией.— Нет, пока нет. Но как же твоя теория о том, что Мону убил кто-то посторонний? Вчера ты полагала, тут замешана Ева Андерсон.— Нуда, есть факты в подтверждение этого, однако не исключено, что человек извне получил доступ к столу Райана.Нэш недовольно покачал головой:— Что ж, советую тебе хорошенько обдумать новую версию, перед тем как делать выводы. Мы, конечно же, не собираемся писать в журнале, что смерть Райана имеет какое-то отношение к Моне, пока не будет неопровержимых доказательств. От такого неуважения у меня покраснели щеки.— Разумеется, — сказала я. — Если это все, то я, пожалуй, вернусь к работе.— И еще, — сурово произнес он. — Хиллари передала мне, что ты задаешь слишком много вопросов о статьях без имен. Мы с тобой, кажется, договорились не поднимать эту тему.Вот наглец. Интересно, что еще она ему наплела? Упомянула ли о статье касательно его лично? Хотя вряд ли, это только сыграет против нее самой.— Я не говорила ей ничего о Еве. Если речь об этом, значит, Хиллари просто пытается выведать то, что ей не известно.Я уже начинала кипеть. К счастью, Нэш пожал плечами и сел за стол, дав понять, что наша дружеская беседа закончена.А казалось, день такой плохой, что хуже быть не может.Вернувшись к столу, я порылась в сумочке в поисках «М&М», заначки, которая припасена у меня именно на такие дни. Собралась забросить в рот целую горсть, как вдруг зазвонил телефон.— Бейли Уэггинс, — объявила я.— Это Катя, — донеслось из трубки.У меня перехватило дыхание.— Да, здравствуй, Катя, — произнесла я полушепотом. — Чем могу тебе помочь?— Я хочу с вами поговорить. Если вы не передумали.— Конечно. Ты в порядке? У тебя напутанный голос.Я подняла глаза и огляделась, не наблюдает ли кто за мной.— Да, мне очень страшно, — признала она. — Вы были правы. Я должна вам кое-что сказать.У меня заколотилось сердце.— А как же полиция? Если это важно, мы обязаны сообщить им тоже.— Нет-нет, — взмолилась Катя. — К ним нельзя. На то есть причины. Вы сами это поймете.— Хорошо, — неуверенно согласилась я. — Когда мы встретимся? Ты сейчас в здании офиса?— Нет, я еще не приехала. В девять.— В девять?! Мне казалось, ты приступаешь к уборке в четыре. Может, лучше в четыре?— Нет. Я должна начать с другого этажа. Мне не хочется потерять работу. В десять у нас перерыв, но я освобожусь пораньше, если постараюсь.— Где мне тебя ждать?— В подвале есть комната для уборщиц. Там мы будем наедине. Остальные придут только к десяти.— Ладно, — сказала я. — Эта комната чуть дальше по коридору от того места, где мы виделись в прошлый раз, верно?— Да, просто идите прямо. И обещайте никому не говорить.— Ну что ты.— Пожалуйста. Моя жизнь… уже в опасности. Возможно, ваша тоже.Я повесила трубку и уронила руки на стол. По коже шли мурашки. Уголком глаза я заметила, что за мной наблюдает Джесси.— Что случилось? — спросила она. — Ты в порядке?— Скоро я получу информацию, которая прольет на все свет. Не могу поверить, что дело движется к завершению.— Кто тебе позвонил? Выяснила что-то про официанта?— Нет, это была уборщица. Только никому не слова, ладно?— Разумеется.Последующие несколько часов я пыталась сосредоточиться на работе, что было крайне сложно. Скачала из Интернета кое-что об эротомании, но мозг отказывался воспринимать слова. В полседьмого дождь наконец-то прекратился, я выбежала в итальянский ресторан для туристов и заказала там куриное пикатта под соусом густым, как грязь. Хоть как-то отвлеклась.Когда я вернулась, в редакции народа не поубавилось. Подслушав разговор Лео, я узнала, что на обложке будет Бритни Спирс. Согласно опросу общественного мнения, читатели предпочитают журнал с Сандрой Дэй О'Коннор, а не с Бритни Спирс. Однако на самом деле, когда мы лепим ее на обложку, номер буквально расхватывают. Джесси называет это крушением поезда.В полдевятого вокруг стало стихать. На столе Джесси продолжала гореть лампа, но самой девушки нигде не было видно. Неужели ушла, не попрощавшись? Младшие сотрудники «Базза» по-прежнему корпели над работой, хотя почти везде по коридору погасили свет. Нэш забаррикадировался у себя в кабинете. В какой-то момент туда заглянула Хиллари сказать пару фраз. Наверное, обвинила меня в краже всех туфель из отдела моды.Без четверти девять я поднялась с места и направилась к лифту ужасов. Убедившись, что меня никто не видит, нажала на кнопку и стала ждать. Пустая кабинка со стоном прибыла на этаж, я ступила внутрь, и душа тотчас ушла в пятки.Лифт не останавливался по пути, но спускался очень медленно. Наконец он достиг подвала, слегка встряхнулся и раскрыл двери. Вокруг никого не было, мешки с мусором и груда списанной мебели никуда не исчезли с моего прошлого визита.Я направилась в помещение для уборщиц. На сей раз музыка не играла, по коридору разносились лишь гул ламп дневного света и гудение мотора — вероятно, генератора — в отдаленной части подвала. Повернув за угол, я увидела ту комнатку, где некогда встретила двух парней. Теперь она была пуста, только вентилятор поворачивался влево-вправо в тщетной попытке охладить воздух.Дойдя до утла, где встретила Катю, я оглянулась назад и зашагала дальше. Здесь все находилось словно в искаженном времени: вращающиеся вентиляторы, флуоресцентные лампы, даже красные металлические ведра с надписью «Пожарное», наполненные песком и вывешенные вдоль коридора.Слева появилась дверь. Я вошла в раздевалку с полуразвалившимся столом, серыми металлическими шкафчиками для одежды и кривым зеркалом на стене.Катя стояла поодаль, у края стола. Под синим халатом осунулись плечи, и даже при тусклом свете я заметила темные крути под глазами.— Здравствуйте, — угрюмо сказала она.— Молодец, что позвонила. Я всегда надеялась, что ты со мной свяжешься.У меня участилось дыхание, когда я подошла к ней поближе. Катя собиралась поведать мне ключ к разгадке убийства Моны и Райана.— Вы сами меня просили, так? — огрызнулась она в ответ.— Да. Мне показалось, ты что-то недоговариваешь.— Недоговариваю?Откуда такой грубый капризный тон? Неужели из-за одолевшего ее страха?— О случившемся в кабинете, — уточнила я.— Так вы не верите, что я ничего не видела?Боже, эта Катя с ума меня сведет. Сначала звонит, чтобы поделиться чем-то важным, а потом снова начинает скрытничать. Лучшая стратегия в такой ситуации — притвориться, будто тебе самой все известно.— Катя, я знаю, что произошло в кабинете, — спокойно сказала я. — Мы с Райаном вместе работали и регулярно обменивались находками. Он разговаривал с тобой. Хочу услышать твою версию. Я смогу помочь тебе только в том случае, если ты будешь до конца откровенна.Она сделала глубокий вдох, выпрямила спину. Губы разомкнулись, но вместо слов изо рта вырвалось рычание. Мне стало не по себе. Как-то странно она себя ведет.— Так ты все знаешь? — спросила Катя, и голос неожиданно наполнился уверенностью и презрением. — Ну и проныра. Почему бы мне не убить тебя, как и ту стерву? 21 Я тупо смотрела на нее, пытаясь переварить сказанное, словно нанизывала вилкой последнюю горошину, гоняя ее по всей тарелке. Пришлось прокрутить слова назад, как киноленту. Катя только что призналась в убийстве Моны. И она пришла к ошибочному выводу, будто я спустилась в подвал со знанием правды.— Зачем ? — выдавила я. — Зачем ты это сделала?В глазах уборщицы что-то мелькнуло. Она поняла свою ошибку, видимо, по недоумению на моем лице.— Так, значит, — мрачно улыбнулась Катя, — ты меня обманула. Ты ничего не знала, просто блефовала, чтобы спровоцировать меня на откровенность. Все вы такие.Я оперлась рукой о край стола в поиске опоры. Прислушалась к шумам подвала. Вот вляпалась. Все тело пульсировало от страха.— Катя, у меня и в мыслях не было тебя обманывать, — как можно мягче произнесла я. — Мне показалось, ты напугана, тебя что-то беспокоит, поэтому я и подошла к тебе.Она только ухмыльнулась.— Да, меня и правда кое-что беспокоит: я не хочу садиться в вашу американскую тюрьму.— Но зачем ты это сделала?— Твоя начальница была злой женщиной, ведьмой. Она хотела лишить меня работы.— Лишить работы? За что?Катя презрительно фыркнула.— Ей не нравилось то, как я вытираю пыль в кабинете. Однажды заявила, будто я не убираю стаканы со стола и они оставляют крути на поверхности. Велела помощнице позвонить моему боссу.— И ты в гневе ударила ее?— Вовсе нет. Я защищалась. Она напала на меня первой.Я вспомнила рану у Кати голове.— Почему?— Мона шла по коридору с вечеринки. Я зашла к ней поговорить, попросить не доставлять мне лишних проблем. Думала, она добрый человек, но эта стерва не стала меня слушать, сказала, что не желает видеть меня в своей редакции — даже в этом здании. Я толкнула ее, совсем легонько, не нанеся никакого вреда. Когда я повернулась, Мона ударила меня по голове своим пресс-папье. Я подобрала его и ответила тем же. Это называется самообороной.Тоже мне самооборона. Рана Кати быстро зажила, а вот Мона вскоре скончалась. Очевидно, уборщица вошла в ярость и полезла драться. Только теперь я увидела в ней неуравновешенного человека. Однако надо высказать сочувствие и спасать себя.— Полицейские все поймут, — уверила я. — Они знают, что такое самооборона.Катя недоверчиво закатила глаза, у нее вдруг сменилось настроение.— Знаешь, ты мне так помогла в тот вечер, — улыбнулась она.— Каким образом? — удивилась я и сразу догадалась, каков будет ответ. Я сыграла во всей этой шараде прекрасную роль.— Ты спросила меня о том, кто на нас напал. Подкинула хорошую идею. Мне осталось подыграть и рассказать то же самое полиции. Я даже придумала деталь про длинный рукав. Мне ненавистна эта работа, но Андрей считает, что я должна остаться здесь, чтобы не вызвать подозрения.— Как Райан узнал правду? — спросила я, не поспевая за своими мыслями.Катя покачала головой:— Он позвонил в агентство, узнал, что на меня недавно поступила жалоба. Затем связался со мной и попросил встретиться на этаже, чтобы задать вопросы. Он совал нос, куда не надо, прямо как ты.— Но как Райан догадался?— Он видел меня в большом кабинете.— Видел, как ты ударила Мону?— Нет-нет, — сказала она с досадой в голосе. — Он заметил, как я до этого опорожняла мусорную корзину в кабинете. Причин возвращаться туда еще раз у меня не было.Так вот что вспомнил Райан, когда я его расспрашивала. Он упомянул, что Катя шла по коридору. В газетах написали, что уборщица подверглась нападению в кабинете Моны, но что она там делала, если уже убралась в редакции? Значит, Райана осенило, и он догадался, что Катя последовала в кабинет за Моной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40