— Я могла бы позвать офицера Патрика Райана, чтобы он арестовал тебя. — Она покраснела, когда Тимоти длинными пальцами вытащил из кошелька бумажную салфетку.
— Думаю, она мне пригодится, — объяснил он, защёлкивая замок. Мэгги долго смотрела ему вслед, когда он шёл небрежной походкой по Тремонт-стрит. Она не могла оторвать глаз от его красивой фигуры, от широких плеч под чёрной кожаной курткой и крепких мускулистых ног, обтянутых джинсами.
Ветер развевал её волосы. Как мог мужчина с десятью центами в кармане быть таким самонадеянным, таким уверенным в себе? С самого раннего детства её учили воспринимать деньги как главный инструмент власти. У этого человека не было ни денег, ни власти. А главное, что это его нисколько не беспокоило! Этого Мэгги никак не могла понять.
Глава 5
— Дженна! Где Аннабелла?
Спокойствие Мэгги как рукой сняло, когда она, ворвавшись в приёмную, не увидела ребёнка, а Дженна как ни в чем не бывало работала за компьютером.
— В кабинете, — спокойно ответила Дженна, продолжая смотреть на экран компьютера сквозь завесу светлой чёлки.
— Одна? — Мэгги вскрикнула от страха, стремглав бросившись в кабинет.
— Привет, дорогая!
Мэгги резко остановилась, увидев в кабинете мать и услышав громкий голос Дженет Джексон. Ковёр восточной работы с бахромой по краям, покрывавший пол, сейчас был свернут и лежал у стола. Элен сидела на паркете, поддерживая девочку, одетую в крошечный свитер и джинсы, подаренные Райанами. На ногах у неё были танцевальные туфли Мэгги седьмого размера.
— Привет.
— А я гадала, когда ты придёшь. Мэгги в недоумении смотрела на эту трогательную сцену: Аннабелла, едва держась на ногах в огромных туфлях, доедала трюфель, перепачкав все лицо шоколадом.
— Мы пробуем наши танцевальные способности, — объяснила Элен.
— Чо-чо, — с восторгом произнесла Аннабелла.
Мэгги, наклонившись к столу, чтобы выключить плейер, заметила, что вазочка для конфет пуста.
— По-моему, Аннабелла съела слишком много сладкого, — недовольно произнесла она.
— Мэгги, не волнуйся, — тихо ответила Элен О'Хара, отдавая девочке последний крохотный кусочек. — Она съела одну-единственную конфету. Две другие съела я.
У Мэгги перехватило дыхание.
— Мама, ты ведь не любишь детей. Всегда их не любила.
Элен О'Хара подняла тонкие брови.
— Знаю, дорогая, знаю, — согласилась она с дочерью. — Но перед этим ребёнком невозможно устоять. — Она с умилением посмотрела на кудряшки Аннабеллы. — Настоящий ангел! — сказала Элен, поправляя на девочке свитер. — Не знаю почему, но я думаю, что ты ангел.
Мэгги протянула руку к пластиковой коробке на книжной полке и достала влажную салфетку.
— Вспомни, что ты всегда говорила! Что дети доставляют слишком много хлопот.
Элен взяла у дочери салфетку и вытерла руки и рот Аннабеллы.
— Да, это так. Но Аннабелла — исключение. Она — твоя копия в этом возрасте. Она… — Элен замолчала и подозрительно посмотрела на дочь.
Мэгги опустилась на колени рядом с ними.
— Мама, я не завела ребёнка за твоей спиной. Это было бы смешно.
— Дженна говорит, девочке около восьми месяцев. Давай подумаем. — Она стала высчитывать, качая Аннабеллу из стороны в сторону. — Сейчас октябрь, значит, она родилась в марте. В то время мы с отцом были несколько недель на юге Франции. У отца был отпуск.
— Мама! — закричала Мэгги, не выдержав. — Не могу поверить, что ты думаешь, что я способна на такие вещи.
— Хорошо, — неохотно согласилась Элен. Она была готова извиниться. — Возможно, это был просто сказочный сон.
— Но ты не любишь…
— Я не люблю чужих детей, солнышко, — прервала её мать. — Это вовсе не значит, что я буду возражать против молодого поколения семейства О'Хара.
Мэгги смотрела на мать, оторопев.
— Раньше ты этого не говорила.
— Я и сама этого не знала, пока не взяла Аннабеллу на руки, — призналась Элен. — Такое впечатление, что эта девочка — волшебница. Конечно, я не хочу, чтобы меня называли бабушкой или бабулей. По-моему, «Элен» очень легко произнести. Всего два слога, Аннабелла. Элен. — Она взяла крошечные ручки девочки в свои и стала вместе с ней хлопать в ладоши.
Пульс Мэгги учащённо забился. Она сделала открытие, потому что и представить себе не могла, что мать обрадовалась бы внучке или внуку, появись они на свет.
Но сейчас ей предстояло рассказать придуманную ею историю об Аннабелле и её родителях.
— Мэгги, если это не твой ребёнок, тогда чей же он?
— Меня попросила присмотреть за Аннабеллой моя давняя школьная подруга, — ответила Мэгги, снимая с девочки свои танцевальные туфли. — Где её маленькие теннисные ботинки?
— Они на компьютере. Так кто же мать?
— Аманда Спринджер. Помнишь? Из теннисной команды Фултона.
— Та, что с усами и огромными ногами? Какой абсурд!
— Надеюсь, ты оставишь своё мнение при себе. Аннабелла может услышать. Порой мне кажется, она все понимает.
Мэгги взглянула на ребёнка и оторопела: та показывала ей язык.
Смех Элен разнёсся по всей комнате.
— Ну и совпадение! Правда? А может быть, вовсе нет? — спросила она, недоумевая.
— Честно говоря, не знаю. — Мэгги встала и взяла в руки записки с сообщениями, переданными по телефону и оставленными Дженной у неё на столе. Стеклянный глобус, стоявший на столе, листки розовой бумаги — все было в шоколаде. Мэгги строго посмотрела на мать.
— Из вас обеих шпионов не получится. Повсюду оставляете отпечатки пальцев.
— Аннабелле понравилось играть с глобусом, а записки… Мне показалось, я их аккуратно сложила.
— Но было совсем не обязательно читать их, мама.
— А что такого? Последнее время ты так занята, что совсем не делишься с нами новостями, как прежде.
Мэгги хотелось сказать Элен, что её материнские интересы шарахались из одной крайности в другую, но передумала.
— Моя единственная новость у тебя на руках, так что ты в курсе всех событий. Элен хитро улыбнулась.
— Дженна говорит, что у тебя появился новый приятель.
Раздался звон старинных часов. Половина пятого.
— Ей не следовало этого делать, — ответила Мэгги, глядя на часы.
— Судя по этой свалке вещей, мне кажется, он обосновался здесь всерьёз, — неодобрительно заметила Элен.
— Он — частный детектив, у которого истёк срок аренды помещения в этом здании, — объяснила Мэгги, взмахивая рукой. — У меня с ним бартерное соглашение. За то, что я храню его вещи, он проводит для меня расследование. Вот и все.
— Мэгги, ничего не утаивай от матери. При других обстоятельствах Мэгги выполнила бы просьбу матери. Но Тимоти был не похож на всех, ей хотелось узнать его поближе и совсем не хотелось, чтобы семья вмешивалась в её отношения с ним.
— Когда будет о чем рассказать, я обязательно это сделаю, — пообещала она.
— Прошлой ночью ты была с ним? — неожиданно спросила Элен. — Поэтому ты не присутствовала на ужине?
— Нет. Я ждала клиента. К тому же случилось так, что объявилась и мать Аннабеллы.
— Похоже, тебе досталось.
— Да, мама, да.
— Как поживает Оуэн, дорогая? — Оуэн по-прежнему мил, — нежно ответила Мэгги.
Гладкое лицо Элен стало сердитым.
— Занятно, Мэгги. Вчера за нашим столом его явно недоставало. Он всегда в курсе всех событий. Знаток биржевых новостей…
Мать и дочь вздрогнули, когда Аннабелла вдруг что-то залепетала и таким образом прервала восхваления.
— Спасибо, моя дорогая, за то, что напомнила Элен, что дифирамбы в адрес Оуэна ничего не изменят. У каждого своя судьба. У Оуэна и у меня… — Ничего у нас с ним не получится, подумала Мэгги. Впрочем, она была уверена, что Оуэну нравилась его холостяцкая жизнь. Грубые замечания Тимоти по поводу её отношений с человеком намного старше её заставили Мэгги задуматься над этой проблемой.
Эта черта характера Тимоти Райана раздражала Мэгги. Он заставлял её сомневаться в самой себе. Похоже, он считал, что ей необходимо пересмотреть и изменить свою жизнь!
— Оуэн когда-нибудь делал тебе предложение? — неожиданно спросила Элен. Мэгги вскинула руки.
— Да ты что! О чем ты спрашиваешь?
— Хорошо, хорошо, — попыталась успокоить её мать. — Я и так знаю, что нет.
— Вот именно поэтому ты и отец всегда считали его прекрасной партией! — Мэгги наклонилась к матери. — И не пытайся притворяться. Вам всегда нравилось, что я одинока и занята только карьерой. Этим вы хвастаетесь перед друзьями и завистниками.
— Уверена, это неожиданно возникшее в тебе материнское чувство скоро пройдёт. — Элен задумчиво вздохнула.
Мэгги в свою очередь вовсе не была уверена, что хочет от него избавиться. Как приятно обнимать собственного ребёнка!
— Постарайся взглянуть на Оуэна в реальном свете, — попросила она мать. — Ему сорок четыре года, но он до сих пор не связал себя брачными узами…
Элен подняла густо накрашенные ресницы.
— Боже! Да он в отцы тебе годится!
— Пожалуй, да, если бы он обзавёлся дочерью в том же возрасте, что и водительскими правами. Но это все давно известно. Нового здесь ничего нет.
Элен пожала плечами.
— Подержав на руках Аннабеллу, я сделала для себя некоторые открытия. Стоит пересмотреть очень многое. Знаю, что может показаться невероятным, но… — Элен повернула девочку к себе лицом:
— Куколка моя.
— Я уверена, — сказала Мэгги, — стоит тебе успокоиться, как Оуэн вновь станет самым лучшим.
— Но мне действительно приятно его присутствие в моем доме, — призналась Элен. — Вчера вечером его так не хватало! Жаль, что вы не пришли.
— Он не стал бы нарушать свой распорядок дня, — сказала Мэгги и улыбнулась. В обществе Оуэна знали как человека, который никогда не изменяет своим привычкам. Порой это доходило до абсурда.
— Но если бы ты настояла…
— О чем ты говоришь! Вчера был четверг, а это значит, что Оуэн присутствовал на регулярном заседании общественной организации «Сторонники революции».
— Он был бы в восторге от нашего гостя, помощника президента, которого недавно ранили. Он даже показывал рану отцу. Если бы ты пришла, то могла бы позвонить Оуэну, и, может быть, он передумал бы.
— Он никогда не изменяет своим правилам.
— Ты не…
— Знаю, мама, знаю, — прервала её Мэгги, протянув руку к пакету с подгузниками. — Мне кажется, тебе хочется узнать, может ли Оуэн измениться. Поверь мне — нет, не может.
— Но…
— Оставим этот разговор. Лучше дай-ка мне Аннабеллу. Ей пора поменять подгузник.
— А ты знаешь, как это делается? — спросила её мать, глядя, как ловко Мэгги сняла с ребёнка крошечные джинсы.
— Да, мама. Я прочла обо всем этом в книге.
Элен глубоко вздохнула.
— Неужели об этом пишут в книгах?
— К счастью, да. Подай мне, пожалуйста, салфетки.
— Как хорошо, что придумали бумажные подгузники… Хоть мне и не хочется, но я должна бежать, дорогая. — Она склонилась над Аннабеллой:
— Представляю, как тоскует по тебе твоя мамочка, сладкая моя.
Мэгги поднялась с колен.
— О'кей, малыш, — сказала она. — В разные игры вы сегодня играли с Элен, но только не в телефон. Давай-ка позвоним и постараемся выяснить, где может быть Дарла Фей.
Когда Тимоти в пять часов вечера открыл дверь приёмной, он увидел, что Мэгги, сидя за столом Дженны, разговаривает по телефону, а Аннабелла тоже что-то лепечет, стоя у неё на коленях.
Мэгги кивнула ему и жестом попросила взять у неё ребёнка. Тимоти снимал куртку, не сводя глаз с Аннабеллы, которая одной рукой вцепилась в рыжую гриву Мэгги, а другой — играла с телефонным проводом. Мэгги отмахивала от лица кудряшки Аннабеллы, медленно повторяя в телефонную трубку условия какого-то завещания.
Он с восторгом смотрел на эту пару, поправляя чёрные, взъерошенные ветром волосы. У этой Мэгги, как и у той леди из его снов, было доброе, любящее сердце, она согревала своим видом его душу и в то же время возбуждала в нем желание.
Мэгги повесила трубку и осторожно разжала пухлые пальчики Аннабеллы, державшие провод.
— Мэгги, а ты, я вижу, настоящая, — сказал он, прислонясь к столу.
Она с интересом посмотрела на него.
— В каком смысле, Тимоти?
— Настоящая женщина, — сказал он и вслед за девочкой запустил руку в её волосы.
— У тебя на уме только секс, Тимоти, — рассердилась она, невольно вздрогнув от прикосновения его пальцев.
— Тебе понадобилось двадцать четыре часа, чтобы понять это.
Двадцать четыре секунды, про себя поправила его Мэгги. Но она не привыкла так быстро отвечать на желание мужчины, особенно такого типа, как Тимоти Райан. Ей всегда казалось бессмысленным завязывать отношения с мужчиной, если она знала, что от них не останется и следа, как только стихнет первый чувственный порыв.
Но может быть, с Тимоти могло бы быть все иначе? Глядя на него, вспомнилось классическое описание плохого мальчишки. Но он не был злым бунтарём, находящимся в войне с самим собой и со всеми остальными людьми. Наоборот, этот добродушный парень ходил с важным видом, мало заботясь о том, что ему чего-то не хватает! Холостяк, предоставленный сам себе, о котором ни у кого не болит душа. Сексуально привлекательный мужчина, вероятно разбивший десятки сердец, даже не подозревая этого.
Мэгги ещё раз посмотрела на него. Роман с ним был бы рискованным предприятием. Видя, как Тимоти взял на руки Аннабеллу, она вдруг абсолютно уверилась, что он мог бы сдвинуть горы, чтобы обзавестись своей собственной семьёй.
Хотела ли она укротить такого мужчину? Мэгги покраснела от этой мысли и перевела взгляд на бумаги, лежавшие на столе. На этот вопрос она была не готова ответить. И знала только одно: сегодня днём она вновь скучала по нему и с нетерпением ждала его возвращения.
— А где же Дженна? — спросил он, оглядывая комнату.
— Она уходит в пять, — ответила Мэгги, листая записи. — А сегодня убежала даже на пять минут раньше. Вероятно, боялась, что я привяжу её к ребёнку, если ты вдруг не появишься.
Его красивый профиль стал суровым.
— Но ты ведь не сомневалась, что я вернусь, правда?
Мэгги улыбнулась.
— Конечно, Тимоти. У меня все твои вещи.
— Нет-нет. Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. — Он явно обиделся. — Мне хочется, чтобы ты мне абсолютно доверяла. Несмотря на наши незначительные стычки, я предан тебе на все сто процентов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17