Я хочу приказывать сама, и никогда ни перед кем не отчитываться! Понял?!Славик, обалдевший от этой гневной тирады, еле заметно кивнул:— Понял, понял. Но я-то тут при чем?Марго неожиданно опустилась к нему на колени и стала медленно расстегивать ремень его брюк:— Тебе придется мне помочь. Ты знаешь, что Андрей был должен довольно приличную сумму и вся она лежала в его сейфе? В вашем сейфе?— Да, я что-то об этом слышал… Но Андрей никогда не говорил, что это за долг и сколько именно он должен. Да в чем дело-то?!— Помнишь, как мы с тобой хорошо отдохнули в квартире Андрея последний раз? После того как я спугнула эту его новоиспеченную пассию? Ты потом так сладко спал… Мне было жаль тебя будить…Славик остановил ее руку, пытающуюся забраться к нему в штаны:— Марго! Объясни мне, что происходит?! Что ты натворила?!Марго резко поднялась с его колен, стремительно сделала несколько шагов и встала посреди комнаты:— Деньги из сейфа у меня. Я вытащила у тебя ключи и забрала их оттуда, пока ты спал. Андрюша не зря когда-то набрал при мне код, отключающий сигнализацию в офисе.Славик ошалело молчал, глотая воздух открытым ртом, как выброшенная на берег рыба.— Ключи от сейфа были только у тебя, — вкрадчиво сказала Марго. — Либо ты мне поможешь, либо я сдам тебя Андрею со всеми потрохами.Марго опустилась в соседнее кресло и закурила. Напряженную тишину квартиры, в которой, казалось, было слышно, как шевелятся дымящиеся мозги Славика, снова прорезал телефонный звонок мобильника.— Андрюша тебя ищет, — ухмыльнулась Марго. — У него всегда была чудовищная интуиция…В том, что ей не составит никакого труда уломать Славика, Марго не сомневалась с самого начала. Что-что, а психологом она была отменным и мужчин раскусывала, как орехи, не особо напрягаясь. «У них у всех думалка только в одном месте», — усмехалась Марго, раскручивая очередного кавалера на какую-нибудь золотую побрякушку.Мать Марго умерла во время родов, и отец, который безумно любил жену, всю свою любовь перенес на единственную дочь. Марго слишком рано поняла, что отец от нее без ума, но капризами и нытьем из него никогда ничего не вытянешь — Иван Алексеевич считал себя очень принципиальным человеком и старался воспитывать дочь в соответствии со своими взглядами на жизнь. Марго легко приспособилась к этим условиям. Вывод был очень прост: можно делать все что угодно, лишь бы никто не знал. Марго нравилось проворачивать какие-нибудь аферы — поначалу детские, вроде украденного у подружки мячика, который по большому счету был ей совсем не нужен — дома валялся не один, и куда лучше. С возрастом шалости становились серьезнее. Марго обожала делать что-то запретное, чтобы потом в очередной раз обвести всех вокруг пальца, так чтобы в совершении этого запретного ее никто не смог заподозрить.Отец даже предположить не мог, что его любимая дочурка, эта золотоволосая фея, такая милая и ласковая, которая так любила по вечерам забираться к нему на колени и мурлыкать на ушко всякие детские глупости, в свои тринадцать лет уже была законченной воровкой, эгоисткой и вруньей.В школе Марго обожали. Она льстила учителям, но делала это так умело, что даже искушенные педагоги не распознавали в ее словах лесть, все мальчишки класса были влюблены в нее поголовно, но эта влюбленность ни в коей мере не отражалась на ее отношениях с женской половиной: Марго подсмеивалась над поклонниками так тонко и остроумно, что ни одной девчонке не могло даже прийти в голову обидеться на более удачливую одноклассницу. Наоборот, каждая из них отдала бы полжизни только за то, чтобы пройти рядом с Марго по школьному двору, отпуская веселые словечки в адрес мальчишеской ватаги, следующей за ними по пятам.В девять лет Марго впервые попробовала сигареты и к тринадцати годам уже курила как паровоз, предпочитая покупать «Мальборо» или «Данхилл» на деньги, которые просила у отца с самым невинным видом на развлечения вроде пирожных или новых колготок. Впрочем, деньги в их доме были всегда, они лежали в старом портмоне отца в хрустальной вазе, отчета у Марго никто не требовал, но брать деньги просто так ей было скучно, гораздо приятнее было получать их из рук отца под неизменные фразы о том, как ему повезло с такой великолепной дочерью, которая советуется с ним по любому поводу и дня не может прожить без своего любимого папки. Марго преданно заглядывала в глаза, подставляла щеку для поцелуя и испытывала что-то вроде душевного оргазма от собственной стервозности.В четырнадцать лет отец взял ее с собой на курорт и во время этого отдыха под жарким южным солнцем, Марго совершенно сознательно соблазнила отцовского коллегу по работе. Петр Иванович, поджарый, сорокалетний мужчина, имеющий жену и двоих взрослых детей, в случившемся винил исключительно себя. Но поделать ничего не мог. Он влюбился в Марго болезненной, изнуряющей любовью, к которой примешивалось дикое чувство вины. Марго вертела им как хотела, он покупал золотые украшения, которые Марго прятала в известном только ей тайнике, он умолял Марго не говорить ничего отцу и готов был для нее на все. Тогда впервые в жизни Марго отчетливо и до конца поняла, как прекрасна безграничная власть над человеком. Она заставляла любовника по два часа стоять перед ней на коленях, она могла потребовать, чтобы он приехал за ней в школу, она занималась с ним любовью в машине, откровенно не замечая его отчаянных взглядов на застывшую спину сидящего за рулем шофера, звонила ему домой и просила, чтобы он сказал вслух о том, как сильно ее любит, пугала, что расскажет все отцу или его жене, она познакомилась с его старшим сыном, которому недавно исполнилось восемнадцать, и смачно рассказывала, как тот домогается ее любви…После полугода таких отношений Петр Иванович попал в больницу с инфарктом и вышел оттуда еще через полгода немощным, седым стариком с трясущимися руками.Но Марго уже было не до него. В это время она с прилежностью первой ученицы осваивала спиртное, наркотики и групповой секс.После окончания школы Марго без труда поступила в экономический институт, разумно рассудив, что образование ей никак не повредит, тем более что ее амбициозность требовала выхода. Развлекаться с людьми становилось скучно, достойные соперники не попадались, и Марго уже была готова применить все свои таланты на благодатной почве бизнеса, когда на дне рождения отец познакомил ее с Андреем.Молодой, красивый, с хорошими перспективами, он показался Марго идеальным кандидатом на роль мужа. Тем более что отцовская опека начала Марго надоедать. Хотелось собственной жизни, мужа, которым можно вертеть, как ей захочется, и собственного дела. Для достижения этой цели Марго даже согласна была потерпеть какое-то время и все полгода ухаживаний очень успешно изображала недотрогу.Выйдя замуж, Марго с утроенной силой пустилась во все тяжкие, тем более что в свой бизнес Андрей и не собирался ее пускать. По его мнению, жена должна была учиться, а все остальное время посвящать семье. Марго еле сдержала смех, когда в одну из ночей Андрей признался, что очень хотел бы иметь двоих, а еще лучше троих детей. Марго с серьезным видом растолковала ему, что, пока она не закончит институт, о детях не может быть и речи, Андрей с ней согласился, но поставил условие, что сразу после окончания Марго обязательно родит.Но к окончанию института в их семье были расставлены все точки над «i», Марго меняла кавалеров как перчатки, и ни о каких детях речь больше не заходила.На данный момент Марго ненавидела Андрея сводящей с ума ненавистью, он нарушил все ее планы, так и не подпустив к бизнесу, мало того, он ухитрился устроить все так, что Марго, которая никогда нигде не работала, попала в зависимое положение: ей приходилось просить у него деньги. Отец, разумеется, тоже частенько что-то подкидывал, но он был прекрасно осведомлен о том, как идут у Андрея дела, и знал, что недостатка в деньгах его зять и дочь не испытывают. Раскрывать отцу глаза на истинное положение вещей Марго не собиралась. Ей очень хотелось стать богатой и независимой и заодно с этим уничтожить Андрея.«Двоим нам в этом городе будет тесно», — рассудила Марго и принялась за дело.Славик идеально подходил для выполнения ее плана, только Марго никак не могла предположить такой удачи, как авария. Не зря говорят, самое главное — очутиться в нужном месте в нужное время. У нее это получилось. Теперь осталось поставить в известность дорогого и обожаемого супруга. Интересно, какое выражение лица будет у него, когда Марго расскажет ему о своих условиях?Марго довольно улыбнулась и повернулась к Славику:— Ну что ты киснешь? Может быть, хоть это поднимет тебе настроение?Марго скинула на пол пеньюар, оставшись в одних черных, ажурных чулках. Забралась на колени к Славику, притянула его за галстук.— В конце концов, ты мужчина или тряпка половая? Сколько можно быть вторым, когда тебе предоставляется случай стать первым? Неужели не воспользуешься?Марго знала, на какие кнопки нажимать и в какое место бить. Славик, для которого тема первых и вторых была больной с самого детства, тут же встрепенулся.— Да я… Да я… Да я могу…— Вот и отличненько, — промурлыкала Марго. — Я в тебе никогда не сомневалась! А теперь трахни меня так, как можешь это сделать только ты… Да, да, так. — В голосе Марго прорезались сладострастные, низкие ноты. — Еще, так, так, так!!! Глава 11 Игорь снял трубку телефона:— Студия. Да, это я. Слушаю. Концерт? Когда? Серега, ты с ума сошел! Такие вещи нужно обговаривать заранее! Подменить «Императоров»? Что у них в этот раз случилось? Витька запил? Он вам уже который по счету концерт срывает? Еще не надоело? С кем в паре? Голландцы? Они уже приехали? Сегодня вечером? Ирка нужна как переводчик? О чем разговор, конечно, будет! Сколько мы будем иметь? Серега, это не разговор, за такие бабки пусть вам какой-нибудь алкаш на балалайке играет. Да нет, я все понимаю, но… Да. Да. Это уже ближе к истине. Давай номер поезда и вагон, я записываю. Ладно, там увидимся. Договорились. Пока.Игорь повесил трубку и тут же поднял ее снова:— Майк, это Игорь. Собирай всю команду — и на студию. Немедленно. Завтра вечером играем концерт в паре с голландцами. «Императоры» спеклись — Витька запил. Они с продюсером приезжают — такой шанс раз в жизни дается! Понял? Все, жду.Игорь нервно закурил. В восемь часов вечера поезд. Голландцев нужно встретить, и встретить с Иркой. Где ее, черт возьми, теперь искать?! Он вспомнил сегодняшнюю записку: «Уехала устраиваться на работу». Какую работу? Куда? Черт, как не вовремя весь этот семейный развал! Ирку надо найти во что бы то ни стало!Игорь позвонил домой и, услышав длинные гудки, в сердцах бросил трубку на рычаг, где она шляется, хотелось бы знать!Ирина в растерянности смотрела на бледное лицо Андрея.— Он ушел из налоговой час назад. По мобильному никто не отвечает. Никто больше его не видел. В ресторане тоже не появлялся. Пакет с деньгами и ключи от сейфа у тебя?Ирина молча протянула ему пакет и ключи.— Положи под подушку, — попросил Андрей, и Ирина, осторожно приподняв его, сунула пакет и ключи под подушку.— Что теперь будет? — спросила она, не сводя глаз с его лица и понимая, что такого жесткого выражения у него она еще не видела.— Найдем! — отрывисто бросил Андрей. — Надо же было так попасть! Меня сегодня вечером переводят в частную клинику — Софья Ивановна договорилась. Надеюсь, что за те деньги, которые она заплатила, они сумеют поставить меня на ноги как можно быстрее. А ты сейчас иди обедать и после возвращайся в офис — приступишь к своим непосредственным обязанностям. Софья Ивановна тебе все расскажет.— Может быть… — заикнулась было Ирина.— Ира, в эти дела я тебя вмешивать не хочу, — властно оборвал ее Андрей. — Вечером позвоню.— Хорошо. — Ирина легко коснулась его губ и пошла к двери.Обернулась на пороге и увидела, что Андрей, уже напрочь забыв про нее, снова нажимает кнопки телефона.Ирина сидела в кафешке на углу и медленно ела что-то, абсолютно не чувствуя вкуса. За прозрачным стеклом город жил обычной жизнью, шли мимо погруженные в свои проблемы прохожие, пряча взгляд то ли от ветра, то ли от окружающей действительности; проезжающие машины плевались серой грязью из-под колес; бездомные собаки, поджав хвост и слегка поскуливая, перебегали дорогу; у самой стены дома, жалобно прижимая уши, раскрывал рот маленький облезлый котенок, беззвучно плача по своей еще такой короткой, но уже неудавшейся жизни.На перекрестке неожиданно возникла какая-то свалка, Ирина отложила вилку и всмотрелась. За спинами остановившихся зевак и милиции мелькнуло сморщенное старушечье лицо с седыми прядями, выбивающимися из-под когда-то цветного платка.«Цыганка!» — мелькнуло в голове у Ирины, и ноги сами понесли ее к выходу из кафе.Она успела увидеть, как два представителя закона запихивают сгорбленную, закутанную в лохмотья фигуру в милицейский автомобиль.— Подождите! — крикнула Ирина, но голос ее потонул в городском шуме.Милицейская машина тронулась с места и скрылась за углом. Ирина несколько мгновений смотрела вслед, потом медленно пошла в сторону офиса.Остаток рабочего дня Ирина вникала в бухгалтерские тонкости фирмы под неусыпным надзором Софьи Ивановны и любопытствующими взглядами соседок по комнате. Несколько раз в комнату влетала разноцветная Леночка и, утащив в коридор высокую, рыжую девушку, сидящую за ближним к двери столом, долго шушукалась с ней у коридорного окна, стряхивая пепел дорогих сигарет в стоящую на подоконнике пепельницу.В пять часов рабочий день закончился, Ирина разобрала документы, лежащие на столе и поднялась.— Могу я вас попросить зайти ко мне на минуту? — Софья Ивановна стояла на пороге кабинета и ждала.Ирина вошла вслед за ней и закрыла за собой дверь. Софья Ивановна несколько секунд разглядывала ее, потом спросила строгим тоном:— Кем вы приходитесь Андрею Леонидовичу? Ирина опешила и, как всегда, когда сталкивалась с неприкрытой наглостью, ощетинилась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34