Нужны пространство, зелень и много места для игр и шалостей.
Мэтью не отпускал ее взгляд. Улыбка сползла с его лица, уступив место напряженному, пытливому выражению. Сайен снова отвернулась к чертежу, чтобы скрыть впечатление, произведенное его словами. Мэтт так точно описал спокойную, привольную жизнь ее мечты, как будто они имели в голове один и тот же образец. Пытаясь перевести все в шутку, она поинтересовалась:
— Чьих шалостей, детей или зверей?
— А если тех и других? — парировал он, поправляя длинным пальцем локон у нее за ухом. Палец задержался и принялся обводить безупречную ушную раковину, а Сайен приросла к полу и затрепетала. — Есть у меня тайная мечта завести когда-нибудь собаку. Такую вот, до колена ростом, с блестящими умными глазами и бешено вертящимся хвостом, ласковую с детьми, но с таким яростным лаем, который отпугнет любого взломщика и сохранит в неприкосновенности мою бесценную жену, когда мне придется совершить деловую поездку. Я не собираюсь покидать ее слишком часто, и мне будет приятно знать, что оставляю ее под надежной защитой.
Голова ее склонилась. Пальцы Мэтью занялись изучением ее щеки, легонько пощипывая кожу. Она сказала хрипло:
— Скорее всего, она погрызет все твои туфли.
— Это я прощу, — прошептал он ей на ухо, — прощу за все остальное.
Руки Сайен задрожали. Она бережно положила эскиз на место, бережно расправила завернувшиеся углы. И почувствовала легчайшее прикосновение к плечам — это он убрал волосы, чтобы поцеловать шею.
— Я рад, что ты приехала, — пробормотал он прямо в нежную пульсирующую кожу. Она почувствовала, как раскрылись его губы и бархатный язык коснулся пульсирующей жилки на шее. — Мне не хватало тебя. А ты без меня скучала?
Волны удовольствия прокатывались по спине, принося слабость в мышцы и суставы. Он потерся носом о ее склонившуюся к плечу голову. Учащенное дыхание вырывалось сквозь ее разжавшиеся полные губы.
— Мэтью, — простонала она.
— Ну же, — бормотал он, обхватывая длинными умными пальцами тонкую талию. — Произнеси это вслух. Тебе не хватало меня чуть-чуть — хотя бы для того, чтобы сорвать злость в дурную минуту.
Голова упала на его плечо, и она прильнула к нему. Он чуть расставил ноги, принимая на себя ее вес, медленно провел ладонями по округлости ребер и выше, к груди, и она со вздохом зарылась лицом в его волосы, подняв руку, чтобы погладить висок. Потом раскрыла рот, чтобы признаться, как сильно его не хватало, но в это мгновение он легонько куснул ее в шею, и она задохнулась, вся изогнувшись, и его руки судорожно стиснули ее.
— Мэтт, куда ты подевал текилу?
Донесшийся из холла крик Джошуа заставил ее отпрянуть. Секунду он еще держал ее прижатой к своему колотящемуся сердцу, но она чувствовала щекой, как твердеет его лицо.
Потом он хмыкнул, отпустил ее и прошептал:
— Спасительный крик петуха, милая?
— Ты сказал, — хрипло ответила она, — не я. Казалось, он замер на месте, но посмотреть вверх, чтобы убедиться, она так и не осмелилась. Снова раздался вопль Джошуа, и Мэтт, неслышно изрыгнув невнятное ругательство, отправился исполнять обязанности хозяина, а у Сайен хватило рассудка призадуматься над тем, что же она имела в виду, говоря ему это.
Глава 7
После того как Сайен окончательно пришла в себя и наведалась к Джейн, она направилась в гостиную, где трое мужчин занимались таким жизненно важным делом, как обсуждение состава коктейлей.
Когда она вошла, Мэтт поднял глаза и сказал:
— А мы тут как раз собираемся соорудить настоящую «Кровавую Мэри». Ты будешь?
Она покачала головой и ответила, улыбнувшись:
— Нет, спасибо. Я не пью спиртного, даже в виде коктейлей.
— Надеюсь, ты не заботишься о калориях, правда? — Мэтью окинул быстрым взглядом ее тоненькую фигурку.
— Нет, — ответила она, ныряя в мягкое кресло, — просто избегаю алкоголя. Меня от него клонит ко сну. Пара бокалов вина за вечер — мой предел. А вот чего бы мне сейчас хотелось, так это лимонада. У тебя не найдется?
— Нет, но где-то наверняка завалялось несколько свежих лимонов. Сделаешь себе лимонад? Она кивнула, и он передал стакан Джошуа.
— Домешай сам, ладно? А я покажу Сайен, где что на кухне.
— Ясное дело. Тебе налить?
— Да, пожалуйста.
Мэтт провел Сайен в уютную кухоньку, достал острый нож и пустой кувшин, вытащил несколько лимонов из холодильника, пока Сайен восхищалась разделочным столом, вмонтированным между плитой и раковиной. Он положил перед ней желтые плоды и сказал с порочной улыбкой:
— Ты режешь — я выдавливаю. Сайен отвернулась с гордым видом и принялась за работу.
— Вечно ты со своими двусмысленностями.
— А что я теперь-то сказал? — Сексуальный смех пронизал его низкий голос горячими обертонами.
— Ты прекрасно понимаешь, и не изображай мне туг невинность. Не пройдет. Ты столь же невинен, как пиранья! — Нож ударил по разделочной доске, и она потянулась за следующим лимоном.
— Пираньи, любовь моя, — ворковал Мэтт медовым голосом, — только следуют своей природе.
— Привет, ребята! — сказала заглянувшая на кухню Джейн. — Мэтт, мне нравится твой дом. А о чем вы тут говорите?
— О рыбе, — ответила Сайен. Нож снова стукнул по доске. Мэтт прислонился к столу и молча затрясся, за что был награжден пронзительным взглядом. — Мэтту нравятся пираньи.
— На самом деле я предпочитаю осьминогов. Все эти извивающиеся щупальца… — протянул он, сверкая чистыми карими глазами. — Уж если один из них захватит что-нибудь — пиши пропало.
Сайен передернуло.
— Господи, они так ужасны, что непонятно, как такой кошмар вообще мог быть сотворен. Наверное, осьминоги попали к нам прямо из открытого космоса.
— И почему это у меня такое чувство, — задумчиво, ни к кому специально не обращаясь, протянула Джейн, — что я что-то постоянно упускаю?
— Не беспокойся, — примирительно произнесла Сайен, — ничего особенного ты не упустила.
— О, вот за это — большое спасибо, — бросил Мэтт, и она скользнула в его сторону невинными глазищами.
— Ничего не понимаю, тарабарщина, чистейшая тарабарщина, — воскликнула в отчаянии блондинка, направляясь к выходу. — Знать не хочу вас обоих! Говорите на неизвестно каком языке!
— Это правда, Сайен?
Тихий вопрос Мэтью прозвучал, когда они снова остались вдвоем. Все его легкомыслие улетучилось; голос стал серьезным до мрачности.
Помолчав, она настороженно спросила:
— Что ты имеешь в виду?
— Правда, что я говорю с тобой на неизвестном языке?
Нож задрожал в ее руке, и она предусмотрительно убрала пальцы, ожидая, пока овладеет собой. Сильная рука сомкнулась на ее запястье; высокая грудь заходила. Неверным голосом она ответила:
— Не знаю.
— Скажи мне. — Его настойчивость изнуряла ее, изнуряла до смерти. — Скажи, когда будешь знать.
Девушка взглянула на него, приоткрыв губы. Потом кивнула со вздохом, и его рука разжалась. На кухню вошел Стивен с бокалом «Кровавой Мэри».
Они устроились в просторной гостиной, потягивая напитки, и лениво проболтали с полчаса. Сайен сидела на полу, покачивая высокий холодный стакан лимонада, довольная тем, что Мэтт оставил ее в покое, вынужденный занимать остальную компанию.
Она нуждалась в передышке, будучи, в полнейшем замешательстве не только от его несносного поведения, но и от собственных неоднозначных реакций. У флирта свои законы, прекрасно ей известные, но полностью разгадать правила многослойной игры Мэтта ей было не под силу. В его намерениях, скрытых за переменчивостью настроений, смутно ощущались составляющие какой-то большой цели. Она не могла разглядеть эту цель, но уже подпала под магию его непостижимого умения манипулировать скачками ее собственного настроения.
Первый слой — дружба. Как легко разнежиться в излучаемом Мэттом тепле! Но стоит только расслабиться, как он тут же затрагивает ее слабые стороны, поверяя свои стремления и надежды, и пробуждает в ней сочувствие и нежность — те самые чувства, которые она поклялась никогда не впутывать в отношения с мужчиной.
А стоит осознать собственную беззащитную раскрытость, как он, резвясь и пританцовывая, отдаляется с подкупающими ее тонкое чувство юмора проказами, и она не может удержаться от смеха и остроумных перепалок и даже не пытается скрывать получаемое от них удовольствие.
Рассердишься — прет напролом. Выйдешь из себя — доводит до кипения. Задрожишь — поддержит. Попробуешь задеть — отвечает. Поддашься его привлекательности — зажигает тебя, как факел. А стоит впасть в задумчивость — начинает будоражить.
Может быть, это его способ соблазнения? В таком случае он не похож ни на кого, с кем ей приходилось встречаться. Большинство мужчин до смешного беспомощны, заявляя о своих сексуальных притязаниях с тонкостью трубящего слона. Мэтт же, в отличие от них, чрезвычайно многообразен: легчайшая паутинка в солнечном луче и ураганный шквал, тихое замечание и язвительная насмешка. Он прям и требователен, но при этом настолько неоднозначен, что любая вспышка сексуального влечения, проскакивающая между ними, может оказаться только частью флирта, ведущего куда угодно или никуда, совсем никуда.
Остановив задумчивый взгляд на его лице, она отвлеклась от мыслей и улыбнулась про себя тонким изменениям выражения лица, когда он внимательно слушал Джошуа, а потом отвечал с мгновенной логикой суждений. Какой же он невероятно умный — на любом уровне. Заявленное намерение — вещь ощутимая, и потому с ней можно справиться. Но он ничего не заявлял, ни с чем не соглашался; смеялась ли она, задумывалась, протестовала или переживала любое другое из вызванных им настроений, сам он оставался загадкой.
Скоро пришло время переодеваться для театра, и, поделив ванную у спальни Мэтта между девушками, а вторую, в холле, — между молодыми людьми, они разошлись по своим комнатам.
Доставая из чемодана серое платье, Сайен смаковала уединенность кабинета. Платье было очень простым, из немнущегося джерси, и выглядело так, будто его только что выгладили. Облегающее, длиной до середины икр, без рукавов, с небольшим круглым вырезом у шеи и подложенными плечами, оно выглядело строгим и одновременно сексуальным и казалось почти приличным, пока не заметишь сзади вырез до пояса. Ясно, что бюстгальтер под него не наденешь, но Сайен в нем и не нуждалась — при ее высокой, крепкой и круглой груди.
Царапины на спине почти зажили, но легкие следы все же оставались. Сайен спрятала их под черной шелковой водолазкой, такой воздушно-прозрачной, что сквозь нее проникало малейшее дуновение, а линии рук и спины, чуть прикрытые легкой дымкой, были ясно видны.
Она надела поверх водолазки платье, натянула черные колготки, сунула ноги в лаковые туфельки и застегнула на талии широкий черный ремень, пришедшийся как раз под краем выреза на спине. Потом тщательно расчесала свои сверкающие волосы и стянула их у основания шеи простым, но очень элегантным узлом. Чуть тронув косметикой лицо, чтобы подчеркнуть выразительные глаза и высокие скулы, прикоснулась помадой к губам и наконец сочла себя готовой.
Вечер за стенами кондиционированной прохлады квартиры должен был быть теплым, и Сайен, не надевая пиджака, подхватила сумочку с кожаной кушетки и вышла из кабинета.
Мужчины, уже одетые, ожидали в гостиной. Легкие летние костюмы придавали им официальный вид. Сайен улыбнулась про себя, заметив, как на мгновение приостановилась их беседа, и даже Стивен, по уши влюбленный в Джейн, сделал заметную паузу.
Однако Мэтью едва взглянул на нее. Он только спросил:
— Вина или еще стакан лимонада?
— Вина, если не трудно, — ответила девушка. Прикрыв длинными ресницами разочарование в зеленых глазах, она вдруг осознала, что одевалась с такой тщательностью специально для него, а он не только никак не отреагировал, но еще и говорит с ней почти до грубости кратко.
— Нисколько не трудно, мы как раз… Она повернулась, повесила сумочку на спинку стула и подставила взглядам изящную спину под тенью шелка.
Если раньше была пауза, то теперь воцарилась мертвая тишина. Она оглянулась через плечо, чуть нахмурив брови.
— Вы как раз что?
Джошуа и Стивен смотрели на нее с нескрываемым восхищением. Мэтью же отвернулся и копался в стенном баре, поэтому голос его прозвучал приглушенно:
— Мы тут как раз откупорили бутылочку, ожидая наших дам.
— Сайен, ты выглядишь изумительно, — проговорил Джошуа.
Она заставила себя улыбнуться в ответ.
— Спасибо.
Выражение лица Мэтта, когда он вытащил наконец голову из бара, было совершенно каменным. Только глаза мерцали всеми цветами радуги, с преобладанием голубых и зеленых искр. Со строго причесанной каштановой шевелюрой, в сером костюме, намного светлее ее платья, он выглядел непринужденно-изысканно и душераздирающе сексуально.
Это несправедливо, успела подумать она, пока он пересекал комнату, держа по бокалу вина в каждой руке. От одного его вида у нее слабеют коленки, а он не обращает на нее никакого внимания!
Как раз когда он подошел, в гостиной появилась Джейн и потребовала у Стивена и Джошуа бокал вина для себя. Сайен протянула руку за своим бокалом, но Мэтт слишком долго не разжимал пальцы, заставив ее взгляд удивленно подняться.
Под прикрытием шума, поднятого остальными, он сказал негромко и иронически:
— Я вижу шелк и кожу. Кружева не нашлось? И без того разозленная, она забыла об осторожности и выпустила на волю дремавшего внутри чертенка, который немедленно проворковал в ответ:
— А разве я сказала, что не надела кружева? Его взгляд молнией метнулся от губ к бедрам. Было совершенно очевидно, что единственное, что еще могло быть надето на ней, — это трусики.
— Радикальное средство повысить температуру мужчины на несколько градусов.
Сайен пригубила вино и подержала его на языке, дегустируя. Глядя на Мэтта поверх бокала, призналась:
— А я-то подумала, что тебе не понравился покрой моего платья.
— Не понравился? — Взгляд снова метнулся вверх и на одно мгновение полыхнул жарко и алчно, хотя лицо сохраняло выражение вежливого интереса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20