Если бы можно было… Как бы ему хотелось заключить ее в объятия прямо сейчас. И целовать, целовать. Джек испытал настоящее разочарование, когда Сэм сняла ожерелье и убрала его обратно в шкатулку. Некоторое время она разглядывала содержимое, потом глаза ее вспыхнули:– О! Вот это действительно красиво!Сэм вытянула левую руку и, выгнув пальцы, показала подругам. Толливер видел только ладонь и не слишком толстый золотой ободок, который поблескивал на пальце.– Что ж, – сказала Монти, – оно красивое и довольно большое. Но не то, что я назвала бы роскошным подарком.– Это прекрасное кольцо, – авторитетно заявила Кара, взяв Сэм за руку и внимательно разглядывая камень. – Мне кажется, оно довольно старое. Возможно, Викторианская эпоха… – И она повернула руку Саманты так, чтобы и Джек смог оценить их выбор.Толливер кивнул, показывая свое одобрение. Стюарт в телефонной трубке перешел к обсуждению тактических моментов кампании и целесообразности их привязки к деятельности Алана Дитто. Кольцо Джеку действительно понравилось. Изумруд и бриллианты. Толливер был почти уверен, что видит эту вещь первый раз в жизни. «Очень красиво», – сказал он одними губами и в подтверждение показал большой палец.Джек наблюдал, как Саманта любуется кольцом, как поворачивает руку так и этак, следя за игрой света на гранях камней. Он даже удивился, насколько ему приятно видеть Сэм с кольцом на пальце. Словно он и в самом деле сделал ей подарок.Торопливо распрощавшись со Стюартом, Джек подошел к столу и присоединился к женщинам.– Ну-ка, позвольте мне. – Он подошел к Саманте и решительно снял кольцо с ее пальца.– Самая короткая помолвка в истории штата, – фыркнула Монти.– Я хочу, чтобы все было по правилам, – заявил Толливер. Он встал перед Самантой, которая смотрела на него огромными синими глазами. Взял ее ручку в свои ладони, надел кольцо на безымянный палец и спросил торжественно: – Саманта Монро, согласна ли ты притвориться, что хочешь выйти за меня замуж?– Да, Джек, – улыбаясь, ответила Сэм. – Дабы исполнить условия договора, скрепленного моей подписью, я притворюсь, что собираюсь выйти за тебя замуж.– Как романтично, – пробормотала Кара.– Хотите верьте, хотите нет, но это предложение и в самом деле гораздо романтичнее того, что мне в свое время сделал муж, – со смехом сказала Саманта.– И это очень печально, – покачал головой Толливер.– Было не то чтобы печально, но как-то… очень прагматично. Я сунула ему под нос тест на беременность. Некоторое время он тупо таращился на две полоски, словно надеялся, что они вот-вот сольются в одну, а потом раз – и мы обручены.– Алло-о!Джек обернулся. В дверях стоял Дакота Бенджамин. Толливер уже вздохнул было с облегчением, но тут заметил, что малыш прижимает к уху его мобильный телефон.– Алло-о! Тетя, а как вас зовут? – Личико малыша сосредоточенно хмурилось; он изо всех сил пытался понять то, что говорил собеседник.Джек в два длинных шага оказался рядом и протянул руку.– Дальше я сам. Спасибо, Бен.– Мистер Джек мне тоже дал свой телефонный номер. Еще вчера, но до того, как он пошел принимать душ. Правда здорово? – Мальчик улыбался. Потом взглянул на Джека, вздохнул и сказал: – До свидания, леди.И отдал телефон Толливеру. Тот не без трепета поднес трубку к уху и сказал:– Джек Толливер слушает.Его самые худшие опасения оправдались.– Это я, твоя мать. Скажи мне, неужели мы не общались столь долго, что ты успел зачать, родить и взрастить потомство?– Если у меня и имеется какое-то потомство, я об этом ничего не знаю.– Тогда кто этот ребенок? Судя по разговору, он совсем малыш. Я хочу знать, что происходит, и где ты находишься.– Я в доме на Сансет-лейн. – Толливер вдруг почувствовал, как капли пота выступают на лбу. А вдруг Маргарет звонит, чтобы сказать, что она уже в аэропорту и за ней нужно прислать машину? Она и не на такое способна, его мамочка! – А ты где, Маргарет? – не без страха спросил он.– В Неаполе.Джек вздохнул с облегчением.– Но я не планирую тут задерживаться.М-да, похоже, он рано обрадовался.– Понятно. Тогда могу я спросить, какие у тебя планы на Рождество?– Это зависит от тебя. Я думала провести несколько дней в доме на Сансет-лейн, отпраздновать с тобой Рождество. Потом тебе будет не до меня: начнутся выборы. Ты ведь намерен бороться за пост сенатора, не так ли? Кара сказала, что ты собрал необходимые подписи и что результаты социологических опросов вполне обнадеживающие. Так что у меня есть возможность увидеть тебя сенатором, я надеюсь?– Таков мой план. – Толливер сверкнул глазами в сторону Кары, та пожала плечами и пробормотала несколько ругательств.Маргарет продолжила:– Я не хотела бы показаться навязчивой, но ты так и не ответил на мой вопрос: что у тебя в доме делает маленький ребенок и почему он отвечает, когда я звоню на твой мобильный телефон?– Ребенок? – Толливер бросил беспомощный взгляд на Саманту. Та прошептала: «Извини», но он лишь пожал плечами. Поделать уже ничего нельзя. Сам виноват – не надо было бросать телефон без присмотра. Для малыша естественно взять телефон, когда он слышит звонок.– Его зовут Бенджамин Монро.– Берген. Его фамилия Берген, – быстро сказала Саманта.– То есть Бенджамин Берген. – Джек увидел выражение неудовлетворенности на лице Саманты и вздохнул: – Ну хорошо. Его полное имя – Дакота Бенджамин Берген.Некоторое время в трубке не раздавалось ни звука, потом Маргарет спросила:– Скажи, пожалуйста, чей именно это ребенок?– Это младший сын Саманты Монро.На этот раз молчание было столь долгим и глубоким, что Толливер начал надеяться на сбой в работе мобильного телефона. А что? Иной раз из-за погодных условий бывает обрыв связи.– Это официантка, чьи фотографии последние дни печатают все газеты?– Она стилист-парикмахер, Маргарет. Но сейчас она в длительном отпуске.– Безработная парикмахерша, и ее младший ребенок носит непонятно чью фамилию? И сколько у нее детей, Джек? У них у всех разные фамилии или есть совпадения? И именно эту женщину ты выбрал, чтобы появляться на официальных мероприятиях накануне твоей избирательной кампании?Джек вздохнул. Он, конечно, прекрасно знал, что у его матери едва ли не самый ядовитый язык во всем штате, но все же она каждый раз поражала его своей безжалостностью.– Дети Сэм – все трое – носят фамилию ее бывшего мужа, – сказал он.– Ах вот как. Теперь все стало на свои места. Разведенная мать троих детей.– Ну…– А Кара в курсе?– Хороший вопрос! – Джек рассмеялся. Хуже, наверное, уже не будет. – Сейчас проверю. Эй, Кара, у Саманты точно только трое? Да? Ты уверена?– Что происходит? Что с тобой? – Маргарет перестала изображать ледяное спокойствие. Впервые в ее голосе зазвучали эмоции, правда, не положительные. – Я требую, чтобы ты сказал мне правду. И прямо сейчас.Джек вдруг почувствовал, что невероятно устал. Что он неудачник. Неумный. Неинтересный. Никакой. Именно это чувство охватывало его каждый раз после хоть сколько-нибудь продолжительного разговора с матерью.– Если хочешь знать правду, слушай, – устало сказал он. – Мы разработали план, призванный увеличить мои шансы в предвыборной гонке. Действуя по этому самому плану, мы наняли Саманту Монро, чтобы она исполняла роль моей невесты на период предвыборной кампании. Сейчас мы непрерывно появляемся то в одном, то в другом месте вместе, чтобы ни у кого не вызвал удивления тот факт, что, когда я объявлю о своем намерении избираться, рядом со мной будет находится женщина и трое детей. – Джек прекрасно видел, что Сэм, Кара и Монти таращатся на него, открыв рты, и продолжил так же отчетливо и прямолинейно: – Основная цель данного мероприятия состоит в том, чтобы изменить то впечатление, которое сложилось обо мне в нашем обществе. Видишь ли, мама, я пользуюсь репутацией отъявленного мерзавца, эгоцентрика, выпендрежника и вообще несерьезного человека, который думает только о себе и своих удовольствиях. Из богатой событиями истории нашей страны мы знаем, что все эти качества присущи представителям власти, в том числе и сенаторам. Но общественность желает видеть не настоящего кандидата, а облитого шоколадом рождественскою зайца. Так вот пусть и получит.Непродолжительное, но выразительное молчание. Затем Маргарет сказала:– Это всего лишь глупая шутка.– Нет.– Я буду дома через четыре дня. – И она положила трубку.
«Я его нашла! Нашла! Нашла!»Эта мысль радостным припевом звучала в голове Кристи, когда она шла по коридорам телестудии. На ее лице стыло обычное скучающее выражение, рука сжимала папку со сценарием передачи, но внутри Кристи ликовала и гордилась собой. И вполне заслуженно, ибо она обошла даже офис окружного прокурора. Сделала то, что они не смогли. Подумать только, у них было три года и целая команда следователей и всяких других работников – и они не отыскали ничего! А журналистка Кристи Скоэн нашла Митчела Бергена, бывшего мужа рыжей кошки. И потребовалось ей на все про все два часа. Сначала она выудила из Интернета всю информацию, какую смогла собрать. И там обнаружился материал журнала «Стар». Статья была написана шесть лет назад, и в ней имелись прекрасные фотографии самого Бергена и его шедевров – дурацких склянок и горшков. Больше всего автора статьи впечатлила коллекция ваз, сделанных в форме гороховых стручков. Тогда Кристи сделала вид, что хочет купить подобный артефакт, и озадачила компьютер поиском списка источников ваз в форме гороховых стручков. За последние несколько лет таких ваз было продано три, и самая последняя по времени покупка была совершена в Витумпке, штат Алабама, у некоего Митчела Бувье, стеклодува. Кристи набрала указанный на сайте номер телефона и сказала, что хочет поговорить с Митчелом Бергеном. И вот вам фокус! Рыбка попалась.Само собой, Берген сначала заявил, что она ошиблась номером. Но Кристи не дала себя обмануть. Будучи журналисткой, она в течение нескольких лет общалась с разными людьми. И она научилась на слух различать ложь. Теперь Кристи прислушивалась к дыханию в трубке и радовалась. Этот человек дышал, как животное, попавшее в ловушку и снедаемое страхом. Он тот, кто ей нужен. Теперь осталось придумать, каким образом вытащить этого слизняка на свет Божий, заманить в Индианаполис и использовать против Толливера и его рыжей девки. После некоторого размышления Кристи решила использовать для приманки детей. Раз Берген наделал троих, он не может быть так уж к ним равнодушен. Наверняка захочет увидеть отпрысков после трехлетней разлуки. Само собой, его пугает висящий на нем долг: если люди из офиса прокурора узнают, где он живет, они доберутся до его имущества и заставят платить алименты. Ну, можно пообещать не сдавать его прокурору. Сыграть на чувстве вины и тоски по детям. Он не сможет противостоять ей!– Кристи, до эфира пять минут.Кристи кивнула и пообещала ассистенту режиссера, что сейчас будет.
Митчел смотрел на свое отражение в зеркале. Это было старое и покрытое пятнами зеркало, да и вся ванная комната была ему под стать: старая и неуютная. В целом жилище Бергена состояло из двух комнат, располагавшихся над мастерской. Сейчас он не смог бы уже вспомнить все повороты и этапы долгого пути, который привел его в этот забытый Богом городишко в Алабаме. Да что там этапы – Митч не помнил даже, сколько именно времени он находится в этом городке. Последние несколько лет были просто сумасшедшими: он все время переезжал, то взлетая на крыльях надежды в уверенности, что он нашел свой дом, свое место. Что его мысли смогут наконец обрести форму и на конце его стеклодувной трубки засияет тот шар, что принесет удачу, и славу, и деньги, и свободу. Но потом опять все рассыпалось в прах, и Митчелу приходилось спасаться бегством и прятаться. И вот он здесь, в захолустном местечке в глубинке Алабамы. Снова прячется, снова боится.В душе Берген понимал, что однажды его все равно найдут. Но когда раздался этот телефонный звонок, он испытал настоящий шок. Он даже не понял, на кого работала та женщина, кажется, она так и не сказала. Может, полиция? Или дама работает в офисе прокурора? А может, частное детективное агентство?Наверное, Саманта старалась разыскать его и обращалась во многие инстанции, и вот кому-то все же удалось его выследить. Теперь они не оставят его в покое, возьмут за задницу.Может, его бывшая жена испытает чувство удовлетворения от того, что наконец поймала его.Вот если бы у него были деньги! Если бы у него были деньги, он смог бы вернуться в Индианаполис с гордо поднятой головой, он заплатил бы долг по алиментам и упросил бы детей простить его. У Саманты он не станет просить прощения. Только вот дети…Митч потер глаза и отметил темные круги под ними. Подбородок и щеки заросли колючей и неопрятной щетиной. Он не может вернуться в таком виде.Что тогда ему остается? Два пути, и ни один из них не кажется привлекательным. Он может пойти и сдаться властям. Или бросить все, переехать… фактически убежать и попытаться начать все сначала на новом месте. Он представил себе, как будет метаться по городу, пытаясь одолжить или нанять грузовик. Потом просить соседей помочь ему уложить в машину печи и прочие орудия его ремесла – тяжелые и громоздкие. А потом он начнет колесить по стране в поисках какого-нибудь захудалого городка, где можно прикинуться эксцентричным художником, который ищет уединения. Боже, у него просто нет на это сил! Столько суетиться, бегать, а потом опять лгать, глядя в глаза людям. Ведь на самом деле ему не нужно никакое уединение. И вовсе он не желает, чтобы все оставили его в покое. Митч хотел бы вернуться домой и жить неподалеку от детей, чтобы видеться с ними. Но он наделал слишком много ошибок. И что теперь?Берген лег на старую кровать, жалобно скрипевшую при каждом движении, и закрыл глаза. Три года назад он жил во лжи, и эта ложь душила его. Тогда он бросил Сэм и устремился навстречу новой жизни и большому приключению, собираясь начать все заново, собираясь многого добиться и достичь. Но у него ничего не получилось. Он причинил боль многим людям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47