— А ты не думаешь, что вся жизнь — сплошной риск и что тот, кто боится рисковать, боится жизни?— Ты решил, что я трусиха? Считаешь, я боюсь жизни?— Не важно, что считаю я, важно то, что ты сама об этом думаешь. Но тебе скажу, поскольку сам уже это понял: лишь тот, кто рискует, свободен. Тот, кто этого не делает, находится в рабстве всю свою жизнь, прячась в себе, вместо того чтобы быть частью мира.Его слова били прямо в цель, и даже теперь Стеф помнила, какое волнение охватило ее тогда от его напора.Вскочив и отвернувшись от него, она попыталась обороняться:— Я твердо знаю одно, чего мне хочется в этой жизни. И я не испугаюсь воспользоваться своим шансом, чтобы этого добиться.— Чего же именно?Стеф услышала в его голосе неподдельный интерес. Билл тоже поднялся и встал у нее за спиной. Повернувшись к нему, она вздрогнула, не ожидая, что он окажется так близко. Его широко открытые синие глаза смотрели прямо на нее.Она сглотнула, прежде чем начать говорить.— Я хочу иметь семью. Мужа и детей. Думаю, это — все, что мне по-настоящему нужно. Хочу быть счастлива с любимым человеком и сделать его таким же счастливым.— И это — все, что ты хочешь? Ты уверена? — произнес он с удивлением.Стеф не знала, что ответить, если, конечно, Билл вообще ждал ответа. Он смотрел на нее так… Стеф облизнула губы и попыталась улыбнуться.— Выходи иногда из своей раковины, маленькая Стеф, — тоже улыбаясь, посоветовал он. — И быть может, ты удивишься миру, в котором живешь.Став старше и оглядываясь назад, Стеф подумала, что теперь она не сдалась бы так легко Биллу Уиндхему. Но в то время она была всего лишь доверчивой, страшно наивной девочкой.В ту весну своей первой любви, накануне шестнадцатилетия, Стеф каждую ночь грезила о Билле. Она часами не могла уснуть и, лежа на кровати, мысленно повторяла каждое брошенное им слово, каждый сделанный им жест, как бы малозначительны они ни были. А иногда она даже имела смелость так переиначивать и так истолковывать слова и жесты Билла, что ей самой казалось, что он любит ее так же безоглядно и страстно, как она его.Но время шло. Их работа была уже почти закончена. И однажды ночью, уже в середине мая, Стеф решила, что должна что-то предпринять. Она не могла позволить, чтобы Билл так просто взял и ушел из ее жизни, и решилась признаться ему в любви. Но вдруг он посмеется над ней и расскажет всем о ее признании? Ведь ей еще только пятнадцать лет, и она совсем не похожа на тех искушенных в любовных делах старшеклассниц, с которыми, она знала, встречался Билл, холодея, думала Стеф.Он пришел, как обычно, в восемь, и они сразу поднялись в комнату над гаражом. Выпускная работа была уже готова, оставалось лишь провести последнюю шлифовку. Билл приготовился заниматься, но мысли Стеф оказались заняты дру гим. Она смотрела куда-то в сторону, думая, как начать признание, и от волнения покусывала ногти. Наконец Билл, устав ждать, встал и, взяв за запястье, отвел ее руку от лица.— Ты же знаешь, что не должна этого делать.— Чего? — растерянно спросила Стеф, не поняв сразу, о чем речь.— Грызть ногти — нехорошо. У тебя прекрасные руки, маленькие и изящные, а кожа подобна шелку, нежному и блестящему. — Их глаза встретились. Билл ласково гладил ее ладонь. — Не грызи ногти, Стеф, не порти красоту своих рук.Она помнила, как замерло ее сердце, когда он медленно поднес к губам ее пальцы и начал осторожно целовать их кончики, один за другим. При этом Билл не отводил взгляда от ее глаз, словно опасаясь, что она вырвет у него руку при первом же неосторожном движении.Но Стеф и не думала вырываться. Губы Билла, его пальцы мягко прикасались к нежной девичьей коже, волнующе лаская. Стеф почувствовала, что у нее начинает кружиться голова, а глаза невольно закрываются, — сладкая нега охватила ее.Отпустив наконец руку, он так же осторожно прикоснулся к волосам Стеф, а затем, взяв ее голову в большие ладони, мягко притянул к себе. Закрыв глаза, она наслаждалась его прикосновениями, чувствуя, как он большим пальцем легонько поглаживает крошечную родинку над ее верхней губой. Билл прерывающимся шепотом повторял ее имя, и голос его звучал, как чарующая музыка, все дальше и дальше увлекающая в волшебное забытье…Она положила руки ему на грудь и почувствовала, как напряглись мускулы под тканью рубашки. Ладони ощущали его горячее тепло, которое передавалось и ей самой, жаркой волной разливаясь по всему телу.Не открывая глаз, Стеф чувствовала, как он наклоняется к ее лицу все ближе, ближе…— О, Билл!.. — только и успела выдохнуть она.Их губы встретились.Все было очень невинно. Теперь она не могла не удивляться остроте испытанных тогда ощущений, ведь почти всю ночь они только целовались и ничего более.Время летело незаметно. Стеф помнит, что окно было открыто и теплый ночной ветерок, врываясь в комнатушку, ласково овевал их разгоряченные лица. Обнявшись, они сидели рядом на полу, глядя на россыпи сверкающих звезд, усыпавших иссиня-черное южное небо. Стеф доверчиво положила голову на мощное плечо Билла.— Уже поздно, — сказал он наконец. — Мне лучше уйти.— Нет… — попыталась она возразить, но поцелуем в губы он прервал ее протест. Когда Билл заглянул ей в лицо, его смеющиеся глаза лучились счастьем. — Ты же не хочешь, чтобы твой папа пришел сюда с дробовиком?Она тоже засмеялась, представив эту картину, но признала, что он прав. Ночь уже перевалила за половину, отец действительно может заволноваться и подняться к ним, пусть даже и не с дробовиком. Билл поднялся и помог ей встать.Они прошли через двор, и здесь он под сияющей золотом луной поцеловал ее на прощание в последний раз.— Я тебе позвоню, — шепнул Билл и, повернувшись, ушел в ночь, не оглядываясь.Стеф провожала любимого взглядом до тех пор, пока его силуэт не растворился во тьме. Ее сердце прыгало от радости, ей хотелось петь и кричать, чтобы все вокруг знали, как она счастлива.Потихоньку пробравшись в дом через черный ход, на цыпочках она стала подниматься к себе.— Стеф? Это ты? — раздался сонный голос отца из спальни.— Да, папа.— Мальчик ушел?— Да.Билл ушел, но он мне позвонит, хотелось крикнуть ей. Позвонит и придет! И мы будем не только работать над сочинением.— Осторожней на лестнице, детка. И поскорее ложись. Вставать в шесть.— Да, папа.Но Стеф так и не сомкнула глаз. Упоительная мысль о том, что днем в школе она снова встретит Билла, не дала ей уснуть до самого утра.Однако на следующий день Билл так и не появился в школе. Не позвонил он ей и в выходные. Стеф не находила себе места. Предположения, одно страшнее другого, роились у нее в голове. Может быть, он опасно болен? Или попал в автомобильную катастрофу? Она попыталась осторожно что-нибудь выведать у его одноклассников, но никто ничего не знал. А может быть, им просто не было до него дела. Стеф так переживала, что даже осмелилась набрать его номер, но, когда ответил отец Билла, храбрость ее оставила и она положила телефонную трубку. Когда же и в следующий понедельник он не пришел на занятия, ею овладело отчаяние.И все же Стеф упрямо твердила себе, что не надо падать духом. Она решила дождаться конца недели и, если Билл так и не появится в школе, попросить у отца разрешения воспользоваться их автомобилем (она только что получила права), чтобы поехать к Биллу домой и узнать, что случилось.Однако осуществить этот план ей так и не довелось. На другой день, когда в раздевалке для девочек Стеф завязывала кеды, готовясь к физкультуре, она случайно услышала разговор двух старшеклассниц.— Ты знаешь про Оттилию?Стеф узнала голос Стеллы Туффолз, капитана группы поддержки школьной баскетбольной команды, одной из первых красавиц в выпускном классе.— Нет, а что? — ответила ее подружка, смазливая Мэгги Льюис.Стеф не собиралась подслушивать, но их разделял только один ряд шкафчиков для одежды, и до нее долетало каждое сказанное ими слово. Не участвуя в разговоре, Стеф, однако, сразу поняла, что речь идет об Оттилии Дартвелл, самой красивой и самой богатой девочке в их школе.— Да ты что! Слушай, ты не поверишь, но она беременна.— Врешь! А это точно?Стеф услышала приглушенное хихиканье.— Ну, положим, я со свечкой не стояла, если ты это имеешь в виду. Но, по моим сведениям, она не только беременна, но ее хахаль даже готов жениться на ней.— Дори? Да он никогда ни на ком не женится, разве что на себе самом!Снова раздалось хихиканье. Они говорили о Дориане Фитцпатрике, капитане футбольной команды и старосте старших классов. О его романе с Оттилией знала вся школа.— Нет, не угадала. Дори — это бы еще куда ни шло, но не он сделал ей ребенка.— Ты хочешь сказать…— Да-да-да, — пропела Стелла. — Похоже, Отти бегала через окошко на ночные свидания не только с Дори. Представляешь, какое будет лицо у папаши Дартвелла, когда он узнает, что его куколку затрахал не кто иной, как Билл Уиндхем?!Зазвенел звонок, и обе с хохотом выкатились из раздевалки. Стеф же не могла пошевелиться. Ей казалось, что от нестерпимой душевной боли сердце ее сейчас разорвется на тысячу частей. Он никогда не говорил ей о своих отношениях с Оттилией! Ни разу даже не намекнул, что встречается с ней. Стеф не могла поверить, что это правда. Ведь он бы не стал тогда ее целовать и говорить все те прекрасные слова, которые она от него услышала.Так она уговаривала себя, пока очень скоро не поняла, что лишь усиливает свою боль, отказываясь взглянуть правде в глаза. Выходит, об отношениях Билла и Оттилии знает вся школа. Вся, кроме Дориана Фитцпатрика и самой Стеф.Она почти не помнила, как прошел остаток того дня. Да и последние две недели школьных занятий тоже. По традиции выпускники заканчивали учебу на неделю раньше, чем остальные классы. Ну а поскольку Стеф не пошла на торжественную церемонию проводов, то после той ночи, когда Билл ее поцеловал, она видела его еще один лишь раз. Правда, к тому времени он уже женился и стал отцом ребенка.Отцом Джеффа. Странно, подумала Стеф, она еще помнит имя мальчика. Что же касается Билла, сегодняшнее ее волнение при встрече с ним оказалось сюрпризом для нее самой. Глупо!.. Абсурдно!.. Они ведь даже с трудом узнали друг друга. И все же в глубине души что-то говорило, что ей лучше держаться от него подальше. Довольно сюрпризов!Шел десятый час вечера, когда Билл завез к ним домой вещи Стеф. Айрин встретила его у дверей, объяснив, что сестра устала и уже легла. Билл так толком и не понял, что испытал он, узнав об этом: разочарование или облегчение.Возможно, сказал он себе, садясь в машину, — и то, и другое понемногу. Наверное, это даже лучше, что ему не представилась возможность увидеть Стеф снова. По крайней мере, надо сначала разобраться с теми, казалось, давно уснувшими чувствами, которые вновь пробудила встреча с ней.— Ну, куда теперь? — спросил Брайен Маккиган, сидевший рядом с ним в пикапе.Коренастый толстяк, которому уже давно перевалило за сорок, Брайен был отличным плотником, у которого Билл когда-то учился премудростям этого ремесла. Теперь Брайен на него работал.— Обратно к машине Стеф, — ответил Билл, разворачивая на дороге свой автомобиль. — Днем я уже ликвидировал поломку. Теперь потребуется твоя помощь, чтобы доставить машину ко мне домой. А уж там я и займусь окончательной регулировкой.Брайен покорно пожал плечами и натянул бейсболку поглубже, чтобы ее не сдуло ветром, врывавшимся в открытое окно.— О'кей, я не против. У моей старухи с утра было препаскуднейшее настроение. Так что могу тебя заверить, домой я не тороплюсь.Билл покосился на друга.— Как я ее понимаю! Если бы каждое утро, просыпаясь, я тоже видел тебя рядом с собою, думаю, у меня настроение было бы не лучше.— Спасибо, дорогой, — буркнул Брайен. — Ты настоящий друг.Билл засмеялся. Несколько минут спустя он затормозил возле маленькой зеленой «ауди», принадлежавшей Стеф.— Посиди пока тут, я попробую ее завести, — бросил Билл через плечо, выбираясь из пикапа.Отперев ключом дверь «ауди», он протиснулся внутрь. В полутемной кабине легкий запах духов Стеф закружил ему голову. Билл завел мотор, дал Брайену сигнал следовать за ним. Всю дорогу до города он думал о Стеф.Уже лежа в постели и глядя сквозь открытое окно на звездное небо, Билл вздохнул: если бы она только знала, как сильно он хотел бы ее увидеть снова!Глубокой ночью его разбудил пронзительный телефонный звонок. Опрометью скатившись с кровати, он схватил трубку:— Алло! — и бросил взгляд на часы: О, Господи, три!— Билл?..Он услышал дрожащий голос своей бывшей жены.— Оттилия, что стряслось?! Что с Джеффом?! — прежде чем она успела ответить, в его голове пронеслись самые ужасные предположения.— Да он-то жив и здоров. Я тебе скажу, что стряслось. Твой сын разбивает мою жизнь, и это после всего, что я для него сделала! Ума не приложу, как он мог выкинуть такой финт!У Билла отлегло от сердца: с сыном все в порядке. Вздохнув с облегчением, он подпер голову рукой.— Оттилия, ты напугала меня до смерти. Знаешь, который час?— Конечно, — огрызнулась та. — Передо мной висят часы. Прямо над столом офицера полиции в отделе по делам несовершеннолетних. Думаю, тебе лучше сюда приехать самому.— Лечу, — бросил он уже на ходу.В мгновение ока натянув джинсы, Билл кинулся к машине и уже на бегу вспомнил о том, что должен был сегодня позвонить еще в одно место. Глава 5
Воскресным утром первые лучи солнца проникли через неплотно задернутые шторы и, ласково прикоснувшись к лицу Стеф, разбудили ее. И все же она не спешила покидать сладкие объятия сна. Перевернувшись на спину и не открывая глаз, она нежилась в полудреме, наслаждаясь знакомым с детства ощущением родного дома. Бодрящая свежесть накрахмаленного постельного белья, тонкий аромат ванильных свечей, ветерок, доносивший через распахнутое окно пьянящий запах омытых росою трав, — все это наполняло ликованием каждую клеточку ее существа.Где-то вдалеке послышался детский смех. На какое-то мгновение ей, еще находившейся во власти ночных грез, почудилось, что это маленькие сестренки Кэт и Вики играют на лужайке перед домом в салки, ожидая, когда и она присоединится к ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29