— Спасибо за лошадей, па. И береги себя, ладно?
Уже уходя, Рой дотронулся до полицейского значка у себя на груди и улыбнулся.
— Осторожность — мой девиз, сынок. Чарли на прощанье взмахнул рукой, но на лице его не было улыбки.
Вайолет забралась на стол и нажала на крышку спрея с чистящим средством. Коричневые ручейки потекли с дверцы кухонного шкафа вниз. Вайолет принялась энергично растирать тряпкой жидкость, в который раз недоумевая, каким ветром ее занесло на это ранчо. Конечно, дом в Амарилло, где она жила со своим свекром, никак не назовешь семейным гнездышком, но она уехала оттуда уж точно не для того, чтобы стать домработницей у техасского рейнджера!
С яростью орудуя тряпкой, она вдруг услышала за своей спиной спокойный голос.
— Не иначе как вы принимаете дверцу шкафа за мою физиономию.
Вайолет оглянулась. Чарли неслышно вошел на кухню и остановился прямо за ее спиной. От неожиданности Вайолет едва не потеряла равновесие и не свалилась на пол.
— А я-то думала, — проронила она, — что вы уж давно носитесь по пустыне в поисках рогатого гремучника!
— Так и будет, — ответил он с каменным лицом. — Вот только солнце опустится пониже. Да, и я собираюсь взять с собой Сэма. Ведь я ему обещал.
Ухватившись за дверцу шкафа, Вайолет нагнулась, так что ее голова оказалась вровень с головой Чарли, и прошипела:
— Только через мой труп! Чарли расхохотался.
— Ну-ну, Вайолет! Зачем мне вас убивать? Сэм и так поедет со мной, уверяю вас.
Эти слова напомнили ей угрозы, постоянно звучавшие в ее ушах в последние месяцы. Внезапно вместо голоса Чарли она услышала голос Рекса. Мне не составит труда получить опеку над Сэмом. Стоит мне рассказать о твоих проблемах с законом в штате Джорджия, и не видать тебе сына, как своих ушей.
Кровь Вайолет вскипела от ненависти к Чарли, к Рексу, ко всему мужскому сословию в целом. Не помня себя от ярости, она соскочила на пол, бросилась на Чарли и обоими кулаками заколотила по его груди.
— Хам! Ненавижу! Не смейте мне угрожать! Никогда, слышите?!
Чарли предполагал, что его заявление рассердит ее. Он даже в какой-то мере хотел этого — она выводила его из себя по поводу и без повода, и он хотел отплатить ей той же монетой. Но даже в самых безумных снах ему бы не привиделось, что она способна вот так на него наброситься.
— Да что с вами, Вайолет! Успокойтесь, черт возьми!
Не без труда Чарли удалось схватить Вайолет за оба запястья и крепко зажать их в своей руке. Вмиг обмякнув, обессилевшая Вайолет поникла в его объятиях.
— Это что еще такое? — недоумевающе спросил он. — Вы что, с ума сошли?
Вайолет понимала, что вела себя как дикарка, да и выглядела таковой. Но ей вдруг все стало безразлично. Покидая Амарилло, она поклялась, что ни один мужчина больше не получит власти над ней. Никогда!
— Я была последней дурой, когда согласилась остаться здесь с вами, — сердито проговорила она. — Все, хватит, я уезжаю.
При других обстоятельствах Чарли бы не на шутку рассердился, услышав такое. Но сейчас недоумение — он не мог понять причины этой внезапной ярости — вытеснило все остальные чувства.
— Ну сколько можно это обсуждать? В толк не возьму, отчего вы вдруг встали на дыбы.
Взглянув на него, Вайолет сообразила, что он не понимает, да и не может понимать, почему она вдруг пришла в такую неописуемую ярость и загорелась желанием уехать. Вот и отлично. Сейчас главная ее задача — сделать так, чтобы он ничего не заподозрил.
— Сэм — мой сын, а не ваш. — Голос ее звучал тихо, плечи безвольно опустились. — И я не допущу… не допущу, чтобы вы его переманивали… только потому, что мы сейчас целиком и полностью от вас зависим.
— Да у меня и в мыслях нет переманивать вашего сына, — удивленно возразил Чарли.
— В самом деле? — насмешливо произнесла она. — А кто посадил его на лошадь без моего разрешения?
Чарли тяжело вздохнул.
— Видит Бог, Вайолет, я никогда не подверг бы Сэма опасности, как, впрочем, и любого другого ребенка.
— Лошадь могла его убить!
Он отпустил ее запястья и грубо схватил за плечи. Его цепкие пальцы впились в нежную кожу, но Вайолет не чувствовала и не видела ничего, кроме манящих синих глаз.
— С таким же успехом его могло убить ваше путешествие. Дорога в Рюидосо полна опасностей. Вы над этим когда-нибудь задумывались? — кинул он ей в лицо. — Неужели вы сами не понимаете, что его нельзя держать на таком коротком поводке?! Вы растите из Сэма маменькина сынка!
— Мой сын вовсе не маменькин сынок! Да и вообще — какое вам до него дело?
Она права, признался себе Чарли. Но что-то в Сэме заставляло Чарли вспомнить себя в четырехлетнем возрасте, когда он жил только с матерью. Ему ужас как хотелось иметь отца, которому он мог бы подражать. И когда его родители наконец поженились, он был на седьмом небе от счастья. Отец всегда был рядом, у него всегда находилось время, чтобы поиграть с ним. Чарли, разумеется, не сможет заменить Сэму погибшего отца, но, пока мальчик живет в его доме, приложит все усилил, чтобы он не скучал.
— Вы правы, — холодно промолвил Чарли. — Мне нет дела до Сэма. Да и до вас, пожалуй, тоже.
Он отпустил ее плечи и в тот же момент вышел из кухни, а затем и из дома.
Пораженная внезапным уходом Чарли не меньше, чем его последними словами, Вайолет беспомощно оглядывалась вокруг себя. Она все еще чувствовала его близость и сильные руки на плечах и запястьях.
Чего он добивается? — недоумевала она. И какое ей дело, что он о ней думает? Не все ли равно, нравится она ему или нет?
«Вы растите из Сэма маменькина сынка!»
В ответ на это обвинение она едва не залепила ему пощечину. Но сейчас, стоя в опустевшей кухоньке, Вайолет вновь и вновь прокручивала в уме его слова. А что, если Чарли прав? Если она, одержимая страхом потерять Сэма, уж слишком над ним трясется?
Тяжело вздохнув, Вайолет откинула волосы со вспотевшего лба и вышла через дверь черного хода в садик. Сэм сидел под развесистым тополем. Рядом с ним лежали все его игрушки; автомобили, тракторы, домашние животные, в том числе лошади. Он мог часами играть один. Но Вайолет совсем не хотелось, чтобы Сэм жил только в игрушечном мире.
Услышав шаги на ступеньках крыльца, Сэм радостно улыбнулся матери, и Вайолет пронзило острое чувство вины. Ее сын любит свою маму, она нужна ему. Ее же единственная цель в жизни — его счастье и благополучие.
— Привет, мам. Поиграешь со мной? Она присела рядом с ним.
— У меня еще много дел, Сэм. Поиграем, когда я закончу, ладно? А сейчас я хочу поговорить с тобой кое о чем.
Играть — это одно, разговаривать — совсем другое. Сэм снова повернулся к игрушкам, а Вайолет наблюдала за тем, как он бережно поставил свинку в прицеп пикапа, а затем вывел пикап на воображаемое шоссе, ведущее к тополю.
— Хорошо, мам? — пробормотал он, думая уже только о продолжении игры.
— Тебе понравилось кататься на лошади? — спросила Вайолет.
Слово «лошадь» подействовало на Сэма магически. Он тут же оживился и взглянул на мать загоревшимися глазами.
— Еще бы! Это было так здорово!
— А ты не боялся упасть?
Сэм поморщился, словно недоумевая, что это за мысли приходят маме в голову.
— Совсем не боялся. Чарли же пообещал, что не даст мне упасть. А Чарли не станет врать.
Он так уверен в Чарли! А ведь они познакомились только вчера. Сэм, конечно, не понимает, что ему следует остерегаться Чарли. Этот человек может в одночасье разрушить их будущее. Вайолет видела, что над ними опять сгущаются черные тучи. С другой стороны, успокаивала себя Вайолет, может, и лучше, что ее сынок ни о чем не догадывается. В один прекрасный день все неприятности останутся позади. Черная полоса в их жизни должна скоро закончиться. Вайолет искренне верила в это, и эта вера была единственным, что поддерживало ее в трудные минуты.
— Понимаю, — задумчиво протянула она. — Ты, значит, уверен, что Чарли всегда сможет защитить тебя.
Сэм энергично закивал.
— Еще бы. Он ведь техасский рейнджер. На работе носит значок на груди. А еще пистолет в кобуре. А иногда ему приходится гоняться на лошади за плохими людьми, — взахлеб рассказывал Сэм.
Наверняка слово в слово повторял то, что сказал ему Чарли. Работа рейнджера и все, что с ней связано, вызывали у него неподдельное восхищение.
— Это уж точно, — пробормотала Вайолет. Почему-то она была уверена, что он всей душой служит закону. И никогда не бросает дело на полпути, никогда не успокаивается, пока не поймает преступника. Если бы он с таким же упорством решил добиваться женщины, ни одна бы не устояла, подумала она. — Тебе все еще хочется поехать с ним в горы?
Сэм моментально вскочил на ноги.
— Еще бы!
Вайолет и рта не успела открыть — Сэм уже мчался к дому.
— Куда ты? — крикнула она ему вслед.
— Надеть джинсы. Чарли сказал, что ездить верхом можно только с закрытыми руками и ногами.
Вайолет медленно поднялась и стряхнула песок с шортов.
До сих пор ничто в жизни Сэма не вызывало у него такого восторга. Ни праздники по поводу его дня рождения, ни подарки, ни посещения зоопарка или бассейна. Вайолет вдруг осознала, что никогда не могла понять, что действительно нужно ее сыну. Она всегда старалась сделать для него что-то особенное, но его личико никогда не светилось так, как сейчас, перед поездкой с Чарли.
Выйдя из тени тополя, Вайолет направилась в дом. В их спальне на кровати лежал раскрытый чемодан, вокруг него валялись разбросанные вещи. Она подняла с пола две пары шортов и положила на кровать.
— Сэм, я не уверена, что Чарли сможет отвезти тебя в горы прямо сейчас, — произнесла она, мягко улыбнувшись в ответ на разочарованную гримаску мальчика. — Но ты можешь пойти к нему в конюшню и сказать, что я разрешила тебе ехать. Только не пугайся у Чарли под ногами и не приставай с вопросами. Понял?
Подавив желание дать Сэму еще пару-тройку наставлений, Вайолет возвратилась на кухню и снова принялась за работу. Через несколько секунд хлопнула дверь — Сэм уже бежал в конюшню.
Прошло полчаса. Вайолет мыла тряпку, которой обтирала шкафы. Посмотрев в окно, она увидела, как Чарли выводит из конюшни серую лошадь, в седле которой гордо восседает Сэм. На голове у него красовалась огромная соломенная шляпа, сползшая на уши.
Вайолет поспешила на веранду, чтобы увидеть триумф сына. Тот, заметив ее, радостно помахал рукой. Чарли же, лишь на миг оглянувшись, вскочил в седло позади Сэма.
Вайолет разочарованно наблюдала, как Чарли направил лошадь к северу от дома. Он и не собирался подъехать попрощаться. Сказать, что с Сэмом будет все хорошо, что он вернется домой целым и невредимым. А Вайолет так хотела услышать слова одобрения — мол, она правильно поступила, отпустив сына.
Но нет, Чарли и не думал обращать на нее внимание. Да что он за человек такой? Каменный, что ли? Или бессердечный? Или, когда дело касается женщин, сочувствие и понимание отказывают ему?
Но тут она вспомнила, как ласково Чарли встретил свою мать. Значит, ее он, бесспорно, любит. Но Вайолет сильно сомневалась, что Чарли с такой же теплотой относится к женщинам вообще.
— Ах, мамочка, мы видели большую ветряную мельницу и коров. Мельница быстро-быстро вращалась, накачивая воду в бассейн. А из бассейна пили лошади и коровы. А еще мы видели огромный кактус. Весь покрытый желтыми цветами, я даже хотел сорвать один цветочек тебе, но Чарли сказал, что шипы вонзятся мне в руку и будет больно.
Запихивая в рот большие куски мяса, Сэм умудрялся болтать почти без умолку.
— Похоже, ты хорошо провел время, — улыбнулась Вайолет.
— Еще бы! А Джо — лошадь хорошая, и умная притом. Ей даже не нужно отдавать приказания — Чарли говорит, что она сама чует, где пасется скотина, и прямехонько туда идет.
— Неужели? — Вайолет через стол посмотрела на Чарли. Он же, целиком поглощенный едой, за весь ужин произнес не больше пяти слов. — А койоты? Койотов видели? — поинтересовалась она.
— Нет. Чарли говорит, они очень хитрые и стараются не попадаться людям на глаза.
Сэм узнал так много нового! Чарли на этой прогулке наверняка говорил не переставая. Даже трудно себе такое представить. Ведь с нею он открывает рот лишь в тех случаях, когда хочет упрекнуть или отругать за что-нибудь.
Вайолет не отрываясь смотрела на Чарли, он же делал вид, что не замечает этого.
— А ядовитых змей видели?
— Да нет, — протянул Сэм, по-видимому сильно разочарованный. — Чарли говорит, что они тоже прячутся от людей. Но и людям следует их остерегаться, говорит Чарли, не то змея укусит тебя, и будешь болеть, а то и вовсе умрешь.
В его возрасте — а Сэму еще не исполнилось и пяти лет — он уже знал, что значит слово «умереть». Ему объяснили, что, когда папин самолет разбился, папа погиб, а значит, Сэм никогда больше не увидит его.
— Чарли прав, — обронила Вайолет. Чарли поднял голову, взгляды их встретились, и Вайолет поняла, что эти голубые глаза заставляют ее сердце учащенно биться.
— Можно я пойду поиграю во дворе, мамочка? Я все съел.
Вайолет заставила себя перевести взгляд с Чарли на пустую тарелку сына и кивнула.
— Иди. Но только не дальше тополя.
Сэм выбежал из кухни. Повисла напряженная тишина. Вайолет, покончив с мясом и салатом из шпината, встала за кофе.
Она уже наливала сливки в свою чашечку, когда за ее спиной неожиданно прозвучал голос Чарли, заставивший ее вздрогнуть:
— Сэм такой послушный мальчик. Все, что ему велишь, выполняет без разговоров.
— Я рада, что вам было с ним легко, — промолвила она холодно. — Подать кофе?
— Да, пожалуйста.
Ставя чашку с кофе справа от Чарли, Вайолет невольно залюбовалась его густыми темно-русыми волосами, широкими плечами, внушительной мускулатурой рук и плеч. У него есть все, чтобы пленить женщину, кроме главного — сердца.
— Спасибо, — еле слышно пробормотал он. Ей не хотелось садиться рядом с Чарли сейчас, когда Сэм вышел из-за стола, а уйти до конца ужина было бы невежливо.
После некоторых колебаний она с чашкой в руке подошла к двери, выходившей во двор. На улице уже сгущались тени. Сэм сидел на прежнем месте, под тополем, и снова катал свою машинку взад-вперед — не иначе как перевозил свинку на новую ферму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19