Ребенок ведет замкнутый образ жизни, привыкает к одиночеству, у него не развивается навык общения. Это все касается отклонений от норм поведения. Но и у вполне нормальных детей проблем хватает. Комплексы на почве неуспеваемости, недовольство своей внешностью. Разочарование в дружбе. Неразделенная любовь.
— А какая для вас самая сложная проблема? — интересуюсь я.
— Аутсайдеры. Как помочь детям, страдающим от недостатка уважения сверстников? Для меня, как профессионала, главная задача — отыскать ту, порой еле заметную, точку опоры, которая даст отвергнутому возможность ощутить уверенность в себе, в чем-то почувствовать свою силу. И я сознаю, как велика моя ответственность. Не сумею я помочь ему обрести самоуважение, вырастет он неудачником, — заканчивает Джон Клайэп.
Мэгги Миллер, guidance counselor средней школы небольшого городка Дивитт, штат Мичиган. Перевести название должности Мэгги на русский я так и не смогла: что-то вроде «советник по управлению». По своим обязанностям она ближе всего к тому, что делает социальный работник: решает не столько сложные психологические, сколько чисто практические проблемы детей.
— Чаще всего это проблемы в семье, — говорит Мэгги. — У Лиз отец с матерью без конца ссорятся, грозятся развестись, только она их сдерживает, представляете, какой это груз для девочки? Боб живет с отцом, мачехой и двумя их сыновьями. Он любит и отца, и мачеху, но ревнует обоих к сводным братьям. И вот я еду в эти семьи, беседую с родителями, стараюсь обратить их внимание на душевное состояние детей.
Часто приходится улаживать конфликты в школе. Например, затянулась вражда между учителем химии и Джонатаном. Мальчик как-то неудачно пошутил, обидел учителя. Тот не стал скрывать свою неприязнь. Мальчик платит ему тем же, дерзит, срывает уроки. Мне об этом рассказал сам учитель случайно, когда мы с ним оказались за одним столом в кафетерии. Я взялась распутать клубок, это оказалось не очень сложно, и душевное равновесие вернулось к обоим.
«Душевное равновесие», «позитивный эмоциональный настрой», «благоприятная психологическая атмосфера» — возможно, читатель сочтет, что я несколько злоупотребляю этими выражениями. Но что же делать, если я много раз слышала их и в семейных разговорах, и в детских центрах, и среди учителей.
Хочу быть справедливой и беспристрастной. Да, американская средняя школа вызывает много нареканий: она не всегда обеспечивает уровень образования, необходимый современному человеку. Когда я об этом рассказываю моим московским друзьям, они обычно язвительно замечают: «Очевидно, именно поэтому Америка стала самой высокотехнологичной и богатой страной мира?!» Нет, не поэтому. А усилиями тех бывших мальчиков и девочек, способных и трудолюбивых, которые еще в школе начали жестокую конкуренцию между собой за лучшее усвоение знаний. Но при этом довольно много школьников, которые поражают иностранцев, особенно европейцев, ограниченностью своих познаний, узостью культурных интересов. А часто и обыкновенным невежеством.
Вместе с тем я не могу не оценить усилия лучших воспитателей и педагогов, которые заботятся о душевном здоровье, оптимизме своих воспитанников. Большую роль в этой системе воспитания играет спорт: он занимает много места в расписании. Я мало об этом пишу, лишь упомянула в главе о семейном воспитании. На это у меня чисто личные причины: я очень далека от спорта и попросту не интересовалась им в Америке. Но вот желание создать в школе обстановку душевного комфорта для учеников не оценить не могу. Помню, в одном доме я услышала разговор двух школьников. Один спросил другого, какое завтра число. И узнав, закричал: «Значит, завтра кончаются каникулы? Ура-а!»
Не стану утверждать, что в любой школе Америки ученики радуются наступлению учебной четверти. Но почти уверена, что таких школ больше, чем в России.

Глава VIII
СТАРИКИ
Счастливый возраст
Их особенно много в Санта-Барбаре. Считается, что и климат, и социальная защищенность здесь, в Калифорнии, лучше, чем в других местах. Ровная солнечная погода, без перепадов давления, и самые высокие в США пособия по старости привлекают сюда людей после 65 — официального пенсионного возраста.
Их всегда легко выделить в толпе. Женщины предпочитают легкие воздушные цвета — розовый, голубой, белый. Мужчины носят пестрые шорты и яркие майки. Эта предпочтительная цветовая гамма как бы демонстрирует их жизнеутверждающий настрой: старость — время жить ярко и празднично. Я часто вижу их в туристических группах. Эти нарядные, очень оживленные люди путешествуют по всем странам мира. Днем неутомимо и послушно следуют за гидом, а вечером шумными компаниями собираются в гостиничных холлах. Бурно делятся впечатлениями, рассказывают анекдоты и жизнерадостно хохочут.
А на курортах (в Майами-Бич, на Гавайях), где близость моря создает романтическое настроение, они часто уединяются парами. Любви, как давно установлено, возраст не помеха. Впрочем, по большей части в туристические поездки отправляются супружеские пары; целыми днями они ходят вместе, держась за руки.
Не ошибаюсь ли я, не случайны ли мои впечатления? Приведу результаты опроса, которые взяла из книги Макса Лернера: «Опрос людей старше 65 в небольшом городке на Среднем Западе показал: 17% ответили — „моя жизнь так приятна, что я бы хотел, чтобы она длилась вечно“; 20% — „это лучшие годы моей жизни“; 40% — „моя жизнь все еще полна забот, я приношу пользу“. Опрос показывает, что три четверти пожилых людей нашли общий язык со старостью». И дальше автор приводит заключение социолога Роберта Хэвилерста: «В возрасте от 60 до 75 американец так же счастлив, как и в любом другом. По сравнению с юношеским периодом он даже более счастлив».
Откуда этот странный феномен? Никому еще не удавалось отменить трагедию жизни — конечность. И чем ближе конец, тем, казалось бы, больше печали. У этой загадки, я думаю, есть несколько объяснений. Первое: американцы — здоровый народ. В следующей главе я расскажу, как много внимания уделяют они сохранению и поддержанию своей физической формы, начиная с юности и до старости. Кто же не знает, что здоровый дух поселяется именно в здоровом теле. Второе: та самая commitment (установка) на положительные эмоции, о которой я говорила как об отличительной черте американцев.
Несколько американских ученых, медицинских социологов, провели сравнительное исследование. Взяли в больницах две группы реципиентов — людей от 65 до 75, страдающих одинаковыми заболеваниями одинаковой степени тяжести, только одну — в США, а другую — в Польше. Всем задали один вопрос: «Как бы вы оценили состояние своего здоровья?» При том, что объективные медицинские показатели у тех и других практически совпадали, ответы оказались совершенно различными. Там, где старики-американцы отвечали, что состояние их здоровья «замечательно», «прекрасно», «хорошо» и «сейчас неважно, но непременно будет лучше», их сверстники-поляки говорили, что чувствуют себя «так себе», «плохо», «очень плохо» и «хуже некуда».
Третье. Как я уже говорила, деловая жизнь в США напряженна, конкурентна, полна стрессов. Американец обычно много работает, постоянно озабочен разными проблемами, среди которых едва ли не важнейшая — обеспечить себе безбедную старость. Он начинает об этом беспокоиться с первых же дней своей трудовой карьеры. Когда же наступает, наконец, период, на который он работал всю свою жизнь, с плеч сбрасывается это бремя. Больше он не должен волноваться: финансово он обеспечен. Может быть, это и есть главное объяснение веселого и беззаботного настроения пожилых американцев. Мы еще вернемся к этому настроению, посмотрим повнимательней, так ли все однозначно. Я еще поделюсь своими сомнениями. А пока — о том, что хорошо безо всяких сомнений: надежная социальная защищенность стариков в Америке.
Финансовая независимость
До 1940 года пенсионных выплат в США вообще не существовало: старики жили на свои сбережения и пользовались помощью от взрослых детей. Первые пенсии мало что изменили в этом раскладе: вряд ли существенным добавлением к семейному бюджету можно было считать 41 доллар в месяц.
Однако темпы роста выплат пенсионерам из государственного бюджета и частных страховых агентств шли с таким неизменным ускорением, что довольно быстро именно эта старшая возрастная группа вышла в число хорошо обеспеченных. Ну, конечно, тут не следует забывать о «средней температуре по больнице»: старики старикам рознь. Например, у 5% накопления в банке на каждого составляют более полумиллиона (655 тысяч) долларов. А у остальных в среднем накоплено по 90 тысяч.
Но все равно в это трудно поверить: как это — пенсионеры обеспечены лучше работающих? Но вот передо мной статистический справочник. Из него явствует, что доля бедных среди всего населения составляет 14,5%, а среди стариков — только 11,7, почти на 3% меньше. За одно только десятилетие вдвое выросло число пенсионеров с доходом 50 тысяч и больше долларов в год.
Разумеется, такое внимание американской власти к пожилым отнюдь не случайно. Ведь именно эта возрастная группа составляет почти пятую часть всех избирателей. Да к тому же избирателей очень активных. Если посмотреть программу любого политика, объявляющего себя кандидатом в депутаты конгресса, а уж тем более кандидатом в президенты, можно увидеть, что важнейшее место в его обещаниях занимает усовершенствование системы пенсионного обеспечения. Забота о стариках настолько престижна, что любое ее проявление или хотя бы только заявление о намерениях повышает авторитет кандидата в глазах избирателя, украшает его имидж.
Правительственные программы помощи старикам ежегодно обеспечиваются все новыми бюджетными деньгами. И даже в 1997 году, когда другие расходы правительства резко сократились, эти — на выплаты пенсий по старости — тронуты не были. Напротив, они все время росли и составляли: в 1996 году — 32, в 1980-м — 35, а в 2000-м — почти 39%, от суммы федерального бюджета на социальные нужды.
Две пятых всех социальных выплат правительства — на стариков! Как говорится, не слабо.
Как же распределяются эти деньги? Прежде всего они идут на выплату так называемой социальной пенсии. Она составляет 118% от уровня бедности (то есть для одинокого пенсионера — не выше 9 тысяч долларов в год, а для супругов — не выше 12 тысяч).
Самый большой расход правительства, он же — самый существенный доход пенсионера — программа Medicare. Это расходы на лечение. Для американца любого допенсионного возраста оплата врачей, анализов, различных исследований, не говоря уж о хирургических операциях, — тяжелое финансовое бремя. Но по программе Medicare пациенты старше 65 лет получают большинство медицинских услуг практически бесплатно. Они не должны платить за три первых месяца пребывания в больнице (точнее — за 100 дней). Им почти ничего не стоит сама хирургическая операция и последующий за ней амбулаторный надзор. Оплачивает правительство и большую часть услуг медиков на дому, если в этом нуждается пациент.
Есть еще несколько программ в помощь пожилым. Если семья пенсионера имеет доход менее 130% от уровня бедности, ей выдаются талоны для оплаты покупок на сумму до 100 долларов в продуктовых магазинах. Еще одна программа — «Здоровая пища для пожилых» с 1995 года организует передвижные кухни на колесах. Фургоны развозят ежедневно по стране около миллиона порций готовых блюд, каждое из которых содержит строго диетическую пищу, рекомендованную врачами. Порцию такой еды с фургона может получить каждый человек старше 65 лет. О серьезности этой программы можно судить по тому, что она осуществляется под контролем министерства здравоохранения США, а продуктами ее обеспечивает министерство сельского хозяйства.
Речь пока только о государственной помощи. Однако большинство пенсионеров ею не ограничиваются. Они получают, кроме того, пенсию от частных страховых фондов. В эти фонды работающий человек отчисляет какую-то часть своего заработка в течение всей трудовой жизни. К концу ее накапливаются солидные проценты. Любой пенсионный фонд в США строго контролируется и является надежным вложением денег.
Служащие государственных предприятий получают, кроме того, пенсию от своего учреждения, она составляет довольно внушительную сумму. Но самые богатые пенсионеры — бывшие сотрудники крупных корпораций. Даже работник, занимавший самую рядовую должность в «Дюпон Кемикл», или «Кока-коле», или «Боинге», может получать в месяц более 10 тысяч долларов. Эти же, но и многие другие компании ежегодно оплачивают своим пенсионерам проезд (самолет, поезд, пароход) к месту отдыха.
В банках у американских стариков, как и у людей других возрастов, обычно лежит не так уж много денег: большую их часть они любят вкладывать в акции частных предприятий, с которых получают солидный процент.
Все это вместе и делает пенсионеров вполне состоятельными людьми.
Ну а откуда берутся те нищие, старики-попрошайки, которых я встречала на улицах больших городов, особенно курортных? Откуда «леди с сумками» — бездомные старухи, хранящие в больших сумках все свое имущество? Почему у фургонов с бесплатными обедами выстраиваются огромные очереди?
Фургоны приезжают обычно в районы с бедным, чаще негритянским населением. Уровень благосостояния чернокожих американцев существенно отличается от уровня жизни их белых сограждан. За гранью бедности живет почти четверть (22,7%) негров и только 9,9% белых старше 65 лет. Нищета, как известно, порождает нищету. Существенно более низкий уровень образования и соответственно ему малоквалифицированный труд, привычка у части бедных людей жить на социальные пособия, неумение и нежелание части молодежи заботиться о своем пенсионном будущем — вот лишь некоторые причины этих материальных различий.
Впрочем, 9,9% неимущих среди белых стариков — это ведь тоже десятки тысяч. Как они становятся (или остаются) бедняками на старости лет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36