Сам он бутербродов не ел, а щедро делился со всеми, говоря:
- Только вы меня и спасаете... Иначе пришлось бы за собаками с этими бутербродами гоняться.
Все ели и хвалили - бутерброды были очень вкусные, мама Ступака умела их делать - она работала буфетчицей.
Черепанов виновато вздохнул:
- Конечно, зря на Игорька так...
Ступак расправил плечи.
- Я и говорю! Если Макар и Гена помогли нам, то за это нужно сказать спасибо. И мама всегда говорит: "Бьют - беги, дают - бери". А вы... Эх! - он махнул рукой.
- Правильно! - зашумели вокруг. - Нам же добро делают...
Лысюра понял, что его верх, и победоносно оглядел ребят.
- Завтра приносите свой металлолом. Глядишь, еще и перевыполним обязательство.
Из сарая выходили - кто с ухмылкой, кто хмуро, кто крепко задумавшись. По знаку Лысюры Синицын замешкался и остался вместе с ним.
Генка сел на перевернутое ведро и вздохнул:
- Знаю я Живцова, все равно будет артачиться и докапываться... Ох, и настырный парень! Разобрать бы его на совете за плохую учебу, так учится он на совесть. Да-а...
Он искоса посматривал на Синицына.
- Слушай, Марочка, - заговорил он умильно. - Я давно хотел потолковать с тобой об успеваемости класса.
- О чем? - вытаращил глаза Макар. Генка смущенно заерзал на ведре.
- Да понимаешь, двоек еще много! Каждый день кто-то хватает... Как бы сделать так, чтобы не было их, этих проклятых двоек?
- А как сделаешь? - задумался Макар. Потом просиял: - Учиться надо!
- Скажешь тоже! Да разве двоечники хотят учиться? Их к учебнику и трактором не подтянешь...
- Да... - вздохнул Макар, вспомнив, как ему тяжело было когда-то садиться за учебники.
- Я надумал! - оживился Лысюра. - Ты ведь все можешь. Так достань мне такой маленький радиоприемничек-передатчик. Я сижу на задней парте, никто не обращает на меня внимания. А в это время у доски кто-нибудь отвечает урок. "Садись, - говорит ему Нина Борисовна, ничего не знаешь, ставлю тебе двойку". А я в это время нажимаю кнопку и говорю тихонько: "Не два, Нина Борисовна, а три поставьте, пожалуйста. Это пионер хороший, исправится". И учительница выводит тройку.
- Ну да! - присвистнул Синицын. - Так она тебя и послушает!
- Ведь приборчик будет волшебный! - доказывал Генка. - Его, то есть меня, все должны будут слушаться! Ну, попробуй, хлопни в ладоши, а?
Макар неуверенно повиновался. Как он и ожидал, никакого приборчика не появилось.
- Не получается, сам видишь, - горестно пожал он плечами. Его тоже заинтересовал проект Лысюры.
- Нет, Синицын! - грозно поднялся староста. Ведро зацепилось за его штаны, он с грохотом лягнул его. - Я вижу, ты для коллектива не хочешь даже пальцем о палец ударить.
- Я вон ладоши отбил, не ври! - защищался Макар. - А вообще отстань.
Лысюра изо всех сил хлопал себя сзади по штанам, отряхивая пыль.
- Ну, смотри, пожалеешь.
- Испугал! Что, на собрании разберешь? - ехидно ухмыльнулся Синицын. - А я все про металлолом расскажу.
- Зачем я тебя буду разбирать? - процедил Лысюра. - Нужен ты больно. А вот одна пионерка Д. узнает, как Синицын М. завоевал на турнире главный приз.
- Какая пионерка Д.? - Макар схватил Генку за грудки. Но тот стряхнул его руки.
- Сам знаешь, - хихикнул он.
- Эх ты, - отпихнул его Макар. - Разве это по-честному?
- А коллективу не помочь - это по-честному? - закипятился Генка.
- Да ведь ты же видел - не могу.
- Можешь. Для себя получать пятерки можешь, а для других - нет?
- Я учу... - промямлил Макар.
- Как же, учишь? - махнул рукой Лысюра. - Когда ни придешь к тебе - баклуши бьешь. И на уроках не слушаешь, даже других отвлекаешь.
Синицын съежился. Как объяснить Лысюре, что он может, а что не может? Ведь тот и слушать не хочет, долдонит свое: давай волшебный приборчик. А где его возьмешь? Но с другой стороны он прав: надо избавляться в классе от двоек.
- Но почему обязательно с помощью волшебства? Вон в четвертом "Б" ни одной двойки, они ведь без волшебства обошлись?
- Сравнил тоже! - сплюнул Генка. - Там коллектив нормальный. А тут всякие Живцовы мешают вывести класс в передовые. Для вас же стараюсь, а на меня все шишки...
Он скривился. Макар растрогался.
- Не переживай! - хлопнул старосту по плечу. Тот сразу оживился:
- Значит, сделаешь? Заметано?
- Потом скажу, дай время, - засопел Макар.
"ХОЧУ БЫТЬ КРАСИВЕЕ ВСЕХ!"
Перед началом занятий в класс ворвался Олег Черепанов, размахивая газетой:
- Ура! Наша ракета села на Венеру!
Все вокруг загалдели.
- А ну, читай!
- Кто командир корабля?
- Когда обратно прилетят?
- Не прилетят они обратно, - сказал Олег, складывая газету. - То есть она. Там космонавтов нет. Одна автоматическая станция...
Из-за двери вылез подслушивавший Пашка Многолет.
- А зачем посылают автоматические станции? С космонавтами интереснее. Они посмотрят, а потом прилетят обратно и расскажут, что там и как. Может, зверя какого привезут. С тремя копытами...
- Что ты понимаешь? - процедил Зина Живцов. - Сначала посылают автоматическую станцию, она разведает, может ли человек лететь, а потом уже... Вот будет турнир на эту тему, положим тебя на лопатки.
Но Пашка досадливо отмахнулся.
- А я бы полетел так, без разведки, - зашептал он. - Эх, дайте мне только космический корабль!
- Иди ты, трепач! - его скопом выкинули из класса. - Еще полезешь подслушивать, шею натрем! Теперь понятно, почему на турнире выигрываете! Болтать горазды!
- Пожалеете! - орал Пашка. - Я всю научно-фантастическую литературу наизусть знаю!
Целый день в школе только и было разговоров, что о космической станции на Венере. В центре внимания оказался все тот же Пашка Многолет. Он ходил по коридору, окруженный толпой, и рассказывал, что на Венере одни насекомые живут.
- Только они там здоровенные! Муравей с грузовик величиной, гусеница - как поезд-товарняк, а стрекоза - почти реактивный самолет. Одна такая схватила нашего космонавта и потащила, хотела сжевать. А он ее на лету застрелил, а потом на стрекозиных крыльях приземлился успешно. До сих пор чувствует себя удовлетворительно.
- Да врешь ты все! - возмутился Черепанов. - Космонавты еще не были на Венере. Научный факт.
- Это я в художественной книге читал. "Аргонавты Вселенной" называется. Не веришь - спроси в библиотеке. Только эта книга все время на руках, очередь надо забивать.
Возник спор о том, могут ли жить на других планетах люди. Кто доказывал, что к нам на Землю все время прилетают гости из других миров, кто с пеной у рта кричал, что они и сейчас находятся на Земле, только прячутся в лесу или в горах и наблюдают за нами, чтобы предотвратить атомную войну, а Пономаренко сказал, что недавно ночью он сам видел НЛО - неопознанный летающий объект.
- Летит над железнодорожной станцией тихо-тихо: впереди белый шар, сзади два зелененьких, а по бокам - красненькие, - рассказывал он, округляя глаза. - Было уже поздно, я козу в сарай загонял. А она подняла голову и - ме-ме-е!
- Контакт с ними устанавливала, - многозначительно бросил Пашка.
- Коза? - зашумели все. - Ты что, спятил?
- А рога у нее зачем? - Пашка не сдавался. - Это же замаскированные антенны.
Но тут вмешался Олег Черепанов и, поправляя очки, стал доказывать, что на других планетах жизни нет. Только на Земле существуют подходящие условия - кислород, растения разные, вода в жидком состоянии, температура, солнечная радиация, животный мир, эволюция...
- Газ, центральное отопление, универмаги, - не выдержал Пашка и дал Черепанову по шее так, что у того слетели очки. - Из-за таких, как ты, зануд, и нет жизни на Земле!
Кто-то подставил Многолету подножку. Еще минута - и началась бы всеобщая потасовка. Но тут раздался голос подошедшей Влады Изотовны, точнее Владки:
- Прекратите дискуссию! Вот будет очередной турнир, тогда и будете доказывать. Только не с помощью кулаков.
Кто-то дернул ее за косичку, и она погналась за обидчиком.
Домой Макар возвращался взбудораженный. Хрустел под ногами недавно выпавший снежок. По временам Синицын останавливался и, задрав голову, смотрел на звезды. Там космос, неведомые планеты... Говорят, там страшно холодно, человек мгновенно превращается в сосульку. Бр-р-р!
Макар поежился.
Тут его чуть не сбил с ног вылетевший из-за угла темный предмет. Это был Гоша Шурубура. За ним гнался известный дворовый хулиган Коляша, второклассник-второгодник. Гоша увидел Синицына и облегченно заорал:
- Макар, дай ему, чего он лезет?
Синицын перехватил портфель и угрожающе пошел на Коляшу. Тот сразу же свернул в сторону, подскочил к дереву и стал раскачиваться, вцепившись руками за ветку. Гоша швырнул в него снежком.
- Уф! Еле отвязался. Он меня у котельной подстерегал... Синицын выудил из кармана несколько завалявшихся подсолнечных семечек и принялся их грызть.
- Дай и мне! - оживился Гоша. - Жареные?
- Последние, - развел руками Синицын.
- Трудно хлопнуть в ладоши? - упрекнул его Гоша.
Синицын спохватился. Через минуту они вовсю грызли семечки. Приблизился Коляша и стал клянчить:
- Подсыпьте на бедность...
Ему наполнили растопыренные ладони, и он ушел довольный.
- Ну, как жизнь? - полюбопытствовал Макар.
- Плохо, - вздохнул Гоша.
- Почему? - изумился Синицын. Ему казалось, что хуже, чем у него, ни у кого жизни нет.
Шурубура почесал живот.
- Грозится Елена Дмитриевна из школы выгнать. Учительница наша.
- За что? Ты ведь учишься на пятерки!
- За поведение. Потому что на уроках ничего не слушаю и не сижу спокойно. А я могу слушать?
Ведь я все знаю, что учительница говорит. Это другим надо слушать, которые не знают ничего.
- Постой! - схватил его за рукав Синицын. - У меня тоже так было, понимаешь?
- Из школы выгоняли? - заволновался Шурубура.
- Почти. Так я стал делать вид, что слушаю внимательно, и теперь все в порядке.
- А я не могу... делать вид, - понурился Гоша. - Не получается. То назад оборачиваюсь, то в потолок смотрю. А Елена Дмитриевна уже заметила, что, если я в потолок смотрю, значит, не слушаю. Она знаешь какая? Все видит! Рогатку в парте спрячешь, учебниками заложишь, а она все равно найдет. Во!
- А бывает у тебя такое, что иногда хочется уроки поучить?
- Бывает, - признался Гоша. - Да что толку учить, если и так все знаешь? Мне иногда хочется двойку получить, а то пятерки и пятерки одни, даже скучно. Все вокруг так и вьются: "Гоша молодец! Гоша умница! Вундер-кит!" Противно... Вот раньше житуха была: двоек полно, все ругают...
- И мне тоже противно, - признался Макар. - А тут еще этот Лысюра пристал...
- Что, тоже хочет одни пятерки получать? А ты скажи: много вас таких, на дармовщинку.
- Нет, он требует такой приборчик, чтобы через него всем учителям приказывать, кому какие оценки ставить.
- Здорово! - восхитился Гоша. - Он что, директором хочет стать? А ты не давай ему приборчик, себе забери.
- Не могу, - сник Макар. - Еще Поспеловой скажет...
Он поперхнулся. А Гоша продолжал допытываться:
- Она что у вас - староста класса?
- Нет. Староста Лысюра...
- Тогда чего ее бояться?
- Ну, она... как бы тебе сказать... - мямлил Макар, придумывая, как бы перевести разговор на другое.
- А-а! Ябеда! - подскочил Гоша. - Я знаю, все девчонки ябеды. А ты мне ее покажи, я ее подкараулю и так напугаю, что она не захочет больше ябедничать. Я умею их пугать.
- Нет, она не ябеда! - горячо запротестовал Макар. - Она хорошая.
- Разве девчонки бывают хорошими? - вытаращился на него Гоша. Все они или ябеды, или плаксы. Уж на что Людка, моя сестра, даже по деревьям умеет лазить, а и то...
Синицын замял опасную тему:
- Еще семечек хочешь? На, - и поднялся. - Ну, я поплетусь, а то скоро мама придет.
Когда стемнело, Макар снова прокрался к холодильнику и, затаив дыхание, постучал:
- Тик-Так, Тик-Так! Выйди, покажись, важный разговор есть...
Ночь была глухая, безлунная, по небу неслись тучи, тонко высвистывал ветер в рамах окна. Вдруг засиял теплый свет на холодильнике - и Макар увидел мышонка с золотым хвостиком.
- Чего ты хочешь, добрый мальчик Синицын? Какое у тебя важное дело?
Макар подскочил поближе, стал торопливо объяснять:
- Ты сказал, что по первому моему желанию появится любая вещь. А сегодня я попросил приборчик, чтобы можно было через него приказывать учителю, какие кому оценки ставить. Но он не появился!
- Знаю, - ответил мышонок. - Все твои желания исполняются по моей воле, но этого желания я не мог выполнить.
- Почему?
- Потому, что эта вещь дала бы тебе власть над поступками и делами других людей. А такая власть всегда приводит к злу.
- Я не для себя просил, - стал оправдываться Макар. - А для старосты класса. Он хочет, чтобы в классе не было ни у кого двоек. Это же доброе дело!
Ничего не сказал мышонок Тик-Так и неожиданно исчез.
Днем Синицын собирал грязное белье в прачечную. Не нравилось ему это занятие, ох как не нравилось! Но ничего не поделаешь, мамины поручения надо выполнять. Кое-как набив сумку, он поволок ее со страдальческим видом.
"Только бы Поспелова не видела", - думал с опаской.
Почему-то ему казалось, что она станет презирать его, если увидит с хозяйственной сумкой.
Поспелова действительно явилась к Макару, но уже не застала его дома. Напрасно еще и еще раз нажимала она кнопку звонка.
Даша с утра билась над задачкой, но ничего у нее не получалось. Решила сбегать к Синицыну. "Уж Марочка поможет".
И вот неудача. "Почему он не открывает? - удивлялась она, притопывая от нетерпения. - Неужели в школу убежал? Рано... Спит, наверное, до сих пор!"
Не выдержав, она осторожно заглянула в замочную скважину. Тут кто-то схватил ее за пальто:
- Попалась! Ты чего подглядываешь?
Даша подскочила от испуга и оглянулась. Да это же тот самый мальчишка, который хрустальный стаканчик разбил!
- А тебе какое дело? - огрызнулась она.
Гоша отставил ногу и заложил руки за спину.
- А такое, что подглядывать некрасиво.
Даша покраснела.
- Я к Синицыну пришла... - залепетала она. - А его почему-то дома нет. Ты не знаешь, где он?
- Не знаю, - враждебно посмотрел на нее Гоша.
- Н-ну, тогда передай ему, как увидишь, что приходила Поспелова.
Она повернулась и начала спускаться по лестнице.
- Так это ты Поспелова? - изумился Гоша.
Она озадаченно остановилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21