Вот реальность, об этом и надо думать.
– Меня не поймают, если я буду осторожен. – Трейс терпеть не мог, когда Лилиан оказывалась права.
– Осторожен? – Лилиан скорчила гримаску. – Да посмотрите на себя! Вам так не терпится вырваться отсюда, что вас арестуют за превышение скорости – и мили проехать не успеете.
– Я должен ехать, Лилиан.
– А вы говорили об этом с Харпером?
– Нет, – Трейс покачал головой. – Харп звонил чуть раньше и сказал, что сегодня с ним уже нельзя будет связаться. Он следит за Рэкли. Но это не имеет значения. Я не могу упустить шанс очистить свое имя. Другого, возможно, не будет.
– Я еду с вами.
– Лилиан. – Стиснув зубы, Трейс схватил ее за руки. – Я ценю ваше предложение. Знаю, что вы хотите мне помочь. Вы и так уже очень мне помогли. Так помогли, что всей моей жизни не хватит, чтобы расплатиться.
– Мне не надо…
– Но теперь вы предлагаете совсем другое, – перебил ее Трейс. – Одно дело прятать меня в своем доме. А ехать со мной на озеро – совсем другое. Если что-то сложится не так, я не хочу, чтобы вы оказались рядом. Не хочу, чтобы вы попали из-за меня в беду.
Лилиан вздрогнула. Упоминание о том, что все может сложиться неудачно, только укрепило ее решимость. Трейс не должен ехать туда один.
– Ведь на этот раз, – продолжал Трейс, – мы не сможем сказать, что я угрожал вам револьвером.
– Мы и так не можем этого утверждать, если не хотим навлечь на вас еще больше неприятностей. Я не позволю им присоединить к остальным обвинениям захват заложницы.
Трейс покачал головой. Теперь, когда пора было уезжать, он наконец обязан сказать ей правду.
– Дело не в этом. Нам не удалось бы настоять на версии захвата заложницы, даже если бы мы захотели. Разве что вы еще лучшая актриса, чем я представлял.
– О чем вы?
– Я говорю о том, как вы смотрите на меня и как я, наверное, смотрю на вас. Никто ни на одно мгновение не поверит, что я принудил вас помогать мне. – Кровь прилила к щекам Лилиан. – Поймите меня правильно. – Лилиан вдруг захотелось ударить его. – Ошибка это или нет, но мне нравится, как вы на меня смотрите.
– Но вчера все было иначе.
– Мне и тогда это нравилось. – Господи, что я несу. Ведь Лилиан ясно дала понять, что я не интересую ее. Но сейчас, когда Лилиан не контролировала себя, в глазах ее светилось прежнее желание. Такое же сильное, как то, что испытывал он.
– Что вы имеете в виду? – поинтересовалась Лилиан. – По-моему, вам не стоило большого труда отвернуться от меня.
– Я помню, что я сделал. Черт побери, Лилиан, оставим это. Я ведь рассказал вам о своем браке, о том, что я не создан для подобных вещей.
– Да, рассказали.
– Вы злитесь.
– Откуда вы знаете?
– Да ничего я не знаю. Но надо что-то делать с этим огнем, который вырывается время от времени из ваших глаз.
– Знаете что, если вы еще хоть раз посмеете сравнить меня с той эгоистичной особой, на которой были женаты, я постараюсь испепелить вас этим огнем.
– Я не сравнивал вас, а Кэрол вовсе не была эгоисткой. Она была обычным человеком. И хотела нормального брака с нормальным мужчиной, который выполняет данные обещания.
– Если вы не перестанете обвинять себя в том, что эта женщина не захотела быть вам достойной женой, я сейчас закричу. К тому же что-то не припомню, чтобы вы просили меня выйти за вас замуж, – в отчаянии выпалила Лилиан.
Господи, он ведь мог бы полюбить эту женщину. Если бы вообще хотел кого-то полюбить. Но все было наоборот.
– Забудьте об этом, – отрезал Трейс. – Прошлое есть прошлое. Оно не имеет никакого отношения к нам. Просто я не принадлежу к тому типу мужчин…
– К какому же типу мужчин вы не принадлежите?
– Я не тот мужчина, который вам нужен. Вам необходим надежный человек, который убережет вас от опасностей. А я не смогу этого сделать.
– Не сомневаюсь в этом, – саркастически произнесла Лилиан. – Вы действительно мужчина другого типа. Женщина не может положиться на вас ни в чем, не так ли? Если только для нее не значат кое-что сила и честь. Если она не способна восхищаться человеком, строящим жизнь на собственных условиях, человеком со своими принципами и идеалами, который пытается облегчить эту жизнь для тех, кто не может постоять за себя сам.
– Звучит так, будто я какой-нибудь чертов герой, Лилиан. А я вовсе не герой.
– Не искушайте меня, а то я вот-вот соглашусь с этим.
– Черт! Если вы немедленно не дадите мне ключи, я заведу ваш дурацкий фургон, соединив провода.
– Если вы это сделаете – да простит меня Бог, – я заявлю о том, что фургон угнали, раньше, чем вы успеете выехать на шоссе.
– Не заявите.
Лилиан задиристо посмотрела на Трейса.
– Испытайте меня, мистер коп.
– Это же глупо. Вы прекрасно знаете, что меня вряд ли поймают. Так почему же вы на самом деле хотите поехать?
Лилиан подавила вздох. Трейс никогда не поверит правде. Она и сама не верит ей.
– Ну хорошо. Я могла бы потом использовать кое-что из увиденного в одной из своих книг. Не хочу упустить замечательную возможность для исследований.
«Что ж, сам напросился», – подумал Трейс.
– Я не заведую детским садом, Лилиан. Мне нечему вас научить. Я уезжаю, хорошо? Если вдруг решите, что пора выдать меня полиции, что ж, я не могу вам помешать. Но вы ведь с самого начала хотели, чтобы меня здесь не было. Теперь ваши мечты сбываются. Я ухожу.
– Трейс, я… – А что она могла сказать? Ведь нельзя же признаться, что теперь, когда он действительно уходит, она вовсе не хочет этого. К собственному удивлению, она обнаружила, что ей не так сильно хочется распрощаться с Трейсом, как казалось еще недавно.
– Я ухожу, Лилиан, а вы остаетесь. Но я должен сделать еще кое-что, прежде чем уйду.
– Что же?
– А вот это. – Трейс притянул к себе Лилиан и поцеловал ее. Поцелуй этот был жадным и страстным. Трейс вложил в него все, что чувствовал, зная, что целует Лилиан в последний раз. Затем он оторвался от ее губ, понимая, что желание вот-вот захлестнет его с головой, и почти оттолкнул Лилиан от себя.
– Нет, вы не смеете, – Лилиан вдруг обхватила его за шею. Глаза ее горели гневом. – Вы не смеете снова отталкивать меня. – И она вернула ему поцелуй, длившийся до тех пор, пока Трейс не сдался.
С хриплым стоном он обвил Лилиан руками за талию.
– Неужели мы совершим еще одну ошибку?
– Самую большую в жизни.
Одного взгляда в глаза Лилиан было достаточно, чтобы он забыл все разумные доводы, роившиеся в его голове. Никогда еще Трейс не испытывал такого радостного возбуждения и восхищения.
Ему хотелось окружить Лилиан нежностью, которую она заслуживала. Хотелось никуда не торопиться, ласкать ее до тех пор, пока оба они не поймут, что изнемогают от желания. Но такими темпами все это продлится не больше минуты. Трейс впился в губы Лилиан, и в голове его больше не осталось никаких мыслей.
Лилиан чувствовала его страсть, его голод. Ей было все равно – пусть они расстанутся через несколько часов, пусть все это будет еще большей ошибкой, чем в первый раз. Она возьмет все, что даст ей Трейс, и отдаст все, что имеет. Она хочет его, о, как она его хочет!
Лилиан со стоном отстранилась от Трейса и взялась за край футболки.
– Слишком поздно добираться до спальни.
Слова ее подействовали на Трейса подобно удару молнии.
– Тогда здесь, – почти прорычал он, нащупывая «молнию» на джинсах Лилиан. – Прямо здесь и прямо сейчас.
Лилиан вдруг стало жарко. Пальцы, расстегивая пуговицу, дрожали. Они быстро сорвали друг с друга одежду. Отблески заката ложились на плечи Трейса. Господи, как он великолепен! Трейс жадно поглощал ее взглядом, и Лилиан чувствовала этот взгляд почти физически. Она тряхнула головой, откидывая назад копну черных волос. Сейчас ей было все равно. Что бы ни случилось, она не пожалеет о том, что предложила себя Трейсу.
Ноздри Трейса вздувались, как у жеребца, все мышцы напряглись. Он резко притянул Лилиан к себе.
– Да, – прошептала она, пока губы его жадно искали ее губы. – Прямо здесь и прямо сейчас.
Трейс боялся, что сломает ей ребра, – так велико было его желание слиться с ней воедино, прижать ее к себе как можно крепче, – но Лилиан обнимала его так же крепко. Он слишком хотел ее, чтобы думать, как растянуть удовольствие. Едва добравшись до ковра в гостиной, Трейс повалил Лилиан на него и опустился рядом.
Ее исступление сводило с ума. Руки, жадно ласкавшие его тело, были словно полны огня. Бедра вздымались ему навстречу. А грудь…
Хорошо… Ему никогда еще не было так хорошо. Он ласкал ее груди, соски, нежную кожу под подбородком… Губы… Эти мягкие, чувственные губы… Трейс вошел в нее, движимый почти животной страстью.
Лилиан выкрикнула его имя. И у Трейса возникло вдруг старое как мир желание сделать эту женщину своей. Она принадлежала ему, как не могла бы принадлежать ни одна другая женщина. Он и не захотел бы этого ни от одной другой женщины.
Длинные стройные ноги скользили вдоль его бедер. Трейсу вдруг показалось, что они занимаются любовью во время землетрясения. Он снова и снова погружался в ее горячую, возбужденную плоть, пока не почувствовал, что Лилиан содрогается под ним всем телом.
Никогда еще не видел он ничего более прекрасного. Волны удовольствия, бегущие изнутри его тела, казалось, будут сотрясать его вечно. Наконец, обессиленный, Трейс повалился на изнеможенную Лилиан.
Казалось, прошла вечность, прежде чем он снова обрел способность ясно мыслить. Что же случилось? Только что они просто разговаривали посреди кухни. Спорили. Ничего такого провоцирующего, не считая того, что самой близости Лилиан было достаточно, чтобы спровоцировать его. Ей хватило бы даже взгляда, чтобы разжечь в нем желание.
Трейс вдруг испытал раскаяние. Он взял ее, как животное, – быстро, сильно, неистово.
Но вспомнив, как все было, Трейс улыбнулся. Лилиан не отставала от него.
– С тобой все в порядке? – спросил он, не вполне еще восстановив дыхание.
Лилиан услышала по голосу, что Трейс улыбается. Ей захотелось вдруг громко и счастливо рассмеяться.
– Спроси меня снова, – едва выдавила она. – Примерно через час.
Приподнявшись на локтях, Трейс опустил взгляд, чтобы посмотреть, почему было так жестко рукам и коленям.
– Господи! Да мы же на ковре!
Пальцы Лилиан скользнули вниз по спине Трейса. Его тут же охватила сладостная дрожь.
– Да, – прошептала она. – И это лучше, чем на кафеле в кухне.
Хитро улыбнувшись, Трейс заглянул в сине-зеленые глаза Лилиан.
– Ты… – Он нашел губами ее губы, – самая невероятная, – он нежно провел языком по нижней губе Лилиан, – самая красивая… – Трейс нежно поцеловал ее, – женщина из всех, кого я встречал.
Лилиан хотелось поспорить. Она вовсе не была невероятной, и уж тем более красивой. Но слова застряли у нее в горле, потому что в объятиях Трейса, чувствуя рядом его сильное тело, она действительно казалась себе красивой. Невероятно красивой.
Трейс снова поцеловал ее, так сладко, что Лилиан закрыла глаза от удовольствия.
– Ты не можешь ехать со мной, – пора было возвращаться к реальности.
Взгляд Лилиан упал на волевой подбородок Трейса. Он не собирался сдаваться. А она не унизится до того, чтобы умолять. Существуют и другие способы.
– Хорошо, – сказала она. – Я останусь. Но у меня два условия.
Встревоженный тем, что Лилиан сдалась так быстро, и гадая, о чем она может попросить, Трейс поинтересовался, что же это за условия.
Не поднимая глаз, Лилиан провела пальцем вдоль линии его ключицы.
– Первое – ты дождешься темноты, прежде чем уехать. В темноте будет безопаснее.
Тут Лилиан была права. До темноты оставалось еще несколько часов, и Трейс знал, как ему хотелось бы их провести.
– Хорошо, – сказал он. – А второе условие?
Лилиан медленно подняла глаза и встретилась с его взглядом.
– Второе – на этот раз мы доберемся до постели.
– Вы читаете мои мысли, леди. – Крепко прижав к себе Лилиан, Трейс поднялся.
Несколько минут спустя Трейс опустил Лилиан на кровать и лег рядом.
– Знаешь, – произнес он с хитрой улыбкой. – Надо как-нибудь попробовать добраться до спальни одетыми, как делают нормальные люди.
Лилиан невольно вздрогнула. Трейс говорил о будущем. Может ли это быть? Неужели, очистив свое честное имя, – а Лилиан не сомневалась, что это ему удастся, – он хочет вернуться к ней.
Она погладила ладонями гладкую грудь Трейса.
– Как нормальные люди? Звучит как-то скучновато.
Трейс вздохнул, возбуждаясь от ее нежных прикосновений.
– Поверьте мне, мисс учительница, – сказал он. – Когда речь идет о нас, не может быть ничего скучного.
Лилиан снова вздрогнула. Нет, Трейс не вернется. Он снова станет жить в своем мире опасностей и волнующих приключений, скучных полицейских отчетов и дорожного движения и забудет о маленькой провинциальной школьной учительнице, которая была так нужна ему когда-то.
Но Лилиан тут же прогнала от себя подобные мысли. У нее хватит времени для жалости к себе после того, как Трейс уедет. А сейчас он с ней, и нечего портить то короткое время, что им осталось быть вместе.
На этот раз они занимались любовью долго и нежно. Лаская друг друга дразнящими прикосновениями, издавая время от времени тихие вздохи. Они медленно вели друг друга к вершине блаженства, наслаждаясь на пути к ней каждым поцелуем, каждым сливающимся дыханием. И достигли пика одновременно, с блаженными улыбками на губах.
Но и этого оказалось недостаточно. Совсем недостаточно. Поглядев на часы, они вспомнили, что им совсем недолго осталось быть вместе. Скоро, очень скоро Трейс уедет. С отчаянной решимостью успеть как можно больше, они снова занялись любовью быстро и неистово, с жадным желанием, словно не были вместе несколько недель, а не несколько минут.
Трейс пытался оттянуть неизбежный конец, но это было невозможно, как невозможно сдержать надвигающуюся грозу. Тела их, как и природные стихии, жили своей жизнью. Гроза захватила их, заставив издавать сдавленные крики наслаждения, а сердца громко бились в такт друг другу.
– Темно, – тихо произнес Трейс. – Я должен принять душ и ехать.
– Сделаешь мне одно одолжение? – Лилиан подняла голову с подушки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24