Рита склонилась над
ним. На левой руке Гура, на цепочке от часов, болтался, как брелок, не-
большой флакон. Рита осмотрела его, слегка нажала на пробку, и тяжелая
бледно-желтая капля со слабым запахом хвои упала на дно подставленной
капсулы. Одно незаметное движение - одна капля в бокал. Цвет совпадает с
цветом шампанского...
Рита выдавила из флакона всего несколько капель - больше было риско-
ванно - и запечатала капсулу. Теперь оставалось только отправить ее по
месту назначения с механическим "почтовым голубем", который дежурил сна-
ружи перед окном смежной комнаты. Прошло три минуты. Рита перевела часы
Гура на пять минут назад - днем, когда часы лежали в спальне на туалет-
ном столике, она перевела их на столько же вперед. Затем быстро прошла в
смежную комнату, открыла окно. Поймав "голубя", отомкнула его "багаж-
ник", собираясь вложить туда капсулу, но услышала голос Шефа, руководя-
щего операцией из Центра: - Стой, что-то не так. Приборы показывают, что
капсула пуста. Рита распечатала капсулу и не поверила своим глазам. Там
ничего не было!
Раздумывать над этим странным непредвиденным обстоятельством было не-
когда - свежий воздух из открытого окна наполнял помещение, и Гур мог
очнуться в любую минуту. Рита вернулась в кабинет. Еще раньше она заме-
тила на столе пузатую колбу. Догадка подтвердилась - в колбе тяжело
плескалась загадочная жидкость. Видимо, из нее-то и наполнял Гур каждый
вечер маленький флакон. Пробка легко отвинчивалась. Рита капнула жид-
кость на ладонь, и тут же на ее глазах капля испарилась, исчезла. Види-
мо, таким же образом жидкость испарялась из обычной посуды, сохраняясь
лишь в специальных сосудах Гура. И она удерживалась в организме челове-
ка, оказывая на него определенное действие. Пусть недолгое, но ведь в
каждый бокал Гур добавлял всего одну каплю! А если дозу увеличить?
Так рассудили в Центре, и Рита немедленно получила новый приказ: при-
жав горлышко к губам, она сделала несколько глотков. Вкуса так и не по-
чувствовала, только остался во рту слабый запах хвои, комната качнулась
- границы ее будто раздвинулись на секунду, расплылись, и тут же снова
определились, еще более резко и четко.
И все. Быстрей отсюда! Рита зорко оглядела комнату. Ничего такого,
что могло бы вызвать подозрения Гура. Если даже он и заметит, что жид-
кости в колбе стало меньше, то наверняка решит, что, почувствовав себя
плохо, недостаточно завинтил пробку или же случайно пролил жидкость на
пол.
Рита включила кондиционер в смежной комнате, на этот раз настоящий,
распахнула все окна. Только бы он быстрей очнулся! Она несколько раз
громко его окликнула.
Наконец он отозвался. Теперь все было в порядке. Если он взглянет на
часы, то увидит, что обморок длился не более минуты.
- Мы опаздываем, - напомнила Рита.
Вскоре он вышел, такой же, как всегда, разве что бледнее обычного.
Проходя мимо, пристально глянул на девушку, и тут Рита почувствовала...
"Мне вдруг захотелось опустить глаза. Или закрыть их. Или отвернуть-
ся. Очень странно. Мне не хотелось, чтобы он на меня смотрел. Стало жар-
ко, участился пульс. Но потом все прошло. Мы поехали в цирк. Сейчас са-
мочувствие нормальное. Думаю, что действие жидкости кончилось..."
Но Рита ошиблась, хотя скрупулезное медицинское обследование не за-
фиксировало в организме девушки никаких физиологических изменений, разве
что некоторую повышенную возбудимость нервной системы. Только сама Рита
могла рассказать о том, что оставалось скрытым для приборов. Теперь она
сама превратилась в важнейший "объект наблюдений" и в последующих отче-
тах добросовестно пыталась разобраться в том, что с ней происходило. Но
это удавалось ей плохо. Путаный, бессвязный лепет не имел ничего общего
с конкретным анализом, которого ждали от нее в Центре. Ее мучило ка-
кое-то неосознанное беспокойство, непонятные нелепые желания, кое-какое
представление о которых давали странные фразы вроде:
"Хотелось, чтобы кто-то сидел рядом и гладил меня по щеке. И чтоб его
рука была теплая". Или: "Хотелось, чтоб все ушли, а я осталась сама с
собой и думала как в школе над задачей... не знаю о чем", или наоборот;
"Захотелось, чтобы когда я войду, все на меня смотрели, чтобы все знали,
что я пришла. Хоть что-нибудь спросили. Для этого я крикнула. Теперь они
смотрели, но не так..."
Вначале Рита просто бойко перечисляла свои странности, сама удивленно
посмеиваясь над ними, потом, видимо, начала их анализировать, затем они
стали беспокоить и мучить ее, она пыталась от них отделаться, критически
осмыслить свое состояние, но не смогла. И наконец "болезнь Гура" завла-
дела Ритой целиком.
Пока ее состояние не внушало ВП опасений, девушка по-прежнему работа-
ла у Гура. Его имя звучало в ее отчетах все чаще, но уже не само по се-
бе, а в связи с симптомами ее болезни. Симптомы эти постепенно конкрети-
зировались - теперь это были не просто нелепые хаотические желания. Все
они так или иначе, как компасные стрелки, тянулись к одному полюсу - к
Дэвиду Гуру.
Они были следствием непонятной власти, которую он вдруг обрел над
нею.
Болезнь прогрессировала. Со стороны казалось, что служебное рвение
Риты дошло до абсурда. Она буквально преследовала Гура, заполняя отчеты
ничего не значащими бесполезными сведениями. Казалось, ей просто нужно
болтать о Гуре. Что угодно, лишь бы о нем. Когда он прогонял ее, она
вопреки всякому здравому смыслу караулила его на улице перед виллой. Ви-
димо, это Гуру надоело, и Рите была дана отставка. Наверное, в ВП тоже
пришли к выводу, что дальнейшее использование Риты в роли агента нецеле-
сообразно и может принести лишь вред.
Последний отчет был сделан девушкой спустя три недели после того, как
ей запретили видеть Гура.
Настроение у Риты было отличное. Она сообщила, что болезнь ее, по
всей видимости, проходит, странных нелепых желаний она почти не испыты-
вает, о Гуре не думает совершенно и с удовольствием возвращается к нор-
мальному образу жизни... Вот все, что мне удалось узнать. Дальнейшее я
знала сама. Что же произошло потом? Внезапный рецидив? Мне вспомнилось
ее лицо в то утро.
- Если вы мне не поможете, я брошусь с крыши. Или с моста. Я просмот-
рела телевизионные программки. Никаких пометок со времени последнего
отчета. А ведь в те дни проходили Большие соревнования в честь открытия
весенне-летнего сезона, за которыми следила даже я. Непохоже, чтобы Рита
возвратилась к "нормальному образу жизни".
Я еще раз прослушала последний отчет. Бодрый, оживленный голосок. По-
жалуй, даже слишком оживленный...
Стоп! Пленка с красной кассетой? Последний отчет был фальшивым. Рита
каким-то образом записала голос отца, чтобы открыть "яйцо" и стереть
"настоящий" отчет, в котором она, видимо, наговорила лишнего. Возможно,
это были мысли о смерти. Во всяком случае, нечто такое, что она решила
скрыть от ВП. Онв уничтожила правду и заменила ее фальшивкой, рассчитан-
ной на то, чтобы сбить ВП с толку. Рита нарушила свой долг - невероятный
поступок для агента ВП, особенно для дочери Шефа. Что же все-таки заста-
вило ее это сделать? Неужели пресловутая жидкость давала Гуру такую
власть?
Если так, то я начинала понимать, почему этот фокусник заинтересовал
ВП. Но тогда чем объяснить их нежелание его немедленно арестовать? Ведь
человек этот опасен для общества!
Ну что же, Дэвид Гур, можете считать, что у вас появился еще один
партнер. Ингрид Кейн хочет с вами встретиться.
Перспектива поединка с Гуром настолько увлекла меня, что я почти за-
была о ВП, своем реальном и ближайшем противнике. Одновременная игра
на двух досках?
В комнате было совсем светло, а отчет все еще не готов. Мое состоя-
ние... Я усмехнулась. Никогда прежде я так хорошо себя не чувствовала,
голова после бессонной ночи оставалась ясной и свежей. Я захлопнула "яй-
цо" и принялась за отчет - нужно было составить его как можно хитрее,
продолжив версию "выздоровления" и в то же время оставив за собой право
возможных "рецидивов". И не забыть пожаловаться на провалы в памяти, Так
закончился второй день моего эксперимента.
* * *
Около месяца я провела наверху, на территории ВП, и не без пользы.
Во-первых, необходимо было изучить здешний быт, порядки, законы, сотруд-
ников. Исподволь узнать максимум об отце, брате, короче говоря, восста-
новить те "провалы в памяти", которые в дальнейшем могли бы мне поме-
шать. Я должна была стать Ритой, Той, что родилась девятнадцать лет на-
зад в семье потомственных работников ВП, члены которой из поколения в
поколение занимали там руководящие посты. Той Ритой, которая выросла
здесь, на горе, окончила здесь же специальную школу. Которая знала и
умела то, чего не знал и не умел никто из живущих внизу,
Во-вторых, я должна была убедить всех, и в первую очередь Шефа, в
своем выздоровлении. Во всяком случае, в том, что я на пути к выздоров-
лению. Это было крайне важно - на каждом шагу я совершала промахи, обна-
руживая злополучные "провалы", которые приписывались, естественно, моей
болезни. Я невольно вела их по ложному следу. Интересно, получу ли я
когда-либо за это благодарность Дэвида Гура?
А между тем подлинные симптомы "болезни Гура" и не думали исчезать.
Самое забавное, что я, как и Рита, тоже не смогла бы их сформулировать.
И это были уже не приступы. Это было почти всегда. Мое тело, тело Риты,
продолжало жить какой-то своей жизнью, не желая повиноваться разуму, и
каждый раз мне приходилось прилагать усилия, чтобы заставить его подчи-
ниться, заставить себя казаться нормальной.
Для продолжения игры было необходимо, чтобы они потеряли ко мне вся-
кий интерес как к "объекту наблюдения по делу Гура". Исчерпать себя как
экспонат. Стать для них прежней, привычной Ритой, полноценным агентом
номер 423.
Я наблюдала, прислушивалась, разузнавала, всеми возможными способами
добывая, восстанавливая то, что стер в свое время мой ДИК. Помимо всего
прочего, это было любопытно и в аспекте моего эксперимента. Так, напри-
мер, я получила у Шефа разрешение присутствовать на занятиях спецшколы и
убедилась, что усваиваю все гораздо быстрее других, будто я и в самом
деле не познаю заново, а лишь восстанавливаю в памяти забытое. Рита про-
должала жить во мне. И вместе с тем я отлично помнила все, что должна
была помнить Ингрид Кейн. Мне пришла в голову забавная мысль: а что, ес-
ли Рита настолько "восстановится", что начнет борьбу с Ингрид Кейн и в
конце концов вытеснит меня по праву принадлежащего ей тела? Но это пред-
положение было скорее *из области юмора. Рита воскресла, чтобы помогать
мне. Чтобы, воскресая, тут же становиться мною. Так же как я становлюсь
ею.
Мы превращались друг в друга.
Вообще я неплохо проводила время. Здесь были отличные спортивные пло-
щадки, бассейн, вкусная кухня и много молодежи. В свободные часы я от
души развлекалась, наслаждаясь преимуществами второй молодости. Через
день составляла отчеты - других обязанностей у меня не было. Несколько
раз вызывал Шеф, заводил разговор на самые отвлеченные темы. Видимо, это
была своеобразная форма проверки - он присматривался ко мне.
Однажды я попыталась спросить о Гуре - Шеф неопределенно пожал плеча-
ми и заговорил о другом. Отмолчался? Или Гур действительно больше не ин-
тересовал ВП? Не все ли равно! Важно, что он интересовал меня. Что это
было - любопытство Ингрид Кейн или симптомы болезни Риты? Или и то и
другое? Я знала одно: мне интересно жить, поскольку меня интересует Дэ-
вид Гур.
И вот, наконец, долгожданный момент. Медицинское обследование и спе-
циальная комиссия, где в течение двух часов мне задают самые каверзные
вопросы. Я отвечаю без запинки - ни одного провала в Памяти! Меня приз-
нают абсолютно здоровой, я окончательно становлюсь Ритой, полноценным
агентом ВП номер 423. После этого меня вызывает Шеф. Думаю, что за новым
назначением. Никогда бы не поверила, что на 128-м году жизни приобрету
такую профессию. Забавно!
- Я полагаю, Рита, тебе сейчас следует немного отдохнуть. Спустись в
город, развлекайся, делай, что тебе нравится. Когда понадобится, тебя
вызовут.
Во мне мелькнуло подозрение - дела складывались слишком уж удачно. Но
глаза Шефа смотрели спокойно и доброжелательно, а в уголках тонких губ я
впервые заметила некое подобие улыбки.
- Ты свободна, Рита.
На этот раз я распрощалась с ним вполне по форме. Уже через полчаса
фуникулер вез меня вниз.
* * *
Прошло несколько дней. Я отдыхала, поселившись в отеле на берегу мо-
ря. Днем купалась, загорала, а вечером аэробус за сорок минут довозил
меня до Столицы, где ждал Унго. Мы неплохо проводили время. С ним я была
не Ритой и не Ингрид, а Николь Брандо - смазливой девчонкой без опреде-
ленных занятий. Я ухитрилась даже попасть в прессу как одна из призеров
теннисных состязаний - сказались регулярные тренировки "наверху". Еще
одно подтверждение версии о "выздоровлении" было для ВП как нельзя более
кстати. Особенно сейчас, когда мысли Ингрид-Риты были, как никогда, за-
няты Дэвидом Гуром.
В цирке он больше не выступал. В Бюро труда мне сказали, что сейчас
Гур - всего-навсего рядовой участник развлекательной программы в неболь-
шом вечернем ресторанчике на окраине Столицы. Он ушел из цирка по собс-
твенной инициативе, чем очень удивил сотрудников Бюро. Ведь его "сеансы
гипноза" нравились публике и приносили Гуру немалый доход и популяр-
ность. Сменить собственную большую программу на два-три номера в жующем
зале - это ли не глупость!
Мы с Унго не без труда разыскали этот ресторанчик и видели номера Гу-
ра. "Мраморная женщина", еще несколько трюков, включая второразрядные
карточные фокусы, и ничего похожего на прежние сенсационные "опыты".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14