— Почему их подождать нельзя?
— Потому что налицо признаки потери крови, а это серьезный случай шока.
— Но с ним все будет в порядке? — испуганно расширив глаза, спросил рабочий постарше.
— Только если мы освободим его руку. Поверьте, шок может убить так же верно, как пуля.
— Что вы предлагаете?
— Вы, вы, вы и вы. — Дэвид кивком указал на четырех самых сильных с виду работяг. Сосредоточившись на спасения человеческой жизни, он чувствовал себя на коне. — Хватайте его за комбинезон. На счет «три» поднимайте. Поднимайте прямо вверх и изо всех сил, идет?
— Но...
— Пожалуйста, делайте, как я говорю. От этого зависит жизнь вашего приятеля, О'кей, беритесь покрепче. Смотрите, поднимайте прямо вверх, иначе вы сломаете ему руку в локте. — Он по очереди посмотрел каждому в лицо, удостоверившись, что они в точности выполнят его инструкции. — О'кей, раз, два, три... поднимайте .
Они подняли, Дэвид поддерживал голову. Первые несколько сантиметров тело легко поднималось с земли. Затем рука натянулась. Дэвид глянул в водосток; вода вздымалась вокруг пальцев как черный сироп. Рука застряла намертво. Как будто была залита в бетон.
— В следующий раз тяните сильнее.
— Черт подери, мы ему руку из сустава выдернем, — запротестовал молодой.
— Проще вправить сустав, чем заставить работать сердце. Пульс у него довольно слабый. — Дэвид набрал в легкие побольше воздуха, придерживая голову Бена Коннера. — Опять на счет «три». Раз, два, три... давайте.
На этот раз все четверо напряглись: сжались челюсти, на шеях выступили вены.
Застрявший что-то забормотал, веки у него дрогнули, потом глаза закатились, открывая только белок. Несмотря на то, что он был без сознания, его мозг все равно регистрировал боль.
— Давайте. Тяните сильнее.
Дэвид перевел взгляд на руку. Она, казалось, действительно вытягивалась, будто резиновая; давление на нее должно было быть огромным. Он представил себе, как с хрустом лопаются сухожилия, натягиваются, вот-вот разорвутся волокна мышц.
Давай, давай...
Люди — крепкие существа... рука на деле не должна оторваться... но, черт, гляньте, как она натягивается. Плечевой сустав вот-вот выскочит.
— Даааа!
Выдохнули разом все и каждый, когда рука вырвалась из водостока; тело пошло вверх, будто кукла; внезапное высвобождение едва не сбило четверых рабочих с ног.
— Хорошо, слушайте внимательно. — Дэвид сам изумился: это ощущение спокойной властности как будто исходило от кого-то другого. — Положите его на землю. Осторожно. Осторожно. Теперь отойдите, пожалуйста.
С ловкостью, дающейся опытом, Дэвид переместил все еще не пришедшего в сознание Бена в положение для выхода из-под наркоза: поднял ту ногу, которая была от него дальше, и перекатил пострадавшего набок. Быстро проверил дыхательные пути: дыхание было все еще неглубоким и убыстренным, но в остальном — сносным.
— Господи, посмотрите на его руку, — охнул один из рабочих.
— Крысы. Я же говорил, что это крысы.
— А я тебе говорю, что там внизу нет никаких крыс.
— В любой канализации есть крысы.
— В этой нет. А я спускаюсь туда последние тридцать лет.
— А что тогда вцепилось ему в руку?
Дэвид был слишком занят, проверяя жизненные показатели, чтобы присоединиться к дебатам о гигантской крысе.
Наконец он смог перейти к руке и осторожно, обеими руками, поднял мускулистое запястье. От жижи в водостоке рука была черной по локоть. Он присмотрелся внимательнее.
Черт, похоже, дело дрянь.
Прорезиненная рабочая перчатка была разорвана на отдельные полоски, которые теперь свисали с матерчатого раструба.
— Говорил же вам, док. — Это снова был вызывающий раздражение парень в черной спортивной шапке. — Ну, скажите мне, разве это не работа крысы?
Дэвид не ответил. Раненый больше других нуждался в его внимании.
Рука была запачкана жирной жидкой жижей, черной, как нефть, и пахнущей канализацией. Поверх черного виднелись красные разводы крови. Первые фаланги среднего и указательного пальцев оторваны. Большой палец был перерезан чуть выше того места, где он присоединялся к руке. Обрубки выглядели как порубленные сосиски. Сквозь грязь и кровь торчали на удивление белые осколки кости.
Дэвид проверил, не застряли ли оторванные пальцы в лохмотьях перчатки. Здесь ничего.
Подняв руку повыше, чтобы замедлить кровотечение, он поднял взгляд на одного из рабочих.
— В кафе наверняка есть аптечка первой помощи. Принесите ее, пожалуйста... и подождите минутку, мне также понадобятся рулон чистой упаковочной пленки, целлофановый пакет с кубиками льда и пара чистых полотенец.
Ни на секунду не усомнившись в этом перечне, рабочий бросился в сторону кафе.
— А почему вы не использовали жгут, чтобы остановить кровотечение? — поинтересовался парень в черной спортивной шапке.
— Я хочу, чтобы кровь шла.
— Что?
— Я контролирую кровотечение. Поток крови вымывает грязь из раны.
— Но...
— Заткнись, Стиво. — Голос старшего рабочего звучал устало. — Не мешай доктору работать.
Дэвид бросил на него благодарный взгляд.
— Чем бы вы мне помогли, так это тем, что извлекли бы как можно больше всего из водостока.
— Его пальцы?
Дэвид кивнул.
— Если удастся отыскать их, хирург, возможно, сможет пришить их. — Увидев, как человек направился к водостоку, Дэвид поспешил добавить: — Только лучше воспользоваться механическим черпаком. Не голыми руками.
— Не беспокойтесь. Такого не случится.
Рабочий подобрал черпак и запустил щипцы в водосток, а потом начал поднимать оттуда отбросы и ветки, с которых капала грязная, вонючая вода.
— Берегись крыс, Грег, — посоветовал парень.
— Говорю тебе, нет здесь никаких крыс.
— А что тогда отхватило Бену пальцы?
Пожав плечами, Грег сосредоточился на вытаскивании мусора из водостока.
Дэвид промолчал, рассматривая пораненную руку. Крысы действительно способны отгрызть пальцы, но им требуются часы, чтобы причинить столь обширный ущерб, — и то жертва обычно уже давно мертва, когда твари добираются до нее, убита и брошена в кусты, где крысы могут терпеливо трудиться над ней, никем не замеченные. А кроме того, повреждения не соответствовали крысиным укусам: кости пальцев были раздроблены, не обгрызены. Теперь же, когда он осторожно стер с руки часть грязи, на ладони и пальцах стали видны и другие следы укусов. Эти не прорезали кожу, но оставили набор глубоких отпечатков, приблизительно полукруглой формы.
Дэвид легко распознал эти отпечатки. Вот только они никак не могли появиться на руке, пока она находилась в водостоке. Они скорее всего были нанесены (самому себе?) несколькими часами раньше.
Рабочий вернулся с аптечкой первой помощи и прочими перечисленными Дэвидом предметами.
Пока Дэвид работал, вокруг собралась целая толпа. Уж конечно, это зрелище получше будет больничных мелодрам в телевизоре... Ну как же, прямо чувствуешь вкус крови, правда, миссис Джонс?
Внутренний голос подбросил ему это неожиданное фривольное замечание, но Дэвид не позволил ему сказаться на работе, — его пальцы двигались быстро и уверенно, умело накладывая повязку на открытую рану. Кровь раненого свободно лилась на руки, так что время от времени ему приходилось останавливаться, чтобы вытереть пальцы о полотенце из кафе — на полотенце, отстраненно заметил он, красовалось изображение аббатства Уитби. Надо будет отдать полотенце санитарам «скорой помощи», чтобы сжечь.
— Как успехи? — окликнул он седого рабочего, вычищающего водосток.
— Вытащил все, что смог, черпаком.
— Хорошо.
— Хотите, чтобы я покопался руками?
— Нет. Не стоит рисковать.
— Что мне с этим делать? — спросил рабочий, указывая на горку пузырящейся жижи.
— Я сам покопаюсь. — Дэвид осторожно положил пораненную руку на свернутое полотенце.
— Хотите, я подержу его руку кверху? — с энтузиазмом спросила девочка-подросток. — Это ведь замедлит кровотечение, так?
— Нет, спасибо. С ним и так будет все в порядке. — В идеале следовало бы поднять руку, но ему не хотелось, чтобы кровь пострадавшего больше необходимого заливала улицу. — Но не могли бы вы присмотреть за ним и крикнуть мне, если дыхание у него станет затрудненным или он придет в себя, ладно?
Она с улыбкой кивнула, польщенная возложенной на нее ответственностью.
— Спасибо.
Дэвид перешел к кучке отбросов. Если что она и напоминала, то холмик жидкого поноса. Стараясь не дышать через нос, чтобы поменьше вдыхать эту вонь, он вынул из кармана пиджака пару карандашей и взял их как палочки для еды. (Видишь, Дэвид, сказал он самому себе, даже пьяные ночи в китайских ресторанах не прошли даром.) Таким импровизированным пинцетом он начал быстро подбирать все, что могло бы принадлежать несчастному Бену, лежащему в паре метров на мостовой. Сучки, листья, окурки, пустая зажигалка, иностранная монетка — весь сор, смываемый в водосток с улицы. Тут он увидел похожий на сосиску обрубок и подхватил его из жижи палочками будто большую сочную креветку.
Поднял повыше, чтобы разглядеть.
Большой палец Бена.
— Это... ну, знаете? — спросил рабочий.
Дэвид кивнув.
— Большой палец. К несчастью, ни следа остальных.
Он повернулся к своей аудитории и на глазах собравшихся начал заворачивать оторванный палец в упаковочную пленку.
— А вы не собираетесь его сначала помыть? — поинтересовался Стиво в черной шапке.
— Нет.
— Почему? Он же весь в дерьме, и вообще.
— Никогда нельзя мыть оторванную конечность. Этим займутся в больнице. — Он перевел взгляд на девочку: — Как дела у нашего пациента?
Девчонка покраснела от удовольствия.
— Его дыхание становится ровнее... и пульс тоже, — быстро добавила она.
— Ты не касалась запястья?
— Нет. Я пощупала пульс на шее.
— Молодец. Спасибо.
Он бросил девочке улыбку, и та снова покраснела, невероятно довольная собой.
Хороший ребенок. Не то что Стиво, который вел себя так, как будто попытался ввязаться в драку в баре, а не проявить заботу о раненом товарище.
— Вы должны его помыть, — настаивал он. — Только посмотрите, в каком он виде.
— Поверьте мне, все будет в порядке.
— А вы уверены, что вы врач?
— Да, я дипломированный врач. — Дэвид посмотрел на Стиво с ясной и фальшивой улыбкой. — А теперь, не будете ли вы так добры подержать это, сэр.
Он взял Стиво за руку и положил ему в раскрытую ладонь откушенный палец, уже надежно упакованный в пленку. Сорванный ноготь, похожий на хрупкую морскую раковину, проступал сквозь прозрачный пластик; жилы на месте разрыва теперь были зажаты между пленкой и лохмотьями кожи.
Когда глаза Стиво остекленели, Дэвид забрал большой палец назад, завернул в собственный чистый носовой платок, а потом осторожно опустил в пластиковый мешок с кубиками льда.
Стиво смотрел, как большой палец соскальзывает на дно между кубиками. Лицо у него побелело, мгновение спустя он, лишившись чувств, боком повалился на тротуар.
— Матерь Божья, — воскликнул один из рабочих. — А с ним-то нам что делать, док?
— Оставьте, как есть. — Дэвид подавил готовую возникнуть у него на губах улыбку. — Он сейчас придет в себя.
Он записал данные раненого: имя и дату несчастного случая — на обратной стороне своего железнодорожного билета, который затем положил в мешок с большим пальцем. Это понадобится в приемном покое травматологии, когда «скорая помощь» — помяни дьявола, а он тут как тут! — привезет его на место. Посверкивая мигалкой, «скорая помощь» влетела на подъездную дорогу к вокзалу. Несколько секунд спустя прибыла пожарная команда.
С этого момента наконец все пошло как по маслу. Пострадавшего вкатили на носилках в машину «скорой помощи»; Дэвид передал мешок со льдом и большим пальцем санитару. Он пожалел, что не удалось извлечь из водостока остальные пальцы, но по крайней мере они спасли большой. Микрохирургия достаточно продвинулась, чтобы, вероятнее всего, суметь спасти его. И благодаря этому сверхважному противопоставленному персту, развившемуся как у человека, так и у обезьяны, пострадавший, возможно, не будет столь уж стеснен в своих возможностях.
Завывая сиреной, «скорая помощь» унеслась прочь. Пожарные занялись вычерпыванием новых куч грязи из водостока, но Дэвид сомневался, что им повезет в поисках пальцев.
Стиво сидел на тротуаре, его явно тошнило. Он то и дело отирал черной спортивной шапкой лицо, по которому катился пот.
Остальные рабочие благодарили Дэвида и желали пожать ему руку, но он показал им, что руки у него в крови. Поэтому они от души хлопали его по спине и обещали поставить ему пиво, когда и если наткнутся на него в любом из тринадцати питейных заведений Леппингтона.
Поняв, что представление закончено, толпа начала расходиться. Дэвид остался один подбирать сумку. Уже подхватив ее, он вдруг сообразил, что ручки будут основательно вымазаны кровью и жижей из водостока. Ну и черт с ними, хорошо было вновь почувствовать себя полезным винтиком в огромном механизме под названием «человечество».
Пересекая рыночную площадь в сторону гостиницы, он задумался, а что на самом деле схватило в водостоке руку пострадавшего, что отхватило ему большой и остальные пальцы, обломило, будто хлебные палочки. Это не могла быть крыса.
Потому что следы зубов на руке...
Они не могли быть нанесены в водостоке. Дэвид Леппингтон нисколько в этом не сомневался. Эти следы зубов были оставлены человеком.
Глава 6
К тому времени, когда Дэвид действительно добрался до вестибюля гостиницы, было уже два часа дня. Стойка портье примостилась в углублении стены, поддерживающей эффектный изгиб лестницы. Сама портье, высокая женщина с волосами черными настолько, что отдавали синевой, была занята разговором.
Ее собеседник, облаченный в нарукавники и фартук кладовщика, держал в руках пару новеньких и блестящих стальных замков.
— Вы уверены, мисс Чарнвуд? — говорил он.
— Совершенно, Джим.
— Но старые замки еще целехоньки.
— И тем не менее я прошу вас повесить на дверь еще два.
— На дверь в подвале?
— Ту самую, Джим.
— Мне еще надо поднять наверх пустую тару.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61