– Не с эт'ми сенсорами. Много оборудования, б'льшинство в выключенном состоянии. – Вдруг он нахмурился. – Хитр'й ход.
– Что?
– У них поле против транспортеров. Спрятанное в поле генераторов, так чт' оно рассеет любой сигнал, прежде чем оператор сможет что-т' сделать.
Кирк задумался. На картах внутренних помещений Арсенала, составленных по показаниям сенсоров, не было видно входа. Тейлани подтвердила, что и на Чале тоже его не знали.
– Кто-т' очень постарался сделать так, чтоб туда никто не смог пройти, – сказал Скотти. Он сделал какие-то вычисления на пульте. – Но модуляции довольно устаревшие.
– Сорокалетние? – спросил Кирк. Тогда была основана колония.
– Примерно так, – отсутствующе сказал Скотт. Затем улыбнулся. – Мы прорвались!
– Нет опасности быть развеянными? – спросил Кирк.
– Ни малейшей, – гордо заявил Скотти.
– В таком случае фиксируй наше положение постоянно, и… включай.
Звук работающего транспортера нарастал, когда вся комната исчезла в разрядах энергии.
– Естес'нно, – донесся до Кирка ехидный голос Скотти, – когда я говорю 'нет' я имею в виду очень маленькую…
Прежде чем Кирк сумел ответить, он оказался на новом месте.
Все было освещено только остаточным эффектом транспортировочного луча.
Когда он угас, наступила полная темнота.
– Джеймс? – окликнула его стоящая рядом Тейлани.
– Я здесь, – отозвался Кирк. – не двигайся. Мы попросим мистера Скотта прислать нам какой-нибудь… – Впереди вспыхнул свет. Далеко впереди. По крайней мере в двух сотнях метров, подсчитал Кирк. Светящиеся узоры приняли форму. Во всем этом было что-то странное. Узоры были знакомые, но покрывали лишь половину огромного потолка.
Когда света стало достаточно Кирк заметил что-то прямо перед ним: вися в воздухе, оно закрывало от Кирка полпотолка.
Свечение продолжало нарастать до тех пор, пока не стало светло, как днем. Объект перед ними оказался ромуланской «Хищной Птицей». Причем старой.
Кирк однажды видел такую же почти тридцать лет назад, когда корабли Федерации впервые увидели ромуланский корабль в маскировочном поле в Нейтральной Зоне.
Тейлани уставилась на него.
– Джеймс, что это?
– Старый ромуланский корабль. Но он даже теоретически не может здесь находится. Скорее всего это какая-то голопроекция.
Кирк проверил трикодер.
Корабль был настоящим.
– Зачем им понадобилось хоронить корабль? – спросил Кирк.
– Джеймс, посмотри сюда.
Еще через сотню метров разгорался свет.
Он, похоже, исходил от нескольких витрин, которые окружали площадку, на которой стояли Кирк и Тейлани. Прямо позади, в верхнем углу витрин Кирк увидел надписи на ромуланском. Мигающие огни, которые освещали скучные серые трубы, означали присутствие главного компьютерного комплекса ромуланцев.
– Должно быть, это какие-то сенсоры, настроенные на показатели жизни, – сказал Кирк. – Когда они засекли наше присутствие и начался процесс запуска установки. – Кирк нацелил свой трикодер на витрины.
– Но почему? – спросила Тейлани.
Трикодер Кирка зафиксировал источник энергии, отличный от компьютеров. Не взрывоопасный. Не ловушка для дураков.
– Пора это выяснить.
Пол покрывали черные полированные камни. Такие же Кирк видел на окраинах Чала. Какого бы назначения ни были эти помещения, они были вырезаны в камне.
Когда Кирк прочитал записи на экранах, назначение этого места начало проясняться.
– Это музей, – сказал он Тейлани.
Перед ними, за стеклом, был манекен в ромуланской военной форме, снова сорокалетней давности.
За ним были помещены несколько видов личного оружия без энергетических блоков.
Перед витриной находилась белая плита. Трикодер Кирка идентифицировал механизм под ней, как реагирующий на давление. Тейлани поставила ногу на плиту.
Раздался голос из динамика над витриной. Одновременно луч света высветил первое оружие: ручной дизраптор.
– Это голос ромуланца? – спросил Кирк.
Тейлани кивнула.
– Он объясняет, как пользоваться оружием.
– Предполагаю, что основатели колонии не хотели терять свое наследие.
Голос сделал паузу, луч передвинулся. Затем осветилось второе оружие, и голос продолжил.
– Необычно, – сказала Тейлани.
– Что?
– Последняя фраза, произнесенная голосом. – Она посмотрела на Кирка. – Здесь десять тысяч дизрапторов.
– Арсенал, – пробормотал Кирк. Все внезапно обрело смысл. – Это не музей, это склад для мятежа.
– Зачем?
Кирк пожал плечами. Есть варианты?
– Война.
– Против кого?
Кирк показал на себя.
– Против меня. Против Федерации.
Он посмотрел на закругляющуюся стену витрин. Во многих были манекены. Некоторые в защитной форме. Некоторые в камуфляже.
– Сорок лет назад клингоны и ромуланцы готовились к войне на уничтожение с Федерацией. И они основали Чал как секретную снабженческую базу. Если бы Федерация победила одну или обе империи, то Чал смог бы послать войска с оружием для продолжения войны.
Тейлани не отрываясь смотрела на оружие.
Кирк смотрел на ее отражение в стекле.
Он знал, о чем она думает.
Что она и ее люди были частью этого Арсенала. Они были оружием.
Тейлани начала обход всех витрин. Когда она проходила по панели с датчиками, начинался информационный доклад.
Десятки записанных голосов ромуланцев звучали в Арсенале. Лучи света вспыхивали и сверкали на оружии, медицинском оборудовании, компьютерных консолях, контейнерах с пайками, оборудовании коммуникации и навигации, защитной одежде, тактических бомбах… всем, что может понадобиться армии.
Кирк посмотрел на «Хищную Птицу». Он видел пилоны, удерживающие ее на месте. Один из дисплеев несомненно содержал информацию о том, как открыть крышу Арсенала и взлететь.
Он не был бы удивлен, увидев здесь и клингонский крейсер. А возможно, и целую секцию с клингонским вооружением.
Тейлани ушла вперед, пока он изучал корабль.
Он увидел ее у первой витрины в ряду.
Ее руки были прижаты к панели.
Он подошел к ней.
Это было доказательством его подозрений.
Чего Кирк и ожидал.
В этой витрине манекены выглядели более живыми.
Ромуланец и клингонка держали ребенка.
У дитя был морщинистый лоб. И заостренные уши.
Запустилась голографическая модель. Показывались вращающиеся модели ДНК. Две разные двигались друг к другу.
Части закрученной молекулы ставились на места быстрыми вспышками автоматически четких лучей.
Другой дисплей показывал яйцеклетку, которую вскрывали микроскальпелями так, чтобы ее ядро могло быть заменено другим.
– Нас создали, – произнесла Тейлани. Она посмотрела на свои руки. – Генетической инженерией.
Кирк положил руки ей на плечи. Вспомнил, как быстро у нее заживали раны. Понял, зачем это было сделано.
– Тебе нечего стыдиться, Тейлани.
Он услышал ее вздох.
Кирк зашел за угол.
Там был еще ряд витрин, также снабженный огромными банками данных. Тейлани прислонилась к десятому, уперевшись кулаком в стекло и прижавшись к нему щекой.
Кирк заглянул в ту, мимо которой они проходили.
Перед ним замелькали голографические сцены.
Корабли Федерации, опустошающие планеты.
Города клингонов и ромуланцев в руинах.
Кирк понял, что это сценарии битв, которых боялись, но которых никогда не было.
Другая витрина – другая демонстрация.
Тела клингонов и ромуланцев среди руин.
Кирк взглянул на все это с другой точки зрения. Неужели это и было движущей силой двух империй? Страх полного уничтожения? Не зная, что Федерация никогда не пойдет на подобные разрушения. Не зная, что их страхи безосновательны.
Среди голографических руин появились чалцы.
Мужчина и женщина, объединенное наследие своих создателей.
Изображение вспыхнуло.
Чалцы работали среди руин. Жили среди руин. Дети играли вокруг них, а руины перестраивались. Опустошенный мир возрождался.
А голографические чалцы старились.
Кирк остановился в нескольких метрах от Тейлани.
– Неужели ты не поняла, – сказал он. – Вы не были генетически запрограммированы на войну. Вас создали для развития в окружающей среде, загрязненной радиацией, биологическим оружием. Вы уцелевшие.
Спок сказал это на приеме Звездного Флота в Большом Зале. Гибриды генетически забирают лучшие черты своих родителей, становясь исключительными экземплярами.
Но Тейлани с заплаканным лицом смотрела на него.
– Нет, Тейлани, – мягко сказал Кирк. Он вытер ее слезы. – Люди, основавшие эту колонию, любили вас. Вы были их надеждой на будущее. Даже если их цивилизация погибла бы в войне, которой не могло быть, ты, твои братья и сестры, продолжили бы их дело. Вы их дети.
Кирк наконец понял эту клингонскую фразу. Чалчадж ' кмей.
– Дети Небес, – сказал он. – Все не так уж плохо.
Но Тейлани покачала головой. Медленно повернулась к витрине, как будто загипнотизированная ее содержимым.
Кирк подошел к ней и обнял за плечи.
Посмотрел внутрь.
И увидел картину, так поразившую ее.
Он почувствовал тошноту.
«Простите меня за все, что я собираюсь сказать» – сказал Торл, будучи пленником на «Энтерпрайзе». – «Поймите, что в течение десятилетий нашими людьми манипулировали правители, заставляя их ненавидеть вас. Считать ваш вид животными, не больше.»
Генетическая инженерия была лишь частью того, что делало чалцев такими приспособляемыми, такими сильными, такими невосприимчивыми к ранам.
Их еще и оперировали.
Трансплантаты. Тканей и органов.
Человеческих.
Здесь не было голографической симуляции.
Там были настоящие образы мужчин и женщин, некоторые из которых были в форме Звездного Флота сорокалетней давности.
Подвергаемые пыткам. Инопланетными хирургами. Для добычи органов, необходимых для создания каждого из Детей Неба.
Тейлани бросилась к неподвижному Кирку и повисла на нем.
– Прости меня, – крикнула она, прерываемая рыданиями.
Торл назвал этот мир «мерзостным».
«Ради надежды на мир, пусть он умрет. И все его секреты – вместе с ним» – молил он.
Теперь Кирк понял, почему.
И Тейлани тоже.
– Анархисты правы, – с рыданиями сказала она. – Чал должен быть уничтожен.
Кирк отвел глаза от зверства перед ним.
Происхождение Чала не может забыться.
Не может.
Но невиновные не должны быть обвинены.
– Нет, – сказал он Тейлани.
Она шокированно посмотрела на него. Кирк продолжал, понимая, что все, что он говорит ей, он говорит и для себя.
– Тейлани, мы не несем ответственности за тот мир, в котором родились. Только за тот мир, в котором мы умираем. Мы должны принять то, что было сделано, и работать, чтобы изменить то, что мы изменить в состоянии – будущее.
Тейлани показала на контейнер.
– Но как я могу изменить это?
– Ты не можешь.
Кирк вспомнил слова Скотти: «Потому что иначе ты сойдешь с ума, пытаясь достичь недостижимого». И вспомнил слова Спока: «Отказом принимать неизбежное ты делаешь первый шаг к старению и угасанию.»
Кирк удивился, как мог он столь долгое время игнорировать своих друзей. Не видя сокровища, которые уже стали частью его жизни.
– Мы должны изменить то, что можем. Оставить вселенную такой, чтобы пришедшие за нами могли сделать ее еще лучше. И не отворачиваться от вызовов судьбы.
Ему на ум пришли слова Маккоя. «Единственная новая вещь – «Энтерпрайз-Би»".
На мгновение он увидел кресло капитана нового корабля.
И в это мгновение он понял, что может противостоять его притяжению.
Это кресло будет вызовом Гарримана.
Кирк знал, что для него будут другие.
Не развлечения. Не побеги.
Работа.
Его работа.
– Как, Джеймс?! Как не отворачиваться? Научи…
Кирк притянул Тейлани и обнял ее. Без прошлой страсти. С любовью.
– Ты уже знаешь – как, – мягко сказал он. – Просто спустившись сюда, ты это доказала.
И Кирк тоже это знал.
Он пересек световые годы, чтобы открыть то, что он всегда знал, но никогда не понимал.
Жизнь – ради жизни.
Не больше. Не меньше.
И просто ждать ее конца означает потратить ее впустую.
Его закат был близок.
Но впервые в жизни он был готов принять это.
Как и все вызовы судьбы.
На своих условиях.
– Я не знаю, как может Чал жить с таким секретом, – сказала она. Она попыталась улыбнуться сквозь слезы. – Но я помогу ему попробовать.
Кирк обнял Тейлани.
Ему казалось, что он обнимает ребенка.
Дитя будущего.
Будущего, которому он помог выжить.
– Спасибо, Джеймс. За то, что ты тот герой, в котором мы нуждались. В котором нуждалась я.
Он поцеловал ее в лоб.
– Это я должен благодарить тебя, – сказал он. – Я думаю, что мы оба должны…
– Бросьте оружие и поднимите руки, – сказал кто-то неизвестный.
Кирк и Тейлани повернулись и посмотрели на женщину-землянку, чей выхваченный фазер был направлен на них.
Кирк не имел представления о том, как она могла оказаться вместе с ними в Арсенале.
– Кто ты, черт возьми? – спросил Кирк.
– Какие подходящие слова, – сказала женщина. – Я Ариадна Дрейк. А к черту отправитесь вы.
Глава 39
Как только она произнесла имя, Кирк увидел сходство и догадался, кто она.
– Твой отец сам не в состоянии сам сражаться в собственных битвах? – спросил Кирк.
Ариадна улыбнулась, так же холодно и бесчувственно, как и Эндровер Дрейк.
– Ты не битва, Кирк. Просто утренняя разминка.
Она показала фазером направление. Кирк распознал в нем звездофлотовский образец.
– Отойдите от витрины, – приказала она.
Тейлани посмотрела на Кирка. Он покачал головой.
Тейлани осталась на месте.
– Как это трогательно, – произнесла Ариадна. – Ты хочешь умереть за него.
– За свою родину, – вызывающе сказала Тейлани.
– Какую родину? Чал всего лишь испытательный полигон. А ты всего лишь медицинский эксперимент.
Кирк знал, что он не сможет достать свой дизраптор достаточно быстро – Ариадна успеет выстрелить. Поэтому он вычислял, сколько потребуется шагов, чтобы достать ее. Когда она начнет стрелять, как он может упасть, чтобы избежать попадания.
Но если она не попадет в него, то она может попасть в Тейлани.
Он не хотел идти на подобный риск. Шансы были невелики.
– Второй раз повторять не буду – отойдите от витрины.
Кирк остался на месте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35