– А ты хорошо играешь?– Неплохо. – На самом деле Саманта играла прекрасно.– Гм... отвечаешь уверенно. Тогда, может быть, заключим небольшое пари? Если выиграю я, ты меня поцелуешь, если выиграешь ты...У Саманты перехватило дыхание, и она поспешно перебила его:– Мне не хочется держать пари.– А я думал, тебе смелости не занимать. Я уступлю тебе пешку.– Нет, спасибо, – отказалась она. – Предпочитаю играть на равных.Отсалютовав ее принципиальности, он спросил:– Выбираешь белые?Саманта начала неохотно, в ее голове теснились тревожные мысли, и она приняла оборонительную тактику. А Кэл сразу устремился в атаку.Король Саманты несколько раз оказывался в опасном положении, и, когда, потеряв большинство фигур, она уже ожидала разгрома, Кэл вдруг, вероятно от избытка самоуверенности, забыл об осторожности и подставил своего короля под удар. С трудом веря в такую удачу, Саманта сделала ход королевой и спокойно проговорила:– Шах. И мат.Его изумленное лицо показало ей, что он не привык проигрывать. И все же он принял поражение как джентльмен.– Я с самого начала был убежден, что у тебя, кроме красоты, есть еще и голова на плечах. Итак, что ты желаешь? – Она непонимающе взглянула на него, и он напомнил: – Ты выиграла пари.Саманта не думала, что победит, все ее усилия были сосредоточены на том, чтобы не проиграть.– Мы так и не выяснили, что ты хотела в качестве приза. Может быть, я мог бы что-то сделать для тебя?Саманте пришла в голову одна мысль.– Есть кое-что...– Только назови.– Это касается магнитофонной записи...Улыбка мгновенно сбежала с его губ.– Я хочу, чтобы ты пообещал никогда, ни при каких обстоятельствах не использовать ее.Она слегка поежилась от отвращения, но он заметил, и на его щеке нервно дернулась мышца.– Неужели ты думала, что я сделаю это?– А что еще мне оставалось думать?Он вздохнул и произнес с необычным для него смущением:– Ради общего блага я должен был убедиться, что ты порвешь с Ричи.– А ты не мог найти менее оскорбительный способ?– Поверь, мне самому не по душе методы, которыми я воспользовался. Я никогда не забуду, с каким ужасом и ненавистью ты посмотрела на меня тогда...– Я почувствовала себя такой униженной...Он взял ее руку и поднес к губам.– Прошу прощения. Если бы только я мог стереть это из твоей памяти...– Если ты сотрешь ту запись...– Невозможно, – ответил он спокойно. – Дело в том, что никакой записи не существовало. Я просто все это выдумал, когда вспомнил о лежащем на столике магнитофоне.Сердце Саманты переполнилось радостью, которая вытеснила остатки горечи. Она глубоко вздохнула.– Спасибо, что сказал мне сейчас.Он приподнял ее подбородок.– Это что-то меняет?– Да, – призналась она и, увидев вспыхнувшее в его глазах пламя, с опозданием поняла, что он придал ее ответу смысл, который она в него не вкладывала. Она отступила назад и произнесла как можно спокойнее: – Я очень устала и хотела бы уже лечь.– Одна?Правда, которую она узнала, принесла ей не-выразимое облегчение, но не могла изменить ситуации или поколебать ее решение ни за что не становиться любовницей Кэла. Она также не могла позволить себе расслабиться. У дверей ее комнаты он наклонился поцеловать ее, но Саманта резко отвернулась, и его губы скользнули по ее щеке.– Если помнишь, пари выиграла я.Но и он не хотел так легко сдаться.– А как насчет утешительного приза проигравшему?Саманта страстно жаждала поцеловать его. Разве она может покинуть его навсегда без прощального поцелуя?Он терпеливо ждал, наблюдая за ее лицом, как будто читал ее мысли. Саманта встала на цыпочки и быстро прикоснулась губами к его губам. Она ощутила их ответное движение, но, к ее удивлению, Кэл не сделал попытки продлить поцелуй и не удержал ее, когда она отступила назад.– Спокойной ночи, – пробормотала она.– Спокойной ночи, Саманта. Приятных сновидений.Оказавшись в своей комнате, Саманта упала на постель, тяжело переводя дыхание. Успокоившись, она отколола от платья розу, уже слегка увядшую, и поставила ее обратно в стакан, потом переоделась в костюм баклажанового цвета и туфли на резиновой подошве. Она решила уложить только самое необходимое, оставив вещи здесь. Если Кэлу вдруг вздумается заглянуть к ней, он не сразу догадается, что она сбежала.Если удастся успеть на утренний рейс, она будет в Нью-Йорке уже к завтрашней ночи. Но эта мысль почему-то не придала ей радости.Саманта бросила взгляд на часы. Почти половина одиннадцатого. Кэл сказал, что намерен лечь пораньше, но она прождала еще час и только тогда осторожно приоткрыла дверь и выглянула.На площадке было темно. Тишину нарушало только тиканье старинных часов. Но вдруг Кэл еще не спит? Ну что же, придется идти на риск.Саманта повесила сумку на плечо и вышла из комнаты. Хан, лежавший у двери, приветствовал ее как старого друга. Она погладила его и подумала с беспокойством, что, возможно, ей будет трудно от него отделаться. Может, запереть его в комнате? Но что, если он залает? По крайней мере с ней он ведет себя спокойно.Самый быстрый и короткий путь к кабинету Кэла проходил по галерее и главной лестнице. Но в этом случае ей придется миновать его комнату... Путь через служебную лестницу был длиннее, и, воспользовавшись им, она могла наткнуться на кого-нибудь из слуг. После нескольких секунд мучительного раздумья Саманта выбрала первый путь и, сопровождаемая Ханом, пересекла площадку и вошла под арку.Лунный свет, струившийся из окна галереи, выхватывал из темноты лица на портретах и таинственным образом оживлял железные доспехи. Но Саманта не испытывала страха.С сильно бьющимся сердцем она проскользнула мимо двери Кэла, придерживаясь середины дорожки, чтобы не скрипнули туфли или собачий коготь не клацнул о полированный пол.Только достигнув лестницы, она поняла, что все это время не дышала. К ее большому облегчению, дверь в кабинет отворилась от легкого прикосновения. Саманта опасалась, что Кэл мог запереть его после имевшего место инцидента. Внутри было темно. Она включила свет, но, повернувшись к столу, разочарованно ахнула: ключей не было. Без особой надежды она заглянула в ящик и обнаружила их там. На том же кольце висел и ключ от американского автоматического замка. Несомненно, это ключ от гаража. Саманта вознесла небесам краткую благодарственную молитву, схватила ключи и вышла, тихо затворив дверь.Наружная дверь была заперта, но ключ торчал в замке. Когда Саманта повернула его, он издал резкий противный скрип, который громко прозвучал в тишине, и у Саманты душа ушла в пятки.Через секунду она уже была снаружи. Стояла теплая лунная ночь. Саманта не решилась пересечь залитый серебряным светом двор и обошла его вдоль стены, а Хан неотступно следовал за ней. Она прошла через арку в восточном крыле, миновала конюшни и услышала, как какая-то из лошадей издала тихое ржание. В груди Саманты шевельнулась тревога. Что, если кто-то услышит шум мотора? Но она твердо сказала себе: в Лорриморе такие толстые стены, что это маловероятно. Осталось сделать совсем немного... Когда ее хватятся, она уже будет далеко.Стиснув в ладони связку ключей, Саманта прошла через мощеный двор. Подходит ли ключ от гаража ко всем замкам или только к тому гаражу, где стоит белый автомобиль с откидным верхом? Впрочем, сейчас она все проверит. Несмотря на то что середину двора ярко освещала луна, двери гаражей находились в густой тени, и Саманта пожалела, что не захватила с собой фонарик. Ей оставалось пройти несколько метров, когда из мрака выступил черный мужской силуэт и угрожающе шагнул к ней.Испуганно вскрикнув, Саманта повернулась и побежала, но, оступившись на неровном камне, упала. Яркая вспышка ослепила ее, острая боль пронзила висок, и она потеряла сознание. ГЛАВА ДЕВЯТАЯ Саманта открыла глаза. Приглушенный свет ночника показался нестерпимо ярким, и она со стоном снова зажмурилась. Голова разламывалась от боли, словно внутри бил чугунный колокол. Ей захотелось снова погрузиться в спасительное забытье.Саманта почувствовала, как чьи-то пальцы легко сжали ее запястье, проверяя пульс.– Тебе плохо? – спросил голос Кэла.– Ужасно, – с трудом проговорила она. Губы ее запеклись, язык едва слушался. – Что случилось?– Ты упала и поранила голову. У тебя большая шишка и довольно глубокая ссадина. Доктор считает, что ты еще легко отделалась, но тебе придется оставаться в постели до тех пор, пока он снова не придет тебя осмотреть.– Доктор? Разве он уже приходил?– В первом часу ночи. Ты была без сознания.Эти слова показались ей бессмыслицей. Но думать Саманта не могла из-за непрекращающегося гула в голове.– Хочешь пить?– Очень, – прохрипела она. Сильная рука приподняла ее за плечи, около губ появился стакан. Она, не открывая глаз, жадно выпила прохладный апельсиновый сок.Кэл осторожно опустил ее на подушку и сказал:– Здесь было снотворное, которое прописал доктор, чтобы к завтрашнему утру ты...Но Саманта уже провалилась в темноту и не расслышала конца фразы.В следующий раз она приходила в себя постепенно, словно подсознательно ожидала возвращения боли и путаницы в мыслях. Кэл что-то говорил о докторе. Он сказал, что она упала и ушибла голову... Но как это произошло?Да, конечно. Она пыталась уехать из Лорримора... Подошла к гаражу, а там...Представив испугавшую ее темную фигуру, она слегка вскрикнула и, раскрыв глаза, резко села.– Все в порядке. – Кэл мгновенно возник рядом. – Все хорошо.Дрожа, она позволила ему снова уложить себя. В комнате было совсем светло, полуденное солнце проникало сквозь шторы. На Саманте была ее атласная ночная рубашка, а пеньюар висел на спинке стула. И кровать и комната казались очень знакомыми.– Почему я в твоей кровати? – спросила она.– Я принес тебя сюда.Но сам он не спал здесь, поняла Саманта. Подушки, лежавшие у ее локтя, были нетронутыми.Итак, он просидел с ней всю ночь. Ей в голову пришла беспокойная мысль, и она спросила:– Кто раздевал меня?– Я, – невозмутимо признался он. – Мейтклифф нес вахту внизу, и я не видел необходимости будить еще кого-то из слуг. Нет причины смотреть на меня с таким негодованием, – лукаво добавил он. – В конце концов, я уже видел тебя в костюме Евы.И Кэл улыбнулся ей с насмешливой нежностью. Он присел на край кровати, осторожно убрал с ее виска прядь черных шелковистых волос и вгляделся в ее лицо.– Ты до сих пор очень бледная, и синяк стал даже больше, но глаза совсем ясные, а шишка, кажется, пошла на убыль.Саманта глубоко вздохнула.– Я так до сих пор и не понимаю толком, что произошло.Он тоже вздохнул и встал, чтобы позвонить в висевший над кроватью колокольчик.– Я расскажу тебе, как только ты немного подкрепишься.– Но я совсем не хочу есть.– Все равно тебе надо немного поесть, хотя бы для того, чтобы потом принять болеутоляющее.В дверь постучали, и вошел дворецкий с изящно сервированным подносом. Он отогнул металлические ножки и осторожно поставил поднос на кровать перед Самантой и снял крышку с маленького серебряного блюда.– Я решил, вам захочется чего-нибудь легкого... фруктов, может быть, омлет. Но если вы пожелаете что-то еще...– Ах нет, все прекрасно, спасибо.Он выпрямился, сосредоточенный и исполненный достоинства.– Надеюсь, этим утром вам немного лучше, мисс?– Да, гораздо лучше, спасибо, Мейтклифф.– Очень рад это слышать, мисс. – И он вышел.Взглянув на аппетитные кусочки свежей дыни, клубнику, пышный золотистый омлет и спаржу, сдобренную маслом, Саманта взяла вилку и принялась за еду. Когда последняя крошка была съедена, Кэл налил в чашку молоко и протянул две белые пилюли:– Это от головной боли. Когда она пройдет, ты снова станешь сама собой.– Как все это случилось?– А что ты помнишь?– Немного... Я подошла к гаражу, а из темноты навстречу мне выступил мужчина. – Она передернула плечами. – Это так меня испугало, что я бросилась бежать. И, наверное, у меня подвернулась нога. Хан шел со мной, но он не залаял... Это было странно – пес, видимо, хорошо знал напугавшего ее человека...– Это был ты! – воскликнула Саманта.– Да, – нехотя признался Кэл. – Но я не хотел напугать тебя и, уж конечно, не думал, что все так обернется.– Но ты поджидал меня?– Да, – бесстрастно ответил он. – Я отнес тебя в дом и попросил Мейтклиффа вызвать доктора.– Он, наверное, нашел все это очень странным.– Я сказал ему, что намеревался покатать тебя по парку, но ты споткнулась и ударилась головой о камень.– И он поверил, что мы хотели кататься ночью?– Да! Мейтклифф в душе романтик, он, кажется, уже пришел к заключению, что мы идеально подходим друг другу.Решив не обращать внимания на его поддразнивания, Саманта вернулась к занимавшему ее предмету:– Но я не понимаю, откуда ты мог узнать... почему ты ждал меня именно там?– Мне было абсолютно ясно, что ты собираешься уехать.– Каким это образом?Он улыбнулся в ответ на ее возмущенный тон.– Боюсь, ты, сама того не желая, выдала свои намерения. Например, украсила платье моей розой... А когда я проводил тебя до твоей комнаты, ты подарила мне прощальный поцелуй. Ведь он означал прощанье, так?– Да, – призналась Саманта, и щеки у нее запылали.– Я знал, что тебе понадобится машина, – продолжал Кэл. – И я предположил, что ты заметила ключи на моем столе. Как только ты вышла из своей комнаты, я спустился вниз по черной лестнице...– Откуда ты знал, когда я вышла из комнаты? – резко перебила она. – Ты что, ясновидец? Или по всему дому установлены скрытые камеры?– Ни то, ни другое, – покачал он головой.Но как-то он должен был узнать! И в других случаях он точно знал, где искать ее: в часовне, на заднем дворе, когда она ждала такси, в его кабинете...Саманта вдруг подумала, что все эти разные места связывало нечто общее. Каждый раз ее сопровождал пес...– Хан!– Я все думал, когда ты наконец догадаешься.– Но как?.. Неужели на нем спрятан какой-то передатчик?– Это последнее слово техники. Он такой крошечный, что легко умещается под ошейником. Хан – хорошо обученный, умный пес. Мне нужно было только приказать ему охранять тебя.У Саманты кровь застыла в жилах. Она спросила дрогнувшим голосом:– Ты поступаешь так со всеми гостями?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17