Гейб часто ранил ее своей безжалостной практичностью, но любовь к Дамону помогала Джесс выдерживать его нападки.
Но любви к Дамону больше нет. В чем теперь ей искать поддержку и опору?
Когда она проснулась, была поздняя ночь. Гейбриел нес ее к своей кровати, и Джесс обнимала его за шею. Тело предало ее даже во сне.
– Что ты делаешь?
– Несу тебя туда, где ты должна быть.
Он сел на кровать, держа Джесс на коленях.
– А если я не хочу спать с тобой?
В ответ он подарил ей такой долгий поцелуй, что мир вокруг нее закружился. Она цеплялась за мужа, как цеплялась бы в шторм за спасательный плот. Гейб казался ей могучим защитником. Но, конечно, это была только иллюзия.
Прервав поцелуй, Джесс посмотрела в безжалостное лицо Гейба.
– Мы ведь поссорились.
Ее прямолинейность, казалось, забавляла его.
– Не имеет значения. Ты все еще хочешь меня.
Он положил руку ей на бедро и начал целовать шею. Она вздохнула и попыталась отодвинуться. Но тщетно.
– Это… так не должно быть.
Он бережно положил ее на кровать, потом лег сам. Следующий поцелуй был соблазнительным, нежным.
– Мы испытываем страсть. Этого достаточно. Пробиваясь через чувственный туман, она спросила:
– А как же любовь?
Ее шепот был таким тихим, что она не знала, услышал ли ее Гейб.
Но он услышал.
– Любовь придумана для глупцов.
Больше они не произнесли ни слова. Их переплетенные тела говорили на беззвучном языке невысказанного желания. Джесс плыла по волнам наслаждения, но что-то сегодня казалось ей не таким, как прежде.
Сегодня в прикосновениях Гейба ощущались забота и нежность.
В конце концов, Джесс сдалась его опытным губам и рукам, пообещав себе подумать над поведением мужа завтра.
После волшебных ласк той ночи Джесс ожидала, что их отношения изменятся. Но проходили дни, а Гейб, казалось, все дальше отдалялся от нее.
Потом она начала замечать, что Гейб уклоняется от разговоров о ребенке. Сначала он был очень занят и не пошел с ней к врачу. Она не обратила на это внимания – он не был похож на тех мужей, которые пристально следят за беременностью своей жены.
Однако говорить с Гейбом было так же трудно, как бежать против ветра вверх по склону холма.
Дни шли. Их натянутые отношения, возможно, сохранялись бы такими в течение многих месяцев, если бы однажды вечером она не подняла трубку телефона.
– «Энджел стейшн».
Джесс потягивала кофе, думая о выставке, до которой осталась неделя. Но приближалась еще одна важная дата, о которой Гейб пока не сказал ни слова.
– Джесс, это ты? – Голос был женским, немного хриплым и удивленным. – И давно ты стала секретаршей Гейба?
Кофе внезапно потерял вкус.
– Привет, Сильвия. Чем могу тебе помочь?
– Мне надо поговорить с Гейбом. – Она помолчала. – Это касается приближающейся годовщины.
Джесс стиснула трубку.
– Очень любезно с твоей стороны, что ты позвонила.
– Как же я могла не позвонить? Я хочу сказать, немного людей знает правду. Но ты-то, конечно, знаешь?
В этот момент вошел Гейб.
– Подожди, Сильвия. Гейб уже здесь.
Передав ему трубку, Джесс взяла кружку и вышла на веранду. На сей раз она преодолела искушение послушать и села на ступеньки. Яркие звезды искрились над головой, но она едва замечала их. Она не двинулась с места, даже услышав шаги Гейба. Он сел сзади, поставив ноги с обеих сторон от нее, и она чувствовала жар, исходящий от его груди. Но он не мог изгнать холод из ее сердца.
– Что тебе сказала Сильвия?
Джесс поставила кофе на пол и охватила себя руками.
– Не волнуйся. Она не раскрыла мне ваших тайн.
Гейбриел провел рукой по ее руке.
– Сильвия и…
– Я не хочу ничего знать. – Она упрямо тряхнула головой. – Мне на нее плевать. Но ты мой муж, и я бы очень хотела, чтобы ты уважал мои чувства.
– Джесс.
Это было тихое предупреждение.
– Пища, крыша над головой, секс. – Джесс будто читала список, отмечая галочкой прочитанные строки. – О, подожди, я забыла упомянуть ребенка. Ты дал мне и его. Но ты, кажется, не очень хочешь иметь этого ребенка.
– Я обеспечу нашего ребенка.
– Как ты обеспечиваешь меня? Или как ты обеспечивал Сильвию?
– Об этом мы уже говорили.
– Я не верю, что ты меня обманываешь, Гейб. По крайней мере, не телом. – Джесс встала и повернулась к нему лицом. – Но почему ты говоришь ей то, чего не говоришь мне?
Он не повысил голоса, но гнев прозвучал в его словах:
– Ты упрекаешь меня, но сама ведешь себя ничуть не лучше.
– Согласна, я должна была сразу сообщить тебе о ребенке вместо того, чтобы ждать, пока ты узнаешь об этом от Дамона.
– Очень великодушно с твоей стороны признать это.
Сарказм звучал в каждом его слове.
– Не перебивай, пожалуйста. Я пошла на этот брак сознательно. – Она ударила себя в грудь кулачком. – Я вышла за тебя, прекрасно зная, что ты за человек. Но наш ребенок не делал этого выбора. Мне все равно, как ты относишься ко мне, но ты дашь нашему ребенку любовь и уважение, которые он заслуживает!
Гейб поднялся на ноги.
– Ты все сказала?
– Нет, не все. – Она была слишком сердита, чтобы бояться его. – Я могу долго говорить на эту тему. Ты хотел иметь жену и ребенка, но это означает, что ты должен быть мужем и отцом. Знаешь что, забудь о том, что надо быть достойным мужем, и сконцентрируйся на том, чтобы быть хорошим отцом.
– Я вообще не хочу быть отцом.
Джесс показалось, что она ослышалась.
– Что?
– Я сделал ошибку, когда попросил тебя родить ребенка.
Джесс покачнулась и снова села на ступеньку. Защищающим жестом она положила руку на свой живот.
– Ты ведь не хочешь, чтобы я…
– Конечно, нет. Я не чудовище. Но не жди от меня особой любви к ребенку. Я буду относиться к нему с должным уважением, но хочу, чтобы он учился в интернате, когда достаточно подрастет.
– Да что с тобой такое? – закричала Джесс. – Ты будто не о живом человеке говоришь, а о ненужной мебели!
– Ты слышала. – В его голосе прозвучала сталь. – Этот ребенок не останется в моем доме ни на мгновение дольше, чем необходимо.
Ужасное подозрение закралось в ее душу.
– Ты действительно думаешь, что я обманывала тебя? – прошептала она. – Ты думаешь, что это не твой ребенок?
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
– Не говори глупости, Джесс. Я знаю, что отвечаю за это так же, как и ты.
– Отвечаешь? За это? Мы говорим о нашем ребенке, Гейбриел! – она захватила его руки и попыталась встряхнуть, но он остался недвижим. – Как ты можешь единолично принимать подобное решение?
– Обсуждение закончено.
Он оттолкнул ее руки нежно, но твердо.
Потрясенная до глубины души, она наблюдала, как Гейб поворачивался, чтобы идти в дом. И внезапно будто ангел прошептал ответ ей на ухо.
– Это все из-за них.
Гейб остановился и повернулся к Джесс.
– Хорошо, если тебе так будет легче, я признаю, что совершил ошибку. Я не хочу, чтобы ребенок путался под ногами, и я не хочу быть отцом. Точка.
– И то, что через два дня годовщина пожара, не имеет ничего общего с твоим нежеланием иметь детей?
– Я давным-давно привык. Это самый обычный день.
Он ушел в дом, громко хлопнув дверью.
Джесс села на ступеньку, охватив руками поднятые колени. Она понятия не имела, что делать. Гейбриел казался таким решительным, таким упрямым.
Но надежда все еще теплилась в ее душе. Гейб не хочет признать, что его поведение имеет отношение к пожару и гибели его семьи. А после пожара, в котором чуть не погибла сама Джесс, его страхи наверняка окрепли еще больше.
Джесс вытерла слезы, встала и собралась вернуться в дом. Еще есть немного времени, чтобы достучаться до мужа. Но если у нее не получится, их брак потеряет всякий смысл.
Гейб занимался обычными делами, и все работники следовали его примеру.
– В день годовщины всегда так? – спросила Джесс у миссис Крофт.
– Все годы, что я работаю здесь. Не беспокойся, Джесс. Он был маленьким мальчиком, когда это случилось. Естественно, он забыл страшные события того дня.
Но Джесс была уверена, что он ничего не забыл – ведь ночью ему снова приснился кошмар. Подумав еще несколько минут, она взяла ключи от машины.
– Я еду на «Рендалл стейшн», – объяснила она миссис Крофт. – Хочу поработать в саду. Вернусь засветло.
– Я передам Гейбу.
Дорога уже была знакомой, и Джесс совсем не устала. Следующий час она убирала мусор в саду. Потом начала собирать букет.
Положив цветы на пассажирское сиденье, она поехала к могилам родителей.
– Мне вас не хватает, – сказала она спокойно. – Но думаю, теперь со мной все будет хорошо. Забавно, как крошечный младенец, растущий в тебе, может сделать тебя такой сильной.
Возвратившись к машине, она направилась к кладбищу «Энджел стейшн». Дорога туда заняла минут пятнадцать.
Подъезжая, Джесс заметила маленький грузовичок. Остановив машину, она взяла цветы и вышла.
И увидела мужчину, который стоял на коленях у маленького надгробного камня.
Джесс чувствовала, что не следует ему мешать, и ушла бы, если бы он ее не заметил.
– Я принес цветы.
На одном надгробном камне Джесс увидела сосновую шишку, на втором – речной камень, а на третьем – крошечный букетик полевых маргариток. Глотая слезы, она положила свои цветы. Гейб стоял рядом с ней.
– Извини. Я не хотела тебе мешать.
– Тебе не за что извиняться. – Он стряхнул пыль со своей шляпы и надел ее. – Мне пора возвращаться.
И очень быстро ушел.
Джесс опять посмотрела на могилы. Маргаритки для младшей сестры – вероятно, она любила плести венки из них. Речной камень для Рейфиела – возможно, он любил ловить рыбу или плавать. Сосновая шишка для Майкла – наверное, он был большой любитель лазить по деревьям. У нее не осталось сомнений, что Гейб нежно любил своих братьев и сестру.
Дав волю слезам, Джесс пошла к своей машине, но что-то заставило ее обернуться.
На могилах родителей Гейба лежали лишь те цветы, которые она только что положила.
Значит, им он ничего не принес. Что случилось со Стивеном и Мэри Дюмон? И почему Гейб до сих пор так сердит на них?
В следующие дни Джесс несколько раз пыталась поговорить с Гейбом, но каждый раз наталкивалась на глухую стену. Гейб стал отчужденным, и это пугало ее, заставляя терять веру в будущее. Ко времени ее прилета в Окленд, где должна была открыться выставка, Джесс буквально места себе не находила.
– Джесс!
Она вздрогнула, не ожидая услышать свое имя, и увидела взволнованное лицо миссис Килпатрик.
– Спасибо, что встретили меня.
– Не стоит благодарности. Я так рада за тебя. Ричард устроил большую шумиху по поводу открытия филиала его галереи. Выставка твоих картин будет заметным событием.
– Кажется, и у вас было много хлопот.
Джесс очень хорошо знала об общественной деятельности миссис Килпатрик. Та махнула рукой.
– Я отвезу тебя в отель. Сейчас одиннадцать часов, и у тебя еще достаточно времени, чтобы подготовиться к открытию выставки. Ричард сказал, что оно назначено на семь вечера?
– Да.
– А Гейбриел? Он прилетит сам?
Миссис Килпатрик открыла багажник, и Джесс положила туда свой маленький чемоданчик.
– Его не будет. – Она попыталась скрыть свое разочарование. – Он слишком занят.
Через час Джесс была в своем номере. Вскоре она спустилась позавтракать в ресторан, где и встретилась с Ричардом.
– Моя дорогая Джесс, я думаю, нас ждет длительное и взаимовыгодное сотрудничество. – Улыбнувшись, он поцеловал ее в щеку. – Я счастлив тем, что мне выпал шанс устроить выставку такой талантливой художницы, как вы.
Комплимент укрепил ее веру в себя.
– Спасибо.
Когда Ричард уехал, она возвратилась в свою комнату и повесила на плечики платье цвета красного вина. Сегодня в него еще можно втиснуться, а потом она его не скоро сможет надеть. Жаль, что Гейб не увидит ее в этом платье.
Она ненадолго вышла в магазин и вскоре вернулась. Пора было одеваться. Ричард хотел, чтобы она пришла за час до открытия. Она взяла платье, и тут зазвонил телефон. Возможно, Гейб все же решил прилететь.
– Алло.
– Джесси, догадайся, где я?
Улыбка исчезла с ее лица.
– Дамон. – Она села на кровать. – Разве ты не должен быть в заливе Хок?
– Я и был там, а вчера вечером позвонил домой и услышал, что у тебя выставка. Разве я могу пропустить первую выставку моей Джесси? Мама позвонила миссис Килпатрик, и теперь мое имя в списке гостей. – Он хихикнул. – Я сейчас в Гамильтоне и скоро буду в Окленде.
– А Кейла и Сесили?
– Они дома. Кейла не захотела ехать на машине с ребенком.
– Конечно. Сесили слишком мала для такой долгой поездки.
Пауза.
– Я думал, ты обрадуешься. Мы не виделись после рождения Сесили.
– У тебя есть жена и ребенок, Дамон. – Джесс не знала, понимает ли он, что она пытается сказать. – Так что отправляйся домой, а то однажды и Кейла перестанет ждать тебя.
– Как ты, Джесс? – Он стал говорить тише. – Ты перестала ждать меня?
Она закрыла глаза.
– Я всегда буду твоим другом.
– Я сам все испортил, когда позволил тебе уйти.
– Нет, не испортил. – Он никогда не сделал бы ее счастливой. Это она наконец начала понимать. – Ты женился на женщине, которая тебя любит, у тебя прекрасная дочь. Не потеряй их.
Снова пауза.
– Кажется, я стал эгоистичным, желая твоей любви. Но теперь это все в прошлом, да?
– Да, – подтвердила она. – В прошлом. Заботься о своей семье, Дамон.
– А ты будь осторожна, Джесси. Он не…
– Счастливого пути домой.
– Надеюсь, ты скоро прославишься.
Джесс вошла в галерею, чувствуя себя самозванкой. Снимая пальто, она мельком увидела свое отражение в зеркале, висящем около входа. Цвет платья гармонировал с оттенком ее волос, шелковистая ткань удивительно облегала ее тело.
Она должна была чувствовать себя сексуальной и уверенной. Но ей так хотелось, чтобы ее увидел мужчина, который не собирался быть здесь сегодня вечером. Она не была достаточно важна для него. Сердце ее болезненно сжалось.
– Джесс! – Лицо Ричарда сияло. – Вы выглядите восхитительно!
Все его помощники были в черном, а сам он – в элегантном сером костюме. Ричард предложил ей руку, и она позволила ему проводить себя в фойе.
– Сколько стоят мои картины?
– Много.
– Люди будут платить за неизвестное имя?
– Они сделают, как я скажу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13