К Андре он не испытывал никакого интереса. Кинозвезды, актрисы, манекенщицы или блестящие женщины из общества для Фрея были на одно лицо.
Этот привлекательный груз надо доставить из одного порта в другой. Груз, о котором следует заботиться в дороге. Такова его работа.
«Пусть они будут счастливы, но постарайся не смешивать работу с чувствами», – такой совет давали ему старшие товарищи, когда он начал работать в этой должности.
Фрей Роулэнд так и вел себя, но часто сожалел, что связался с «Аутспен компани», предложившей ему работу, которая мало напоминала службу морского офицера. А ведь у него был диплом капитана. Он считал свою деятельность «пустым трепом» и потерей времени.
В тридцать пять Фрей был самым молодым обладателем капитанского диплома.
Ему всегда хотелось командовать кораблем, и он намеревался добиться этого еще до конца года. К счастью, пароходная компания «Аутспен» изменила политику и уже назначала на капитанские должности молодых людей. Таких, как пятидесятилетний Стивене, отправляли на пенсию. Возможно, для капитана «Аутспен Квин» это был последний рейс.
Фрею намекнули, что вскоре он получит капитанскую должность, но прежде необходимо год поработать первым помощником, подчиняясь непосредственно Стивенсу и при необходимости заменяя его. Когда Фрей попробовал возразить, сказав, что не представляет себе, как можно долгие часы развлекать пассажиров, над ним просто посмеялись:
– Ты симпатичный парень, Фрей. Все ценят твою хорошую спортивную форму.
Справишься!
Первый рейс «Аутспен Квин» прошел очень удачно, хотя Фрей определенно чувствовал свою непригодность для такой работы, признавая, что у него раздвоенная (возможно, и не слишком) личность. Он мог казаться веселым и интересным, внешне симпатизировать людям, которые его в общем-то не интересовали. Хорошо танцевал. Был щедрым хозяином. Мог заставить полюбить себя.
Но был и другой Фрей, которого никто не знал. Глубокий, серьезный, интересующийся философией, метафизикой и симфонической музыкой. Оказавшись на берегу, Фрей всегда ходил в оперу и на концерты. В каюте у него стоял проигрыватель с записями Баха и Бетховена, что, наверное, несказанно удивило бы путешествующих девушек, которые обожали джаз, музыку из фильмов и были уверены, что капитану Роулэнду нравится то же самое. Нередко он садился за рояль и наигрывал эти мелодии.
Итак, существовало два Фрея. Иногда конфликт между ними очень раздражал его. И все же, когда веселый спортсмен и любимец публики выигрывал, другой, интеллектуал Фрей, оказывался в проигрыше. И тогда ему становилось стыдно за себя.
Чарей Роулэнд родился тридцать четыре с половиной года назад в Кричэрче, графство Хемпшир, в маленьком каменном домике, из окон которого открывался прекрасный лесной пейзаж. Дом принадлежал дедушке по материнской линии.
Отец, служивший в торговом флоте, умер в море, когда Фрей был еще ребенком. Слава Богу, родители матери помогли воспитать мальчика. Дед, отставной врач, имел состояние небольшое, но вполне достаточное, чтобы дать образование внуку.
Фрея назвали в честь отца. Никто не знал, откуда появилось это странное имя, но последние три поколения Роулэнды называли своих сыновей Фрей. В жилах прапрадедушки Фрея текла французская кровь, его звали Фрэ. Со временем французское правописание, наверное, заменили английским. Предок был профессиональным пианистом и концертировал по всей Европе. Без сомнения, именно от него Фрей унаследовал музыкальные способности.
Нельзя сказать, что у мальчика было несчастливое детство, хотя очень недоставало отца. Пенелопа Роулэнд, его мать, была здравомыслящей женщиной, поэтому постаралась, чтобы сын не вырос маменькиным сынком. Море было в крови у Фрея, и в память о муже миссис Роулэнд решила, что сын пойдет по отцовским стопам.
После смерти родителей Пенелопа Роулэнд переехала на окраину Саутгемптона. С детства, во всяком случае с пятилетнего возраста, Фрей видел море и корабли. Огромные лайнеры, приходящие в порт и уплывающие оттуда.
Доки и склады. Высокие краны. Буксиры и катера, паромы и грузовые суда, бесконечные вереницы пароходов. Все это, конечно, завораживало маленького мальчика, в жилах которого текла кровь моряка.
Но одну несправедливость мать Фрея все же допустила. Она обожала сына, хотя, будучи образцом практицизма, не подавала вида, но все время сдерживала развитие его музыкальных способностей. Она обожала спорт. Крестный отец маленького Фрея, друг его отца, тоже увлекался спортом и не поддерживал увлечения Фрея музыкой. Мальчику все же разрешили брать уроки игры на фортепиано, но категорически возражали против того, чтобы он занимался пением или пошел по стопам своего прапрадедушки. Нет, решила мать, Фрей должен стать моряком и спортсменом.
Он рос физически здоровым и вскоре, отбросив мечты об артистической карьере, окончил колледж, где получил хорошее образование. Фрей завоевал все спортивные призы, о которых только могла мечтать его мать. Миссис Роулэнд снова вышла замуж, когда Фрею исполнилось восемнадцать. Его отчимом стал отставной капитан, и еще пару лет он оказывал посильную помощь парню, который оправдывал все надежды матери. Фрей сдал экзамены и вышел в море в качестве младшего офицера пароходной компании «Аутспен». Там еще помнили его отца, и поэтому Фрей без труда добился успеха. «Аутспен» слыла хорошей англо-южноафриканской компанией и успешно соревновалась с более крупными и известными компаниями, такими как «Юнион Кастл».
Он разменял третий десяток, жизнь на море ему нравилась, хотя он лучше чувствовал себя на берегу, отличаясь этим от своих коллег. Отпуск никогда не означал для Фрея то же, что для других, – бесконечные вечеринки, девушки и варьете Для него это были насыщенные дни, дающие возможность послушать хорошую музыку, которой он был лишен в море. Так появилась страсть, иногда она мучила его, как ностальгия или зов предков. Серьезные книги, которые он держал у себя в какие, всегда удивляли его друзей-офицеров, предпочитавших дешевые романы.
Многие думали, что Фрей Роулэнд очень уж странный. Но он никогда не позволял своему внутреннему «я» проявиться настолько, чтобы оказаться белой вороной. Если на борту или где-нибудь в порту случалась вечеринка, Фрей веселился так же безудержно, как и все.
Какой-то особенной девушки в его жизни не было, пока он не стал третьим помощником капитана на одном из самых старых лайнеров, ходивших в Южную Африку. С девушками он танцевал, легенько целовал вечером, но ни одна из них ничего не значила для него.
И вот появилась Леонора. Она была американкой, дважды побывала замужем и дважды развелась. (Фрей так и не узнал, кто был инициатором развода – она или ее мужья.) Женщин такого типа он еще не встречал и просто был ослеплен.
Она оказалась опытной, веселой, красивой и покорила всех мужчин на борту.
Когда Фрей позволял себе вспоминать Леонору, то видел ее сидящей рядом за обеденным столом. Тогда, в первый вечер, он подумал, что более прекрасной женщины еще не встречал.
Рейс пришелся на зимнее время. На Леоноре было что-то из белой шерстяной ткани, ожерелье и браслеты из бирюзы. Она всегда одевалась с шиком, на который способны только американки. Густые темные волосы коротко подстрижены. Долгое время она казалась ему ровесницей – около двадцати шести. Потом Фрей узнал, что она лет на десять старше. Но Леонора прекрасно сохранила фигуру, тоненькую, как у девочки.
Кожа у нее была не очень хороша, нос немножко приплюснут, зато пленяли удивительно красивые глаза, прямые черные брови и большой смеющийся рот.
Резкий, режущий ухо голос выдавал в ней жительницу Нью-Йорка. Поначалу тембр ее голоса совсем не понравился Фрею, но вскоре он стал его обожать. Красные смеющиеся губы постоянно произносили остроты и шутки.
– Ну парень, – усмехнулась она, когда он сел рядом. – Вы классно выглядите в этой форме. Малышка Ленни и подумать не могла, что ей придется сидеть рядом с таким красавчиком, но она рада, что не страдает морской болезнью и сможет встречаться с ним здесь три раза в день, поглощая горячую пищу.
– Горячую пищу?!
Многое из того, что она тогда говорила, казалось ему остроумным.
Очень скоро все стали называть ее «малышкой Ленни». Много времени она проводила в каюте Фрея, слушая пластинки и обсуждая с ним все – от Древней Греции до современного Востока.
Она отлично вела интеллектуальные беседы, к тому же была очень сексуальна. Фрей безумно влюбился в эту женщину. Ему было наплевать, скольких мужей она поменяла. Он был не против стать третьим. Казалось, она отвечала на его любовь, и короткое путешествие в Кейптаун превратилось для Фрея в цепь экзотических дней и ночей. В основном это касалось ночей, ведь он держал в своих объятиях страстную Леонору.
Вспоминая тот рейс, он просто удивлялся, как легко было обвести его вокруг пальца. Он считал ее богиней и не мог понять, как она со своим умом и опытом в браке отважилась так сильно влюбиться в безденежного морского офицера.
Но настал день пробуждения. Предполагалось, что Леонора едет в Йоханнесбург к своему брату. Фрей предложил явиться туда вместе. Он намеревался купить обручальные кольца и жениться как можно скорее. Уже значительно позже он припомнил странное выражение ее лица, когда он сделал это предложение. Она потрепала его по щеке пальчиками с ярко-красными ногтями и пробормотала:
– Ты, милашка, любовник.
Но ни одним словом не обмолвилась о свадьбе.
Она обещала прийти к нему в каюту, когда все пассажиры улягутся. Конечно, это было строго запрещено, но Фрея ничуть не беспокоило. Маленькая Ленни тоже с удовольствием нарушала правила. Вечером стюард принес записку, в которой Лении жаловалась на самочувствие и обещала встретиться с ним утром, когда корабль пришвартуется в гавани.
У Фрея разболелась голова, а поскольку в его каюте не нашлось даже аспирина, он отправился к корабельному врачу за таблеткой.
Доктором на судне служил выходец из Южной Африки, ровесник и приятель Фрея. Постучавшись и не услышав ответа, Фрей нажал ручку и заглянул внутрь.
Его глазам предстала неотразимая Леонора в белой шелковой пижаме. Она лежала на постели. Рядом сидел доктор, тоже в пижаме. На стуле висел ее халат, на тумбочке стояли открытая бутылка шампанского и два бокала.
Любовники уставились на Фрея. Он побледнел как смерть, сжал кулаки и бросил Леоноре слово, заставившее ее вскочить. Но самообладание она потеряла лишь на мгновение. Потом повернулась к доктору и со смехом сказала:
– Дай ему успокоительное, дорогой. Бедняга выглядит так, словно сейчас свихнется. Что же ты, дурак, забыл закрыть дверь?!
Доктор бормотал какие-то извинения, но Фрей с треском захлопнул дверь, вернулся к себе и повалился на койку. Мир рухнул. Он понял, какой женщиной была Леонора. Надо же, оказался в дураках!
Леонора не пыталась встретиться с ним. Фрей получил лишь записочку:
«Извини, что разочаровала тебя, мой милый любовник. Но когда-нибудь тебе пришлось бы повзрослеть. Не злись на маленькую Ленни, которая помогла тебе сделать это. Неужели ты не понимаешь, что немножко старомодно заканчивать нашу интрижку браком? Все было приятно, но я не воспринимала это так серьезно, как ты. Если хочешь знать правду, брата в Йоханнесбурге у меня нет. Я еду, чтобы выйти замуж за милого толстяка-миллионера, который подарит мне, бриллиант величиной со сливу. Спасибо за приятные воспоминания. Малышка Ленни».
В сердцах Фрей разорвал никчемную бумажку на мелкие кусочки и выбросил за борт. Подхваченные сильным ветром, они унеслись, развеяв последние иллюзии.
Он не испытывал неприязни к доктору. Мужчины достигли определенного взаимопонимания и даже смогли говорить о Леоноре (довольно плохо). Доктор повторил ее совет – пора взрослеть.
– Держись подальше от одиноких женщин на борту. В мире тысячи таких Леонор, дурачок, и чем раньше ты это поймешь, тем лучше. Конечно, есть и хорошие девушки, но нужно уметь находить их. Ленни похожа на змею. Очень симпатичную, но явно ядовитую.
После этого Фрей всегда мысленно представлял Леонору черной гадюкой, убивающей своим ядовитым укусом. Он все еще чувствовал на губах поцелуй смерти.
Но уже в следующем рейсе он стал более осторожен и рационален. Ни разу не влюбился, не увлекся и упорно пытался убедить себя, что не женится никогда.
Женщинам доверять нельзя. Успех у них доставлял ему горькое удовлетворение и сознание того, что любую стоит только поманить пальцем. Но никогда этого не делал. Он стал Фреем, надежно скрывающим за внешним обаянием свои чувства. Взгляд его полуприкрытых, недоверчивых глаз заставлял женщин, желавших пофлиртовать с ним, сразу почувствовать себя не в своей тарелке. Правда, популярность его от этого не уменьшилась.
Именно такого Фрея встретила сегодня кинозвезда Андра Ли. Он оставался вежливым и услужливым даже тогда, когда ему хотелось зевать.
Разговор поддерживали в основном леди Боливер и миссис Оппендорф. Наконец Фрей заметил, что мисс Ли ведет себя не шумно и не навязчиво. Она кажется удивительно спокойной, даже замкнутой. Он вежливо задал ей вопрос о карьере, и она ответила, что уже оставила ее.
– А что, бедная, богатая девушка стала настолько богатой, что может позволить себе уйти на пенсию в ранней юности?
Андра засмеялась. Фрей снова подумал, что она выглядит нервной и расстроенной. Вспомнив об операции аппендицита, перенесенной мисс Ли, – об этом писали в газетах, а ему сообщил боцман Уилсон, – Фрей решил, что для подобных испытаний девушка слишком хрупка.
– Уверяю вас, я – бедная, маленькая, бедная девушка, – ответила Андра. Но я решила, что нет смысла терять время в ожидании следующих кинопроб.
Такая жизнь не для меня.
– Расскажите же, а что для вас? – и он бросил на нее тот неотразимый взгляд, которым за время работы с пассажирами научился убивать как из автомата.
– Я еду в Кейптаун, чтобы выйти замуж, – просто сказала Андра.
Столь искренний ответ удивил Фрея, и ему захотелось стать более дружелюбным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22