«Господи! – подумал он. – Как она прекрасна!»
Никаких драгоценностей. Только в ушах при каждом повороте головы сверкают серьги с желтыми камнями и на руке обручальное кольцо. Сегодня кольцо особенно раздражало его, напоминая, что через сорок восемь часов она навсегда исчезнет из его жизни.
Капитан Стивене подошел к Андре и сказал ей что-то рассмешившее ее. И вдруг взгляд Андры встретился с глазами Фрея, и улыбка мгновенно погасла.
Фрей заметил, что она бледна, замкнута, и это встревожило его. Чувствует ли она что-нибудь по отношению к нему? Подчиняясь желанию быть рядом с ней, он подошел ближе.
– Не хотите ли шампанского? – спросил бородатый Стивене. – Я сейчас прикажу Тигру принести.
– Тигру? – удивилась она.
– Так мы называем моего стюарда.
– Какие очаровательные прозвища – ваш Тигр и Пинк капитана Роулэнда, засмеялась Андра.
Фрею этот смех показался неестественным. Когда внимание капитана отвлекли другие гости, Фрей взял у Тигра бокал и подал Андре.
– Поговорите со мной сегодня, – мягко улыбнулся он.
– Но я разговариваю с вами каждый вечер, не так ли?
– По-моему, вы этого даже не замечаете.
– Глупости!
– Мы почти в Кейптауне, – произнося эти слова, он готов был поклясться, что она понимает его.
– Я знаю.
– Вы, должно быть, рады? – с насмешкой сказал он. – Ваш нетерпеливый жених, конечно, считает часы до вашего приезда и скупает все цветы в городе.
– В ваших устах это звучит заманчиво.
– Разве вас это не волнует?
Андра покраснела. Фрей видел, как нервно дрогнули ее тонкие пальцы, державшие полупустой бокал.
– Пожалуй…
Почти шепотом Фрей сказал:
– Я начинаю в этом сомневаться.
Андра вдруг потеряла дар речи. Прежде чем она пришла в себя, Фрей отошел от нее, пересек каюту и заговорил с кем-то из гостей. Андра осталась в одиночестве. Одна со странными мыслями; Увидев спешащего к ней Бена Лейна, Андра, торопливо поставив бокал, выбежала на палубу. Сейчас она просто не выдержала бы болтовни журналиста с Флит-стрит.
Девушка нашла уединенное местечко на другой стороне палубы. Склонилась над поручнями, устремив отсутствующий взгляд на штормовое море.
Что имел в виду. Фрей Роулэнд?
Что заставило его сказать, что ее не волнует встреча с Тревором? Как он посмел?
Прижав ладони к щекам, она постаралась успокоиться.
– Что мне делать? – шептала она.
Этот вопрос она задавала себе уже два дня и две ночи. Андра поняла, что не в силах сидеть рядом с Фреем и принимать участие в обычно пустой болтовне. Особенно неприятна была ей миссис Оппендорф, постоянно обсуждающая достоинства Тревора и делающая сакраментальные намеки на их будущее.
– Дорогой мистер Гудвин, наверное, ждет не дождется свою очаровательную невесту, – проворковала она сегодня за обедом.
Андра не посмела посмотреть в сторону помощника капитана и довольно резко ответила:
– Кто знает, миссис Оппендорф? Может быть, мой Тревор сейчас прекрасно проводит время в Кейптауне, пока не приехала ворчливая жена?
Все засмеялись, а миссис Оппендорф воскликнула:
– Милая, вы никогда не станете ворчливой женой! Из вас получится такая замечательная пара…
В этот момент Андра услышала тихий шепот Фрея:
– Эта женщина сведет меня с ума. Я бы с удовольствием проглотил пару пилюль от морской болезни.
Вставая из-за стола, Андра поймала ироничный взгляд помощника капитана и поняла, что он чувствует. Фрей Роулэнд ненавидел приторную сентиментальность. Андру же беспокоило то, что еще неделю назад ее ничуть не коробили излияния миссис Оппендорф. Сегодня они были ей противны так же, как и Фрею.
Андра спрятала лицо в ладонях, радуясь, что наконец она одна, вдали от толпы, от корабельного оркестра, от всех и вся. Нужно разобраться в своих чувствах. Но как ни старалась она осмыслить все, что произошло, ей это не удавалось. Ясно было одно: она полюбила Фрея. Как она ошиблась в своих чувствах к Тревору!
Начинался шторм. На палубу обрушились потоки дождя. Но Андра, сжимая лицо ладонями, даже не двинулась с места. Она не чувствовала страха, радуясь налетевшей буре.
– Мне все равно, пускай в меня ударит молния, – шептала она, – мне на все наплевать. Боже, как все ужасно!
Услышав вдруг свое имя, она обернулась. Перед ней стоял Фрей. Струи дождя разделяли их, словно маленькие холодные копья.
– Андра! Я искал вас везде! Вы, должно быть, сошли с ума, если стоите под таким дождем!
– Зачем вы меня искали? – Раскаты грома заглушили ее глупый вопрос.
– Ради Бога, пойдемте вниз, – уговаривал он.
– Я не хочу.
– Вы совсем промокли, – закричал он, хватая ее за руки и обводя жадным взглядом вымокшее платке, мокрые волосы и маленькие капли, застывшие на щеках и ресницах. Перед ним была не та утонченная мисс Ли, которую он привык видеть, а беззащитная, насмерть перепуганная девушка.
– Отпустите меня, – выдохнула она.
– Вам нужно спрятаться от шторма!
– Оставьте меня одну. Я не хочу уходить. Я люблю дождь.
Ее возбуждение и безумство стали частью его сумасшедшего желания обладать ею.
– Вы действительно спятили, – зло закричал он.
– И вы тоже. Зачем вы заговорили о Треворе в каюте капитана Стивенса?
– Но ведь это правда, не так ли?
– Кто вам дал право вмешиваться в мою жизнь?
– Но это правда, Андра. Я не хочу ехать в Кейптаун и не хочу, чтобы ты выходила замуж за этого человека. А ты этого хочешь?
Она старалась вырваться из его сильных рук.
– Я не позволю вам больше говорить об этом!
– Позволишь! Я такой же сумасшедший, как ты. С той ночи я борюсь с собой.
И ты тоже?
– Не говорите так!.. – взволнованно повторила она.
– Нам лучше выговориться. Нельзя постоянно подавлять свои чувства.
– Фрей… Пожалуйста!
Ослепительная вспышка молнии осветила ее лицо. С сумасшедшинкой, белое, покоряющее, в странном освещении, поражающее неземной красотой. Между ними возникло неодолимое притяжение. Во время дикого шторма Фрей перестал быть цивилизованным, различать добро и зло, он явно сознавал только сильное и страстное желание, которое влекло его к этой необыкновенной девушке. Им больше не нужны слова. Довольно этой неискренней игры. Нужно высказать чистую правду. А уж от нее будет зависеть – принять ее или нет.
– Я люблю тебя, Андра, – шептал он, целуя ее холодные, мокрые от дождя щеки. – Я безумно, дико влюбился. Ты ведь тоже чувствуешь это? Я не ошибся?
Ей хотелось сказать «да», но что-то сдерживало. Для Андры это был момент откровения и покорности. Казалось, все ее тело устремилось к нему. Теперь они были одним существом. Два сердца бились в унисон под проливным дождем, а шторм обнимал их своими крыльями. Его поцелуй погасил бы любую ложь, которую она намеревалась сказать, чтобы только сохранить гордость и верность Тревору.
Но теперь она принадлежала Фрею. Ее руки обнимали его, а губы прильнули к его губам. Этого поцелуя оба ждали уже давно.
– Нет, ты не ошибся, Фрей. Я действительно люблю тебя. Я влюбилась в тебя очень давно, во сне. Когда-нибудь я расскажу о нем. Я узнала тебя, как только увидела. Это ужасно! Ведь я еду в Кейптаун, чтобы выйти замуж за Тревора Гудвина. Фрей, Фрей, что мне делать?
Пьяный от ее поцелуев, счастливый, что она покорилась, он снова и снова целовал ее глаза, щеки, волосы. Какими бы сумасшедшими ни казались эти ласки в темноте под дождем, они были настойчивы и прекрасны и дали ему возможность в полной мере понять, какой бывает любовь между мужчиной и женщиной. Та, настоящая любовь, которую он, циник, считал мифом. В этой любви не было ничего общего с его мальчишеским влечением к Леоноре. Ему хотелось обладать, но и подчиняться. С этой ночи он всегда будет обожать Андру и никогда не позволит ей уйти из его жизни.
– Дорогая, – сказал он, – ты должна разорвать помолвку. Как только мы приедем в Кейптаун, ты все объяснишь Тревору.
Она вздохнула, закрыла глаза и прильнула к плечу Фрея.
– Я не могу. Как можно поступить так? Нанести такой удар? Это будет кошмаром для него.
– А как же я? Разве не ужасно бросить меня?
– Ты это переживешь, – робко начала она.
– Прекрати, – оборвал Фрей. – Ты же знаешь, что это неправда.
Она прижалась к нему еще крепче, полусмеясь, полуплача.
– Да, я знаю. Я тоже не могу жить без тебя.
– Это все, что я хочу знать. Ты это снимешь…
Он стащил с ее пальца обручальное кольцо, положил его в ладонь и сжал пальцы.
– Верни это. Ты должна объясниться с. Тревором. Это неприятно. Мне самому несладко. Но, слава Богу, ты не замужем.
– Я чуть не вышла за Тревора в Лондоне, но что-то удержало меня. Теперь я знаю что.
– Нехорошо уводить чужую невесту. Но не сделать этого я не могу. Надо иметь смелость признаться.
– О, Фрей! Я уже призналась себе сорок восемь часов назад. В тот момент, когда мы слушали музыку…
– Я видел тогда, как ты слушала музыку. И почувствовал, что полюбил тебя.
Но старался сдержать себя. Я не хотел, чтобы это случилось.
Андра прижалась к его щеке.
– Никто из нас этого не хотел.
– Пойдем вниз, моя любимая. Еще несколько минут под дождем, и ты наверняка схватишь воспаление легких.
Андре не хотелось спорить. Она не сопротивлялась, когда он обнял ее и повел сквозь пелену дождя в свою каюту. Теперь все кончено. Надо решиться на неприятное объяснение с Тревором. Она не может выйти за него замуж, независимо от того, что подумают об этом другие. Новое чувство захлестнуло ее. На этот раз – настоящая любовь.
Через мгновение Андра сидела на краешке койки Фрея, наслаждаясь теплом и приглушенным, мягким светом. Сбросив мокрое, липнувшее к телу платье, надела его шелковый халат. Фрей включил обогреватель и повесил сушиться ее платье.
Склонившись, снял с нее мокрые чулки, вытер ее ноги и поцеловал их. Он смотрел на нее, и Андру поразило его лицо. Она и не предполагала, что Фрей может быть таким – беспредельно счастливым, не отягощенным сарказмом недоверия, который был так привычен ему.
– Я думаю, ты даже не понимаешь, как я люблю тебя, Андра.
Она взяла полотенце и стала вытирать его мокрые волосы, в которых уже поблескивала седина.
– Ты – мой ребенок, – сказала она. – Вот что я чувствую. Ты мой маленький мальчик.
– Я никогда не был ничьим ребенком. Ты для меня все – мать, сестра, любовница, жена.
При слове «жена» по ее лицу пробежала тень:
– Фрей, объяснение с Тревором будет ужасным.
– Мне очень жаль этого парня. Но я не уверен, что совершил кражу. У меня такое чувство, будто ты всегда принадлежала мне. А он допустил ошибку увлекся тобой, пока меня в твоей жизни не было.
– Это не совсем убедительно, – засмеялась Андра, – но я согласна с тобой.
И все-таки, подумай о дне, когда мы приедем. Все рухнет. Для бедного Тревора это будет катастрофой. Он приготовился к другому. Купил дом, кольцо, получил разрешение на брак.
Фрей встал с колен, нашел сигарету, закурил. Потом прикурил вторую и протянул Андре.
– Ты согрелась, дорогая?
Его забота тронула Андру больше, чем страсть. Она не любила сравнений, но, сопоставляя Фрея с Тревором, не могла не признать, что любовь Тревора всегда была эгоистичной.
Ему хотелось владеть ее мыслями и поступками еще до того, как она станет его женой. Нет, Фрей будет для нее только тем, кем захочет она.
– Дорогая, – сказал он, – помолвка – это своего рода испытательный срок, чтобы узнать себя и партнера. Одно дело – разорвать семейные узы и совсем другое – помолвку. Это не преступление. К черту! Я тоже не хотел бы причинять Тревору боль. Но уверен, что жертва, которую ты хочешь принести, слишком велика и преступна. Нельзя выходить замуж за человека, которого не любишь.
Какое-то время она молчала.
– Если смотреть на вещи с этой стороны, думаю, ты прав. Мне кажется, я возненавижу жизнь с Тревором, если буду любить тебя.
– Я глубоко благодарен тебе, – тихо сказал Фрей. – Если бы ты настаивала на свадьбе с Тревором, то сломала бы меня. Ты должна быть со мной, Андра. Я не могу тебя потерять. Мне этого не пережить.
Фрей смотрел на нее с нежностью и любовью. В мужском халате, слишком большом для нее, она казалась такой юной, желанной. Прекрасные рыжие волосы рассыпались по плечам и влажными локонами спускались на лоб.
Фрей страстно желал ее, но понимал, что сейчас не время. Она переживала стресс. Для нее нелегок подобный шаг. Она не была жестоким человеком. Он уважал ее желание сохранить верность Тревору.
– Дорогой Фрей, – сказала она, – то, что с нами случилось, это прекрасно, не правда ли?
– Конечно, милая. Я поклялся, что никогда не женюсь. Но, поверь мне, если удастся вовремя получить разрешение, я женюсь на тебе сразу же после твоего разрыва с Тревором, как только нам удастся найти священника и кольцо.
На мгновение она задумалась. Ее поразила реальная возможность стать женою Фрея Роулэнда, Фрея, а не Тревора. Как странно! Как все переменилось!
Фрей продолжал:
– Конечно, я сумасшедший! Мне нечего предложить тебе, кроме зарплаты в компании и очень маленького состояния. А ты – знаменитая Андра Ли!
– Я не гонюсь за славой. Мне хочется укрыться от нее в собственном доме.
Для меня будущее – жизнь с тобой.
Он притянул Андру к себе.
– О, дорогая, это какое-то чудо, – сказал он мягко, осыпая глаза и губы поцелуями. Потом ласково усадил ее на стул и посмотрел в иллюминатор.
Шторм закончился. В небе снова сияли звезды.
Фрей обернулся:
– Твое платье высохло. Оденься, милая. Я должен выйти к ужину, иначе Пинк начнет искать меня, а скандал ни к чему. Оденься и проскользни незаметно.
Рядом никого нет. Ты пойдешь в свою каюту? Прислать что-нибудь поесть?
– Я ничего не хочу. Только немножко кофе. Я переоденусь и выйду на палубу. Найдешь меня там же, где и прежде. Мне нужно еще о многом сказать тебе. Мы должны найти способ, как причинить как можно меньше боли Тревору.
– Дорогая, мы не можем сказать ему ничего, кроме правды. Для бедного парня это будет ударом, тебе придется с этим смириться. И мне тоже. Не хочу чувствовать себя соблазнителем. Мы оба знаем, как давно искали друг друга.
Она бросилась к нему в объятия.
– Да, наверное, я не должна чувствовать себя счастливой. Но все же чувствую ужасно, ужасно счастливой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22