Я знаю, что у тебя есть команда менеджеров, Валерия была одним из них, но ты не даешь им участвовать в управлении — ты все делаешь сам.
— У меня будет сердечный приступ? Черт возьми, какая трогательная забота!
— Я просто пыталась объяснить мои чувства. Жаль, что это прозвучало столь пессимистично, но я беспокоюсь о тебе.
— На твоем месте я бы так не беспокоился, — сказал он, иронически улыбаясь, — моя жизнь застрахована на крупную сумму. Чтобы ты не волновалась, я пересмотрю страховку в твою пользу… И изменю завещание.
— О, Рауди, ради Бога! Мне не нужны твои деньги, мне нужен ты.
Он в недоумении пожал плечами.
— Давай будем реалистами. Я только сделал вывод из твоих мрачных прогнозов. Если уж я так слаб здоровьем, лучше тебе поскорее выйти за меня замуж. Чем раньше, тем лучше, раз мне осталось так мало.
— Как ты можешь этим шутить?
— Ты сама завела этот разговор.
Он нарочно отказывался понимать ее.
— В нашей жизни важны не вещи. Важны люди и отношения между ними. Мы с тобой должны строить совместную жизнь, создавать семью, жить друг для друга.
— Семью, — повторил он так, словно никогда раньше не слышал этого слова. И вздохнув, откинулся на спинку стула. — Мне следовало бы догадаться, что ты захочешь иметь детей. Ну что ж, постараемся. Я не против ребенка, но давай остановимся на одном. Будь это мальчик или девочка. Согласна?
Нора была так поражена, что не отвечала. Нахмурившись, Рауди посмотрел на часы. Как всегда, у него мало времени, с тоской подумала Нора. Ему нужен ответ, и ответ немедленный. Баловать своим присутствием он не собирается даже ее.
Нора ощущала, что весь мир вокруг нее рушится. Ее сердце разорвется, если она откажет ему. Самым страшным будет то, что он никогда не поймет причины. Он посчитает ее взбалмошной, капризной, сентиментальной.
— Ни о чем большем я и не мечтала, — наконец сказала она, стараясь не выдавать своего настроения. Она наклонилась к нему, погладила по щеке, нежно поцеловала в губы.
Рауди был удивлен ее сдержанной реакцией.
— Я договорюсь с ювелиром, — сказал он, собираясь уходить, и уже взял костыли.
— Рауди, — прошептала Нора.
Видимо, он уловил какие-то изменения в ее голосе, потому что быстро повернулся к ней. С изумлением он смотрел в ее глаза. Напряжение нарастало.
— Ты отвергаешь меня? Она кивнула, опустив глаза.
Рауди в гневе стукнул кулаком по столу.
— Черт возьми! Как я не сообразил, что ты именно так и поступишь!
— Что бы ты ни думал, мне это тоже нелегко, — всхлипнула Нора.
— Нелегко, черт возьми! — Он порывисто поднялся, уронив костыль, и это его еще больше взбесило. До того как он успел поднять его, упал второй, и Рауди был вынужден опуститься в кресло.
— Мне нужен муж. Брак — это больше, чем несколько слов, сказанных перед священником во время венчания.
— Раз ты не собираешься выходить за меня замуж, к чему эти объяснения?
Он смог поднять один костыль, потом управился и со вторым. Ему явно хотелось уйти от нее, чем быстрей, тем лучше. Он неуклюже пробирался между столиками. Она встала и пошла за ним.
— Ты получила то, что хотела, — ты хотела этого с самого начала. Как ты все хорошо рассчитала!
— Что рассчитала? — У Норы защемило сердце.
Он обернулся поглядеть на нее, на лице его застыла усмешка.
— Я в восторге, Нора Блумфилд, ты прекрасная актриса. Если я правильно угадал, ты специально вела все к тому, чтобы я сделал тебе предложение, а ты получила удовольствие, отказав мне.
— Рауди, это не правда. — Пораженная, она вышла вслед за ним из кафетерия. — Просто мне бы не хотелось довольствоваться маленькой частью твоей жизни, несколькими минутами, ухваченными то здесь, то там.
— По-моему, мы все решили.
— Да, но…
— Ты ведешь безнадежную игру, дорогая. Я предлагаю тебе остановиться. ЧИПС сделал меня тем, что я есть сегодня, и я не собираюсь оставить компанию ради того, чтобы ты водила меня на поводке. — Он яростно нажал кнопку вызова лифта.
— Я и не говорила, чтобы ты оставил ЧИПС, — возразила она, но он не слушал.
— Почему мы обсуждаем только твои желания? Честно говоря, я в них просто утонул. — Он резко отвернулся от нее, тяжело опираясь на костыли, и уставился на номера этажей, указанные над дверью лифта.
Когда пришел лифт, Нора отступила, давая ему дорогу. С некоторым усилием ему удалось войти в лифт, и он повернулся к ней лицом. Если он был удивлен, что она не последовала за ним, он ничем этого не выдал.
— До свидания, Рауди.
— До свиданья, которого не будет. Нора. Не беспокойся обо мне. Я намерен чертовски здорово прожить без тебя.
Двери лифта сомкнулись, и она медленно поднесла руку ко рту, чтобы подавить крик боли. Потом отвела руку, словно посылая ему прощальный поцелуй.
— Как она?
Голос Валерии проникал сквозь дверь врачебного кабинета. Пожалуй, Нора могла ответить сама. Ей стало намного лучше, но она все равно чувствовала себя опустошенной.
Хотя Нора и возвратилась в отделение неотложной помощи, но была не в состоянии работать. Не зная, что делать, ее начальник обратился к Колби, который дежурил в этот день.
Колби внимательно выслушал, но совершенно не понял ее, так сильно она рыдала. Ее нечленораздельные объяснения не на шутку испугали его. Он позвонил Валерии, и та примчалась в больницу.
— Ей лучше вернуться домой, но я сомневаюсь, что она сможет вести машину, — услышала Нора слова доктора Адамсона.
Все они делают вид, что случилось что-то страшное, с раздражением подумала Нора. А все потому, что она немного поплакала, придя с обеда. Правда, она не могла объяснить, в чем дело, и потому ;лакала еще сильнее. Но теперь уже все было под контролем — почти все.
— Нора! — тихо постучала в дверь кабинета Валерия, а потом вошла.
— Привет, — ответила Нора, махнув рукой, — мне гораздо лучше, чем тебя уверял доктор Адамсон.
— Колби очень переживает. Он никогда не видел тебя такой.
— Я сама себя такой не видела, — она попыталась улыбнуться. Возле нее валялась куча смятых салфеток. — Извините, что заставила всех волноваться, но я в самом деле в порядке. Скоро совсем приду в себя.
— Ты не расскажешь мне, что случилось? Нора пожала плечами, вытащила новую салфетку из пачки и сжала ее в кулаке.
— Тут и рассказывать нечего. Неожиданно объявился Рауди и попросил стать его женой. Я… Мне ничего не оставалось, кроме как отказать ему.
Казалось, у Валерии подкосились ноги.
— Правильно ли я поняла? Рауди, Рауди Кэссиди… в самом деле сделал тебе предложение?
Нора кивнула.
— Он просил тебя стать его женой? — не веря своим ушам, переспросила Валерия. Нора снова кивнула.
— Я не знаю почему… ведь у него нет времени для меня. Он… хотел, чтобы я сама купила себе обручальное кольцо.
— Не понимаю, — нахмурилась Валерия, — мне казалось, что ты любишь его.
— Люблю, и уверена, что он меня любит — в той мере, в какой Рауди Кэссиди вообще способен любить.
Но Валерия не слушала ее, она вскочила и зашагала взад-вперед по крошечной комнатке.
— Все, кто видел тебя и Рауди на свадьбе Стеффи, уверены, что ваша свадьба будет следующей.
— Он уже женат — на ЧИПС, — печально прошептала Нора.
— Ну и что?
— Неужели и ты не понимаешь? — разочарованно воскликнула Нора. Она ждала сочувствия, а не осуждения.
— Думаю, что не понимаю, — задумчиво ответила Валерия. — Ты уговаривала его бросить компанию, списать в архив все, чего он с таким трудом добился за все эти годы?
— Нет… конечно, нет. — Нора была поражена. До этого ей казалось, что она права, но сестра заставила ее усомниться в своих действиях.
— Сейчас не время думать об этом, — продолжала Валерия, — доктор Адамсон попросил меня отвезти тебя домой. Ты слишком расстроена, чтобы работать.
— Но что, если…
— Не волнуйся, Колби сказал, что поработает за тебя.
У Норы даже не было возможности договорить. Она хотела было сказать: «Что, если Рауди позвонит, а меня здесь не будет?», но ведь он не позвонит. Нора могла побиться об заклад. Он был слишком рассержен, он сказал ей, что его «до свидания» означает «прощай».
Очевидно, кто-то позвонил отцу, потому что Дэвид стоял у входной двери, ожидая, когда Валерия заведет машину на дорожку перед домом. Он приготовил для Норы укрепляющее питье, заставив выпить все маленькими глотками, и посоветовал вздремнуть.
Нора не спорила. Она была измотана гораздо сильнее, чем ей хотелось в этом признаться. Проснулась она только на следующее утро.
Когда Нора спустилась по лестнице и прошла на кухню, Валерия беседовала с отцом. При ее появлении разговор оборвался. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться о теме их беседы.
— Ну как, — насмешливо спросила Нора, — что же вы решили?
— Насчет чего? — поинтересовался отец.
— Насчет меня. И Рауди.
— Мне тут решать нечего, — ответил Дэвид, обмениваясь с Валерией многозначительной улыбкой. — У тебя у самой есть голова на плечах. Ты знаешь, что для тебя лучше.
Уверенность отца передалась Hope. Она приняла правильное решение, отказав Рауди. Подумать только, он не выбрал полчаса, чтобы вместе с ней купить обручальное кольцо! Их брак стал бы вечной битвой характеров. Она могла бы отбить его у другой женщины, но безнадежно было пытаться бороться с компанией, которую он сам создал из ничего, которая составляла всю его жизнь. У нее был выбор — проявить выдержку сейчас или стать несчастной потом.
Прошло десять дней, все это время Нора чего-то ждала. Она не знала, чего ждет. Ведь Рауди ясно сказал, что она его больше не увидит.
Казалось, ее ожидание передалось и отцу. Глядя в окно, Нора видела его сидящим на крыльце с таким видом, будто кто-то вот-вот должен приехать.
— Он не приедет, папа, — сказала Нора как-то вечером после ужина. Она налила отцу чашку кофе и присела рядом на ступеньку.
— Ты ведь не имеешь в виду Рауди?
— О нем я и говорю, папа.
— Я и не рассчитываю, что он приедет. Он слишком горд для этого. Я его не виню. У парня голова кругом идет от любви, и. Боже мой, он, конечно, не знает, что делать. Мне очень жаль беднягу.
— Он вел себя как бешеный. Может, он раньше и любил меня, но сейчас уже нет. — Она была уверена, что Рауди вычеркнул ее из своей памяти.
— Скоро ему снимут гипс?
Нора задумалась. Она глотнула кофе, надеясь, что его тепло прогонит озноб, охватывающий ее при мысли о Рауди. Без него ее жизнь была такой пустой, такой холодной.
— Если я правильно припоминаю, ему должны были снять гипс в понедельник. — Она не завидовала лечащему врачу Рауди. Он имел дело со сварливым и капризным пациентом.
В то время как они беседовали. Нора заметила тонкий шлейф пыли, стелющийся вдали по шоссе. Отец тоже заметил его. Он немедленно расслабился, словно встретил долгожданного гостя. Но Нора не узнавала ни машины, ни водителя.
Прежде чем Эрл Роббинс припарковал машину, Нора вспомнила, кто он такой. Служащий в компании Рауди. Тот, кто возглавляет Северо-Западное отделение ЧИПС.
— Здравствуйте, Нора, — поздоровался он, закрывая дверцу и направляясь к крыльцу.
— Здравствуйте, — ответила она, стараясь скрыть свое замешательство. Она представила своего отца, в то же время обдумывая, зачем Роббинсу понадобилось видеть ее. На секунду она испугалась, что с Рауди что-то случилось. — У Рауди все в порядке? — спросила она, надеясь, что он не заметит ее взволнованного голоса. — Надеюсь, он не болен?
Роббинс посмотрел на Дэвида и покачал головой.
— Я здесь из-за Рауди, но прошу вас не волноваться. Уверяю, он совершенно здоров.
— Проводи молодого человека в дом, — предложил отец. — Я позабочусь о холодном чае, или вы предпочитаете кофе или что-нибудь покрепче?
— С удовольствием выпью холодного чая, — с улыбкой ответил Роббинс.
Нора провела его в комнату и закрыла дверь, прислонившись к ней спиной. Она тщетно старалась успокоиться.
— Валерия посоветовала мне приехать и поговорить с вами, — объяснял он, шагая по комнате. — Честно говоря, я не уверен, что правильно поступаю. Не думаю, что Рауди одобрил бы мое появление здесь. К тому же ему бы не понравилось, что я нахожусь в пятидесяти милях от места работы.
Если Эрлу Роббинсу не сиделось, то у Норы подкашивались ноги. Она опустилась на кушетку и уронила руки на колени.
— Как он себя чувствует? — спросила она, желая услышать о нем хоть что-нибудь. Роббинс перестал шагать.
— Физически он в порядке. Гипс сняли, и он уже ходит с тросточкой. Он стал более подвижен, ему лучше — но не намного.
— Но вы ведь приехали не для того, чтобы сообщить мне, что его нога в порядке? Роббинс грустно улыбнулся.
— Не для того. — Он подошел к письменному столу и повернулся к ней лицом. — Совершенно не мое дело, что произошло между вами и Рауди. По правде говоря, я предпочел бы не знать. Я уверен — он любит вас. Мы с Кайнкедом оба имели удовольствие наблюдать, как он изменился. Я, конечно, не эксперт в сердечных делах. Сам я не женат. Но мне кажется, что вы любите его так же сильно.
— Да, — согласилась Нора, — люблю.
— С той минуты, как Рауди вышел из больницы, он только о вас и думает. Он совсем свихнулся. Просто чудо, что в Сан-Франциско от него не ушли акционеры. Миссис Эмериш рассказала мне, что посредине конференции он вдруг сорвался неизвестно куда, а когда вернулся — бормотал что-то нечленораздельное.
— Может, он беспокоился о курсе своих акций? — предположила Нора.
— Не думаю. Все, кто близко знают его, и я в том числе, считают, что в Сан-Франциско он думал только о вас. Таким он стал с тех пор, как вы познакомились.
— Он больше не вспоминает обо мне, — подавляя боль, сказала Нора.
— Не обманывайте себя. Я пошел на риск, приехав сюда: если Рауди узнает об этом, он шкуру с меня сдерет. Он очень несчастен.
— Думаю, он также делает несчастными окружающих.
— Нет, поэтому мы и беспокоимся. Я никогда не видел его таким… милым. Свои переживания он держит при себе. Он вежлив, сердечен, внимателен. Никто не знает, чем это кончится.
— Уверена, все будет хорошо.
— Возможно, — согласился Роббинс, — но боюсь, что нет. Никто никогда не видел Рауди таким. Мы не знаем, как помочь ему. У вас есть семья, а у него никого нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17