Кэш видел по ее лицу, как гордость борется в ней со здравым смыслом.— Я.., я возьму деньги. — Она расправила плечи и вскинула подбородок. — Я их возьму, но буду возвращать по частям, с процентами.— Мне не нужно, чтобы ты их возвращала!— Но это нужно мне, — тихо прошептала Вивиан. — Я больше не хочу никому быть должна.— Будь прокляты твоя чертова гордость и.., чувство вины. Ни то, ни другое сейчас неуместно. Что плохого в том, что я хочу позаботиться о тебе, тем более я могу себе это позволить? Разве ты не можешь хотя бы попробовать полюбить меня?Полюбить? Она уже любит его. Но любовь не длится долго. Во всяком случае, ее саму долго никто не любил.Теплые пальцы Кэша коснулись ее подбородка и приподняли его.— Я принес тебе несчастье, — грустно произнес он, — но, поверь, не хотел этого.— Все будет хорошо, — безжизненно ответила она.— Я выпишу чек, после чего уеду. На чеке есть мой адрес. Не то чтобы я чего-то ждал, но вдруг… Он сделал паузу. — И знаешь, как бы там ни было, я рад, что встретил тебя, Афродита. Очень рад. Веришь ты или нет, я никогда тебя не забуду.— Уходи, Кэш. Пожалуйста. — Вивиан закрыла глаза, молясь, чтобы он ушел.Когда она открыла их снова. Кэша в комнате уже не было, а у ее ног сидел Мигель.— Кэш сказал, что мы с ним больше не увидимся. Почему, мамочка? Я его спросил, не рассердился ли он на тебя, а он сказал, что он тебя любит.Это ты рассердилась на него? Ты его ненавидишь?Как раньше папу, пока вы не развелись?Вивиан упала на колени и прижала к себе маленькое тельце сына. Ей никогда не избавиться от чувства вины за то, что она развелась с Хулио и оторвала Мигеля от отца. Но и оставаться рядом с мужем она не могла.— Дорогой, я не ненавидела твоего папу. И Кэша тоже. Давай собираться, мы едем домой.— Но мой дом здесь.— Больше нет.— А Слота мы возьмем с собой?— Его зовут Кончо. Не думаю, что мы сможем его взять.— Тетя не захочет, чтобы он остался здесь. — В черных глазах мальчугана вскипели слезы.— Твоя тетя не хочет, чтобы и мы здесь оставались, — пробормотала Вивиан и вернулась к сборам. ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ Четыре месяца спустя. Сан-Франциско, Калифорния Когда Кэш открыл дверь своего дома, часы начали отбивать полночь, но их бой был заглушен громким радостным лаем и стуком когтей по паркету.— Тихо, Спот. — Кэш погладил рыжий загривок.Он чувствовал себя ужасно измученным после многочасового перелета и благотворительного бала, с которого в конце концов улизнул. Роджер же, как обычно, был полон энергии и намеревался пропустить еще бокальчик. Он уверенно прошел через холл в столовую и приблизился к бару.Кэш развязал галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Из столовой донеслись характерные звуки — хлопнула дверца морозильника, в хрустальный стакан упало несколько кусочков льда, раздалось характерное бульканье виски. Наверняка его лучшего виски пятидесятилетней выдержки.— Эй, отличное виски! Принести?С улыбкой на лице и бокалом в руке в комнате нарисовался Роджер.— Не могу сосчитать, сколько раз ты позволил очаровательной хозяйке бала зажать тебя в угол.Кэш нахмурился.— Я очень устал.— Еще бы! Ты успел поболтать с каждым на этой вечеринке.Кэш вздохнул.— Да, я слишком много говорил, слишком много смеялся и слишком много пил! И теперь у меня адски болит голова.— Когда ты вернулся из Парижа?— Утром, и сразу поехал в офис.Роджер сделал глоток виски.— Как поживает Европа? Судя по тому, что писали в газетах, ты кочевал с вечеринки на вечеринку вместе со своими аристократическими друзьями. Как там проект нового дома Лео в Альпах?Кэш угрюмо молчал, почесывая Спота за ушами.— Я скучал по Слоту.Роджер расхохотался.— Кстати, почему ты назвал его Спотом? У пса нет ни единого пятнышка.Кэш вздохнул. Он скучал не только по Споту.Он скучал по Вивиан. Больше всего он скучал по ней. Кэш нахмурился.— Думаю, газеты достаточно подробно освещали мое пребывание в Европе.— Да. Они взахлеб перечисляли имена известных малышек, которые висли на тебе гроздьями.— Все верно, и это было самое неприятное в моем пребывании там.— Ну ты даешь! Как бы я хотел поменяться с тобой местами — ты бы приглядывал за Спотом, а я бы отбивался от красоток.— Нет ничего приятного в том, что тебя преследует стая хищниц, пусть даже очень привлекательных, особенно если ты не хочешь быть пойманным.— После этих слов просто необходимо снова выпить.Прислонившись к колонне, Кэш с содроганием вспомнил своих преследовательниц — каждая следующая была моложе и энергичнее предыдущей.Но после Мексики, после нее, ему было, в сущности, все равно.Роджер вернулся с очередной порцией выпивки и замер, глядя на босса и рыжую дворнягу, с благоговением взиравшую на него своими огромными коричневыми глазами.— Кэш, что произошло в Мексике? Ты отправился в эту варварскую страну за вполне конкретной женщиной, а вернулся с беспородной дворнягой…Спот посмотрел на Роджера и вяло рыкнул.— Изабелла была ошибкой.— Уезжая, ты сказал, что любая привлекательная и относительно неглупая женщина твоего круга вполне сгодится на роль жены.— Я был дураком. — При мысли об упрямой женщине, отвергшей его страсть, голос Кэша надломился.— Ты кого-то встретил?— Я не хочу говорить о ней… — Стоило ему перестать чесать Спота, как пес требовательно застучал хвостом по полу и принялся облизывать ему пальцы.— Почему ты не с ней? Неподходящий вариант?— Я сказал, что не хочу…— Да ты влюблен! — воскликнул Роджер.— Так, допивай мое виски и проваливай.— И что ты намерен делать?— Роджер! — рявкнул Кэш. — У меня ужасно болит голова. Уже поздно, я устал… — Он подошел к входной двери и распахнул ее настежь.Спот решил, что это для него, и пулей вылетел на улицу.— О господи! Спот, это для Роджера, а не для тебя. — Но пес уже скрылся в темноте.— Он вернется?— Сначала соседи нажалуются на его прегрешения. Обычно он переворачивает мусорные баки и пускает их с грохотом катиться с горы. Все, Роджер, убирайся.Роджер поставил пустой стакан на столик и с понимающей улыбкой удалился. Но стоило ему скрыться в темноте, как Кэшу стало нестерпимо одиноко.Вивиан он не нужен. Сколько времени, сколько женщин потребуется ему, чтобы забыть ее?Искать Спота нет смысла — нагуляется, набедокурит и сам прибежит. Его громкий требовательный лай будет слышен даже на верхнем этаже пятиэтажного дома Кэша.Он уже был на полпути к своей спальне, когда зазвонил телефон. Его сердце забилось быстрее в глупой надежде…— Она тебе уже звонила? — громыхнул в трубке знакомый голос с явным испанским акцентом.— Кто говорит?— Хулио. Муж Вивиан.— Бывший.— Я ей велел позвонить тебе. Она звонила?— Ты пьян?В трубке раздался неприятный смешок.— А даже если и так?Кэш почесал бровь.— Вообще-то уже поздно.— Позвони ей, ублюдок!— С ней что-то…Не дослушав, Хулио продиктовал номер телефона, который Кэш и без него хорошо знал, и бросил трубку.Кэш хотел проигнорировать пьяную выходку Хулио, но определитель номера высветил целых десять его звонков только за один сегодняшний день. Кэш запаниковал. Он немедленно набрал номер Вивиан. Включился автоответчик, хотя в такой час она наверняка должна быть дома. Ему ничего не оставалось, как наговорить сообщение. Новый Орлеан, Луизиана Лежа без сна, Вивиан считала трещины на потолке. Друг дяди нашел для нее эту маленькую квартирку с одной спальней в одноэтажном коттедже, но пока она еще не вполне осознала, что это ее дом.Но он станет им — через какое-то время. Огромные окна до земли и дверь, открывающаяся прямо на шумный тротуар, громкие звуки джаза из соседнего бара — все это было слишком непривычным.Когда рассветную тишину разрезал телефонный звонок, Вивиан вскочила и набросила на телефон подушку, чтобы звонки не разбудили Мигеля.Чертов Хулио, я же просила его не звонить мне постоянно…Вивиан положила на телефон вторую подушку.Хулио изводил ее своими звонками в любое время дня и ночи. Она должна как-то убедить его, что отныне ему не о чем беспокоиться.Наконец включился автоответчик.Когда вместо голоса Хулио Вивиан услышал голос Кэша, то оцепенела и только вслушивалась в хрипловатые низкие звуки. Когда он закончил говорить и связь прервалась, Вивиан извлекла из-под подушек трубку и прижала ее к груди, затем решила прослушать оставленное им сообщение еще раз.— Вивиан? Если ты там… Черт! Хулио сказал, что я должен тебе позвонить. Я знаю, что ты там. Возьми трубку! Есть что-то такое, о чем я должен знать? С тобой все в порядке? И прекрати посылать мне эти проклятые чеки! Я волнуюсь за тебя. И за Мигеля. Позвони мне, пожалуйста.Вивиан прижала пальцы к губам.Чертов Хулио!Схватив подушку, она уткнулась в нее лицом и так встретила рассвет.Утро было туманным, и пахло дождем. Как только Мигель убежал во внутренний двор играть, Вивиан набрала номер Хулио.— Он позвонил тебе? — требовательно спросил тот вместо приветствия.— Да, но я не взяла трубку.Хулио рассыпался в проклятиях.— Ты не должен был ему звонить. Меня не нужно спасать, отныне я сама о себе забочусь.— Ты беременна и напугана.Это еще мягко сказано!Вивиан издала тяжкий вздох.— Я справлюсь, Хулио.— Если ты не скажешь Кэшу о ребенке, я найду способ забрать Мигелито обратно в Мексику.От негодования у Вивиан на миг пропал дар речи.— Ты сошел с ума? Если я когда-то имела глупость прогуляться с тобой к алтарю, это не означает, что всю оставшуюся жизнь ты будешь моим господином.— Не всю, querida. Только до тех пор, пока ты снова не выйдешь замуж за человека, который позаботится о тебе и Мигелито.., и будущем беби.— Женщинам уже давно не нужны мужчины.— Сколько раз ты была беременна? Дважды. Хочешь сказать, что тебе это удалось без участия мужчин?Морально поверженная этим аргументом, Вивиан промолчала. Что за судьба у нее такая — дорого расплачиваться за любое безрассудство? Для всех это в порядке вещей, а ее жизнь тут же делает непредсказуемый поворот. Ведь Кэш использовал презерватив, и надо же…— Изабелла не должна была говорить тебе, Хулио. А ты не имел права вмешиваться и звонить Кэшу. Ведь тебе он даже не нравится.Хулио, как всегда, даже не слушал ее.— Даю тебе два дня. Послезавтра вечером я сам перезвоню ему и все расскажу. А теперь позови к телефону Мигеля…— Не смей больше звонить Кэшу!— Дай мне поговорить с сыном. Я больше не хочу разговаривать с сумасшедшей.— Когда поговоришь с Мигелем, позови Изабеллу. Я хочу с ней поговорить.— Пока, querida, — попрощался Хулио.Вивиан передала трубку сыну, и тот сразу же убежал с ней обратно во двор. Наблюдая из окна за тем, как меняется выражение его личика, она заподозрила неладное.Судя по тому, как мальчик уставился на ее живот, возвращая ей трубку, Хулио имел наглость рассказать о ее беременности сыну. С испуганными глазами Мигель пробормотал, что тетя Изабелла хочет поговорить с ней.— Что тебе сказал отец?— Ничего. С тобой хочет поговорить тетя. Я пойду?Вивиан нашла в себе силы ласково улыбнуться сыну.— Изабелла! Я простила тебя за то, что ты выгнала нас с Мигелем из дома. Я впустила тебя в свою квартиру, когда ты возникла на пороге, сжимая букет роз и моля о прощении. Но я не прощу тебе того, что сделал твой братец! Во-первых, он позвонил Кэшу, а во-вторых, он, похоже, все рассказал Мигелю.— Нет, это я простила тебя, Виви. Поэтому прилетела в Новый Орлеан и нашла тебя. Благодари за это слуг, которые после твоего отъезда взбунтовались, сделав мою жизнь невыносимой.— Ты обещала, что не скажешь о моей беременности Хулио.— Это вышло случайно, querida. Мы тогда выпили… Но, Виви, Хулио прав. Кэш — отец твоего ребенка, а мы — твоя семья.— Мы с Кэшем были вместе всего одну ночь.— Этого оказалось достаточно, чтобы ты забеременела. Оставить его было твоим решением, а не его. Думаю, он любит тебя.— У меня свои причины.— Дурацкие американские причины.— Да, здесь все по-другому. Мне нужна независимость, образование, профессия… В Америке женщины тоже люди.— А в Мексике женщины — это женщины, а мужчины — мужчины! Вы, американцы, слишком помешаны на своей независимости — в ущерб себе.Зачем тебе независимость, когда один из самых великолепных мужчин, которых мне доводилось встречать, хочет тебя?— Он слишком великолепен. Я его недостойна.Он не должен жениться на такой женщине, как я, поэтому я не хочу ставить его в безвыходное положение.— И зачем только ты украла его у меня? Чтобы тут же бросить?— Послушай, я читала о нем в газетах. Все они пестрят его фотографиями с презентаций и вечеринок. И каждая новая его спутница моложе, красивее и знаменитее предыдущей.— Виви, да ты ревнуешь! Ты любишь его!— Я не хочу заманивать его в ловушку, ведь с кем-нибудь другим он может быть счастлив.— Не будь идиоткой! Позвони ему. Пусть он сам примет решение.— Нет. Будет лучше так, как я решила.— Кому лучше? Тебе? Ребенку? Мигелито? Кэшу?Повисло молчание, затем Изабелла снова заговорила:— Знаешь, я тут кое с кем начала встречаться.Он американец. Аарон. Твой ученик. Помнишь, ты занималась с ним испанским? Он приехал ко мне, разыскивая тебя. Мы разговорились и проболтали всю ночь. Да, он старше меня, но у нас так много общего. Теперь он учит меня ходить под парусом.— Изабелла, я ужасно скучаю по тебе.— Ты всегда можешь вернуться домой.Внезапно Вивиан почувствовала себя ужасно одинокой. Несмотря на ту боль, которую она причинила Изабелле, золовка, покричав и наругавшись, нашла в себе силы поставить благополучие Мигеля и самой Вивиан выше обид. Она прилетела вслед за ней в Америку и молила простить ее за жестокость. Как только Вивиан впустила ее в квартиру, они бросились друг другу в объятия, смеясь и плача одновременно.После этого, увидев окружающую Вивиан бедность, Изабелла потащила ее по магазинам и заставила накупить новой одежды для Мигеля и всяких безделушек для дома.Вивиан огляделась. Она непременно возьмет себя в руки и превратит эту квартиру в настоящий дом. Но сначала ей предстоит вырвать Кэша Макрея из своего сердца и памяти. ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ Сан-Франциско Кэш сидел за своим огромным столом и смотрел в окно офиса, выходившее на залив. После долгого рабочего дня он чувствовал себя опустошенным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16