И если ты считаешь, что пора расторгнуть наше соглашение…
— Не говори глупостей, пожалуйста! Натали пребывала в полнейшем замешательстве: Этьен упорно уклонялся от прямого ответа на вопрос, на его запрокинутом лице не отражалось никаких эмоций, взгляд прятался под тяжелыми веками. И невозможно было понять, как все-таки идут дела в компании — хорошо или плохо.
— Ты не хуже меня знаешь, что мы получили только небольшую часть наследства. — Натали пыталась говорить спокойно, но волнение заставляло ее голос дрожать. — Остальные деньги мой дядя отдаст через год, когда окончательно убедится в нашем счастливом браке. Как, по-твоему, я могу хотеть расторжения договора?
Этьен вздрогнул, но не открыл глаз. Вот уже действительно — глупец! Конечно, Натали просто использует его. А на что он рассчитывал?
Сделки с собственной совестью редко приводят к успеху. Судьба явно насмехается над ним: Натали указала мужу его место именно в тот момент, когда он собирался рассказать ей, что творится у него в душе, открыть свое сердце…
Трижды дурак! Он всего лишь отмычка для сказочной пещеры, где спрятаны несметные богатства покойного Мориса Бижо, не больше. О какой любви может идти речь? Хорошо хоть то, что Этьен не успел проговориться. Иначе он стал бы совершенно беззащитным перед этой женщиной, которая, похоже, готова спокойно переступить через него на пути к своей цели.
— Нет! — Этьен слишком поздно осознал, что почти выдал себя. Удивительно, что он в задумчивости вообще не разговаривал сам с собой вслух.
— Что значит — нет? — Натали почти кричала, забыв, что Элиза, страдающая из-за болезни бессонницей, может услышать ее срывающийся голос. — Объясни мне, в чем дело! Почему ты вдруг заговорил о нашем договоре?
Натали почувствовала, что сейчас расплачется. При мысли, что Этьен покинет ее, она ощущала ледяной холод и пустоту где-то внутри. Это невозможно было даже представить.
— Ты хочешь уйти, да? Не молчи, ответь мне! Ты… — Внезапно Натали осенило: мысль была простая и страшная. — Ты встретил другую женщину?
Этьен приподнялся на постели и быстро взглянул на Натали. На его смуглом лице мелькнула быстрая усмешка и тут же исчезла. У него был такой вид, как будто он действительно пытался что-то скрыть.
— Ты влюбился? Господи, этого не может быть! — Натали уже не старалась сдерживаться.
— Не говори ерунды! — От ленивой расслабленности Этьена не осталось и следа, он явно начинал сердиться. — Я дал тебе слово и собираюсь его сдержать, что бы ты там ни думала.
— Правда? Как хорошо! — Натали вздохнула с нескрываемым облегчением и откинулась на подушку. Она закрыла ладонями лицо, чтобы Этьен не увидел слез, блестевших в ее синих глазах.
— Очень хорошо! — с горечью повторил он. — Не волнуйся, моя драгоценная жена! Твое наследство в полной безопасности. Ты купила год моей жизни и получишь все, о чем мечтаешь.
Внезапно Этьен вскочил с постели и зашагал по комнате. Он был похож сейчас на зверя, бессильно мечущегося по клетке. Но выдержка и привычка сдерживать свои эмоции взяли вверх: он медленно, словно через силу, направился к Натали. Она сидела, сжавшись в комочек, обхватив себя руками за плечи, забившись в самый угол кровати. Натали смотрела на приближающегося мужа и чувствовала себя совершенно беспомощной.
Она не верила ему, вот в чем была проблема. Боялась, что сейчас, когда ему удалось спасти компанию и откупиться от мачехи, Этьен просто развернется и уйдет, даже не попрощавшись. А Натали опять останется одна, с больной мамой, без денег и без надежд. Похоже, что предательство Поля Нуаре оставило в ее душе неизгладимый след.
Этьен присел на край кровати рядом с Натали, его пальцы были крепко сжаты в кулаки. Казалось, он лишь огромным усилием воли сдерживается от желания ударить ее, сокрушить и разбить все вокруг.
— Что ж, отлично, если так, — тихо проговорила Натали. — Я получу все…
Ей с трудом удавалось говорить спокойно. Она скорее бы умерла, чем показала свой испуг. Этьен смотрел на нее таким пристальным и ледяным взглядом, что мурашки бежали по коже. Каждый нерв, каждая клеточка в теле Натали кричали об опасности, ей нестерпимо хотелось выбежать из этой комнаты, спрятаться, запереться где-нибудь и позвать на помощь.
— Во всяком случае, теперь мы оба знаем, чего стоим, — сказала она, искоса взглянув на Этьена.
— Да. — Подобие улыбки появилось на его лице, исказив правильные черты. — Но позволь мне прояснить несколько моментов или, скорее, разъяснить некоторые недоразумения в нашем деловом соглашении.
Этьен резко протянул вперед руку так, что почти коснулся лица Натали. Она испуганно вздрогнула, и он слегка отстранился, не отрывая от нее пристального взгляда.
— Во-первых, ты заплатила мне за то, что я женился на тебе, так? Отлично. Но что я делаю с деньгами — не твое дело. Ты вложила их в меня, а не в компанию. Во-вторых, положение “Вермонт-Эстэ” — не твоя забота. Я сам разбираюсь с проблемами и не собираюсь давать тебе в этом отчет. И в третьих, я согласился стать мужем, а не комнатной собачкой. Я буду изображать влюбленного супруга на людях, в общем, везде, где необходимо. Но не больше. Я не принадлежу тебе всецело: я прихожу и ухожу, когда мне хочется… И делаю то, что надо мне. Тебе все понятно?
— Да, вполне. — Натали могла гордиться собой: ей удалось ответить в тон Этьену, таким же равнодушным и холодным голосом. Ей даже показалось, что на простыне между ними проступила изморозь.
— Я говорю это к тому, что, если ты с чем-нибудь не согласна, нам лучше сейчас же прекратить наш спектакль.
— Совершенно незачем. Все, о чем ты сказал, меня устраивает. Это то, чего хотела и я, — не больше и не меньше.
— Значит, мы наконец поняли друг друга. Этьен расслабленно потянулся и, подняв руки, зарылся пальцами в волосы, растрепав аккуратно уложенную прическу. Натали, не осознавая, что делает, протянула руку и заботливо поправила упавшую на его лоб темную прядь. Но тут же, словно обжегшись, отдернула ладонь.
— Натали…
Его настроение резко изменилось, голос сделался нежным и бархатным. Натали почувствовала, как горячая дрожь прошла по ее коже от кончиков пальцев до макушки. Она подалась вперед, ощущая, как изнутри, из самой глубины ее тела, поднимается волна желания, и замерла, словно загипнотизированная мягким призывным взглядом Этьена.
— Когда я вошел, ты была чем-то огорчена. Не скажешь, что все-таки случилось?
— Я уже говорила, — тихо ответила Натали. — Моя мама…
Этьен отмахнулся от ее слов, будто отгоняя рукой надоедливую мошку.
— Поправь меня, если я не прав, но мне кажется, ты чувствуешь себя заброшенной, одинокой. Ты оставалась одна слишком долго.
Натали, ошеломленная, отстранилась: в голосе Этьена прозвучала искренняя забота. Недоверие снова вернулось, когда она увидела насмешливую улыбку и заметила, как вспыхнули озорным огоньком его глаза.
— Если это действительно так, скажи мне, дорогая. Потому что я не хочу, чтобы ты считала себя чем-то обделенной…
Этьен ласково прикоснулся ладонью к щеке Натали, поворачивая ее побледневшее лицо к себе, приближая к полураскрытым губам. Она ощутила на коже тепло его дыхания и уже почти уступила нежному напору пальцев. Еще секунда, и за продолжительным поцелуем последовала бы любовная схватка. Но Натали, обиженная издевательским, как ей казалось, тоном Этьена, в последнее мгновение отвернулась.
— Я был бы только счастлив исправить положение. В конце концов, я твой муж.
— Мой муж, да! Но наши отношения строго ограничены деловыми рамками, как ты сам сказал минуту назад.
Натали резко отодвинулась на противоположный край кровати, загородившись подушкой. Она понимала, что не сможет долго сопротивляться настойчивым ласкам Этьена. Ее тело не хотело ждать, оно требовало любви.
— Мы оба знаем, что наш брак — фальшивка, рассчитанная на доверчивых людей.
— Правда? А вот свидетельство о браке у нас самое настоящее, — невозмутимо сказал Этьен.
— Не важно. Свидетельство — это просто кусок бумаги. Есть гораздо более серьезные вещи, которые отличают счастливую семейную жизнь от притворного спектакля, и любящего мужа — от купленного на время актера.
Этьен ничем не показал, как его задели последние слова Натали. Она была права. Такие же мысли омрачали и его дни, заставляя без особой необходимости засиживаться на работе, возвращаться домой далеко за полночь. Актер… Что ж, он сам выбрал себе роль. И если нет настоящего чувства, значит, остается чувственность, желания разгоряченной плоти. Только в постели Этьену удавалось хоть как-то, через ласки и поцелуи, передать Натали свою любовь. И только в постели она искренне отвечала ему взаимностью.
— Давай лучше займемся любовью, дорогая, — бездумно сказал он, все еще размышляя над упреками Натали. И тут же проклял свой язык, увидев, как гневно вспыхнули ее глаза.
Он предложил ей заняться любовью! Натали от возмущения просто не находила слов. Неужели все мужчины настолько уверены в своей неотразимости? Несколько минут назад этот человек холодно разъяснял ей, что они — просто деловые партнеры. А теперь ожидает, что, стоит ему только поманить пальцем, как она окажется с ним в постели? По-видимому, он всерьез думает, что ее страсть превыше гордости и уважения к самой себе.
— Секс ничего не изменит, — презрительно бросила Натали. — И знаешь, даже законная жена может отказаться от исполнения супружеских обязанностей.
Она усмехнулась, заметив, какое впечатление произвели на Этьена ее слова.
— Представь себе, дорогой, я говорю “нет”. Это, наверное, впервые? До сегодняшнего дня, похоже, ни одна женщина не могла устоять перед твоим сокрушительным обаянием.
Для Этьена сейчас важна была только одна единственная женщина. Но он ни за что на свете не показал бы ей этого.
— Это твое право, любимая. — Он равнодушно улыбнулся. — Но если вдруг передумаешь, приходи.
— Куда? — Натали опомнилась, когда Этьен уже был у двери. — Ты уходишь?
Он даже не обернулся на ее встревоженный голос, только слегка пожал плечами.
— Я переночую в комнате для гостей. Думаю, так будет лучше для всех.
Дверь тихонько скрипнула и закрылась. Натали, приподнявшись на кровати, напряженно прислушивалась к удаляющимся шагам мужа. Может быть, это шутка? Или просто проверка ее выдержки? Но прошло десять долгих минут, а он не вернулся.
Натали уткнулась лицом в подушку, сама не понимая, почему чувствует такую горькую обиду. Привыкнув каждую ночь засыпать на теплом плече мужа, сейчас она ощущала в сердце холодную пустоту, ей было ужасно плохо.
Но почему? Ведь предлагая Этьену сделку, она знала, что их совместная жизнь будет лишь игрой на публику. Натали, в конце концов, и не ожидала ничего другого. Тогда почему ей так больно?
Глава 9
Натали получила ответ на этот вопрос через день. То есть она и раньше где-то в самой глубине души, в потайном уголке сознания, носила этот ответ. Но не хотела признаться в этом самой себе. Потому что это знание полностью изменило бы жизнь, заставило бы взглянуть на себя и на мир по-другому. А Натали слишком боялась новой боли.
Но когда она достала из пакета напечатанные фотографии, такие яркие, блестящие, она поняла, что не может больше скрывать от себя самой правду.
— О, нет, это невозможно, — прошептала Натали. — Этого не должно было случиться!
Она не зря не хотела проявлять пленку. Но Элиза иногда бывала ужасно упрямой и настояла на своем. Вчера утром она буквально вытолкала дочь из дому. Она, видите ли, и так ждала четыре месяца, чтобы полюбоваться на счастливых молодоженов и на весеннюю Грецию. Натали ничего не оставалось, кроме как пойти в фотоателье. А сегодня утром оттуда позвонили и сказали, что фотографии готовы. И зачем, спрашивается, было так спешить?
Натали сидела в машине, припаркованной на стоянке возле ателье, растерянно перебирая в руках фотографии. Ее взгляд задержался на загорелом смеющемся лице Этьена, и в то же мгновение две слезинки стекли по щекам. Она не могла больше!
Прошлой ночью ее муж вернулся домой очень поздно. Натали, ожидая его, листала журналы и подбегала на цыпочках к окну, услышав, что проезжает машина. Но Этьена не было, и она, утомленная, забралась под одеяло и незаметно уснула. А утром с непонятной горечью долго рассматривала ямку на соседней подушке и полосатую рубашку Этьена, небрежно брошенную на стул. Значит, он тихонько ушел и даже не поцеловал Натали на прощание.
Ей необходимо было видеть его — пусть только на фотографии. Натали дрожащими руками перебирала глянцевые снимки. Вот солнечный пляж: Этьен целый час возводил из песка замок — для одной рыжеволосой принцессы, как он сказал, — но волна накатила и смыла сказочный дворец. Вот пыльная дорога, петляющая среди оливковых рощ, и маленький грустный ослик с поклажей — он медленно брел за смуглым мальчишкой, и его почему-то было ужасно жалко.
А это в Афинах: они стоят, взявшись за руки, загорелые, улыбающиеся. Натали вспомнила, как хозяин маленькой таверны, принеся вино, долго рассматривал их и потом, вздохнув, сказал:
— Вы такие молодые и счастливые. Берегите друг друга. Древние боги завидуют человеческому счастью.
Еще один снимок: старый, поросший мхом, неприметный фонтан на окраине Марафона. Этьен тогда достал из кармана брюк десять сантимов и протянул Натали.
— Есть такое поверье: если бросишь монетку в воду, то когда-нибудь обязательно вернешься сюда.
— Как замечательно!. Знаешь, я просто влюбилась в Грецию. Я хотела бы приезжать сюда каждую весну! — Монетка с тихим всплеском упала на дно. — А ты? Бросай тоже!
Но Этьен тогда только усмехнулся:
— Как-нибудь в другой раз. И вообще, я не особо верю в подобные приметы.
— Нет, пожалуйста! — Натали удерживала его за руку. Почему-то ей очень важно было, чтобы он обязательно оставил монету в фонтане. — Я прошу тебя! Разве тебе не хочется вернуться сюда?
Этьен, не ответив, выудил из кармана горсть мелочи и небрежно бросил в воду. Похоже, ему было все равно: вернется он или нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20