– оборачиваясь к нему, удивленно переспросила Вивьен.
– Мне было совсем не трудно отыскать фамилию Пероли в телефонном справочнике. Перед нашим отлетом в Италию я позвонил Розе, и мы обо всем договорились. Ей сразу же пришлось по вкусу предложение стать постоянной няней Марко.
– Но мне совсем не требуется, чтобы…
– Все уже организовано. Розе не терпится начать работу, все это время она очень скучала по Марко.
– Даже если и так, разве ты не должен был посоветоваться со мной, прежде чем принимать такое решение? – стараясь, что бы ее голос звучал как можно спокойнее, произнесла Вивьен.
– Послушай, пока меня не было рядом, ты привыкла заботиться обо всем сама и поэтому сейчас тебе трудно смириться с тем, что кто-то другой будет делать это вместо тебя. Но ведь время от времени нам не помешает немного отдохнуть от Марко и побыть вдвоем, не так ли, сага? Розу я пригласил специально для того, чтобы у нас как можно чаще возникала такая возможность.
– Что ж, похоже, на этот раз ты прав, – улыбаясь тому, как дипломатично ему удалось выкрутиться из ситуации, угрожавшей им первой ссорой, согласилась Вивьен.
Взявшись за руки, они вошли в дом. Лука показал ей гостиную, с огромными, во всю стену, окнами, выходящими в сад, и элегантной мебелью, и несколько других комнат, расположенных на первом этаже. Они переходили из одного помещения в другое, любуясь их простой и изящной отделкой.
Чем больше Вивьен видела, тем сильнее ей хотелось знать имя автора этого потрясающего по своему совершенству стиля. Кто бы ни приложил руку к окружающей красоте, он, без сомнения, был гением. В то же время ей никак не удавалось отделаться от мысли, что таким гением могла быть Блисс Мастерсон.
Вивьен так и видела ее распоряжающейся покраской стен и расстановкой мебели, задрапированной натуральными турецкими покрывалами. И от этого ей все больше хотелось закатить Луке скандал, попутно поинтересовавшись, сколько еще женщин успело побывать на этой вилле до нее.
Обойдя комнаты на первом и втором этажах, они поднялись на башню, Чтобы насладиться открывающимся с нее видом. Вдали, возле самого горизонта, Вивьен разглядела вершины гор. А совсем близко, меньше чем в миле от дома, – небольшую живописную деревушку, своими черепичными крышами напомнившую ей иллюстрации к читанным в детстве сказкам.
Однако ни сказочная деревня, ни прилегавшие к ней стройные ряды виноградников и оливковых деревьев не могли отвлечь Вивьен от занимавших ее воображение картин. А в них она по-прежнему видела Блисс Мастерсон, по-хозяйски распоряжавшуюся в доме ее, Вивьен, мечты.
– Ты помнишь о том, что обещал мне точно такой дом во время нашего медового месяца? – спросила она, не в силах больше бороться с хлынувшими на нее чувствами.
– И я сдержал слово, – довольно улыбаясь, ответил Лука, принимая эти слова за комплимент и не подозревая, какие чувства терзают его жену.
Они прошли в спальню, бледно-голубые драпировки которой гармонично сочетались с полированной мебелью из натурального дуба. Едва ли стоило напоминать о том, что бледно-голубой всегда был ее любимым цветом.
– Как же я тебя ненавижу! – всхлипывая, прокричала Вивьен, обращая на Луку взгляд, полный злости, смешанной с обидой.
– О боже… Да за что? Что я сделал? – изумленно произнес Лука.
– Ты купил дом моей мечты после того, как мы расстались! Ты развлекался здесь с другими женщинами! А теперь тебе хватило наглости привезти сюда меня!
– Наглости? Может быть, мне просто захотелось показать, какого мужчину ты так опрометчиво потеряла, bella mia? На самом деле все обстоит совсем не так, как ты решила. Этот дом стал воплощением моей веры в тебя.
– Веры в меня? Что ты хочешь этим сказать?
– Только то, что никогда не думал, что наш разрыв – окончательный, cara. Якупил этот дом с надеждой на то, что вскоре ты вернешься ко мне и мы вновь заживем как муж и жена в этом благословенном месте.
– Ты говоришь правду? – растерянно пролепетала она, потрясенная столь неожиданным объяснением.
– Да, – твердо ответил Лука, не отрывая от нее взгляда. – Надеюсь, преподнесенного два года назад урока было достаточно, чтобы ты больше никогда не сомневалась в моих словах.
– Достаточно, – как эхо, повторила Вивьен, и короткий смешок сорвался с ее губ. – Я действительно получила хороший урок, не поверив твоим словам. Но если бы в тот момент ты оказался настойчивее, если бы ты боролся за меня и убедил вернуться, все могло бы сложиться иначе!
– Не стоит себя обманывать, Вивьен…
– Это не обман. Я задела твое самолюбие, не поверив твоим объяснениям, и ты решил наказать меня за это, – с болью в голосе произнесла она.
– У тебя слишком богатое воображение…
– Как и у тебя, Наш брак с самого начала стал для тебя забавой наподобие русской рулетки. И этот дом ты купил только потому, что был уверен: одумавшись, я прибегу обратно. А когда этого не произошло, ты очень разозлился и решил, что палец о палец не ударишь ради того, чтобы я вернулась. Тебе пора перестать винить одну меня в том, что наш брак распался. Возможно, из меня и не вышло идеальной жены, но и тебе было далеко до идеального мужа. Своим безобразным отношением ты сделал меня несчастной задолго до того, как Джасмин обнародовала свою ложь.
– И какие же безобразия вменяются мне в вину? – не предвещающим ничего хорошего тоном поинтересовался Лука.
– Тебя никогда не было дома. Бизнес для тебя всегда оказывался важнее меня. Ты хватался за любой предлог, чтобы подольше задержаться на работе. Странно, что ты вообще решил жениться, ведь, по большому счету, тебе никогда не была нужна семья. Впрочем, даже женившись, ты продолжал вести себя так, словно у тебя по-прежнему не было никаких обязательств…
– Черт возьми, Вивьен! Разве я был виноват в том, что ты оказалась такой неисправимой домоседкой? И с упрямством, достойным лучшего применения, отвергала все, что я ценил в жизни? В конце концов, мне было двадцать семь лет, я просто не знал, что значит быть женатым! У меня были весьма смутные представления о браке. Я оказался не готов создать такую домашнюю атмосферу, о которой мечтала ты.
И это говорил мужчина, последнюю неделю с завидным постоянством воплощавший в реальность ее самые сокровенные мечты о семейном счастье! Тем не менее эти слова помогай Вивьен примириться с тем, как Лука вел себя в первое время их брака.
– Значит, ты действительно купил этот дом для меня? – успокаиваясь, произнесла она. – Да, ты купил его для меня, – с наслаждением смакуя каждое слово этой волшебной фразы, повторила она, – ведь такой стиль не в твоем вкусе.
– Зато в моем вкусе та, которая его обожает, – широко улыбнувшись, возразил он.
Желание, повисшее в комнате, поразило их обоих. Чувствуя, как ее тело охватывает сладкая дрожь возбуждения, Вивьен скинула туфли и потянулась к «молнии» на платье. Направившись к двери, Лука плотно прикрыл ее и, повернув ключ в замочной скважине, вернулся обратно.
– Я так часто представлял тебя здесь, в этой комнате, cara, – страстно произнес он.
Уверенность в том, что она все делает правильно, переполняла Вивьен. Ухватившись за застежку «молнии», она резко дернула ее вниз, а потом быстрым раскованным движением скинула с плеч платье.
– Прошу тебя, не останавливайся, – охрипшим от страсти голосом взмолился Лука.
Чувствуя на себе его восторженный, взгляд, Вивьен расстегнула застежку и, выгнув спину, спустила бретельки кружевного лифчика, отправив его на пол вслед за платьем. Через секунду за ним последовали изящные белые трусики.
– Иди ко мне, – падая на кровать и обращая на Луку призывный взгляд, позвала она.
Отрывая непослушные пуговицы, он принялся освобождаться от рубашки, не отводя жадного взгляда от ее тонкого тела, нежащегося в лучах проникающего в спальню солнца.
– Когда ты научилась быть такой бесстыдной? – скидывая рубашку и принимаясь за джинсы, удивился он.
– Когда ты вернулся ко мне, – впервые в жизни чувствуя себя раскованной, счастливо отозвалась она.
– Я никогда не привозил сюда других женщин, – подходя к ней, произнес Лука. – Этот дом ждал только тебя, cara.
Когда Лука выбрался из постели и направился в душ, Вивьен осталась лежать в постели, чувствуя себя опустошенной и оттого еще более счастливой. В этот момент раздался телефонный звонок. Потянувшись, она неохотно сняла трубку.
– Вивьен? Это ты? – раздалось в ней после секундного молчания. – Ушам своим не верю! – Звонила Серафина, сестра Луки. – Господи! Неужели ты вместе с Лукой в Il Palazzetto? Значит, вы опять вместе? Какое счастье! И в субботу ты сможешь прийти ко мне на свадьбу! Поверь, для меня это самый лучший подарок в мире! – радостно трещала девушка. – А вообще, вы оба хороши – решили сойтись, и никому, даже мне, ни слова…
– Подожди, я сейчас позову Луку, – с трудом вклинившись между восторженными возгласами Серафины, растерянно произнесла Вивьен.
В свое время они были очень близки с сестрой Луки, но, когда Вивьен решила уйти от мужа, между ними пробежала черная кошка. Серафина встала на защиту брата, умоляя золовку одуматься и не разрушать семью. Сейчас Вивьен искренне сожалела о том, что не прислушалась к этим мольбам. А два года назад, раздраженная, по ее мнению, абсолютно неуместным вмешательствам девушки, она предпочла порвать с ней всякие отношения.
Передав Луке телефонную трубку, Вивьен быстро оделась, стараясь не думать о том, что он ни словом не обмолвился о помолвке и предстоящей свадьбе сестры. Скорее всего, он и не планировал брать ее на торжество. Если бы не этот звонок, она бы еще долго не узнала, что Серафина собирается замуж.
– Серафина устраивает девичник для своих подруг завтра вечером и приглашает тебя, – зажав трубку рукой, произнес Лука, оборачиваясь к Вивьен. – Сколько я ни пытаюсь втолковать ей, что ты не любительница подобных развлечений, она и слышать ничего не хочет, настаивая на твоем присутствии.
– И правильно делает, что настаивает, – чувствуя, как в ней разгорается дух противоречия, ответила Вивьен. – Передай сестре, что я с удовольствием приду на вечеринку.
Окинув ее неодобрительным взглядом, Лука проговорил что-то в трубку, а затем подозвал к телефону Вивьен. Он вел себя так, словно она была не молодой здоровой женщиной, а девяностолетней старухой, которую приглашали на подростковую дискотеку. И это притом, что между ней и Серафиной было каких-то четыре года разницы. Договорившись, где и когда они встретятся, и выслушав еще пару восторженных слов в свой адрес, Вивьен положила трубку.
– За кого выходит замуж Серафина? – стараясь не показать обиды, спросила она.
– Его зовут Умберто, он архитектор. Судя по всему, они без ума друг от друга.
– Я рада за них. Ты рассказал Серафине о том, как обстоят наши дела? Боюсь, она уже успела навоображать себе бог знает что…
– Ты же знаешь мою сестру, она не может иначе. Пускай думает, что хочет, я поговорю с ней после свадьбы.
– Ты собираешься на торжество один или все-таки возьмешь меня с собой?
– Похоже, теперь, когда Серафина узнала, что ты в Италии, у меня не осталось выбора.
Едва ли такой ответ мог поднять Вивьен настроение. Более того, он наводил на мысль о том, что, если бы не звонок Серафины, Лука вряд ли взял бы ее с собой на свадьбу. И, похоже, его совершенно не волновало, что таким поведением он перечеркивал все то хорошее, что произошло между ними за последнюю неделю.
Вообще, насколько Вивьен его помнила, Луке всегда с трудом давались разговоры о чувствах. Он мог часами говорить о чем угодно, не испытывая ни малейшего затруднения, но стоило только завести речь об их отношениях, и он моментально сникал. Вивьен до сих пор казалось чудом, что в конце концов Лука все-таки сделал ей предложение. Произошло это во время памятной два них обоих поездки на бега. Они как раз отмечала победу его лошади шампанским и клубникой, когда Лука вынул из кармана пиджака небольшую бархатную коробочку и, протянув ее Вивьен, неуверенно пробормотал: «Ну что… Ты согласна?»
– Согласна на что? – прошептала она, боясь поверить своему счастью.
– Чтобы ты и я… Чтобы мы… – не зная, как закончить начатую фразу, и бросая на Вивьен негодующие взгляды за проявленную недогадливость, отозвался он.
– Ты предлагаешь мне выйти за тебя замуж? – робко переспросила она.
– Да, но сначала нам надо обручиться, любовь моя, – облегченно вздохнул он.
Тогда Лука назвал ее «моя любовь», и это обращение до сих пор оставалось единственным признанием в любви, которое Вивьен когда-либо слышала от мужа. Она слишком сильно любила его, чтобы требовать большего. Кроме того, она всегда считала, что его нежелание обсуждать подобные вещи на самом деле свидетельствует о том, насколько сильно и глубоко он их переживает.
Все следующее утро Лука был занят со своим управляющим, а Вивьен расположилась с чашкой кофе и каталогом семян на террасе неподалеку от играющего Марко. Она как раз сорвала целлофановую упаковку с нового журнала и пролистала несколько первых страниц, когда к ней на колени упал конверт. Взяв его в руки, Вивьен узнала четкий почерк своего адвоката.
Письмо было по-деловому кратким. Предприняв в начале недели несколько безрезультатных попыток дозвониться до нее, адвокат письмом извещал Вивьен о том, что суд удовлетворил просьбу мистера Сарацино о разводе.
Никогда еще кофе не казался Вивьен таким горьким. Ее замужеству пришел конец, она больше не являлась законной женой Луки. Боль, злость на саму себя за то, что до сих пор не поинтересовалась тем, как обстоят ее дела с разводом, переполнили Вивьен. Когда она наконец повзрослеет и научится не прятать голову в песок, а прямо смотреть в лицо приближающимся проблемам?
А ведь Лука ее предупреждал. Нашему браку пришел конец, неоднократно повторял он, и, как выяснилось, не напрасно. Он наверняка с самого начала знал о том, что они официально разведены. Зная – и ни словом не обмолвился об этом! Правда, он мог считать, что ей уже обо всем известно от адвоката, и поэтому молчал…
Ну нет, сколько можно!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15