Алехандро вошел так осторожно, словно ожидал, что на него вот-вот свалится котел с кипящим маслом.
— Ты все еще сердишься на меня? — спросил он.
— А должна?
— Ну.., вчера вечером ты была очень рассержена. Я это очень хорошо помню, потому что ты пихнула меня в воду.
— Ты сам оступился!
— Но ты не помогла мне выбраться.
— Потому что ты умеешь плавать.
— И мне пришлось порядочно проплыть. В конце концов меня подобрала баржа, которая перевозит мусор, и я вернулся домой, источая такое амбре, что даже бродячие кошки от меня убегали. И это не смешно, — добавил он, видя, как она тщетно пытается скрыть усмешку.
— Нет, смешно.
— Ну, наверное, — признал он. — Когда я проснулся сегодня утром, то понял, что должен объяснить тебе, как все произошло. Но разве это имеет какое-нибудь значение теперь, когда… Он, не отрываясь, смотрел на нее. — Поцелуй меня, любимая, поцелуй меня!
Он привлек ее к себе, и Луиза поняла, как сильно Желала поцеловать его. Раньше она пыталась убедить себя, что это не правда, но теперь все было иначе.
— Я так часто хотел сделать это, — прошептал он между поцелуями. — Я с самого первого момента знал, что ты — та, что мне нужна, и ты ведь тоже это знала, дорогая?
— Я не знаю, знала ли я это… — прошептала она в ответ.
— Знала, должна была знать. — Он снова поцеловал ее. — Надо восполнить упущенные поцелуи. Впрочем, на это у нас есть вся жизнь.
— Вся жизнь? — Она едва верила своим ушам.
Все происходило слишком быстро.
— Конечно. Впереди годы и годы, чтобы целовать тебя и заботиться о тебе. Годы для того, чтобы растить детей вместе.
Он откинулся назад, нежно взял ее голову в свои ладони, и она на всю жизнь запомнила выражение его лица в этот момент: счастливое, светящееся, полное ликующей любви. Это воспоминание потом станет для нее особенно дорогим. Ведь вскоре последовала катастрофа…
— Скажи мне, дорогая, — сказал он, — ты веришь в Судьбу?
— Ну, я…
— Потому что Судьба свела нас вместе, Судьба заставила твою туфельку свалиться прямо в мою лодку, ведь так?
— Не совсем, — сказала Луиза, почувствовав, что ступила на тонкий лед.
— Как, это была не случайность? — спросил он и внезапно рассмеялся радостным смехом. — То есть, ты увидела меня с моста: и сказала самой себе, что тебе надо познакомиться с этим симпатичным парнем, поэтому ты кинула туфельку, чтобы привлечь мое внимание. Скажи, что это правда, дорогая, это очень польстит моему самолюбию.
— Твое самолюбие и так непомерно большое, не стоит ему помогать, — насмешливо сказала она, пытаясь выиграть время. — «Симпатичный парень», надо же!
— Вчера вечером, когда ты рассердилась на меня, я подумал, что моя жизнь кончена. — Его тон внезапно стал очень серьезным, и ее сердце забилось сильнее. — Потому что ты и есть моя жизнь.
— Но ты меня не знаешь!
— Я узнал тебя с самой первой минуты нашей встречи. Я знаю, у тебя доброе сердце, и ты простишь мой невинный обман, потому что я лгал не со зла. Но скажи мне, как ты все разузнала? Я хотел спросить тебя прошлой ночью, но ты поторопилась сбросить меня в канал. — Благодаря своей жизнерадостной натуре Алехандро мог в мгновение ока перейти с серьезного тона на шутливый и обратно, поэтому Луиза едва поспевала за ним. — Я не в обиде на тебя за купание, — быстро добавил он. — Когда ты узнала о том, что я не тот, за кого себя выдаю… Как, кстати, у тебя это получилось?
— А я не знала этого тогда.
— Но почему тогда ты так сердилась на меня?
Когда меня кидают в канал, мне почему-то хочется узнать причину.
— Какое это имеет значение? — спросила она, невольно улыбаясь его шутке, хоть внутри у нее царил хаос. — Думаю, Регонда полна людей, которые просто жаждут окунуть тебя в воду.
— Несомненно. Но они обычно справляются с подобным желанием.
— Послушай, — внезапно решилась Луиза. — Мне нужно тебе кое-что сказать…
— Скажи мне, что ты любишь меня, — прервал ее Алехандро. — Скажи мне это, и тогда разве что-нибудь другое будет иметь для меня значение? Ты ведь любишь меня?
— Конечно, люблю. Но послушай, это важно…
— Ничто не важно, кроме того, что мы нашли друг друга. Поцелуй меня…
И она снова очутилась в его объятиях, и слова затихли на ее губах. До этого его прикосновение было осторожным, ждущим ее ответа. Теперь же он знал, что его любят, и потому в поцелуе и объятиях была уверенность, желание обладать. Я все скажу ему через секунду, пообещала она себе, а пока… Только еще один поцелуй, и я скажу ему…
— Как там кофе? — послышался вопрос из соседней комнаты.
— Проклятье тому, кто прервал нас, — вздохнул Алехандро. — Нам нужно идти, дорогая, и быть вежливыми, но вскоре мы останемся одни и тогда…
Алехандро неохотно выпустил Луизу из своих объятий.
— Позже, — прошептал он, а потом возвысил голос:
— Рафаэль! — И пошел в соседнюю комнату. — Что ты здесь делаешь? И Амели?! Я рад тебя видеть!
Луиза последовала за ним в гостиную и увидела, как он обнимает улыбающуюся Амели.
— Так вы знакомы? — спросил он, переводя взгляд с Амели на Луизу.
— Совсем немного, — быстро ответила Луиза.
— Алехандро, друг мой, я собирался позвонить тебе и просить о помощи, — сказал Рафаэль.
— Вы оба не кажетесь попавшими в беду. Я никогда еще не видел таких счастливых влюбленных.
— Но отец Амели не хочет, чтобы мы были вместе. Он даже нанял частного детектива, чтобы он «вывел меня на чистую воду».
Алехандро с отвращением фыркнул.
— Частный детектив? Шпион! Какой человек может выбрать такую бесчестную работу? Но я уверен, что он не сможет причинить тебе никакого вреда.
Наступила неловкая тишина. Луиза глубоко вздохнула и сказала тихим голосом:
— Этот частный детектив — не мужчина, а женщина. Это я.
Алехандро медленно обернулся к ней.
9
— Что ты сказала? — так же тихо спросил он.
Вся ее смелость ушла на то, чтобы повторить:
— Я — частный детектив.
Он выглядел так, будто земля внезапно ушла у него из-под ног.
— Но Луиза на нашей стороне, — с энтузиазмом сказал Рафаэль, — поэтому с этим все в порядке. Она поможет нам.
— Я не знаю, будет ли меня слушать месье Дюпон, — сказала Луиза. — Но я сделаю все, что смогу.
Алехандро удивленно смотрел на нее, но его лицо было по-прежнему спокойным. Он еще не понял. Или не хотел понимать.
— Ты — частный детектив, — медленно повторил он так, будто пытался отыскать смысл в этих бессмысленных для него словах.
— Да.
— И ты приехала сюда для того, чтобы…
— Эжен волновался. Он все не правильно понял, потому что думал, что Рафаэль выдает себя за тебя.
— Можешь себе представить? — засмеялся, Рафаэль. — Поэтому он послал Луизу сюда, чтобы она меня соблазнила и открыла таким образом Амели глаза. Он же не знал, что это невозможно.
Но случилось так, что Луиза приняла тебя за меня.
Правда, смешно?
— Значит, ее целью стал я вместо тебя, — ровным тоном сказал Алехандро. — Да, это великолепная шутка.
С его лица внезапно сошла краска, глаза потускнели, словно кто-то выключил внутри него свет.
— Так вот в чем дело, — сказал он.
Амели вздрогнула, когда услышала тон Алехандро. Она мигом все поняла, а Рафаэль, невинная душа, хотел лишь посмешить своего друга, не понимая, что причиняет ему боль. Амели попыталась привлечь его внимание, но тот был слишком занят рассказом.
— Немногие могли бы обмануть тебя, Алехандро, — продолжал он.
— До сегодняшнего дня я думал, что таких людей нет вовсе, — ответил тот.
Он поднял руку Луизы к своим губам.
— Мои поздравления, сеньорита. Это было прекрасное представление, сыгранное без малейшей фальши.
— Тебе надо просить у него большего, Луиза, — сказал дурашливо Рафаэль. Он по-прежнему ничего не понимал. — Твоя игра достойна награды.
— Пусть это будет моей привилегией, — тихо сказал Алехандро.
В его глазах не было гнева, лишь озадаченное выражение, словно он пытался понять, как весь мир мог перемениться за одну секунду. Луиза сжала руки. Если бы только она могла сама все объяснить ему. Но, к несчастью, он услышал об этом в самом худшем из всех возможных изложений.
— Может быть, — осторожно сказала она, — тебе стоит узнать всю историю целиком. Есть многое, о чем ты не знаешь, что я могла бы объяснить…
— Человек ничего не может познать до конца, — согласился он. — Но он может знать достаточно. Достаточно, чтобы увидеть в другом свете то, что он считал правдой, и что теперь обнажило свое отвратительное содержимое.
У Луизы перехватило горло, и пока она искала слова, Алехандро улыбнулся Амели дружелюбной, успокаивающей улыбкой и сказал:
— Итак, у нас есть проблема, надо ее решить.
Вот и все. По крайней мере, теперь ты можешь сказать папочке, что Рафаэль не выдавал себя за аристократа, это ему понравится.
— Ты не знаешь моего отца, — ответила Амели. — Если уж ему попадет шлея под хвост, он еще не скоро успокоится.
— Моя бедность его оскорбляет, — угрюмо сказал Рафаэль. — Когда он узнает правду, он захочет, чтобы Амели вышла замуж за тебя и стала графиней.
— Не волнуйся, — спокойно ответил ему Алехандро. — Я скажу ему, что собираюсь постричься в монахи. Любовь — это слишком сложная для меня штука. — Он повернулся к Луизе. — Итак, тебя послали сюда, чтобы ввести нас в заблуждение. Ты скажешь нам свое настоящее имя?
— А я не использовала поддельных имен, вспыхнула она, потом добавила:
— В отличие от некоторых.
У Алехандро хватило совести покраснеть, но он быстро взял себя в руки.
— «Что в имени тебе моем?» — спросил он ее. — В именах не всегда скрывается правда.
— Да, есть еще жизни с двойным дном, когда люди притворяются одними, а на поверку оказываются совсем другими.
У него недоуменно поднялись брови.
— Неужели это ты говоришь мне об этом?
Луиза не нашлась, что ответить.
— Ты уже что-нибудь придумал? — взволнованно спросил друга Рафаэль.
— Терпение, — успокоил его Алехандро. — Я только что узнал истинное положение вещей. — По его телу пробежала дрожь, хотя с лица не сходила улыбка. — Даже такой гений, как я, не может думать так быстро.
— Все безнадежно, — сказал Рафаэль, погружаясь в отчаяние. — Ничего нельзя сделать.
— Почему не спросить Луизу? — предложил Алехандро. — В конце концов, интриги — это ее профессия, и у нее это очень хорошо получается.
— Нет, — быстро ответила она. — Это карибская интрига, мои таланты не настолько велики, чтобы справиться с ней.
— Вы себя слишком низко оцениваете, сеньорита, — тихо сказал ей Алехандро. — У вас есть великолепные способности прятаться по углам, видеть один факт, угадывать в нем другой и верить в третий. Это великое искусство, большинству оно неведомо. Вы же, вероятно, родились с ним.
— Все совсем не так, сеньор, — сказала она, упрямо встречаясь с ним взглядом. Луиза обрела второе дыхание. Если он хочет сыграть в игру, она покажет ему все, на что способна. — Вы забываете, что в последнее время я брала уроки у мастера.
— А я, — пробормотал он так тихо, что только она могла расслышать, — я, который верил, что мне больше нечему учиться, обнаружил противоположное.
— Жизнь полна непредвиденных уроков, — прошептала она в ответ. — Люди могут быть лучше, чем они выглядят.
— Люди, несомненно, могут быть совсем иными, чем выглядят, — ответил он, переиначив ее слова.
Она кивнула.
— Например, не стоит верить тому, кто играет в игры.
Он пожал плечами.
— Кто в наше время не играет в игры?
— Те, кому приходится зарабатывать на жизнь.
— Ах, да. Когда люди обманывают за деньги, это становится благородным занятием, не так ли?
Она встретилась с ним глазами и увидела там то, чего не ожидала. Да, он был зол, но еще он чувствовал себя задетым за живое и сбитым с толку. Он пытался показать, что взял себя в руки, но на деле это было совсем не так.
Через секунду Алехандро встал на ноги, поцеловал Амели в щеку, пожал руку Рафаэлю и сказал с показным спокойствием:
— Благослови вас Бог. Я рад за вас. И не волнуйтесь, я что-нибудь придумаю.
Он» повернулся к Луизе.
— Был рад побеседовать с вами, сеньорита, но я должен идти. В последнее время я забросил работу, и теперь меня ожидают горы бумаг.
Он вышел, не дожидаясь ее ответа. Все равно ей нечего было сказать. Что она могла сказать мужчине, который так явно пытался избавиться от ее присутствия?
10
Возвращение Алехандро на работу вызвало всеобщее облегчение, которое вскоре превратилось в недоумение. Алехандро всегда очень эффективно управлял своим детищем, но он делал это с юмором, шутками и поддразниваниями. Сейчас же все изменилось. Он был по-прежнему очень вежлив, но холоден и деловит, словно человек, у которого совсем нет свободного времени. Когда кто-нибудь отпускал шутку в его присутствии, он выглядел так, будто не мог понять, в чем же она заключается.
Луиза потратила целый день, чтобы найти Алехандро, и, когда она пришла на фабрику, у нее появилось ужасное подозрение, что все знают, зачем она здесь. Но молодой человек, который встретил ее на входе, без всякой суеты проводил ее наверх.
Офис Алехандро находился на самом верхнем этаже, и сквозь стеклянные стены она разглядела, как он разговаривает с мужчиной средних лет. Мужчина увидел ее и кивнул Алехандро, приглашая его взглянуть в ее сторону.
Луиза вздрогнула, увидев его лицо. Оно было усталым и бесцветным, словно он уже целую вечность не спал, и забыл, как надо улыбаться.
Он взглянул на нее и отвернулся, но затем кивнул и дал знак впустить ее.
Его кабинет напомнил ей, как мало она его знает. На столе стояло сразу несколько телефонов, лежало множество аккуратно разложенных по стопкам бумаг, стены были увешаны планами и диаграммами, все это говорило, что тут работает человек, который серьезно занимается своим бизнесом.
— И это ты настоящий? — спросила она Алехандро.
— Это одна из моих частей, — коротко ответил он. — Я удивлен, что ты все еще здесь. Я думал, ты уехала вчера.
— Ты прекрасно знаешь, что нет, потому что слышал, как я стучала в твою входную дверь вчера вечером, — сказала она и тихо добавила:
— Я долго стучала.
— Это был неподходящий момент для разговора, — сказал он. — Я бы не знал, что сказать, особенно там.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19