ВСЕ ПЛОХИЕ МЫСЛИ УЛЕТУЧИВАЛИСЬ, КОГДА БРАЙАН ПОТРЯХИВАЛ СВОИМИ ДРЕДАМИ И БЛЕСТЕЛ ГЛАЗАМИ. СИЯНИЕ, исходящее от него, ОТ НЕГО БЫЛО ТАКИМ ЖЕ БЕЛЫМ, КАКИМ ЧЕРНЫМ БЫЛ ОН САМ. Подумать только, что знакомство с таким челой мы могли потерять, если бы остались с этой дурой в этом дурацком клубе.
Начало диалога с Брайаном
– Can u please sing any of B. Marley?
– No, maen, i'm sick'n'tired of Bob Marley, everyone asks me to sin' hiz songgz!!!
– May b, it's b-coz u looks like 'im….
– No, maen, i have nothin' with Marley, i'm ORIGINAL NIGGA! – Ты можешь спеть что-нибудь из Боба Марли?
– Не, мужики, у меня этот Боб Марли вот уже где стоит, меня все о нем просят.
– Может быть, это потому что ты на него похож?
– Не, парни, у меня нет ничего общего с Марли, я – чистокровный НИГГЕР!


Но потом все-таки спел «Ноу Вумен…»
Договорились встретиться в следующие уик-энды. С восторгом рассуждая о том, откуда Брайан знает, что чеченов надо мочить (А ИМЕННО ТАКОЙ СОВЕТ МЫ ПОЛУЧИЛИ ОТ НЕГО, КОГДА ОН УЗНАЛ, ЧТО МЫ ИЗ РОССИИ), поехали на конечную станцию темно-синей Пикадилли-Лайн, т.е. в аэропорт Хитроу, ночевать в зал ожидания. Живущий в 6-тикомнатной норе Клюв попросил нас больше не ночевать у него на лестнице. Что ж, хозяин – барин…
В Хитроу не удается уснуть из-за пищащего ребенка, а спать между тем остается часа 4..
NB/ Эпизод в лавке. Прошу пакиса показать мне какую-то дрянь, какую, уже не помню. Пакис начинает по очереди тыкать пальцем во все товары. Я удручаюсь, ведь лексика самая примитивная, и если ее не понимают, значит, английский я знаю совсем болтово! (Это была самая обидная из проблем, с которыми мы сталкивались здесь первое время – мы говорим, и нам кажется, что говорим мы по-английски. А нас не понимают. Причем белые англичане). И тут меня осеняет – это не я, это чурка не знает английского!!! Но этот факт не мешает ему работать в магазине. Меня бы не взяли, например.

ДЕНЬ….(15.11.99)

Никакой день. Негр снова пошел работать вместо меня, т.к. у меня не сходят волдыри с пальцев. Теперь он подвяз – работа на неделю, и ходить ему придется до конца. Работа лучше, чем в предыдущем месте. Менеджер – темнокожий (язык не поворачивается назвать его обезьяной) Тони с Ямайки, барабанщик реггей-команды, светлая душа. Патрик, мой (Арташа? Спайкера?) агент по трудоустройству взял моду звонить «мне», т.е. Спайкеру прямо на работу, на кухню, вместо того, чтобы звонить на мобил (т.е. мне без кавычек). Из-за этого – куча забавных непоняток. С точки зрения Патрика, да и любого нормального человека, Арташ (а именно по его документам мы устроились на работу) – крайне непонятная личность, страдающая провалами в памяти, раздвоением сознания и к тому же говорящая разными голосами. Например: Патрик звонит Спайкеру на кухню с предложением вечерней работы. Сп. осознает, что сил у него на вечер не останется и говорит Патрику, что перезвонит ему через минуту, сам тем временем спешно набирает меня. Но я еду в метро, где мобил не берет, и Сп. оставляет сообщение на голосовой почте: «Бруда, срочно звони Патрику, у него есть работа на вечер!». Еще через полчаса я читаю сообщение и перезваниваю Патрику, с которым Сп. уже успел переговорить по второму кругу и дать согласие на работу вечером, логично предполагая отловить меня позже. Ничего, разумеется, не зная о диалоге Сп. – Патрик, звоню в агентство.
Я – «hello, Artashez's speaking. I've heard you have got а job for me for tonight?» Привет, это Арташез. Я слышал, что у тебя есть работа на вечер для меня.


Патрик (удивленно) – «yes, sure Да, конечно…

(в интонациях слышится: почему «I've heard?!» слышал

, я же полчаса назад ему все объяснил?!)
Я – «what's the address?»
Патрик – «but u've already put it down! Have u forgot?» 16 – Какой адрес?
– Но ты же его уже записал! Ты, что, забыл?


Я (лихорадочно соображая) – «Yes, but i've lost the sheet of paper i put it down on» Нет, но я потерял бумажку, на которой он записан.


Патрик (крутя пальцем у виска) «The address is….
Я – «and what kind of job is it?» А что за работа?


Патрик (матерится, прикрывая трубку ладонью)"Fuck… U don't rememba?! I've already described u everything!»
Я – «sorry, i've got а mad working day today.. My brain is full of garbage!» – Fuck… Ты, что, не помнишь?! Я же уже все объяснил!
– Извини, у меня был жуткий день на работе. Мозги плавятся.


Патрик (усиленно заставляя себя не отходить от стиля беседы, описанного Д. Карнеги) – «Oh, I understand! In that case….etc» А, понимаю. В таком случае…


Я – «thanks, bye!»
Патрик (явно ожидая очередного подвоха) – «have a nice working evening!!» Желаю хорошо потрудиться.


Льюис Кэролл в переводе Заходера озаглавил бы этот эпизод так «Глава…, в которой Патрик разговаривает по телефону с двумя Арташезами, ни один из которых не является Арташезом по сути дела»
Я же от нечего делать накуриваюсь в Гайд-парке, вечером накуривают и Спайкера. Затем пытаемся сделать еще один сотовый у давешнего румына, но неожиданно наталкиваемся на сопротивление в лице работников метрополитена. Объездили кучу станций, везде толпы оранжевых жилетов, подкрепленных нарядами копов. В конце концов, пошли на прорыв. За мной увязался какой-то юноша бледный со взором горящим в униформе метростроевца. Я не захотел с ним разговаривать.
Со стороны это выглядело очень забавно. Я в сотый раз пожалел, что у меня нет с собой видеокамеры. Может, зайти на станцию, попросить кассетку переписать? Здесь же все записывается…
Метростроевец палит Соб., просочившегося через турникет, и твердым шагом ломится за ним. На лице – решимость поймать и покарать преступника. Но по мере приближения к неторопливо шагающему Соб. становится все более и более заметна разница в габаритах этих двух отпрысков рода Адамова. Шаг метростроевца сбивается, теряет четкость, в голосе ревущем исчезают командные нотки. Но, тем не менее, он продолжает лепетать в спину Соб. что-то вроде: «Excuse me, sir could u, please….your ticket…», и даже, зажмурив глаза и закусив губу, решается постучать хиленькой лапкой по Соб.-ной спине. Но тут инстинкт самосохранения побеждает трудоголизм, и метростроевец, вздохнув, отправляется назад, ловить более законопослушных зайцев. На щщах выражение – «Я сделал все, что мог»
К румыну – не успели! Back 2 Heathrow
Вторник, 16 ноября. Поспав в Хитроу, поехал на работу весь вонючий насквозь. Представьте себе, как я должен пахнуть, если весь день проработал на кухне, как в аду, а потом не то, что помыться, а одежду сменить не имел возможности! Разумеется, по закону подлости я еще и простудился и всю ночь потел вонючим гриппозным потом.
….День тянулся бесконечно долго, тяжеленные котлы и сковороды выпадали из рук. Мое вялое трепыхание с улыбкой наблюдал мой непосредственный начальник – шеф ресторана, ямаец Тони…
….Ближе к концу дня я, заранее унижаясь и будучи уверенным в отказе, прошу у Тони сигаретку.
NB/ Однажды был поставлен эксперимент. Прошли от начала до конца Оксфорд Стрит (что-то вроде Тверской в Москве), двигаясь по двум сторонам дороги, и у каждого курящего человека спрашивали сигарету. НЕ ДАЛ НИ ОДИН!!! Притом, что англичане такая же курящая нация, как и русские. Т.е. стрельнуть у кого-либо сигарету означает обречь себя на «Sorry, ha-ha, it's the last one» Извините, ха-ха, последняя

и улыбку в ответочку. Почему просто не отказать? Зачем при этом улыбаться?
С неизменной белозубой улыбкой Тони пристально разглядывает мои помятые щи и отводит в туалет, где:
а) угощает сигаретой
б) угощает дурью
в) угощает ромом
Ром – без этикетки, контрабандный. Т.е. нелегальный! Т.е. наш, подоночий ром! Особенно если учесть его 70% крепость.
На мои робко-восторженные замечания о том, что мне в туалете ресторана курить запрещено, Тони отвечает: «Don't give a fuck» Забей

. Ну и начальничка послало мне Небо. Спасибо тебе, Господи!
Мои недоумение и восторг, видимо, чересчур явственно отражаются в моих глазах, и Тони объясняет свое поведение, идущее перпендикулярно поведению 99% британского населения. «I'm black & i'm from Jamaica» – такое вот объяснение. Меня оно устраивает. Остаток дня я работаю с невероятным душевным подъемом, а после работы, еще не совсем отойдя от действия Тониных угощений, лихо тырю бутылку виски из Сэйнсбери, при этом ведя прямой репортаж по сотовой связи. На другом конце провода А. заинтересованно слушает: «Вот я ее беру… Засовываю за пазуху… Выхожу…. ВЫШЕЛ!». Окончательно вылечиваюсь и отправляюсь на встречу с Бруда, который в этот вечер работал в каком-то хостеле, куда попал чудом, ибо наличие 3-ех Арташезов затрудняет контроль над ситуацией (см. выше).
После очередных многоэтапных переговоров с агентством в лице Патрика (схема та же: звонок Патрика в ресторан, звонок Сп. мне, мой звонок в агентство) я записываю адрес – какой-то хостел. (ого, думаю я! Молодежь, тусовки, чиксы?!) Умышленно не спрашиваю Патрика о сути работы, чтобы не навлекать лишних подозрений в моем рассудке: чувствую тузом, что наверняка все уже рассказано Спайкеру. Приезжаю по адресу. Ага! Чиксы! Ага! Тусовка! Этот хостел для беженцев, в котором они живут в ожидании английских документов, не имея права выходить за территорию заведения.
Беженцы, в основном, из Косова, Албании, Пакистана и т.д.. Живут беженцы в коробах. Посреди огромных залов стоят короба без потолков, только стены. Между ними и общим потолком – проем. Вонь, срач, грязь. Вокруг – лица сомнительных национальностей. Бегают чурецкие дети. В туалете – давно забытая картина – мазки говна на стенах. Я – floor cleaner. Брезгливо подметаю за беженцами, стараясь их не касаться. Один чурбан нагло стоит, не двигаясь с места. Без предисловий получает шваброй по рычагам. Запоздало вспархивает и верещит – «Oh, sorry, sorry». Вместо обычного «Not at all!» («Не стоит извинений») я рычу:"No?:;%;«;!!!!». Ретируется. Через пять минут все загажено по новой, как будто я и не убирал. На мой резонный вопрос, как же здесь убираться, опытный коллега бразилец машет рукой и говорит что-то насчет «savage mentality» и «Eastern European model of behavior». Мне немножко обидно: здесь все считают, что Косово – это часть бывшего СССР, и живут там русские. Хотя русские гадили бы также. Смысл советов бразильца таков: подмети все по одному разу и не сокращайся. Все равно все загадят, но хотя бы скам не будет складываться в горы. Резонная мысль – стараться не следует, ведь через пять минут пол загажен, и моя работа не подлежит идентификации.
NB/Зато подлежит дефекации – каламбур.
На чем мой рабочий вечер и заканчивается. Бразилец «работает» также. Оставшееся время болтаем с ним о наших motherland'ах, расширяя этнографический кругозор друг друга. Приятный он парень, хотя наивен и излишне патриотичен. Внушил мне желание поехать на карнавал в Рио. Теперь я уже почти Бендер, не хватает только ключа от квартиры. Пусть даже и без денег, просто – от квартиры.
Двойственное впечатление от «работы» – непыльно, платят нормально, не устаешь. Но – «беженцы» вызывают желание повыкидывать их всех из окон вместе с их детенышами.
Ночуем в Хитроу, на сей раз – без эксцессов.
Не считая моего алкоголизма. Но это – не эксцесс. Просто заснул в метро и проехал станцию, где была стрелка.

ДЕНЬ…, (Среда, 17 ноября)

Утро для меня началось отвратительно: некая леди в метро попросила к ней не прикасаться (я воняю, как настоящий бомж). Уже которые сутки сплю по 4 – 5 часов. Чтобы успеть на работу к 8, из Хитроу надо выезжать в 6, а вписываться в Хитроу возможно только после 12, когда уходят метростроевцы. (Деньги на метро тратить в падло, да их и нет у нас, первая зарплата выплачивается через 2 недели после начала работы). Так что мое состояние на рабочем месте, где температура не ниже 30 по Цельсию, представить себе не сложно. Но так как все знали, что я должен был вечером убирать хостел, то никто на меня не буреет. Вообще, если бы у меня получалось ровно держаться на ногах, то ЭТА работа мне бы нравилась. На кухне играет хорошая музыка, все поют и танцуют.
Дружище Tony from Jamaica спросил в конце дня, улыбаясь:
– «Tired?»
– «Like a dog»
– « Now u'll go straight to home & go to bed, i think?» – Устал?
– Как собака.
– Я так полагаю, ты сейчас двинешь в нору спать.


– « No»
– «??»
– «I've got no home..»
– « What do u mean by sayin' „No Home“???
– «I mean i'm homeless» – У меня нет дома.
– То есть как: нет дома?
– А так – бездомный я.


Обычная улыбка сползла с лица Тони, и он куда-то отчислился. Ну вот, тоскливо подумалось мне, наверное, поехал в агентство стучать. (Бездомный здесь не может иметь работу на кухне по каким-то санитарным причинам). Но я ошибался.
Когда, пошатываясь, я вышел из ресторана, Тони, сидящей в своей машине, начал мне бибикать и делать какие-то зазывные знаки.
Сажусь к нему в машину. Тони отвозит меня к ближайшему магазину, покупает еду, пиво, сигареты (по кредитке) и дает 5 фунтов со словами: «Sorry, that's all cash, i've got» Извини, это вся наличка, что у меня есть.


После чего долго сидит молча, не трогая машину, и ждет, когда у меня перестанут течь слезы из глаз. И улыбается своей светлой улыбкой.
Black from Jamaica… Я буду помнить тебя и молиться за тебя till the end of dayz…. А что еще я могу для него сделать?
Каждый раз, когда нам нужна помощь, ангелы смотрят за нами с неба и улыбаются улыбкой Тони.
Конец дня, правда, загажен таким вот происшествием:
На станции ВоксХолл, где и находится наш ресторан, я стоял на платформе в ожидании поезда, как вдруг ко мне подошли метростроевцы и предложили пройти с ними и заплатить штраф. Я, разумеется, показываю им билет. Самый дешевый, который я купил впервые за время моего ежедневного пользования этой станцией. Купил потому, что у меня было 10 фунтов, и не захотелось тратить нервы на обычное «просачивание». Но тут меня шокируют следующим предложением – заплатить штрафы за все те случаи, когда я входил-выходил без билета. Я в полнейшей прострации лепечу что-то вроде «Вы меня с кем-то путаете». Мне говорят – пойдем, покажем тебе интересное кино с тобою в главной роли. Кино о том, как ты ежедневно около 8 утра и около 5 вечера входишь и выходишь без билета. Или ты, mugger, думаешь, что ты самый умный? Посмотри наверх, видишь коробочки? Видеокамеры называются. И мы за тобой давно наблюдаем…
… Конечно, ничего я платить не стал. Конечно, я отмазался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20