– Хорошо, – согласился я, – кто платит за самолет от Панамы до Майами?
– Если у тебя есть наличные, я могу все устроить.
– Если я заплачу тебе еще двадцать тысяч, у меня не хватит денег. Я свяжусь с дядей, и он все урегулирует.
– Подходит. Отдашь мне деньги, как только мы взлетим.
В начале седьмого мы были уже над Лимой. Пять с половиной часов на жестком пластиковом сиденье за спиной у пилота не соответствовали моему представлению о комфорте. Но самолет «ДС-3» не был предназначен для перевозки пассажиров. На нем перевозили грузы.
Винс, сидевший в кресле пилота, оглянулся.
– Садимся через полчаса, – сказал он.
– Слава Богу. Вряд ли я выдержал бы на этом сиденье еще один час, – простонал я и потянулся.
Винс ухмыльнулся.
– Да, это не «Боинг-707», что и говорить. Он снова стал серьезным.
– Деньги готовы? – спросил он.
– Готовы.
Во время полета, пока он решал деловые вопросы, я незаметно открыл дипломат и достал шестьдесят тысяч. В портфеле было несколько больших толстых конвертов, и я положил деньги в два из них. Протянув руку ему через плечо, я передал конверты. Он небрежно бросил их в отделение для карт рядом со своим креслом.
– Спасибо.
– Не хочешь пересчитать? Он улыбнулся.
– Мы из одной компании. Я тебе доверяю.
– Спасибо. Не знаю, что бы я без тебя делал.
– Каждый делает свое дело. Не забудь рассказать своему дяде, что я для вас сделал.
– Обязательно.
Мы легко и плавно скользили над горами, постепенно снижаясь. Внизу я уже мог различить крошечный городок.
– Где мы?
– Пролетаем над Уанкавеликой и направляемся к побережью. Если ты посмотришь туда, то сможешь различить Тихий океан.
Я привстал у него за спиной. Впереди расстилалась голубая гладь океана. Я повернулся к Альме, которая сидела рядом.
– Вода переливается, как голубые бриллианты, – сказал я.
– Лучше сядьте на свои места и пристегните ремни. Когда самолет спускается с гор к океану, часто бывает качка. И я не хочу, чтобы вы разбили себе головы в самолете, ведь до сих пор все шло гладко.
Он не шутил. Маленький самолетик начало швырять из стороны в сторону, как листок, падающий с дерева. Под конец, когда меня уже выворачивало наизнанку, самолет вдруг выровнялся, а еще через несколько минут я почувствовал, что шасси коснулись земли.
Как только самолет остановился, Винс распахнул дверь, и мы с Альмой выпрыгнули наружу.
– Господи, – пробормотал я.
– Тебе нужно привыкать.
– Ну уж нет. Лучше я буду летать на больших самолетах.
Он сделал знак второму пилоту.
– Выгружай их вещи.
Потом повернулся к одному из людей, стоявших рядом с ним, и быстро заговорил по-испански. Тот кивнул и побежал к маленькому домику в конце взлетно-посадочной полосы.
– Сейчас он достанет для вас машину и водителя, а для меня пригонит автозаправщик, – заговорил Винс, обращаясь ко мне.
Через пять минут старенький четырехдверный «шевроле» шестьдесят пятого года выпуска остановился перед нами. Человек начал запихивать наши чемоданы в багажник.
Я обернулся к Винсу и протянул ему руку.
– Спасибо.
– Не стоит благодарности. Когда будешь разговаривать со своим дядей, пожалуйста, передай ему мои соболезнования.
– Обязательно.
Он повернулся к Альме и протянул ей руку.
– Ты хорошая девушка. Позаботься о нем. Она кивнула и поцеловала его в щеку.
– Я позабочусь. Спасибо тебе.
Когда мы садились в машину, подъехал автозаправщик. Винс помахал нам на прощание рукой, и мы помахали в ответ. Водитель нажал на газ, и мы поехали к шоссе.
Время перевалило за восемь, и было уже темно, когда водитель выгрузил наши чемоданы перед отелем «Гран Боливар».
– Чаевые, – шепнула мне Альма.
Я дал шоферу стодолларовую бумажку.
– Спасибо, сеньор, – сказал он и заулыбался.
Я хотел было взять наши чемоданы, но Альма дотронулась до моей руки и остановила меня.
– Нет, мы не будем здесь останавливаться. Здесь, в холле, всегда околачивается полиция. Они очень удивятся, увидев, как мы одеты.
Пожалуй, она была права. На нас была та же одежда, в которой мы ходили на судне.
– Куда же мы пойдем? – спросил я.
– Ко мне. Это недалеко отсюда. У меня большая квартира в новом доме недалеко от Университетского парка.
Она помахала такси, ожидавшему возле отеля.
Через двадцать минут мы уже вышли из лифта и шли по узкому, отделанному мрамором коридору к ее двери. Она позвонила.
– С тобой еще кто-нибудь живет? Она улыбнулась и кивнула.
– Моя мама.
Мне стало интересно.
– А она не будет против того, что ты привела мужчину?
Альма засмеялась.
– У моей мамы очень либеральные взгляды. Я был озадачен.
– На самом деле она не моя родная мама, – начала объяснять девушка. – Это моя служанка, но она так давно работает у меня, что я называю ее мамой.
Дверь отворилась, выглянула маленькая смуглая женщина, похожая на индианку. Она заулыбалась, увидев Альму. Девушка крепко обняла ее и расцеловала. Они быстро заговорили по-испански, после чего женщина протянула мне руку и смущенно улыбнулась.
– Encantada, – проговорила она.
– Спасибо, – сказал я и нагнулся за чемоданами.
– Не надо, – она затрясла головой.
– Пойдем со мной, – сказала Альма. – Она сама займется чемоданами. Давай я покажу тебе квартиру.
Квартира была большая. Стена в гостиной была сплошь увешана фотографиями Альмы и вставленными в рамки обложками журналов с ее портретами.
– Ты очень фотогенична, – заметил я.
– Это мой хлеб. Так я зарабатываю себе на жизнь. Я фотомодель.
– Я не знал.
– Ты думал, что я проститутка, – сказала она ехидно.
– Нет. Я просто думал, что ты из тех девушек, которых приглашают на вечеринки.
– Этим я тоже занимаюсь. Я ведь перуанская кошечка. – Она расхохоталась. – Ну ладно, ладно.
Гостиная была обставлена современной итальянской мебелью: пластиковые стулья, длинные диваны, обитые белой тканью, лампы с молочно-белыми абажурами.
– Иди сюда.
Она указала на большое окно, открыла балконную дверь, и мы вышли. Квартира находилась на седьмом этаже жилого дома и выходила окнами в парк.
– Красиво, правда?
– Очень.
– Ты удивлен тем, что у меня такие дорогие апартаменты?
– Меня это не касается.
– Но я хочу, чтобы ты знал. Ты мне нравишься, и мне не хотелось бы, чтобы ты плохо обо мне думал.
Я молчал.
– Когда мне было семнадцать, я влюбилась в чудесного человека. Он был намного старше меня и к тому же женат. Я была его любовницей почти восемь лет. Он отправил меня в школу, дал образование и помог сделать карьеру. В прошлом году он умер, оставив мне эту квартиру и немного денег. Я была не только благодарна ему за то, что он для меня сделал, я его очень любила. После его смерти я только последние шесть месяцев стала показываться на людях. Но мне это не доставляло особого удовольствия до тех пор, пока твой брат не предложил мне поехать с ним. Мне показалось, что совсем неплохо будет сменить обстановку. Мне действительно хотелось уехать отсюда я забыть все, что было. Я взял ее за руку.
– Ну и как, получилось?
– После всех событий последних дней, думаю, что да.
– Вот и хорошо.
Мы вернулись в комнату.
– Пойдем, я покажу тебе твою спальню.
Мы вышли из гостиной, я шел следом за ней.
– Кроме того, я думаю, что тебе, так же как и мне, хочется принять ванну и переодеться.
– Правильно. Но сначала скажи, у тебя есть телефон? Мне нужно позвонить дяде.
– Телефон у меня в комнате. Давай номер, я закажу разговор.
Я присел на край кровати, пока Альма говорила с телефонисткой. Мы подождали несколько минут. Она повернулась ко мне.
– Телефонистка говорит, что линия в Штаты перегружена. Она перезвонит через несколько часов, – сказала она.
– Черт побери.
– Здесь так часто бывает. Нужно быть терпеливым. Залезай в ванну, потом поужинаем, к тому времени линия как раз освободится.
Глава 7
Из своей комнаты она повела меня в ванную и показала на дверь напротив.
– Вот твоя спальня. Ванная между нашими комнатами.
Она открыла зеркальный шкафчик над двумя умывальниками в мраморной облицовке.
– Здесь все, что тебе понадобится: бритва, крем для бритья, одеколон. Сейчас я наполню ванну.
Я открыл дверь в свою комнату. Мой чемодан лежал на кровати, но одежды в нем не было. Я повернулся, чтобы спросить.
Но она предупредила мой вопрос.
– Мамачита чистит твои вещи. Она все погладит и приготовит к тому моменту, когда ты вылезешь из ванны.
– Глазам своим не верю. Это лучше, чем любой пятизвездный отель.
– Это только начало, – засмеялась она.
Альма открыла краны в огромной овальной ванне, всыпала в воду горсть разноцветной соли для купания. Воздух наполнился незнакомым экзотическим ароматом. Она отыскала маленькую белую деревянную лопаточку и размешала соль в воде, потом повернулась ко мне.
– Раздевайся и брейся. Ты, наверное, дня три не брился.
Я тупо посмотрел на нее.
– А что делать с грязной одеждой?
– Брось на пол. Мамачита потом выкинет ее. Она уже ни на что не годится.
Я продолжал смотреть на нее.
– А ты что собираешься делать? Она начала раздеваться.
– Мне тоже надо искупаться. Ванна большая, специально рассчитана на двоих. А ты что, стесняешься?
– Нет, но я немного удивлен.
– Не понимаю. Ведь ты уже видел меня без одежды, и я тебя видела.
– Когда это ты меня видела?
– Не говори глупостей. Мы же жили в такой тесноте. Там совершенно негде было уединиться. Ну давай, давай. Поторапливайся.
Она направилась к биде.
– Мне нужно вымыться, а ты пока брейся.
Когда я вошел в воду, она уже сидела в ванне. Вода была теплой и приятной, она ласкала кожу.
– Ну как?
– Отлично!
Она приподнялась и достала большой перламутровый пластиковый флакон с длинным тонким носиком.
– Встань. Это специальное мыло для ванн. Дай я на тебя побрызгаю, кожа станет мягкой.
Медленно, легкими движениями, она размазала мыло по моему телу.
– А теперь ты, – сказала она, передавая мне бутылочку.
Я чувствовал себя неловко. Мои движения были не такими легкими и нежными, как у нее. Она медленно подставляла мне спину, потом повернулась лицом. Я вопросительно взглянул на нее. Она улыбнулась.
– Не будь таким глупым. Заканчивай.
Я быстро растер мыло. У нее была упругая грудь и плоский живот. Едва касаясь кожи, я размазывал мыло все ниже.
– Сильнее. Намыливай волосы.
Я сделал то, что она просила, взбивая пену между ног. Она посмотрела мне прямо в глаза, когда я возвращал ей бутылочку, и брызнула мылом на мой член и мошонку. Ее дыхание сделалось глубоким и судорожным.
– Ты чувствуешь, как напряглась и хочет любви моя кнопочка?
Я кивнул.
Она начала массировать мои гениталии.
– Смотри, он встает.
– Если ты не прекратишь, я кончу прямо у тебя в руке, – сказал я.
– Я уже два раза кончила.
Она закинула руку мне на плечо и потянула к себе.
Мы встали на колени, и я уже не мог больше терпеть. Меня пронзило, как молнией, казалось, конца этому не будет.
– Боже мой! – простонал я, потом посмотрел на нее. – Я залил тебя всю.
– Вот и прекрасно. Это самое лучшее средство для кожи из всех придуманных людьми.
Как будто откуда-то издалека до меня донесся телефонный звонок. Потом меня начали трясти за плечо. Я медленно сел: мы лежали голые в постели.
– О, я просто вырубился.
– Этого я и добивалась, – сказала она нежно. – Я думала, что ты будешь кончать без конца.
Я тряхнул головой.
– Кажется, я слышал телефон.
– Это из Штатов, – она быстро достала флакончик. – На, вдохни, а то ты еще спишь.
Понюхав кокаина, я почувствовал, что голова проясняется.
– Где телефон?
– Здесь.
Она подняла трубку аппарата, стоявшего на тумбочке с ее стороны постели.
Я поднес трубку к уху. Женский голос заговорил по-английски.
– Мистер Стивенс?
– Да.
– С вами будет говорить мистер Ди Стефано. Раздался щелчок, и я услышал дядин голос. Он прозвучал глухо и грустно.
– Angelo е morto, – сказал он. Он не спрашивал, он уже знал.
– Да, мне очень жаль.
– Когда это случилось? – тихо спросил он.
– Почти неделю назад. Капитан судна пытался похитить груз. Он выстрелил Анжело в спину. Все произошло в считанные секунды.
– А ты где был?
– Я был внизу, в каюте. Когда я услышал выстрелы, то схватил пистолет и успел застрелить капитана, когда он спускался вниз по ступенькам, и еще одного матроса. Потом, вместе с двумя другими матросами, мы спустились вниз по реке до условленного места, они тоже захотели поживиться нашим грузом, и мне пришлось от них избавиться. После этого нас нашел Винс. Если бы не он, мы бы не выбрались.
– Ты сказал «мы». С вами там был кто-то еще?
– Да. Анжело привез девушку из Лимы. Ему понадобилась переводчица.
– Анжело нужно было с кем-то спать, – сказал дядя безжалостно. – Можно его как-нибудь доставить в Штаты?
– Нет, дядя. Его похоронили в пятистах километрах вверх по Амазонке в джунглях.
Он помолчал.
– Я просил его не ехать, но он никогда меня не слушал. Он всегда пытался что-то доказать самому себе. Я не хотел, чтобы ты ехал. Я говорил Анжело, что это не для тебя, – сказал он.
– Анжело был моим братом, и я его очень любил и, конечно же, все равно поехал бы с ним. Он-то ведь ездил со мной на Сицилию.
– Я хочу, чтобы ты вернулся домой. Когда ты сможешь вылететь?
– Сейчас ночь, а утром я первым делом выясню этот вопрос.
– Возьми билет на рейс «Бранифф». Я не доверяю этим иностранным авиакомпаниям, так что лети американским самолетом.
– Да, дядя.
– Позвони мне, как только закажешь билет.
– Хорошо, дядя.
– Когда ты будешь дома, мы закажем мессу по Анжело.
– Я обязательно приду. Его голос стал хриплым.
– А девушка? С ней все в порядке?
– Да, дядя.
– Она хорошая девушка?
– Да, дядя. У Анжело был хороший вкус, он не связывался со шлюхами.
– Позаботься о ней.
– Обязательно, дядя.
– И о себе тоже позаботься. Не забывай, что после меня ты единственный мужчина в семье. И обязательно позвони мне завтра.
– Да, дядя.
– Я тебя люблю.
– И я тебя люблю, – сказал я. Телефон замолчал, и я передал трубку Альме. В глазах у нее стояли слезы.
– Ну как он?
– У него разбито сердце. Анжело был для него всем.
Глава 8
Мы завтракали на балконе. Небо было ярко-голубое, светило солнце, воздух был свеж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27