Вокзал - место ничего не значащих безнаказанных поцелуев.
На лице у него было написано, что он со временем горько и жестоко запьет.
Старость неизлечима.
Профессиональный пассажир.
- Вот вы, будущий инженер человеческого организма, скажите, чем выражается анатомия скуки?
От нее пахло утюгом.
Весна... радость... впрочем, несчастным можно быть и весной.
Он был поэтом, но, кроме огорчения, это слово ему ничего не приносило.
Рассказ ночного сторожа: "Воруют днем. Ночью делать нечего. Совестно получать деньги..."
По мере того как расширялся кругозор студентки N, юбка ее суживалась.
Каждый человек - государство, которым безраздельно управляет эгоизм.
Если в жизни все ищет противоположности, то его жена должна быть гением красоты, добра и т.д.
На станции на голландской печи нацарапано: "Пусть волны жизненного моря не смоют память обо мне".
Боевая подруга рецидивиста.
Жизнь прекрасна, когда вам не жмут ботинки, не болит голова, вас не выгнали с работы, есть деньги, ждут девушки.
Вдохновение импровизировал на машинке.
Воображение творческих работников занимал большой железный сейф с деньгами, который стоял в углу.
И вот я вырос из рубашки, в которой родился.
Бывает, что женщине много тепла не надо, бывает, она и дымком согревается.
Поэзия всегда противоречила жизни.
Мечты, которые сбываются, - не мечты, а планы.
Сколько бы ни старались литературоведы, они никогда не сделают Чехова сухим и скучным писателем.
В анатомке: "Работайте у нас до конца жизни". Им был нужен скелет.
Имейте дело с красивыми женщинами, потому что, если вы уходите от некрасивой, вы делаете ее несчастной, а красивая никогда не пропадет.
Старость закладывается в организме человека уже в первые годы жизни (из медицины).
Лариса. Вполне серьезное предложение:
- Посещай женщину, а встречайся со мной.
Шкловский. Чистота жанра. Не поступок, а путь к поступку. Необходимость изображения обстоятельств и проч. - все не Америки. Энергичный старик, очень театральный в манерах, в словах съедает последний слог, видимо, от старости.
Ялта днем и ночью. Посещение дома Чехова. Сергей Георгиевич Брагин, научный сотрудник. Ветки с деревьев, посаженных Чеховым. Магнолия, аукуба, японская айва, калина вечнозеленая, гималайский кедр, жасмин, розмарин - все это посажено Чеховым.
14 февраля. Три происшествия. Видел "8 1/2" Феллини, меня приняли в Союз писателей, Синявскому и Даниэлю дали соответственно семь и пять лет. "8 1/2" Феллини сбивает с ног, являет желание начать все сначала или молчать в тряпочку.
Склока. История со слушателем Мишаткиным. "Процесс", протокол в одном действии.
"Тайга" (пьеса, сценарий). Человек, отказавшийся от родни, от дикости, пьянства, некрасивости (тайга), но главным образом от незначительности своей, уходит завоевывать мир. Невзгоды, борьба, успех, зуботычины, драка, ложь, усталость, предчувствие истины. Возвращение. Но на родине, в бывшей тайге - новый город (промышленность). Финальная сцена в кафе. Кто он?
21 февраля (1962). Подмосковье из автобуса. Москва увязла в предместьях.
Тридцать лет вам только по недоразумению.
Сюжет. Тщеславный покойник. Разговор с кладбищенским сторожем.
- Устрою местечко. Рядом академик. Был непьющий, некурящий. Справа артист. Приятный был человек, известный. Иначе говоря, будете лежать в культурной компании, на виду.
Сторож серьезен, и обыватель серьезен.
Беспомощно глуп. Так глуп, что даже не в состоянии это скрывать.
24 февраля. Все лучшие известные писатели знамениты тем, что говорили правду. Ни больше ни меньше - только правду. В двадцатом веке этого достаточно для того, чтобы прославиться. Ложь стала естественной, как воздух. Правда сделалась исключительной, парадоксальной, остроумной, таинственной, поэтической, из ряда вон выходящей. Говорите правду, и вы будете оригинальны.
Наша журналистика - проституция с благородной целью.
У меня в жизни не было ничего такого, что я желал бы повторить, вернуть.
Вместо того, чтобы привлечь подчиненную к ответственности, директор привлек ее к себе.
9 марта. В моей голове, как нож бандита в темной тихой ночи, сверкнул первый седой волос. Пока один. Но он недолго будет одиноким - жизнь об этом позаботится. Мне грустно, милая, когда я думаю о том, куда ведет эта серебряная ниточка. Серебряный дождь.
Она (пишет в письме). Я боюсь, что начнется война и мы никогда не увидимся.
Ответ. Теплее одевайся, береги себя, войны не будет. По крайней мере до тех пор, пока мы не встретимся. Если хотят воевать - пусть потерпят.
Уж гипнотизирует лягушку. Против воли она прыгает в его пасть. Так люди загипнотизированы своим будущим. "Как медленно, - говорят они, - идет время! Скорей бы весна! Скорей бы 19 лет! Скорей бы завтра! Скорей бы! Скорей бы!" Куда? В ту же пасть.
11 марта. Юноша. Большое симпатичное бревно. Разжиревший месяц.
Меня удивил Бабель. Яростный, ослепительный стиль.
Огромная медная дверь хлопнула, как гигантская мышеловка.
Улица утонула в синем омуте апрельских сумерек. Потом над черными крышами стало появляться воспаленное веко луны - большое растерзанное облако, сделалось тихо... Глаз луны, красный от бессонницы, остановился над лесом, пристальный и жуткий.
Всходила луна. Лучи ее, как холодные ножи, скользнули по черным лужам.
Луна, засыпав дорогу золотыми брызгами, плюхнулась в грязную темную лужу.
Жара, пыль. В скверике томится бронзовый Лермонтов.
В зоопарке. Бегемот - ожившая цистерна. Слоненок со старческими глазами. Тигр ревет, по соседству антилопы. Баба (приезжая):
- Вот ему бы сейчас ту бы вот одну. Вот бы разговелся.
Правда, где она в людях? В этой вот березе, в ее чистосердечной тяге к солнцу, в ее откровенной радости и т.д.
В душе пусто, как в графине алкоголика. Все израсходовано глупо, запоем, раскидано, растеряно. Я слышу, как в груди, будто в печной трубе, воет ветер.
В Москве местожительство его было в Гавриковом переулке у маленькой церквушки. Две ее маковки тускло переливались скорлупой веков (облупленной).
Сколько чувственного в весеннем обнажении земли. Воздух, разомлевший снег и вот из-под него - первая проталина, как девичья коленка из-под платья.
О том, что было... А было-то всего - весенний день, грязная дорога, две березы...
Считают деньги. Прислушайтесь: этим занят весь мир.
Когда нам было по шестнадцать лет, современная поэзия была безобразной. И мы перестали верить, что живые поэты на что-то способны. Мы сделались идолопоклонниками, фарисеями. Настоящие поэты для нас были - Пушкин, Лермонтов и Есенин.
Зачуханый день.
От нее запах разлуки и ветра.
Виноватыми всегда бывают нелюбимые.
Закат бросил вдогонку своих рыжих собак.
В Минске тоже есть каштаны, но чувствуют они себя здесь примерно так же, как я...
Киев. Утро 29 апреля. Бульвар Шевченко. В Киев надо приезжать рано утром и бродить по нему до темноты. На бульваре я принял парад киевских тополей. Храм. Пасха. Я иду по бульвару, солнце встает за моей спиной (изумруд росы на акациях), я иду, как воскресший Иисус Христос. Впереди меня скачет бронзовый Щорс. На бульваре против храма старушки лупят крашеные яйца.
- Христос воскрес, - говорю им я.
- Воистину воскрес, - рапортуют старушки.
Метро в Киеве построено из тщеславия.
Забыть меня здесь, когда мы рядом, - это значит замуровать меня в толпу соглядатаев. Это невозможно. Из этой свинцовой стены будет торчать моя к тебе нежность, так же, как если бы из моей могилы торчала моя рука. Ты этого не вынесешь.
Работал в цирке цыганом.
Мир с точки зрения невесты.
Октябрь 1961. В дым больной.
Он много мечтал и потому мало имел.
Старики, спекулирующие своим прошлым. Он полез, казалось, не в карман, а в самую глубину своей души и вырвал из нее рубль.
Люди устраиваются в жизни с такой серьезностью и обстоятельностью, как будто собираются жить лет пятьсот.
...слова, теплые, как постель тридцатилетней вдовы.
В столице трудно родиться поэту. Москвичи с детства все знают. Задумчивых в Москве нет. Всех задумчивых в Москве давят машинами. Поэты родятся в провинции, в столице поэты умирают.
Он ел, хищно пригнувшись над тарелкой.
В 1961 году в Москве действует около 70 церквей. Артисты (московские) за выступление в хорах получили 13 млн рублей за год.
Черемушки - каменный колхоз.
Могильная темнота (чернота) воды.
Был вечер. Посинели сугробы. Мутный свет матовых фонарей с черных чугунных столбов падал на лица прохожих. Их лица были задумчивы, до жалости серьезны, вечерняя тоска остановилась в их глазах. Красные вывески магазинов, реклама кинотеатра, два прекрасно одетых пижона, женский смех, беготня. Я нырнул в полуподвал "Гастронома", там почти никого не было. В серых половинках окна мелькали ноги прохожих. Я смотрел на них. Особенно бросилось в глаза удручающе согласованное движение проходящих пар. В них мне казалась каменная поступь тоски.
- В 25 лет еще рано оглядываться, но уже поздно нестись сломя голову.
- Чепуха!
Зрелость - рутина, и счастье - рутина, болото, тупик.
С похмелья. Развертывает утром газету:
- Взглянуть, что делается в трезвом мире.
18-летний парень, феноменально непосредственный и впечатлительный, из села приехал в город. На улице увидел девушку, влюбился, как будто был поражен молнией. Шел за ней, но потерял. Целый месяц ходил в этом месте, ни разу больше не видел. Тоска хуже болезни. Принес в редакцию искреннее, наивное письмо. "Как найти?" Газетчики. Спивающийся зубоскал. Трезвый деляга. Водопад цинизма парню надушу.
В этот вечер все девушки казались мне красивыми, как солдату, впервые получившему увольнение.
Дряхлый мартовский снег кряхтит под ногами.
Он подл, мелочен, злопамятен, но, к счастью, глуп, а потому неопасен.
Все порядочное - сгоряча, все обдуманное - подлость.
Каждый компромисс - скачок к старости и скотству.
- Он оригинален.
- Он дурак, но и в этом он неоригинален.
Людей без мировоззрения надо сажать в тюрьму
Она занималась легким образом жизни.
На голове, на самом темени у него появилось блестящее пятнышко. Там свила свое гнездышко рутина.
Новый год - новые подлости.
1 января. Казанский вокзал. Поехал, потому что пьян и молод. 15 минут ходил по перрону, заглядывал в окна вагонов. Не нашел, не видел. Поезда с московских вокзалов уходят иезуитски бесшумно, плавно, спокойно. Машинист, как опытный хирург: всадит нож незаметно, ласково и отхватит руку. Вспоминалась зеленая юность. Кажется, за тем и приезжал, чтобы не видеть, не встретить. На вокзале обычный бордель - духота, толкучка, кофе в липких, пропитанных жиром бумажных стаканах.
Каждый нормальный человек знает, что сейчас ищут 102-й элемент в таблицу Менделеева.
Сюжет. Молодой человек взялся писать честный, беспощадный дневник. Понял, что почти невозможно, что это самоубийство, ужаснулся. Сжег и весело, радостно отправился соблазнять чужую жену.
Хомут (рассказ).
Подъедет, подползет поезд дальнего следования, выйдет толстая, озабоченно разглядывающая сумочки жена, на весь перрон чмокнет в губы, скажет пустым громким голосом: "Здравствуй, милок", - сунет в руки черный большой, как саркофаг, чемодан, токнет в руки и другое барахло, скажет еще (не спросит, а скажет): "Ты здоров, не потеряй сетку..." И - конец!
Пушкин был лохматый безумец. Но он был дворянин и стеснялся своего безумия.
В тюрьме. В камере рецидивистов. Один поссорился с остальными, проткнул губы алюминиевой проволокой, замотал. Заставили размотать.
- Зачем замотал?
- А не желаю с вами, с суками, разговаривать.
Из детства. 1946 год. В июле на покосе стрелочник Говорухин поймал хорька. Принес домой и затеял жарить. Говорушиха изругала его и выгнала из избы. Он успел схватить сковородку и под бугром, за огородом, у речки сварил-таки добычу. Говорушиха, пухлая, громадная и разгневанная, стояла на меже, материлась, грозилась изувечить.
- Сковородку, змей, испоганил!
- Иди, иди сюда, - кричал снизу Говорухин, - попробуй! Ты попробуй - за милу душу пошыташ! (посчитаешь).
Мариха. Глухая, одинокая, несчастная старуха. В лесу на ягодах мы взрывали рядом с ней толовые шашки, украденные на складе в каменоломне. Хотели проверить - глухая ли она, не притворяется ли? Она была абсолютно глуха.
Аксинья - женщина, вернувшаяся с войны. Глухая, носила солдатские штаны, не мылась, материлась и пила. Дралась, но никогда не плакала. Даже пьяная. Говорила мужским зычным голосом. Курила махорку, и было противно видеть гримасу, с которой она поминутно сплевывала себе под ноги. Работала за мужика. Только песни пела по-бабьи, высоким, вытягивающим душу голосом. Мелодия песни, которую пела пьяная Аксинья, сильно походила на тему первой части из Первой симфонии Чайковского.
Целенаправленный (целеустремленный) идиот.
... как благородные - какое смелое сравнение.
Женщина жалуется на то, что "ты меня не любишь", вместе с тем сама любила только две недели пока он пренебрегал ею.
Мир состоит из скучных малокультурных женихов и симпатичных обольстителей.
Талантливо - это когда так, как не должно быть но когда это здорово.
Поцелуй в улыбку.
Первая любовь - это не первая и не последняя. Это та любовь, в которую мы больше всего вложили самих себя, душу, когда душа у нас еще была.
Чтобы сказать о таком человеке правду, надо дождаться, когда он умрет.
Даже в позу не могу встать - показываются грязные манжеты.
Богатые и бедные - категория старая, но дураки и умные - категория бессмертная.
В этом мире без неприятностей живут только свиньи и идиоты.
У художника - стог сена - автопортрет. Стог только предлог для самовыражения.
Я люблю людей, с которыми все может случиться.
От страданий (и болезней) интеллект проступает у людей на лице.
26 января. Центральный дом литераторов. Сатирики. Штук двадцать. Маститые - весь Олимп. Безыменский, Эмиль Кроткий, Арго, Масс, Бахнов, Костюковский, Привалов, Егоров. Самый молодой редактор отдела "Вопросы литературы". Я - мальчишка, провинциал, да еще забился в угол. Со стороны Привалова было пижонством и бестактностью пригласить меня на эту секцию.
1 2 3 4 5 6