Смит отключил прием.— Все эти корабли несут в себе семя собственного разрушения, — заметил он.— Разве нельзя то же самое сказать обо всем сущем? — спросил Ченнинг.Смит, нахмурившись, посмотрел на термостат.— Жарко здесь.— Очень.— Мы защищены экраном. Взрыв не мог вызвать повышение температуры.— Однако она повышается.Зазвенели звонки.Статком заговорил своим бумажным языком.— Там что-то еще! — крикнул Смит. Ченнинг наклонился и включил приемник.— Рамсэй? — спросил он.— Я, кажется, уже называл себя, громко и отчетливо.Смит начал лихорадочно нажимать кнопки. На экране появилось новое изображение. Раскаленная поверхность Стата. По ней размеренно передвигалась фигура в скафандре, бросая в люки какие-то свертки.— Мои поздравления, — сказал Ченнинг, — ты превзошел мои ожидания.Рыжеволосый выхватил у него микрофон.— Что ты там делаешь?— Неужели вы думали, что я буду цепляться за корабль, подобравшись к вам так близко? Я оставил там передатчик, а сам двинулся дальше. Стату приходит конец.— Нет еще, — сказал Смит.Он вставил ключ в гнездо под рычагом и повернул его. Когда он дернул рычаг, Ченнинг ударил его.Лежа на спине, он смотрел, как Ченнинг разглядывает пылающую поверхность Стата.— О мой Персей! — закричала Медуза, — раскаленный камень!Затем пламя начало утихать.— Внутренняя линия защиты, — засмеялся он. — Термическая плавка.— Тигр, — прошептал Ченнинг, — зверь горящий.За тридцать секунд до того, как Стат перестал существовать, Кассиопея начала безудержно рыдать. Он сорвала с себя платье и разбила все зеркала в квартире.С волосами цвета рыжих полос и глазами цвета черных полос тигра она вышла на балкон и долго смотрела на широкое темное пространство неба.

1 2 3 4 5