Оставалось еще немного времени, прежде чем я смог бы войти в двери
Компьютера, и я заполнил эту паузу, ломая себе голову по поводу Гленды. Из
ее прощальных реплик со всей очевидностью следовало, что она обо мне
что-то знала. Что она там знала, было для меня далеко не так важно, как
то, откуда ей стало это известно. И она знала нечто о моем старинном
враге, который в эти дни называл себя мистером Блэком. Уже по одной этой
причине ей следует занять важное место в списке моих неотложных дел.
Механизм выполнил все свои операции перед заключительной фазой, я
довершил остальное, открыл дверь и вошел. Комната была похожа на ту, что
занимал Архив, только выглядела попросторнее. И здесь тоже оборудование,
хотя и иного рода, занимало дальнюю стену, а кресло управления, хотя и
располагалось немного левее, было таким же комфортабельным, как и то,
другое. Я запер за собой дверь и направился к нему.
Я включил Бандита. Забавно, что прозвище, данное мной этой штуковине,
когда-то выпало из обращения и было заменено простой, сдержанной
недомолвкой: Комп. Впрочем, он был не простым компьютером. Он был еще и
похитителем данных. Тот факт, что его операции всегда оставались
безнаказанными, являлся своего рода признанием высокого мастерства его
безымянного творца, обеспечившего ему тайный доступ к основным базам
данных в Крыле 1. И даже более того. В случае необходимости он мог
обнаруживать, вычислять наилучшие возможности для проникновения и вводить
туда новые данные. Вот такой Комп!
Итак, я поручил ему поиски мистера Блэка. Я не возлагал слишком
больших надежд в этой области, но должен был попытаться. Мог же он на сей
раз в чем-нибудь проколоться. Я располагал на него довольно обширным
досье, уже усвоенным светящейся утробой Бандита, который черпал оттуда
сведения для своих поисков. Мы допустили ошибку, хотя и вполне объяснимую,
стерев эту часть нашей памяти. Подчистка, по всей вероятности, произошла
потому, что все это дело действительно представлялось удовлетворительно
завершенным, а сознательное воскрешение в памяти связанного с насилием
эпизода была нежелательным явлением для моих заботливо воспитанных
потомков. Следовательно, эта ошибка была допущена мной по моей
доверенности, как угодно. Значит, я должен проявлять понимание и
сочувствие, черт возьми!
Я отправил Бандита отыскивать для меня жизнеописание Гленды, а также
самую свежую информацию о ее последних передвижениях. Еще я начал поиски
сведений о Хинкли, Лэндже, Дэвисе и Серафисе в области статистики
смертности, чтобы выяснить, не сообщено ли уже о кончине кого-нибудь из
них.
Потом заверещал клаксон, и в кровь мою хлынул адреналин и я мгновенно
оказался на ногах.
Я подскочил к щиту управления слева от меня, включил обзорный экран
и, переключив все смертоносные ловушки с автоматического управления на
ручное, привел в готовность боевой арсенал.
Я испытал разочарование, когда увидел, что это всего лишь Винкель,
прибывший с гробом. Телеразвертка показала мне всю картинку и указала на
неживое состояние содержимого гроба, то есть, следовало полагать, что в
нем находились останки Лэнджа. Мое разочарование вызвало у меня усмешку. Я
должен был радоваться тому, что хотя бы Винкель, из всех нас, успешно
справился с возложенным на него делом. Вместо этого, я был слегка
раздосадован тем, что это не мистер Блэк появился, чтобы совершить
очередную попытку. Скоро ему предстоит узнать, что мне не свойственны
некие приступы малодушия, присущие моим собратьям. Кроме всего прочего,
эти две булавки олицетворяли собой более чем вековые запреты. До сих пор,
ему доводилось стрелять только по мишеням, по глиняным голубкам. Пришла
пора ему повстречаться с разъяренной, кровососущей летучей мышью. Я только
надеялся, что, прежде чем все будет кончено, у меня будет время сообщить
ему, что это опять был Винтон.
Я отключил клаксон и включил переговорное устройство.
- Хорошо смотришься, Винкель, - сказал я. - Я подойду через минутку и
помогу. Я в Компе.
- Кэраб, сказал, глядя на экран, этот более симпатичный,
тридцатилетний вариант меня самого. Я беспокоился. Когда не произошло
слияние...
- Успокойся. Положение улучшается.
Я отключил экран и переговорное устройство, открыл ящик, достал
небольшой пистолет, проверил его, зарядил, запихнул в карман. Зачем трудно
сказать. По-моему, это старые привычки сказывались, ведь дело было,
конечно, не в том, что я не мог доверять никому, даже, меня позабавила эта
мысль, собственной персоне.
Дверь изнутри открывалась без проволочек и я вышел, почувствовав
легкие угрызения совести из-за того, что ее за собой не запер, настолько
укоренилась эта привычная процедура. Как бы там ни было, будь проклят
мистер Блэк! Из-за него был заведен весь этот ритуал, после того случая,
когда он ухитрился добраться до Крыла, Которого Нет и лишь случайность
остановила его. Несколько проще была бы жизнь, попадись он тогда мне.
Я прошел по коридору, пересек линию обороны у входа и кивнул Винкелю,
с напряженным видом стоящему у гроба.
- Ладно, - сказал я, - потащили требуху в Хранилище. У нас дел полно.
Он кивнул в ответ, мы ухватились за ящик и поволокли его.
- Я беспокоился, что мы не доберешься сюда, - сказал он по пути.
- Твои страхи явно оказались беспочвенными.
- Да, сказал он, и, через несколько секунд, когда мы опустили свой
груз перед входом в Хранилище, и я стал возиться с замком, продолжил, -
похоже, что у тебя пистолет в кармане.
- Да.
- Вроде бы не транквилизаторный. Похоже, это другого типа.
- Точно.
- Для чего он?
- Подумай об этом с минутку, - сказал я, работая с замковым
механизмом.
Я довел дело до включения реле времени, потом выпрямился и показал
направо кивком головы.
- Пошли в Комп. Мне нужно выяснить кое-что, пока мы ждем.
Он последовал за мной, но резко остановился, когда мы приблизились к
двери.
- Она не заперта! - сказал он.
- Верно. Время сейчас более, чем просто немаловажно, - ответил я,
распахивая ее.
Он прошел за мной внутрь, не вымолвив ни слова, а я направился к
Бандиту, чтобы узнать, каковы результаты моих запросов. Как я и
подозревал, мистер Блэк неплохо маскировался. На него пока еще ничего не
было. Конечно, Бандит продолжит свои розыски, углубляясь все дальше и
дальше в поисках следов этого человека.
Ни одна из наших смертей еще не была зарегистрирована. Возможно,
квартира Хинкли была в таком состоянии, что они еще не разобрались, кто
там вообще находился. И было, в общем-то, рановато ожидать поступления
каких-либо сведений об Энджеле, даже если предположить, что тело уже
обнаружено, чего могло и не произойти.
...Уж, конечно, нет, пришел я к выводу, как только стал просматривать
данные на Гленду. Мистер Блэк сообщать не будет, и чем больше я узнавал
нового о Гленде, тем менее предсказуемой она мне казалась.
- У тебя были какие-нибудь трудности с доставкой сюда тела Лэнджа? -
поинтересовался я.
- Нет, никаких. Никто не повстречался...
Опять клаксон подал голос. Я снова включил экран и увидел Дженкинса.
Я вырубил клаксон, включил переговорник и сказал:
- Привет. Мы с Винкелем в комнате Компа. Давай сюда. Не споткнись об
Лэнджа.
Я отключил связь, прежде чем он успел ответить, этот еще один нервный
молодой человек нашего роста и телосложения.
Я почувствовал взгляд Винкеля и повернулся к нему.
- Ты изменился, - сказал он. - Ужасно. Я не понимаю, что произошло,
что происходит. Почему ты не провел слияния с нами после того, как
добрался сюда? Почему бы этого не сделать сейчас?
- Терпение, - сказал я. - Именно сейчас время - это очень дорогой
продукт, и я должен расходовать его бережно. Я объясню все и довольно
скоро. Доверяй мне.
Он слабо улыбнулся и кивнул.
- Значит, ты действительно знаешь, что делать?
Я кивнул в ответ.
- Я знаю, что делать.
Спустя несколько секунд объявился Дженкинс. Он тяжело дышал, лицо его
раскраснелось.
- Что происходит? - завопил он, и, судя по голосу, это была не просто
легкая истерика. Что происходит?
Винкель подошел к нему, схватил за плечо и сказал:
- Полегче, полегче. Кэраб все объяснит. Он знает, как с этим
справиться.
Дженкинс было напрягся, потом, вроде, немного обмяк. Он повернул
голову и уставился на меня.
- Я надеюсь на это, право, надеюсь, что это так, - сказал он, начиная
овладевать голосом и говоря уже спокойнее, медленнее. - Быть может, ты
начнешь с того, что объяснишь мне, что же произошло с Крылом 5?
- Что это значит? - спросил я. - Что с ним могло произойти?
- Его нет, - сказал он.

6
Значит, ее отцом был Кендэлл Глинн, несчастный ублюдок. Интересно, а
кроме того печально, странно и неприятно. Последнее, объяснялось и тем,
что я не склонен был верить в совпадения, и тем, что внезапно мне стало
стыдно за то, как вел себя Лэндж. Забавно, ему стыдно не было. Он питал
отвращение к насилию, и ему казалось, что в данной ситуации он действует
самым пристойным образом, тогда как я просто дождался бы благоприятного
момента и пристрелил бы этого парня. Не о том речь, что за это мне не
стало бы стыдно, но это было бы иное чувство стыда, не такое паскудное, по
моему разумению.
Я размышлял о нем, работая с замком на дверях Склада. Дженкинс и
Винкель находились в другом конце коридора, в Хранилище, упаковывали в лед
тело Лэнджа. Видимо, это было именно то, что требовалось: не просто занять
их чем-то в ожидании Джина, когда я, в качестве альтернативы слиянию,
смогу обратиться к ним ко всем сразу, но еще и заставить их прикоснуться к
мертвой реальности. Может, это несколько облегчит для них восприятие того,
что должно быть сделано.
Это случилось лет шестнадцать тому назад, значит Гленда была слишком
мала, чтобы хорошо помнить. Хотя, конечно, она об этом знала и слишком
много и недостаточно. Я (мы) связующее звено тогда находилось в
окоченевшей теперь фигуре Лэнджа, и Кендэлла Глинна необходимо было
остановить. Он высказывал свои идеи достаточно громко для того, чтобы я в
течение нескольких лет настороженно к ним прислушивался. Я бы так не
беспокоился, будь он человеком иного масштаба. Но Глинн был не просто
выдающийся инженер. Он был одним из тех ученых-творцов, что появляются раз
в несколько столетий, чтобы подтвердить обоснованность существования этого
затертого понятия "гений". Его коллеги уважали его, завидовали ему,
восхищались им; его имя было известно обывателю на ленточной дорожке столь
же хорошо, как и человеку в лаборатории. Хотя, когда он женился и стал
отцом Гленды, ему уже было далеко за сорок, в нем не ощущалось ничего
такого уж мизантропического, как это часто случается с блестяще одаренными
людьми, которые первые лет тридцать проводят во взаимных недоразумениях с
окружающим миром. Для человека, стремящегося покончить с большинством
основополагающих общественных традиций и наполнить старую тележку новой
поклажей, он был совсем не воинственным, а скорее привлекательным. Он был
последним настоящим революционером, которого я знал, и я уважал его.
Впрочем, мне, как Лэнджу, он, в основном, внушал опасения.
Когда мне стало известно, что дело уже не ограничивается разговорами,
что он действительно готовится предстать перед Советом и, по всей
вероятности, заручился поддержкой некоторых членов Совета, достаточной для
того, чтобы его просьба о начале осуществления проекта была поставлена на
голосование, я нанес ему визит в своем обличье Джесса Боргена, старейшего
члена Академии Наук. Я хорошо помню тот день и то тело, потому что моя
простота доставляла мне немало беспокойства и мне пришлось несколько раз
останавливаться по дороге к нему...
Кендэлл не был похож на изможденного наукой ученого. Невысокого
роста, коренастый, довольно грубые черты лица, густая шапка черных волос и
только на висках легкая седина. Больше всего поражали его глаза;
коррективные линзы делали их огромными, в особенности, левый, и
создавалось впечатление, что они видят почти все сразу, и насквозь. В том
положении, в каком оказался я, это как-то действовало на нервы. В общем,
не только по связанному с урологией поводу мне пришлось, уже через
несколько минут после начала беседы, извиниться и покинуть ненадолго это
нагромождение глобусов, звездных карт, рабочих столиков, чертежных досок,
модулей - макетов по привнесению экологических изменений и установки
компьютерного доступа. Это было вызвано тем, что я понял: вот человек, у
которого это может получиться, то, о чем временами лишь бормотали другие.
- Но восемнадцать миров Дома и так весьма сходны с Землей, говорил
он, - иначе мы бы не расположили Крылья на них, - в ответ на мое, - но
окружающая среда каждого из них является единственной в своем роде.
- И вы хотите вышвырнуть людей в них, хотя они не готовы?
- Люди или миры? - и он улыбнулся.
- И те, и другие.
- Да, - сказал он. - Они могут жить в модулях, занимаясь
формированием окружающей среды в нужном направлении.
- Допустим на секунду, что изменение окружающей среды внешних миров
пойдет нам на пользу, но зачем связываться с промежуточной стадией? Почему
бы не сделать это из самого Дома и, когда все будет готово, желающие
смогут отправиться туда и воспользоваться этим?
- Нет, - сказал он. - Боюсь... - и голос его стал очень тихим, и он
смотрел уже не на меня, а на шеренгу глобусов на столе справа от него. - Я
рассматриваю Дом, как эволюционный тупик для всего рода человеческого, -
продолжал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26