— П-прекрасная погода сегодня, — заикаясь, выдавила Анабел через проход, деливший ложу пополам. Ее оставшиеся друзья, молодой человек и девушка, наперебой закивали головами.
— В любой момент хлынет ливень, — сухо заметила Рут, давая понять, что замечание блондинки было абсолютно неуместным.
— Я имела в виду, что нет этого палящего солнца, — попыталась исправиться Анабел. Ее слова были оставлены без внимания, и, надо отдать ей должное, она поняла намек и больше не делала попыток завязать беседу. Однако через минуту в ложу вошел запыхавшийся Грэнт, и она поторопилась представить ему Уиттакеров.
Приветствовав сенатора и поцеловав руку Рут, Гарднер шепотом спросил своего слугу:
— Чалмерс, а ты какого черта здесь делаешь? Если бы я знал, что ты хочешь поехать на скачки, я бы взял тебя с собой.
— Нет, сэр. Тогда бы мисс Аманда оказалась в пути без сопровождения, а этого я не мог допустить.
— А, я понимаю. — Грэнт, наконец, повернулся к Аманде. — Вы все-таки приехали, мисс Сайтс! Может быть, вы скоро начнете кормить меня с ложечки?
— Если захотите, — сказала та с улыбкой. Ее слова вызвали смех у Рут, злобу у Анабел и гримасу у Грэнта.
Первые заезды начинались, и все подались вперед, вытянув шеи.
— О Господи, я забыла, под каким номером выступает Храбрец, — нервно проговорила Аманда, в смятении глядя на свою смятую программку. Начальный заезд проводился для двухлетних скакунов, и один жеребец Гарднера был на старте.
— Шесть, — коротко ответил Регги, пытаясь разглядеть лошадей на стартовой линии.
— А цвет Пэдди?
— Изумрудно-зеленый, — криво улыбнувшись, ответил Грэнт. — Что еще? Храбрецом управляет Эдди. Пэдди поскачет на Султане. Цвет у них одинаковый. — Он не отрывал глаз от жеребцов. — Черт, у Эдди же было время, чтобы выбрать место на старте. Теперь Храбрец зажат, как селедка в бочке.
Лошади застыли, наездники тоже, в воздухе нарастало напряжение. И тут две лошади рванулись вперед, не дождавшись выстрела стартового пистолета. Фальстарт Приготовления возобновились. По трибунам прокатился стон разочарования. Старт был дан лишь с четвертой попытки, и скакуны понеслись, вздымая из-под копыт комья земли.
Толпа зрителей вскочила на ноги, но поднятая лошадьми туча грязи не позволяла толком разглядеть участников заезда. Виден был лишь мчащийся на огромной скорости лидер. Крича и кашляя то ли от возбуждения, то ли от летящей пыли, Аманда так перегнулась через перила, что непременно упала бы, не ухвати ее Грэнт за талию. Мурашки снова пробежали по всему ее телу, хотя она понимала, что это не более чем инстинктивное движение. Его внимание было приковано сейчас к скачке: он пристально смотрел в бинокль на отстающих скакунов.
— Ну что там происходит? Я ничего не вижу! — капризничала Аманда.
— Он все делает отлично. Держится пока в центре. Как и было задумано.
Его руки судорожно сжимались, когда он бормотал, подбадривая наездника:
— Хорошо, Эдди! Поворот! Не теряй контроля! Темп, мальчик, темп! Подожди, подожди до прямой! Не раскрывайся! — Давай! — заорал он что есть мочи, так что Аманда подскочила на месте. Лошади вышли на прямую и бешено рвались к финишу. Аманда заметила лишь что-то зеленое, разрывающее заветную ленту, но так ничего и не поняла, пока Грэнт не схватил ее в охапку и не поднял на руках.
— Мы победили! Черт, мы сделали это! — торжествовал он.
Искрящиеся изумруды отражались в ее глазах. И он начал целовать Аманду на глазах у Анабел и всех остальных. Целовать страстно, бурно, слишком бурно, если взглянуть со стороны. Когда он остановился, Аманда уже почти лишилась чувств. Она безвольно повисла в его объятиях, пораженная и ослепленная. Наконец-то он дал волю своим чувствам! Даже в присутствии невесты!
Осторожно поставив Аманду на ноги, Гарднер смущенно произнес:
— О Боже! Простите, Аманда, я потерял контроль над собой!
Аманде удалось взять себя в руки и с достоинством выговорить:
— Мне кажется, Грэнт, вам лучше извиниться перед вашей нареченной, иначе вам придется искать себе другую невесту. Анабел ждет.
Слово «ждет», впрочем, не соответствовало состоянию Анабел в эту минуту. Так же как едва ли можно было назвать ее взгляд «возмущенным». «Бешеный» — вот что пришло на ум Гарднеру, когда он поймал его на себе. Гнев ее был слишком силен, чтобы вымолвить хоть слово. Но она дала ему другой выход: звонкая пощечина обрушилась на лицо Гарднера, и Анабел вылетела из ложи, шурша развевающимся платьем.
Получать выигрыш Грэнту пришлось с отпечатком пятерни на щеке. Аманда вежливо отклонила его предложение принять половину денег, которые причитались ей по праву. Аманде было достаточно того, что произошло на трибуне.
А впереди был еще следующий, более важный заезд. Господи, помоги ей, если они победят еще раз! Она боялась, что в таком случае Гарднер сломает нечто более ценное, чем ее ребра — разобьет ее сердце.
ГЛАВА 9
Главный заезд, считающийся кентуккийским вариантом Кубка Белмонта, вот-вот должен был начаться. Одиннадцать лучших трехлетних чистокровок, готовых сражаться во славу своих владельцев, были построены у стартовой линии. Среди них находился Султан, несущий на себе ирландского чародея весом не больше пятидесяти килограммов.
Глядя в театральный бинокль Рут, Аманда думала о том, что Пэдди, одетый в блестящие зеленые шелка, выглядел как самый настоящий эльф.
Как и в первый раз, возбуждение овладело Амандой. Когда прогремел стартовый выстрел, она вскочила со своего места, но тут же разочарованно опустилась: был объявлен фальстарт. Прошли долгие, напряженные минуты, пока лошадей снова построили в нужном порядке. Толпа затаила дыхание. Старт был хорошим, лошади рванулись, жокеи вцепились в их спины, как цирковые обезьяны.
Боясь потерять из виду лошадь и всадника, Аманда не отрывала глаз от Пэдди — невесомого тела, казавшегося воздушным шариком на мощной спине Султана. И вдруг, словно распоротое огромным мечом, небо прорвалось холодным дождем. Ни измороси, ни ветра — мощный ливень, в считанные секунды промочивший все насквозь. Аманда, напряженно глядевшая сквозь густую пелену, вымокла в мгновение ока. Пыль, покрывавшая беговую полосу, немедленно превратилась в грязь.
— Две минуты! — прорычал Грэнт, ударяя кулаком по поручню. — Еще бы две проклятые минуты, и все уже было бы закончено! — Он тоже поднес ладонь ко лбу, чтобы защитить глаза от дождя — его полевой бинокль был теперь почти бесполезен.
— Султан четвертый, еще одна лошадь идет между ним и оградой, — сказала ему Аманда, не обращая внимания на струи воды, стекавшие по ее спине. — Это хорошо или плохо?
— И то, и другое, — бросил он, наблюдая, как лошади сокращают разрыв на дальнем конце круга, пройдя около двух третей пути. — Он не может оставаться, зажатый со всех сторон. Он должен оторваться для последнего рывка.
На дальнем повороте Пэдди увидел открывшийся коридор и направил Султана к внешнему краю круга. Грэнт сокрушенно вскричал:
— Черт побери, Пэдди! Ты что же делаешь, парень? Сколько раз говорить, чтобы ты пробивался к внутреннему краю и берег время?
— Он не смог выйти по-другому, сэр, — едва слышно заметил у него за спиной Чалмерс.
Неотрывно они глядели, как Султан обошел третью лошадь и поравнялся со второй. Сердца их бешено колотились. Когда до финиша оставалось уже меньше пятидесяти футов, Султан вырвался вперед и шел теперь нос к носу с лидером. Толпа сходила с ума, крича и размахивая руками, словно обитатели сумасшедшего дома, и не обращая ни малейшего внимания на непрекращающийся дождь. Аманда вопила так, что многим могла бы служить примером.
Ее программка, которой она без конца била Грэнта по руке, намокла и растрепалась. Прыгая от нетерпения, она изо всех сил выкрикивала охрипшим голосом:
— Давай, Султан! Давай, Пэдди! Давай, давай, давай!
Лошади проносились мимо, летевшие из-под копыт комья грязи попадали в зрителей. Аманда не замечала этого. Султан вышел вперед на полголовы! Он летел к победе!
Все произошло так быстро, что Аманда не успела ничего понять. Лошадь, шедшая справа от Султана, споткнулась, налетела на него, и этого было достаточно, чтобы другая лошадь, которую Султан только что обошел, вырвалась вперед и на долю секунды опередила его на финише. Султан и Пэдди пришли вторыми, теряя равновесие. И ко всеобщему ужасу, Султан упал на колени, увлекая за собой Пэдди. Лошадь, врезавшаяся в Султана, тоже упала вместе со своим жокеем. Остальные восемь, не в силах удержаться на размокшей дорожке при такой скорости, проскакали по упавшим. Прежде чем кто-либо успел опомниться, еще двое животных оказались на земле, заржав от боли и испуга под сочувственные крики толпы.
Аманда еще не успела ничего понять, как Грэнт, с побелевшим от волнения лицом, перемахнул через поручень. Она следила за ним, прижав ладони ко рту, и дождь, не переставая, бил ей в лицо.
— О, пожалуйста, пусть с Пэдди будет все в порядке! Пусть Султану не будет слишком больно! — Она вздрогнула, когда Чалмерс накрыл своим плащом ее дрожащие плечи, и услышала, как он шепчет то же самое.
Прежде чем Грэнт добежал до места, где произошло падение, Султан уже встал на ноги и отряхивался, точно мокрая собака.
Пэдди, высвободившийся из стремян, поднимался с трудом, осторожно перенося вес на левую ногу и пытаясь ухватить разволновавшуюся лошадь за поводья.
— Я позабочусь о нем! — крикнул Грэнт. — Держись, сейчас найдем тебе врача!
Пэдди не возражал: его распухшая лодыжка была уже вдвое толще обычного. Прыгая на одной ноге, он добрался до внутреннего края круга и упал на траву, обхватив голову руками — воплощенное поражение.
Следующие полчаса были самыми долгими и тяжелыми в жизни Аманды. Желая разделить с Грэнтом все хлопоты, она подбежала к Пэдди, и, вдвоем с Чалмерсом, им удалось довести и укрыть его под навесом. Фрэнк Уиттакер, благослови, Господь, его душу, каким-то образом сумел разыскать в толпе зрителей врача, который, осмотрев ногу Пэдди, сказал, что перелома нет, но лодыжка сильно ушиблена.
Это было лучше, чем они ожидали, и гораздо лучше того, что постигло остальных неудачников. Двум другим лошадям посчастливилось куда меньше, чем Султану, отделавшемуся ссадиной на боку от удара копытом. Ко всеобщему огорчению, у одной из лошадей была порвана связка, так что ее участие в скачках было невозможным как минимум до следующего сезона. Другая сломала ногу и также была снята с дальнейших соревнований. Один жокей получил легкое сотрясение мозга, у другого было сломано ребро, у третьего — рука. Это был печальный день для поклонников скачек, и обитатели Туманной Долины были счастливы, что отделались так легко.
После того, как Грэнт осмотрел Султана от холки до копыт и передал его конюхам. Рут отвезла их в отель переодеться и выпить горячего пунша.
— Могло быть гораздо хуже, — заметил сенатор. — По крайней мере, никто из жокеев не получил серьезных травм.
— Да, слава Богу, что так. Несчастным лошадям пришлось гораздо хуже, — вставила Рут.
— А Пэдди мог сломать ногу. Но как только опухоль спадет, он снова сможет сесть в седло, — сказала Аманда, улыбнувшись несчастному жокею, сидевшему напротив нее в приемной Уиттакеров.
Нога его, обернутая полотенцем со льдом, лежала на возвышении. На нем были рубашка и брюки сенатора, которые пришлось подвернуть. Фрэнк одолжил сухую одежду и Грэнту, пока тот не добрался до своего номера.
— Мы почти выиграли, — жалобно проговорил Пэдди. — Мы бы обязательно победили, если бы не этот проклятый дождь.
— Прийти вторым — еще не совсем поражение, — послышалось сухое замечание Чалмерса. Сидевший в нем англичанин оставлял за собой последнее слово, разговаривая с ирландцем.
Грэнт согласился.
— Чалмерс прав. Мы пришли вторыми на дерби, и это неплохо по любым меркам. Многим ясно, что мы бы победили, если бы упавшая лошадь не толкнула нашу. Это, безусловно, хорошая заявка на будущее. А самое главное, что Султан не получил серьезных травм. Следующие скачки через две недели, и к тому времени он уже будет в наилучшей форме. Вот тогда мы посмотрим, на что он способен.
— Другие скачки всего через две недели? — удивилась Аманда. — А где?
— В Мэриленде. А еще через две недели скачки на Кубок Белмонта в Нью-Йорке. Они самые ответственные, и я решил выставить на них Султана, — объяснил Грэнт. — Кроме того, до конца сезона предстоит несколько скачек, на которых я еще раз хочу испытать нашего Храбреца и пару кобылок. А в промежутках придется встречаться с покупателями, провести аукцион однолеток и поискать еще чистокровных лошадей в нашу конюшню.
— Подумать только, вы очень занятой человек! — простодушно удивилась Рут. — Совсем как мой Фрэнк. Вам повезло, что Аманда будет теперь помогать вам, она такая толковая! Вы, конечно, уже это заметили. И то, как она держалась сегодня и помогала, не обращая внимания на дождь и грязь, было великолепно!
Грэнт поклонился и еще раз поблагодарил всех, но особенно Аманду. Рут верно заметила, что его новая партнерша оказалась сегодня весьма полезной. К его большому удивлению, хотя в тот момент у него и не было времени задуматься над этим, она держалась очень хладнокровно. В отличие от многих женщин из числа его знакомых, она не причитала понапрасну, не падала в обморок, пытаясь привлечь внимание к себе, как раз тогда, когда оно требовалось совсем в другом месте. Вместо этого она бросилась на помощь Пэдди, стремясь сделать все, что в ее силах в самой гуще беспорядка.
Даже сейчас, хотя она успела переодеться в сухое, ее волосы все еще были мокрыми и спутанными; похоже, самочувствие Пэдди и лошади волновало ее больше, чем собственный вид. И Грэнт воздал ей должное, искренне сказав:
— Ваша помощь очень пригодилась мне сегодня, Аманда.
Она улыбнулась.
— Ну что вы, Грэнт. Я была рада хоть в чем-то быть полезной. Но должна признаться, что если бы вы сами занялись Пэдди, предоставив мне Султана, то вряд ли я смогла бы что-то сделать. Несчастный Султан так и стоял бы под дождем, пока я пыталась бы к нему подойти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42