– Что же тогда? Если вы уезжаете сегодня, других объяснений быть не может.
Рейф пододвинулся к ней, так что тепло могучего тела обдало Адель приятной волной, заставив с особенной остротой ощутить его близость. Он не отрываясь смотрел на нее, и она вдруг заметила в его глазах сочувствие. А может быть, это была жалость? Она еще слишком плохо его знала, чтобы дать верный ответ, однако сердце в ее груди невольно встрепенулось.
– Леди Адель, в письме, полученном вами от короля, упоминалось что-нибудь о его опеке над вами?
Она помнила содержание письма, но так и не поняла до конца его смысл.
– Да… и что из того?
Де Монфор вздохнул и принялся шаркать сапогом по гравию, пытаясь подобрать подходящие слова для ответа.
– Леди Адель, король Иоанн устроил ваш брак. Я здесь для того, чтобы препроводить вас к вашему будущему супругу. Мы уезжаем сегодня же.
С губ Адель сорвался сдавленный крик. У нее возникло ощущение, словно кто-то вдруг выбил почву у нее из-под ног.
– Что такое?
– Мне очень жаль, но у меня нет выбора. Конечно, мне не следовало откладывать этот разговор до самого последнего момента, но я просто не знал, как вам об этом сказать.
– Я никуда не поеду! И я не собираюсь выходить замуж – тем более за человека, которого выбрал для меня король. Кто он, собственно, такой?
– Хью д’Авранш.
– Как вы сказали?
– Д’Авранш. Он недавно унаследовал замок своего дяди недалеко от Ботри. Теперь он один из фаворитов короля… о, леди, прошу вас!
Вскочив на ноги, Адель смерила его гневным взглядом; руки ее под складками плаща сжались в кулаки.
– Не поеду! Вы поняли меня? Вы не имеете никакого права заставлять меня выходить замуж против моей воли. Разве мало того, что нам навязали Бохана, так теперь еще и это! Я вам не какая-нибудь рабыня, которой его светлость может распоряжаться, словно движимым имуществом, а женщина из благородной семьи. Это мой замок, и я отказываюсь выходить замуж иначе, как по собственному выбору.
– Король вправе поступать со своей подопечной так, как считает нужным. Вас предложили этому человеку в качестве награды за важную услугу – если угодно, приза.
– Я не намерена становиться трофеем ни для одного мужчины. Нет и еще раз нет! Так и передайте вашему королю.
– Ваши вещи уже упакованы в сундуки и погружены на повозки. – Де Монфор поднялся со скамьи и встал рядом с ней. Несмотря на то что его отделяли от Адель несколько футов, он буквально подавлял ее собою. Всемогущий сюзерен, отвратительное олицетворение королевской воли, который явился сюда для того, чтобы навеки лишить ее счастья…
– Я ненавижу короля!
– В чем вы не одиноки, леди; однако это не освобождает меня от обязанности исполнить свой долг до конца. Я уже извинился перед вами за то, что так долго откладывал этот разговор. По крайней мере теперь вам не придется терпеть присутствие Бохана…
Она бросила на него злобный взгляд:
– Тоже мне утешение! Без сомнения, тот, кого прочат мне в мужья, ничуть не менее омерзителен.
Де Монфор ничего не ответил и отвернулся, однако по его молчанию Адель поняла: ее догадка оказалась верной.
– А если я откажусь ехать с вами?
– Тогда вас свяжут и увезут в качестве пленницы… но вы все равно поедете! Пожалуйста, леди, не вынуждайте меня прибегать к крайним мерам. Вы должны понимать, что у меня нет выбора: я обязан подчиняться приказам короля.
– Вы возьмете меня в качестве пленницы? – Она даже ахнула от изумления.
– Да… если придется.
Адель с трудом верила своим ушам: как такое могло произойти всего лишь за короткую неделю? Прежняя радость исчезла из ее жизни безвозвратно, все вдруг изменилось, и теперь уже ничего нельзя было исправить.
– Ваши личные вещи уже собраны – их у вас не так уж и много. Вы можете взять с собой камеристок и пса. Никто не собирается бросать вас на произвол судьбы; я буду рядом, чтобы защищать вас, пока вы не доберетесь до нового дома.
– Я ненавижу и вас тоже, де Монфор, за ваше вероломство! – выпалила она. – Было время, когда я считала вас порядочным человеком, однако это оказалось ошибкой. Теперь-то я понимаю, почему вы повторяли при каждом удобном случае, что мне не придется долго терпеть Бохана. Вы знали все с самого начала, однако не сказали мне ни слова, чтобы не лишиться моей благосклонности.
Рейф смотрел вслед ее удаляющейся фигуре, и сердце его учащенно билось. Адель права. Вначале у него просто не хватило смелости сообщить ей о воле короля, а с течением времени его решимость еще больше ослабла. Теперь, в последний момент, ему ничего другого не оставалось, как только выложить ей без обиняков всю правду. Камеристки Адель без ее ведома упаковали все личные вещи, а потом им было приказано держаться от нее в стороне, чтобы она не стала их ни о чем расспрашивать. Не она одна чувствовала себя обманутой. Рейфу действительно хотелось завоевать ее расположение, однако теперь он вынужден был признать, что опоздал. Все его надежды рухнули, и вместе с тем он обязан был выполнить данное поручение.
Адель бросилась к двери, ничего не видя сквозь слезы. Что же ей теперь делать? Несмотря на то что она чувствовала себя бессильной помешать осуществлению чудовищного плана короля, все равно должен был найтись какой-нибудь выход. Ей следовало хорошенько все обдумать. Ее окружало слишком много людей, чтобы попытаться убежать, да и куда? До сих пор Адель не знала в своей жизни ничего, кроме Эстерволда. Будь они все прокляты – и король, и в особенности Рейф де Монфор, который сумел усыпить ее бдительность, заставив ее восторгаться собой, а сам в это время держал свою гнусную тайну при себе.
Кейт и Марджери, стоя в ее комнате, заливались слезами. Постельное белье, драпировки, даже шкуры, которыми был устлан пол, исчезли. Адель вздрогнула, увидев подобное опустошение: она даже не предполагала, что ее комнату уже успели обобрать дочиста.
– О, леди Адель, мне так жаль! – хныкала маленькая Кейт, покрасневшие глаза которой умоляли хозяйку о прощении.
Марджери успокаивающе прижала Адель к груди и нежно погладила ее волосы.
– Я хотела вас предупредить, миледи, но Бохан мне не позволил.
Присутствие камеристки несколько успокоило Адель. По крайней мере она будет не одна.
– А где Вэл? – вдруг спросила девушка: пес не попадался ей на глаза вот уже в течение нескольких часов.
– Они забрали его… Он рычал и упирался, как мог, но…
– Будет тебе, Кейт, – резко прервала ее Марджери. Она не хотела еще больше огорчать хозяйку известием о том, что ее любимца избили кнутом.
– Ладно, я ни в чем вас не виню. И не надо плакать, Кейт, – произнесла Адель, между тем как девочка разразилась новым приступом рыданий. – Сейчас для нас лучше держаться вместе – это все, что нам остается.
На лицах горничных появились робкие улыбки: сила духа их госпожи и им придала храбрости.
– Мне нужно еще кое-что сделать, так почему бы вам пока не попрощаться со всеми?
Все трое стали спускаться по лестнице вниз, а тем временем в уме Адель уже сложился план спасения. Она собиралась отправить записку Джосу – известить его о том, какая судьба ей уготована. Этот новый и неожиданный поворот событий наверняка заставит его выйти из своего укрытия независимо от того, пришло для этого время или нет. Как только ее брат окажется дома, она перестанет считаться подопечной короля, и тогда никто не вправе будет навязывать ей замужество против ее воли. Оказавшись внизу, она сразу же послала за Лью, поваренком, семья которого жила поблизости от монастыря. Мальчуган был немного слабоумным, и Адель сомневалась в том, что он запомнит словесное сообщение, поэтому ей пришлось прибегнуть к записке. Она быстро набросала послание брату, адресовав его на имя сэра Гая Козентайна, но не успела еще присыпать письмо песком, как вдруг, к ужасу для себя, обнаружила за плечом Гилберта Бохана.
– Что такое, леди? Уж не собираетесь ли вы умолять своего рыцаря-защитника о помощи? – Бохан зашелся смехом в восторге от собственной догадливости и выхватил у нее из рук письмо.
У Адель сердце ушло в пятки от страха. Ее последняя надежда рухнула!
И тут, словно осененная благодатью свыше, она вспомнила: кастелян едва разбирает буквы!
– Я написала родным Кейт, извещая их о своем предстоящем замужестве. Возможно, они не захотят, чтобы она уезжала так далеко от дома.
– Кейт… – повторил кастелян, наконец повернув письмо нужной стороной вверх. – Кто она такая?
– Младшая из моих камеристок. Мать девочки прислала ее ко мне, чтобы в замке ее обучили ведению домашнего хозяйства.
– Ах вот как, – Бохан повертел письмо в руках.
– Родные Кейт не умеют читать, поэтому я собираюсь отослать его сэру Гаю Козентайну в ближайший монастырь – он приходится им родственником… – поспешно добавила Адель, не желая лишний раз искушать судьбу.
Кастелян сделал вид, будто внимательно рассматривает адрес. Как только в комнату вошел поваренок, Бохан тут же накинулся на него:
– Куда тебе поручено отнести это письмо, парень? – проворчал он, надеясь поймать Адель в ловушку. Девушка испустила глубокий вздох, когда запинающийся, красный как рак Лью наконец выдавил из себя:
– В монастырь… милорд.
Удовлетворенный его ответом, Бохан кивнул и сунул письмо в руку Адель.
– Можете его запечатать. Я разрешаю.
С этими словами он повернулся и, фальшиво насвистывая себе под нос, направился к двери.
От радости и облегчения сердце Адель сильнее забилось в груди. Ей оставалось только возблагодарить Бога за то, что ее письмо перехватил Бохан, а не де Монфор – вне всякого сомнения, барон умел читать.
– Поторопись, Лью, и помни: если тебя вдруг остановят, скажи, что ты делаешь это с позволения лорда Бохана.
Мальчик энергично закивал, прямо-таки раздуваясь от гордости – ведь ему доверили такое важное задание!
Адель рассчитывала отложить отъезд до завтрашнего утра, чтобы дать Джосу большую свободу действий, однако очень скоро ей стало ясно, что ее надеждам не суждено сбыться.
После того как они перекусили на скорую руку, де Монфор отдал своим людям приказ построиться.
– Лорд Рейф, – обратилась к нему Адель вкрадчивым голоском, – не лучше ли нам отложить отъезд до завтрашнего утра? Скоро начнет темнеть, и…
– Очень может быть, но мы отправляемся через час. – С этими словами де Монфор удалился, громко стуча каблуками.
О, как же ей хотелось дать ему звонкую затрещину, чтобы сбить с наглеца спесь! Какая ему разница, уедут ли они сейчас или на следующий день?
Адель поспешила за ним через весь зал и с тревогой увидела, что Марджери и Кейт уже ждут у двери в дорожных плащах.
– Не разумнее ли будет отправиться в путь после ночного отдыха? – попробовала она подступиться к нему еще раз.
– Нет никакого смысла оттягивать неизбежное. Посмотрите вон туда. Что вы там видите?
Она взглянула в том направлении, куда указывала его рука. Внутренний двор замка кишел людьми и лошадьми, готовыми к дальней дороге.
– Всадников верхом на лошадях, повозки, – отозвалась она робко.
– А еще?
Адель пожала плечами, чувствуя себя неловко под его властным взором.
– Не знаю.
– Солнце, леди, видите, как оно ярко светит? Ветер слабый, дождя нет, дороги по большей части не размыты, так что у нас осталось сегодня по крайней мере четыре часа времени, удобного для путешествия. У вас есть ко мне еще какие-нибудь вопросы?
Адель молча посмотрела на него и с угрюмым видом поджала губы. За своей спиной она слышала всхлипывания юной Кейт и мягкий голос Марджери, пытавшейся ее утешить. Все это казалось ей невыносимым.
Стиснув зубы, Адель собралась последовать через двор замка за де Монфором, но тут ее остановил, схватив за руку, Гилберт Бохан. После того как выяснилось, что он остается единоличным хозяином замка, кастелян стал вести себя особенно дерзко.
– Ах, леди Адель, я вижу, вам не терпится тронуться в путь. Как же я завидую вашему жениху! Он может по праву считать себя счастливейшим человеком на земле, заполучив такую кроткую и послушную невесту. – Бохан язвительно усмехнулся. – Бедняга даже не догадывается, во что он ввязался, не так ли, леди? Знаете, мне всегда казалось, что, если бы вы задержались здесь чуть подольше, мы бы с вами неплохо поладили. – Он крепче стиснул ее руку.
Адель с трудом высвободилась.
– Никогда! – отрезала она, едва оказавшись подальше от него. – Скорее ад покроется льдом.
Бохан в ответ смачно выругался. Он был бы не прочь задержать ее здесь, однако в конце концов ему пришлось отказаться от этой мысли. Во всем был виноват он сам. Если бы он привел свой замысел в исполнение раньше, эта своенравная дрянь уже давно поняла бы, кто здесь настоящий хозяин; теперь было слишком поздно: она ускользнула от него. Его понурое лицо приняло свое обычное кислое выражение, и, обернувшись, он дал затрещину ближайшему солдату, накричав на него за то, что тот по небрежности уронил какую-то шкатулку.
По другую сторону двора Адель обнаружила де Монфора, объяснявшего их маршрут вознице, следовавшему за основной частью отряда вместе с гужевыми животными и вооруженной охраной.
– Что на этот раз? – спросил он, едва заметив ее рядом. – Неужели вы услышали таинственный голос с неба, предупреждающий вас о надвигающемся дожде?
Адель предпочла не обращать внимания на его колкость.
– Я ищу своего пса, но нигде не могу его найти. И где мой конь – или мне придется ехать в телеге?
– Ваш конь уже оседлан и ждет вас, леди.
– А Вэл?
– Он заперт в клетке в одной из повозок.
– В какой именно?
После некоторого колебания де Монфор подхватил ее под руку и увел в сторону от остальных.
– Путь предстоит долгий, и мы не хотим, чтобы он убежал по дороге. Вэл сейчас сидит в клетке в моей повозке с провиантом. Наверное, вы хотите, чтобы он путешествовал вместе с вами, а не с багажом. Я отведу вас к нему, но прежде должен кое о чем предупредить. Люди Бохана были… излишне грубы с ним.
– Что?
– О, обещаю вам, он поправится, но… Они избили его кнутом.
– Нет! Бедный Вэл! Он сильно пострадал?
– Не надо так расстраиваться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42