– Нет и еще раз нет, – ответил он не моргнув глазом. – Де Монфор – негодяй. Не забывай, что он из свиты короля и никогда не женится на такой, как ты. Этот человек просто хочет переспать с тобой, глупышка, как и любой другой мужчина с горячей кровью. И запомни – больше я не желаю об этом слышать!
Адель не могла поверить, что все это происходит наяву.
– Я люблю его, – повторила она, но Джос в ответ только презрительно скривил губы:
– Послушай, я понимаю, тебе сейчас кажется, будто ты его любишь, но я – твой брат и мне лучше знать. Де Монфору было поручено доставить тебя к жениху, однако стоило ему увидеть тебя, как он сам положил на тебя глаз, вот и все. В моих планах для него нет места; и если даже он отказался от своего задания, я намерен довести дело до конца. Вместо благодарности от старины Иоанна моей наградой станет золото, сестра. Полные пригоршни золота.
– Прошу тебя, Джос, – взмолилась Адель, – забудь об этом письме и послушай, что я говорю тебе!
– Ладно, Бог с ним, с письмом. Но ты должна раз и навсегда выбросить из головы всю эту чушь насчет любви. Д’Авранш охотно заплатит любую сумму, лишь бы заполучить тебя. Не бойся, я потребую выкуп под стать твоей красоте и его богатству. – Джос ухмыльнулся, явно очарованный собственным красноречием. – Для такого знатного лорда жалкая дыра вроде Эстерволда не имеет большого значения, поэтому я собираюсь потребовать замок обратно.
Презрительный отзыв Джоса об их родовом гнезде удивил и огорчил Адель.
– Как ты можешь называть свой собственный дом – свое наследство – жалкой дырой? И, кроме того, Джос, Эстерволд уже и так принадлежит тебе.
– А вот я не исключаю, что твоя привлекательность отчасти объясняется тем, что ты являешься наследницей, – продолжал Джос, явно пропустив ее слова мимо ушей.
– Да выслушай же меня! – крикнула она, дернув его за руку, чтобы привлечь к себе его внимание. – Эстерволд не имеет никакого отношения к моему приданому. Он уже твой.
На какой-то миг Джос уставился на нее, пораженный ее словами. Затем его бледное лицо покрылось густым румянцем. Не дав ей сказать ни слова, он схватил ее за руку и потащил за собой по ухабистой тропинке, проходившей между лачуг.
Его цепкие пальцы сжали ей запястье с такой силой, что на нем остались синяки.
– Перестань, Джос! Мне больно, – вскрикнула Адель.
Он тут же ослабил хватку и, остановившись, повернул Адель лицом к себе.
– Извини, я не хотел, – произнес он хмуро. – Никогда, никогда не вынуждай меня причинять тебе боль. Просто делай то, что тебе говорят. Я же не собираюсь продавать тебя в какой-нибудь лондонский дом терпимости. Скоро ты станешь хозяйкой огромного поместья.
– Но для этого мне придется выйти замуж за человека, с которым я даже не знакома! Пойми, мое сердце уже отдано Рейфу. Неужели ты не видишь, что обрекаешь меня на рабское существование в доме д’Авранша! – Она всматривалась в его лицо, надеясь найти на нем хотя бы проблеск сострадания, однако оно, казалось, превратилось в неподвижную маску. – Неужели мое счастье тебя совсем не заботит? Многие годы я мечтала о твоем возвращении, но теперь ты так изменился, что стал для меня совсем чужим. А когда-то мы были так близки с тобой, Джос! Помнишь, как мы однажды, играя, спрятались в старом туннеле? А ту шлюпку, которую ты сам построил? Мы еще плавали на ней в пруду, где разводят рыбу. Это было в том самом году, когда собака бондаря принесла щенков и нам пришлось…
– Прекрати сейчас же! – огрызнулся Джос. – Я ничего не помню и не желаю, чтобы ты впредь заводила подобные разговоры.
– Но ты не мог так просто взять и забыть все это!
– Если бы тебя били каждый день так, как меня, ты была бы рада уже тому, что не забыла своего собственного имени, – ответил он язвительно, после чего через силу улыбнулся и добавил уже более мягко: – Просто наберись терпения, Адель, и все будет хорошо. А пока я хочу, чтобы ты оставалась в хижине и никуда не выходила – так надежнее. Завтра мы покинем это место. – Он осмотрелся по сторонам и ухмыльнулся: – Я что-то не вижу сегодня того огромного уродливого пса, который тебя сторожит.
От этих слов по спине Адель пробежал холодок. Она попыталась уклониться от его объятий, но тщетно – Джос крепко прижал ее к себе и поцеловал в губы так, что ей стало больно.
– Запомни, сестра, пока ты здесь, твоя безопасность зависит только от меня.
Глава 7
Едва Адель осталась одна в полутемной хижине, как вся напускная отвага разом покинула ее. Она опустилась на корточки и горько зарыдала, всей душой проклиная себя за слабость. Жаловаться на судьбу в ее положении было бессмысленно. Она должна была продумать план побега, поскольку ни на какую помощь со стороны брата рассчитывать не приходилось.
Девушка подкралась ко входу в хижину. Как она и предполагала, дверь оказалась запертой снаружи на висячий замок. Ей оставалось только надеяться, что единственный ключ от замка находился у Джоса, хотя даже это не слишком ее успокаивало.
Она принялась осматриваться по сторонам. Темнота внутри хижины не была полной благодаря проблескам лунного света, проникавшим между плохо подогнанными деревянными ставнями. Как только ее глаза привыкли к полумраку, она заметила на полу набитый соломой тюфяк и уселась на него, поджав колени. Ей нужно взять себя в руки. То, что ее брат оказался таким бесчувственным, явилось для Адель тяжким ударом. По-видимому, побои, которым, по его словам, он подвергался, лишили его не только детских воспоминаний. Хотя нежная привязанность к мальчику, которого она когда-то знала, все еще не угасла в сердце Адель, Джос-мужчина подвергал эти чувства суровому испытанию на каждом шагу. Не потому ли он с ходу отверг ее любовь к Рейфу, как женский каприз, что сам никогда и никого не любил? Или же она просто мешала его замыслам?
Совершенно изнуренная, Адель улеглась на тюфяк и стала прислушиваться к звукам, доносившимся снаружи. Еще недавно там царили шум и пьяное веселье, но теперь все стихло. Затем до ее слуха долетели приглушенные голоса прямо за дверью. Адель застыла на месте. Что, если эти люди вломятся в хижину и попытаются ее изнасиловать? Даже несмотря на то что Джос запер дверь на замок, дерево, из которого она была сделана, выглядело таким ветхим, что выбить ее не составляло труда.
Наконец гуляки удалились, и Адель испустила вздох облегчения. До сих пор она даже не замечала, что лежит затаив дыхание. Она вынуждена была оставаться настороже, чтобы ее не застигли врасплох. Каждый раз, когда ее глаза смыкались, Адель щипком заставляла себя снова открыть их, а когда голова от усталости опускалась на грудь, она резко выпрямляла спину.
Ее вывел из полудремы неожиданный стук в дверь. По-видимому, несмотря на все усилия, она проспала довольно долго, поскольку в щели под дверью и между ставнями уже проникал слабый свет раннего утра.
– Не бойся, Адель, это я.
У нее немного отлегло от сердца при мысли, что к ней пришел Джос, а не кто-то другой из ее похитителей. После нескольких сильных ударов и приглушенных ругательств ему в конце концов удалось открыть заржавевший замок. Дверь со скрипом распахнулась, отлетев почти к самой стене, и повисла косо на полуоторванных петлях. В дверном проеме показался Джос, темный силуэт которого смутно вырисовывался на фоне серого рассвета.
Когда Джос подошел ближе, Адель заметила, что он выглядит угрюмым, подбородок его казался темным от выступившей на нем рыжеватой щетины.
– Мы что, уже уезжаем? – спросила Адель, с трудом поднявшись на ноги.
– Да, и чем скорее, тем лучше. Люди Браутона – не более чем банда грабителей. Будет лучше, если мы от них отделаемся. – Тут Джос понизил голос и признался тоном заговорщика: – Мы направляемся в наш собственный лагерь, недалеко от замка Саммерхей.
При упоминании этого ненавистного места у Адель все оборвалось внутри. Джос не изменил за ночь своего решения. Она хотела снова обратиться к нему с просьбой, но в конце концов отказалась от этой мысли. Лучше сделать вид, будто она покорилась его воле, тогда он ослабит надзор и, возможно, ей представится удобный случай для побега.
– Сестра, неужели у тебя не найдется хоть нескольких слов приветствия для родного брата?
– Доброе утро, Джос, – отозвалась Адель покорно, беспокойно облизывая губы. Когда он протянул к ней руки, она попыталась увернуться, но недостаточно быстро, и Джос тут же заключил ее в объятия.
– Почему ты не хочешь меня поцеловать и шарахаешься, как от прокаженного? Неужели ты и впрямь так холодна? – хрипло осведомился он.
Хорошо еще, что их окружал полумрак, так как, будь в хижине хоть немного светлее, он бы наверняка заметил ее отвращение. Сначала близость Джоса вызвала у нее приступ панического страха, но Адель все же сумела совладать со своими чувствами и даже выдавила из себя улыбку, а затем слегка чмокнула его в щеку:
– Вот тебе, брат, утреннее приветствие и поцелуй в придачу.
Снаружи раздался стук конских копыт, и этот звук мгновенно привлек внимание Джоса, дав Адель возможность высвободиться из его объятий. Он что-то недовольно проворчал, однако не произнес больше ни слова, дожидаясь, пока она наденет ботинки.
Когда они вышли на улицу, Адель с удивлением обнаружила, что даже в этот ранний час в поселке кипит бурная деятельность. Неожиданно для себя она заметила Лунного Света, стоявшего в тени между строениями. Не веря собственным глазам, она окликнула его, и конь в ответ весело заржал.
Ее изумление и радость заставили Джоса улыбнуться.
– Мне показалось, что этот конь твой, – произнес он, потянув за поводья Лунного Света, чтобы вывести его из укрытия.
– Где ты его нашел? – в восторге воскликнула Адель, поглаживая бархатистую морду своего любимца. В знак преданности Лунный Свет потерся носом о шею хозяйки, его горячее дыхание проникало под ее плащ.
– Люди Браутона поймали его. Эти негодяи наверняка оставили бы бедное животное себе, если бы я сразу его не узнал. У меня наметанный глаз во всем, что касается лошадей. – Джос осмотрелся по сторонам, после чего добавил чуть слышно: – Еще немного времени, и мы снова будем предоставлены сами себе.
По ухабистой улице в их сторону уже направлялось несколько пугающего вида вооруженных до зубов субъектов, во главе которых шел рыжебородый детина огромного роста. Судя по всему, это и есть их предводитель, подумала Адель с отвращением.
Как только Джос заметил их, его лицо тут же расплылось в дружелюбной улыбке и он выступил вперед, чтобы поздороваться. Пока мужчины похлопывали друг друга по спинам, Адель недоумевала, чем была вызвана столь неожиданная перемена в настроении брата.
– Когда я вернусь, парни, мы с вами повеселимся на славу, – пообещал Джос, обменявшись рукопожатием с рыжебородым гигантом.
– А ты уверен, что сможешь провернуть это дельце без посторонней помощи? – спросил тот.
– Само собой, Джек. Ты и так уже достаточно мне помог, теперь настала моя очередь сделать то же для тебя. – Джос жестом велел своим подчиненным привести лошадей. – Мы без труда разделаемся с этими ублюдками, а если они держат в плену кого-нибудь из твоих людей, мы вызволим их и привезем с собой. По слухам, повозка битком набита золотом. Скоро мы вернемся сюда, чтобы поделиться добычей.
Джек Браутон ухмыльнулся, обнажив почерневшие остатки зубов.
– Что ж, подождем, – ответил он, потирая руки.
Все снова принялись по-дружески похлопывать друг друга по спинам.
– Ты, конечно, собираешься сначала отвезти сестру в замок? – спросил Джек Браутон.
– Да, таков мой план.
– Превосходно. Я пошлю с тобой пару своих людей – они покажут путь.
Адель сразу догадалась, что последнее предложение не слишком устраивало ее брата, но Джос благоразумно предпочел согласиться.
Несколькими минутами позже небольшой отряд из десяти человек верхом на жалких клячах отправился в путь. Люди Джека Браутона следовали за ними по пятам. Адель поняла, что Джек послал их на тот случай, если Джос вздумает нарушить данное слово, однако она не имела ни малейшего понятия, чью повозку они собирались ограбить. Лишь когда кавалькада отъехала на достаточное расстояние от лагеря, правда начала понемногу доходить до ее полусонного рассудка. Джос имел в виду повозку Рейфа, хотя она могла утверждать с уверенностью, что никакого золота там не было!
Как только они сделали привал, чтобы напоить лошадей, она подъехала к брату:
– Стало быть, вы положили глаз на повозку де Монфора?
Джос осмотрелся по сторонам, как бы для того, чтобы удостовериться, не подслушивают ли их.
– Ну вот, опять начинаются вопросы. И когда только ты научишься мне доверять? Никто тебя не упрекнет, если ты не будешь знать, что происходит.
Адель слегка удивило, что на этот раз ее любопытство не вызвало у него досады. Затем Джос поразил ее еще больше, взяв под руку и отведя на несколько шагов в сторону вдоль илистого берега ручья.
– Да, мы собираемся захватить повозку де Монфора, – нарочито громко произнес он.
– Но там нет никакого золота.
– А я и не говорю, что оно там есть.
– Но… Зачем же вам тогда ее грабить?
Джос подмигнул ей в ответ:
– Тс-с. Скоро ты сама все поймешь. – Он потрепал рукой ее подбородок, по-прежнему пребывая в прекрасном расположении духа.
В полдень они остановились у колодца с холодной водой; на этот раз вся еда их состояла из нескольких ломтей черствого хлеба и сыра. Как ни странно, Джос запретил своим людям прикасаться к элю, который они привезли с собой во фляжках. Люди Браутона, однако, не отказали себе в удовольствии отведать спиртного.
Адель уселась на траву, наслаждаясь теплыми лучами солнца, падавшими на нее. От нечего делать она принялась рвать маргаритки на лугу, чтобы сделать из них венок, ногтем разделяя стебельки на части и сплетая их вместе. Затем она со вздохом вытянула ноги и, убедившись в том, что никого из мужчин рядом нет, разлеглась на траве, любуясь ярко-голубым небом, по которому медленно проплывали белые пушистые облака. Ей очень хотелось немного поспать, однако она понимала, что не время позволять себе сейчас подобную роскошь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42