Кейт еще больше растерялась: ну как объяснить ему, что он заблуждается?
— Эй, Джек, не грусти! — крикнула Мейвис. — Давай-ка споем что-нибудь! Иди сюда!
Один из приятелей Джека качнул головой в сторону Леона:
— А кто этот черномазый? Американец?
— Нет. — Джек поудобнее устроился на высоком барном табурете. — Он англичанин и живет неподалеку.
— Ну, если он тебя не раздражает, старина, то пусть остается, — согласился парень с нездоровым цветом лица, глаз которого подергивался от нервного тика. — Только американские негры обычно держатся особняком и сюда не суются, чтобы не возникли проблемы. Ты понимаешь, что я хочу сказать?
Кейт напряглась. Уже во второй раз за сегодняшний день ей пришлось выслушивать презрительные замечания о цвете кожи Леона. Он еще в начале их знакомства предупреждал о неизбежности этого, но до сегодняшнего дня ей казалось, что она сможет дать отпор любому грубияну. Но как показала практика, она еще не готова отстаивать свое мнение ни перед Джоссом Харви, ни перед местными жителями.
Первым ее желанием было отвести приятеля Джека в сторону и высказать ему все, что она о нем думает. Однако это могло вылиться в некрасивую сцену, а ей не хотелось портить Джеку вечеринку. Но и оставаться здесь она больше не могла. Кейт обернулась и посмотрела на Леона. Тот спокойно о чем-то разговаривал с Гарриеттой и Чарли, лицо его выглядело хмурым и усталым. Кейт понимала, что их беседа о Джоссе Харви не прошла для него бесследно.
— Этот темнокожий парень мой приятель, — услышала она голос Джека. — Оставь его в покое.
Кейт, переполняемая благодарностью за нежданную поддержку, отошла от стойки, миновала Малкома Льюиса и направилась к мужу. Джек ее выручил. Он не был другом Леона, однако решил за него вступиться. Отныне все приятели Джека будут знать, что лучше не оскорблять Леона в его присутствии.
Леон обнял жену за талию и ласково произнес:
— Привет, дорогая! Я решил, что ты обо мне забыла. — В его печальных глазах вспыхнули смешинки. — Гарриетта и Чарли уже наметили день своей свадьбы. Они считают, что им лучше пожениться в будни, чтобы Билли не смог подарить им на счастье ведро угля.
— Мы решили устроить тихое торжество, — пояснила Гарриетта, повысив голос, чтобы перекрыть воодушевленное пение Мейвис и Джека.
— Не будь такой наивной, дорогая! — покачал головой Чарли. — Разве на площади Магнолий можно устроить тихое торжество?
Гарриетта не нашлась что ответить.
— А вот и устрицы! — раздался радостный вопль Альберта. — Налетайте!
— Я хочу домой, — сказала Кейт Леону, воспользовавшись тем, что все потянулись за принесенным Альбертом лакомством. — Ты не возражаешь, если мы потихоньку исчезнем?
Он прижал ее к себе еще крепче.
— Вряд ли нас кто-нибудь хватится.
— Нужно иметь собственную вилку для извлечения устриц из раковины, Дэнни! — выговаривала Мириам зятю. — Я тебе свою не дам. Боже правый, когда же ты повзрослеешь?
— Я тысячу лет не ела улиток, — говорила Мейвис Джеку, озорно блестя глазами, явно вкладывая в свои слова сексуальный подтекст. — Но если ты считаешь, что мне пора разогреться…
— Отстань от него! — крикнул ей Арчи Каммингс. — Я могу тебя угостить. Выберу самую сочную!
Под общий хохот Кейт и Леон покинули бар, услышав напоследок колкий ответ Мейвис:
— Оставь свою улитку себе, Арчи! Я слышала, что ее из раковины никакой вилкой не вытащишь.
Дверь захлопнулась, и Леон, усмехнувшись, заметил:
— И Гарриетта надеется сыграть здесь тихую свадьбу? Ничего у нее из этой затеи не выйдет.
— Чарли ей это объяснит, — рассмеялась Кейт.
Леон обнял ее за плечи, она обхватила рукой его талию. На душе у него полегчало.
— Странная все-таки эта парочка! — заметила Кейт. — Гарриетта всю жизнь слыла старой девой: никакой губной помады, неизменный пучок на затылке, всегда строгая и подтянутая. Воплощение порядочности! Ее никогда не величали по имени, исключительно официально. И вдруг она начинает обучать грамоте Чарли! И вот уже вся площадь обращается к ней по имени, и она ходит в паб и распевает вместе со всеми песни.
— Да разве мало счастливых семей кажутся странными! — воскликнул Леон, когда они завернули за угол. — Взять хотя бы нас самих. Ведь наверняка, глядя на нас, кое-кто качает головой и гадает, что нас связывает. Или, к примеру, возьмем Кристину с Джеком. Она еврейка из Германии, выросшая в обеспеченной семье. Джек — простой парень, сорвиголова из южного Лондона. Не представляю, как он будет жить, когда демобилизуется!
Кейт промолчала, в отношениях Кристины и Джека ее беспокоило кое-что еще. В частности, когда же подруга наконец доверит мужу свои сокровенные тайны? И как поведет себя Джек, когда это произойдет?
Глава 10
Ослабевшей рукой Кристина постучала в желтую дверь. Свежая краска поблескивала в лунном свете, и ее едва ощутимый запах смешивался с густым ароматом роз в палисаднике Фойтов. Карл долго не открывал, видно, не ожидал гостей в столь поздний час. Наконец он отворил, и по тому, как растерянно он мигал, Кристина поняла, что разбудила его. Оставшись за няню, он воспользовался редкой возможностью, чтобы послушать грампластинки с классической музыкой, и задремал в кресле.
— Проходите, пожалуйста, — произнес он, наконец проснувшись, и провел девушку в гостиную, где звучал Первый Бранденбургский концерт Баха. — Кейт уже сообщила вам, что мне прислали ответ из Красного Креста? Я собирался передать вам его завтра, чтобы не отвлекать вас от вечеринки по случаю приезда Джека.
— Что в письме? — взволнованно спросила девушка. — Они обещают помочь? У них есть списки перемещенных лиц? Или людей, выживших в концентрационных лагерях?
— Видите ли, Кристина, это дело далеко не такое простое, каким оно может показаться на первый взгляд, — уклончиво ответил Карл. — Присаживайтесь! — Он указал рукой на кресло. — Сейчас я надену очки и покажу вам письмо.
Волнуясь все сильнее, Кристина села. Карл снял иглу с грампластинки и, пошарив рукой на полочке столика, нашел очки и письмо. Когда Кристина взяла конверт, перед глазами у нее все поплыло.
«Уважаемый мистер Фойт! Благодарим Вас за то, что Вы обратились к нам с просьбой помочь разыскать Якобу Бергер, урожденную Леви, лондонку, родившуюся 7.10.1870 г., а также Еву Франк, урожденную Бергер, родившуюся в Гейдельберге 1.05.1901 г. В настоящий момент их имена не значатся в списках перемещенных лиц, находящихся в Великобритании. Но так как наши сотрудники постоянно систематизируют документы, хранящиеся в наших архивах, нет оснований утверждать, что вышеупомянутые лица не обнаружатся позже. Рекомендуем Вам повторно обратиться к нам спустя три месяца. На Ваш запрос относительно возможности поднять архивы концентрационных лагерей отвечаем, что данных о лицах, находившихся в них в 1936/37 годах, в нашем распоряжении нет.
Известно, однако, что некоторые из арестованных в тот период вскоре были освобождены.
Рекомендуем обратиться также в недавно созданный Комитет по делам беженцев при ООН в Женеве».
Кристина положила листок на столик и с тревогой взглянула на Карла Фойта, сидящего напротив нее в кресле.
— По-вашему, это обнадеживающее письмо? — неуверенно спросила она. Ее захлестнули противоречивые эмоции. В ответе из Красного Креста не содержалось никакой конкретной информации, но сам факт упоминания имен мамы и бабушки на бланке уважаемой организации казался ей важным и вселял в нее надежду.
— Думаю, что да, — осторожно ответил Карл. — Радует уже само сообщение из такого надежного источника, что кое-кто из немецких евреев, помещенных в лагеря в 1936 году, сумел уцелеть. Если бы речь шла о лицах, арестованных гестапо позже, вряд ли стоило бы надеяться.
— Вы напишете в Комитет по делам беженцев при ООН?
Видя волнение собеседницы, Карл пожалел, что сказал дочери об этом письме. Вечеринка, устроенная Джеком, утратила для Кристины всякое значение. Порадовать ее Карлу было пока нечем. Ей оставалось только набраться терпения и ждать еще несколько мучительных месяцев, пока что-то прояснится.
— Я уже написал, — наконец ответил он. — Выпьете чашку какао, или вам не терпится поскорее вернуться в «Лебедь»?
— Пожалуй, я выпью какао, — кивнула Кристина, не испытывая ни малейшего желания возвращаться в бар, полный пьяных шумящих людей.
Наблюдая неуклюжие попытки Дэнни раздеться, Керри прилегла на огромную супружескую кровать с латунным изголовьем и задумалась о Джеке и Кристине. В отличие от нее с Дэнни им очень повезло. Когда Джек демобилизуется и вернется домой окончательно, они переберутся в дом Робсонов и заживут самостоятельно.
С трудом высвободив правую ногу из штанины, Дэнни попытался высвободить и левую, но наступил на брюки и рухнул на постель.
— Что за чудеса! — воскликнул он, глупо улыбаясь. — Кровать опять кто-то сдвинул с места.
Керри усмехнулась, хотя и сердилась на мужа. Временами он становился полным дураком, особенно когда пытался пить на равных с закаленными приятелями Джека. Дэнни давно следовало усвоить, что больше пяти кружек ему потреблять не стоит. Но он упорно перебирал и в итоге непременно становился похож на идиота. Однако это был ее личный идиот, и она все равно его любила.
Дэнни сел на край постели и приступил к исполнению другой трудной задачи: надеть пижамные штаны, не угодив при этом обеими ногами в одну штанину. Керри подвинулась, давая мужу больше места для маневра, и вновь задумалась 6 Джеке и Кристине. Что ни говори, а дом Чарли Робсона очень просторный, в нем много комнат. Когда-нибудь их займут дети, но пока счастливые молодожены смогут насладиться уединением и покоем. Керри вздохнула. Им с Дэнни приходилось постоянно ощущать присутствие за тонкими стенами мамы, отца и бабушки.
Словно в подтверждение ее мыслей, Мириам забарабанила кулаком в перегородку.
— Твой папочка отрубился, забыв поставить на прикроватный столик кружку с водой. Керри, будь добра, принеси ее. Я так устала, что не в силах пошевелиться!
Керри закатила глаза к потолку и нехотя встала. После посещения бара отец всегда просыпался среди ночи от жажды. Но обычно он сам предусмотрительно запасался водой. Сегодня же он явно перебрал. А мама вовсе не устала, а просто тоже хватила лишку. Не нужно было так увлекаться портвейном с лимонадом!
— Что, разве уже утро? — сонно пробормотал Дэнни, падая на подушку: борьба с пижамой окончательно подкосила его, хотя со своей задачей он так и не справился.
Подойдя к двери, в одной ночной рубашке до щиколоток, Керри подавила желание подшутить над ним и ответила честно:
— Успокойся, еще ночь! Я пойду принесу отцу воды. Может быть, и тебе принести чашку?
Но Дэнни ничего не ответил, он уже уснул, вольготно раскинувшись на кровати и широко раскрыв рот. Еще сильнее разозлившись на мужа, Керри закрыла за собой дверь и спустилась в кухню, на ходу проклиная всех мужчин. Знай они, насколько несимпатично выглядят, когда налакаются, наверняка не напивались бы до потери пульса. Нащупав на полке буфета отцовскую кружку, она подумала, что ни Джек Робсон, ни Леон Эммерсон не надрались сегодня до чертиков. Джек умел растягивать одну порцию спиртного на весь вечер, а Леон рано увел Кейт домой.
Она подошла с кружкой к раковине и повернула кран. С домом Кейт и Леону повезло не меньше, чем Кристине и Джеку! Дети не в счет, а из взрослых под одной крышей с ними живет только Карл. Да и он вскоре женится на Эллен Пирс. Керри откинула с лица черные волосы. Когда Карл и Эллен поженятся, они наверняка станут жить в ее уютной квартире в Гринвиче, а Кейт с Леоном и детьми окажутся полноправными хозяевами дома.
Мириам застучала кулаком в пол, потом затопала по нему ногой, едва не обрушив на голову Керри кухонный потолок.
— Где тебя черти носят? — раздался ее зычный голос, известный всему льюишемскому рынку. — Отцу потребуется вода уже сегодня, а не на Рождество!
Керри тяжело вздохнула и выключила кран. Она очень любила маму, но порой та становилась невыносимой.
— Уже несу, мамуля! — крикнула Керри, опасаясь, что мать разбудит весь дом, и торопливо взбежала по ступенькам. Слава Богу, на время отпуска Джека Розу переселили в мансарду, там девочка сможет спать спокойно.
Из-за двери бабушкиной комнаты раздалось рычание проснувшегося Бонзо. Керри прикусила губу, подумав, что не только псу захочется рычать, когда родится ребенок. Никому в доме тогда не удастся выспаться. Бабушка, разумеется, это вытерпит, а вот отцу и матери придется нелегко. Ведь им нужно затемно ездить за фруктами и овощами на оптовый рынок «Ковент-Гарден». А Дэнни? Керри толкнула дверь родительской спальни ногой и вошла. Мужу она не говорила, что беременна, об этом вообще еще никто не знал, даже Кейт. Керри решила никому не раскрывать свою тайну, пока не станет ясно, предоставят ли им с Дэнни жилье в доме номер семнадцать после выезда оттуда семьи Бинс.
— Тебя только за смертью посылать! — проворчала Мириам, качая головой в розовом чепце, надетом задом наперед. — Поставь кружку рядом с кроватью, но только не слишком близко, чтобы отец не задел ее, когда пойдет в туалет. Дай Бог, чтобы он не просыпался до утра и не бродил среди ночи по дому.
— Похоже, у нас есть все шансы на победу, Керри! — сообщил ей на другое утро Боб Джайлс, когда она зашла в его кабинет. — Районные власти не имеют никаких видов на дом номер семнадцать. Так что главное — успеть вселить вас с Дэнни туда до того, как дом официально включат в список пустующих. Кстати, дом принадлежит строительной компании «Харви».
— Вот это новость! — Керри изумленно посмотрела на викария. — Старик Харви владеет недвижимостью на нашей площади? Ручаюсь, что даже Кейт об этом не знает.
— Ему принадлежат многие строения в Блэкхите и Льюишеме, но на площади Магнолий только дом номер семнадцать, — сказал Боб Джайлс, осведомленный о сложных отношениях Кейт и мистера Харви.
— Но почему именно мы должны жить там? — Керри раздосадовано то, что ее домовладельцем станет человек, которого она терпеть не могла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37