– Уиллоу! – на ее плечи легли сильные и нежные руки. Но это были не руки Гидеона, как можно было бы ожидать, а руки Захария. – Уиллоу!
Уиллоу освободилась из рук свояка, в ужасе глядя в холодное и непреклонное лицо мужа. Она как-то придушенно вскрикнула, подобрала юбки и повернулась, чтобы бежать к дому. Сделав несколько шагов, Гидеон нагнал ее и схватил за локоть, остановив на бегу.
Обезумев, почти в истерике от мысли, что мог сделать с ее семьей этот человек, Уиллоу оскалилась, как загнанное животное, и толкнула его, пытаясь освободиться из его жесткой хватки.
– Гид… – вмешался Захарий, стоявший где-то вне поля зрения Уиллоу.
– Убирайся, – ответил Гидеон, не отводя карих глаз от лица Уиллоу. – Сейчас же.
Уиллоу почувствовала, как неохотно, но все же ушел Захарий.
– Убийца! – крикнула она мужу.
Что-то дрогнуло в суровом лице Гидеона, но он не выпустил ее руки.
– Прекрати, Уиллоу! – холодно приказал он.
Перед глазами Уиллоу замелькали безумные, быстро сменяющие друг друга картинки. Она видела, как Стивен болтается на конце грязной веревки. Брат и муж стоят друг против друга на пустынной улице, вынув пистолеты. Потом они оба упали, истекая кровью. Она снова закричала, и Гидеон ударил ее.
От резкого удара она повалилась на траву, почувствовав во рту привкус крови.
Страшная боль исказила лицо Гидеона, он упал на землю, потянувшись к ней.
– Уиллоу, послушай меня…
Она попятилась от него, в ладони впивались камушки и сучки.
– Не прикасайся ко мне, убийца! Не трогай меня! Гидеон прерывисто вздохнул, положив руки ей на бедра.
– Уиллоу! – молил он.
Теперь Уиллоу пришла в себя и, вспомнив о пощечине, отомстила за нее. Она ударила его изо всех сил.
От удара голова Гидеона качнулась в сторону, и на лице остался красный след, но он не ответил на него.
– Почему ты назвала меня убийцей? – спросил он после долгого молчания. – Почему, Уиллоу?
Уиллоу поднялась на ноги, в отчаянии пытаясь убежать от этого человека и от этой страшной ошибки, которую она совершила, полюбив его. Но когда она повернулась, он схватил ее юбки одной рукой и дернул, отчего она упала ему на колени.
– Ты никуда не пойдешь, пока не ответишь мне, – холодно и спокойно сказал он.
Она подняла оба кулака, чтобы снова ударить его; он поймал их и крепко сжал в руках.
– Сейчас же, – сказал он.
Слезы покатились по щекам Уиллоу; она подумала: сколько уже времени она плачет?
– Ты не сможешь застрелить Стивена! – всхлипывала она. – Я никогда, никогда не позволю тебе застрелить Стивена!
– А кто говорит, что я хочу сделать это? – спросил он сдержанно, в голосе его слышалось замешательство.
– Я видела, как ты вытащил этот пистолет! Точно он был частью твоей руки!
Он снова вздохнул и крепче прижал к себе Уиллоу, обнимая ее, словно ребенка.
– Обещаю, что не буду убивать Стивена, – сказал он. – Я даже не стану преследовать его.
Уиллоу отодвинулась, чтобы взглянуть ему в лицо. Говорил ли этот человек правду или лгал ей? Господи, он не был настоящим Ланцелотом, и она не могла узнать этого. Она попыталась заговорить, но не смогла произнести ни слова.
Гидеон остановил бессильные движения ее губ указательным пальцем.
– Я даю тебе слово, Уиллоу. Пока от этого не будет зависеть моя жизнь, я не убью Стивена.
– И т-ты не станешь искать его?
На этот вопрос Гидеону было явно непросто ответить. Его рука накрыла щеку Уиллоу, большой палец гладил уголок ее рта.
– Он должен дать мне кое-что взамен, если мы придем к согласию, Уиллоу. Когда ты снова увидишь его, то скажи, что я не стану преследовать его, если он не будет больше останавливать поезда.
Будь это другой человек, Уиллоу отказалась бы обращаться к Стивену, но с Гидеоном это было бесполезно.
– Я скажу ему.
– Когда ты пойдешь к нему, убедись как следует, что этот чертов Венсел Тадд не крадется за тобой. Уиллоу кивнула, но в ее глазах появилось недоверие.
– Лучше бы ты сказал мне правду, Гидеон Маршалл. Я верю тебе, один Бог знает почему, и если ты предашь меня…
Он выгнул бровь, и в его глазах загорелся хитрый огонек.
– Ты действительно полагаешь, что я мог бы сделать это?
– Почему бы и нет? – ответила Уиллоу. – Ты меня только что ударил!
– У тебя была истерика.
– Это не оправдание!
Гидеон задумчиво вздохнул, по-прежнему крепко держа ее в руках.
– Ты права. Но я испугался, Уиллоу, и это было первое, что пришло мне в голову. Мне очень жаль.
Уиллоу закусила нижнюю губу. Похоже, Гидеон ударил ее не со злости, и ей хотелось простить его.
– Гидеон…
Его губы коснулись кончика ее носа, только слегка, и в его хриплом голосе слышалась нежность.
– Что?
– А что будет, когда сюда приедет Дафна?
Гидеон на миг замер, и Уиллоу показалось, что он собирается оттолкнуть ее. Но вместо этого он еще крепче обнял ее.
– Она будет кричать на меня, возможно, даже даст пощечину, а потом сядет на поезд и поедет домой в Нью-Йорк, отомстив за свою честь.
– И ты не поедешь с ней?
Рука Гидеона взяла Уиллоу за подбородок, приподняв его.
– Из-за этого был весь сыр-бор? Ты решила, что я собираюсь позволить Дафне взять меня за руку и снова вернуть к честной и праведной жизни?
Уиллоу печально кивнула:
– Да.
Гидеон громко расхохотался и упал на траву, увлекая за собой Уиллоу. Когда его веселье утихло, он поцеловал ее. Очень серьезно.
– Так целует мужчина, собирающийся бросить свою жену? – поддразнил он.
– Конечно, нет, – сквозь слезы улыбнулась Уиллоу, потом обвила Гидеона руками за шею и потянула вниз, так что их губы снова встретились.
Уиллоу лежала с открытыми глазами в темноте, положив голову на плечо Гидеона. Где-то вдалеке она услышала плач паровозного гудка. Или это был плач ночной совы?
Осторожно, чтобы не разбудить спящего мужа, Уиллоу выскользнула из его рук. Уже прошла неделя с того столкновения с Венселом Таддом, и хотя все это время она была дико счастлива, ее мысли часто обращались к Стивену. Ей необходимо было поговорить с ним, передать послание Гидеона, но зная, что Тадд будет следить за ней, она не отваживалась приблизиться ни к одному из их обычных мест встречи.
Стоя неподвижно в луже лунного света, лившегося через открытое окно, Уиллоу прислушивалась. Сова крикнула снова, и тогда она поняла, что ей не придется разыскивать Стивена – он сам пришел к ней.
Но она злилась на него за то, что он так рисковал. Ее движения были быстрыми, когда она потянулась за тонким шелковым халатом, который лежал в ногах кровати. От шороха ткани Гидеон пошевелился во сне и что-то пробормотал.
Меньше всего Уиллоу хотелось, чтобы муж проснулся.
– Гидеон! – прошептала она на всякий случай.
Он отвернулся от нее и еще глубже зарылся в подушку, а его ровное дыхание убедило в том, что он крепко спит.
Уиллоу осторожно вышла из спальни босиком. Проходя через гостиную на кухню, она споткнулась, и, чтобы не вскрикнуть, ей пришлось прикусить губу.
Задняя дверь скрипела, и Уиллоу очень осторожно открывала ее. Хотя Гидеон дал слово, что не станет ни убивать Стивена, ни даже разыскивать его, он ничего не сказал, что бы он сделал, случись ему сейчас проснуться и столкнуться с ним.
Двор, веревка для белья, все в лунном свете приняло призрачную форму. Уиллоу неожиданно замерла с открытым ртом, когда длинная тень скользнула по траве к ее ногам.
Стивен усмехнулся:
– Я напугал тебя?
– Замолчи! – зашипела Уиллоу. – Мы слишком близко от дома – Гидеон может услышать тебя.
Пожав плечами, Стивен взял сестру за руку, и они пошли к пруду. Там они сели на поваленное дерево, глядя, как лунный свет играет и поблескивает на покрывающейся рябью воде.
– Стивен, – начала Уиллоу, – зачем ты пришел сюда? Ты ведь знаешь, что это опасно.
– Мне хотелось увидеть тебя, – весело ответил он.
Она повернулась и посмотрела ему прямо в лицо:
– Ты знал, что Венсел Тадд следит за мной? Гидеон поймал его на этом самом месте неделю назад.
Даже в темноте было видно, как сверкают голубые глаза Стивена.
– Тадд? Здесь? Уиллоу, он прикасался к тебе?
– Нет, – быстро ответила Уиллоу. – Но, повторяю, он следит за мной. А это значит, он знает, что я вижусь с тобой, Стивен.
– Я знаю, что это значит!
– Ни за что бы не догадалась, – резко парировала Уиллоу. – И пожалуйста, не мог бы ты закрыть рот и послушать, что я скажу? У меня есть послание для тебя от Гидеона.
Взгляд Стивена был веселый, почти покровительственный.
– Да ну? И что же, ради Бога, он велел передать?
– Он не будет пытаться выслеживать тебя, если ты согласишься больше не останавливать поезда.
Стивен приложил руку к груди в притворной благодарности.
– Я растроган. Черт побери, Уиллоу, теперь я смогу спокойно спать по ночам!
Уиллоу потеряла терпение; она вытянула руку и столкнула Стивена с дерева.
– Идиот! – прошипела она. – Гидеон не медлительный старикан вроде Венсела Тадда, к тому же он умеет стрелять. Так же, как и ты!
Со свойственным ему достоинством Стивен встал с травы.
– Больше никаких поездов?
– Никаких поездов, Стивен. И если ты не оставишь их в покое по собственной воле, то сделай это хотя бы ради меня.
Стивен тихо выругался и отвернулся.
– Ты ведь грабишь затем, чтобы навредить папе, – продолжала Уиллоу, пока он молчал. – Стивен, когда же ты повзрослеешь?
Он резко повернулся к ней лицом, театральным жестом приложил ладонь тыльной стороной ко лбу.
– Многого хочешь от меня, моя красавица, – проворчал он безупречным шотландским басом. – Но, увы, я буду вынужден прекратить это ради любви к твоей несравненной красе!
Уиллоу не засмеялась, хотя в другое время могла бы. Она посмотрела брату в лицо и взяла его руки в свои.
– Стивен, я говорю совершенно серьезно! Обещай, что никогда не остановишь больше ни одного поезда.
Он нежно взял ее лицо в ладони.
– Обещаю, кнопка, – сказал он. Потом поцеловал ее в лоб и отошел. – Я люблю тебя, – сказал он и исчез.
Уиллоу снова села на дерево, сложив руки на коленях. Она сделала все, что могла, чтобы предотвратить беду. Теперь ей оставалось только ждать и молиться.
Спустя некоторое время утренний холодок стал пробираться сквозь тонкий халат Уиллоу, и она медленно пошла к дому, склонив голову. И хотя на кухне не горел огонек, Гидеон сидел там возле плиты. Волосы у него были всклокоченные, и кроме брюк, на нем ничего не было.
– Кофе? – дружелюбно спросил он.
Несколько оторопев, Уиллоу только кивнула. Когда Гидеон молча налил им обоим кофе и сел за стол, она тоже села.
– Ты видела Стивена, – произнес он после долгого молчания.
– Да, – сказала Уиллоу, так как Гидеон не задавал вопроса, а говорил утвердительно.
– И что? – Ложка Гидеона звякнула, когда он размешивал в чашке грубый коричневый сахар.
– Я передала ему то, что ты говорил про поезда. Он обещал больше не останавливать «Сентрал пасифик».
– А он человек слова, твой брат?
От этого спокойного вызова щеки Уиллоу вспыхнули.
– Да!
– Хорошо. Значит, теперь наша главная проблема – Венсел Тадд. Ты, надеюсь, предупредила его об этом хорьке?
– Да.
– Превосходно. Пей кофе.
– Ты не спал, когда я встала с кровати, да? Ты знал, что здесь был Стивен?
Последовало недолгое молчание, а потом Гидеон нерешительно кинул. Она почувствовала, как в темноте его глаза смотрят на нее, но не смогла прочесть их выражения.
– Почему же тогда ты не пошел за мной? – настаивала Уиллоу с искренним любопытством.
– Я тоже человек слова, Уиллоу. Кроме того, я знал, что Стивен не причинит тебе вреда.
Уиллоу взяла чашку и осторожно отпила кофе.
– Спасибо, Гидеон.
– За кофе?
– За то, что веришь Стивену, и за то, что веришь мне.
– Не стоит, миссис Маршалл.
– Кое о чем стоит сказать, если уж на то пошло, – сказала Уиллоу.
– Да? О чем же?
– Как ты обращался с Захарием вчера. Ты был очень груб, Гидеон. Я хочу сказать, он ведь, в конце концов, твой брат, а ты вел себя так, будто у нас с ним что-то было.
– Классический пример ревнивого мужа, не правда ли?
– Да, и без всякого повода. Гидеон вздохнул:
– Если я вчера и обидел кого-то, так это тебя. Однако Захарий сам напросился.
– Откуда ты это знаешь?
– Я знаю Захария.
– Ты ведь не хочешь сказать, что он… что он мог бы наброситься на меня?
Гидеон невесело усмехнулся и покачал головой:
– Нет, этого он бы не сделал. Но он очень убедительный, Уиллоу, и тебе, как никому другому, следует знать, каким хитрым он может быть.
Уиллоу обеими руками обхватила чашку и торжествующе улыбнулась. Гидеон ревновал – он сам признался в этом, а чтобы ревновать, человек должен хоть капельку любить.
– Я постараюсь не замечать, какой он красивый и очаровательный, – искренне сказала она, – хотя одному Богу известно, как это будет нелегко.
– О чем это ты – «будет нелегко»? – в бешенстве спросил Гидеон.
Уиллоу только зевнула и потянулась. Когда она пошла наверх, Гидеон поплелся за ней следом.
ГЛАВА 9
Дафна Робертс неподвижно сидела на сиденье в поезде, глядя на казавшуюся ей бескрайней прерию. Спина у нее ныла, а корсет врезался в правое бедро, и под безупречно чистыми лайковыми перчатками между пальцами выступил пот. Господи, если это путешествие первым классом, то каково же было беднягам, ехавшим в других вагонах?
В соседнем кресле кузина Дафны, Хильда, громко захрапела и, вздрогнув, выпрямилась, оглядываясь в страшном смущении.
– Где…
После почти недельной тряски по бесконечной дороге, ведущей на Запад, Дафна ужасно устала от Хильды, но старалась быть милосердной. В конце концов, если бы не Хильда, ее бы сопровождал отец. Господи, какое это было дурацкое предприятие – ехать туда! Гидеон женат, и теперь уже не было никакого смысла устраивать из-за этого скандал. Кроме того, она пропустит пикник у Андерсонов и велогонки. И как теперь можно ожидать от мисс Милисент Паналт, что она успеет закончить ее наряды к оперному сезону, если Дафна не сможет прийти на примерку?
Она сердито вздохнула и откинулась в жестком кресле, собираясь притвориться, что спит, чтобы не пришлось выносить болтовню Хильды. Однако как только она закрыла глаза, поезд остановился, дернувшись, и снаружи послышалась стрельба.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29